И вот они втроем сидят в гостиной у Бена, потягивая ароматный кофе три в одном из фарфоровых чашек в виде цветов сакуры. А еще посреди маленького журнального столика стоит ваза с печеньем в виде рыбок, которых Кай уминал без передышки.

Сехун опять же обратил внимание на то, как уверено держалась его истинная на кухне Бена – словно была в ней уже тысячу раз.

Он боялся спросить об этом, спросить об их отношениях и получить положительный ответ. Нервничая, но стараясь держаться просто, вежливо и не особо обеспокоенно он поставил пустую чашку на стол:

- Тебя не нужно отвезти домой?

- Я сегодня переночую здесь.

Сехун поджал губы.

- Печенье – отпад, кстати.

- Сегодня с Бэком испекли.

- Вместе? – переспросил Сехун

- Нет, по отдельности, - блондинка щелкнула языком. Это был первый раз за прошедшие десять минут за столом, когда она посмотрела ему в глаза. Сехуну было все равно, что смотрела она ехидно-ехидно, не желая воспринимать его всерьез. - А ингредиенты по голубиной почте предавали. Вместе, конечно. И вообще, кофе допили, так что прошу на выход. Остаться не предлагаю – Бэкхен меня убьет, когда увидит тебя в его квартире, - она кивнула Каю и поднялась с колен, отряхивая и без того чистые колени.

- Чем это я плох? – возмутился Ким, не обращая внимания на набитый рот. Слова получились скомканными. - А Сехуну значит можно?

О заметил, как девушка стушевалась и прикусила внутреннюю сторону щеки.

-Ладно, - вздохнул Кай. - Пойду заводить машину. А можно еще печеньку?

- Да хоть все бери, - махнула рукой Лиса.

Он без лишних слов ссыпал печенье в подол своей футболки и перед тем, как покинуть квартиру махнул рукой:

- Бай-бай.

Сехун тоже нехотя встал и поплелся следом. Еще никогда он не завязывал шнурки так долго. Все из-за попытки подобрать нужные слова к тому, что он чувствовал. Когда он выпрямился и снова посмотрел на Лису, то не поймал ответного взгляда, она смотрела куда-то в угол, терпеливо дожидаясь, пока он уйдет. Сехун уходить не хотел.

- Слушай... - он провел языком по нижней губе, пытаясь унять волнение. Нужно сказать это, но девчонка перед ним теперь смотрит так, словно одно лишнее слово и между ними стена толщиной в вечность. - Ты меня совсем не знаешь...

- Да, - тут же согласилась она.

- И по-прежнему не хочешь дать шанса?

- Не знаю.

- Я мог бы объясниться.

- Мог бы.

- Ты подумаешь насчет меня?

- Я не пожалею об этом? – ее глаза поблескивали даже в полумраке коридора. Он видел что она сомневалась в нем и понимал, что ее сомнения обоснованы, но был уверен, что сможт исправить ситуацию.

- Нет.

- Хорошо.

Когда дверь за Сехуном закрылась, Лиса рухнула на ковер в гостиной. Она все еще чувствовала легкое головокружение и тяжесть в конечностях, но это быстро прошло, стоило только вспомнить сладковатый вкус печенья и слегка горький кофе.

На ее пальцах все еще хранилась эта самая сладость, тепло кружки, а еще, кажется, они поблескивали в темноте от прикосновения к Сехуну. Было мило, что он помог выбраться ей из машины.

Лиса злилась на него всю жизнь не потому, что она дурочка, не способная понять ситуацию, а потому что она всем сердцем надеялась, что мальчик по другую сторону их связи живет в хорошей семье, он счастлив и любим, только взбалмошный и вспыльчивый по натуре, поэтому дерется со сверстниками и получает эти бесконечные синяки. Она много раз представляла, как они встретятся и он расскажет ей, что он в полном, порядке, а когда этот момент настал, Лиса испугалась услышать другую версию.

Только страх никогда не был хорошим помощником.

Сехуну было тяжелее, чем ей. И что бы это не было, кажется, они должны были пережить это вместе. Ради тех счастливых моментов, которые пообещала им природа.

Лиса все равно никогда больше не смогла бы забыть тот смиренный взгляд и дрожащие ресницы.

Она никогда не забыла бы Сехуна.

***

- То есть нормально, что ты позволила этому типу сожрать все печенья? Я за них душу продал, - Бэк ткнул своими покрасневшими обожженными пальцами Лисе под нос. – Видишь?

- Вижу.

Правда, о печеньях Бэкхен быстро забыл. Он возмущенно щелкнул языком, и в который раз «незаметно» проверил телефон на появление новых сообщений. Обреченный скулеж свидетельствовал о том, что та девчонка все еще не дала о себе знать.

- Чувствую себя так, будто по мне проехался грузовик, - пожаловался он, накинув капюшон на голову - растрепанный, в мятой толстовке и с покрасневшими от недосыпа глазами. – Сейчас приду домой и завалюсь спать.

- А как же проект? – спросила Лиса, протискиваясь мимо студентов, столпившихся у входа в аудиторию.

- Эй, разойдитесь, чего столпились, как стая овец? – забубнил Бекхен, распихивая всех без разбору. – Чего вылупилась? Я дружу с сумасшедшей, сейчас как оттаскает за волосы. Ишь ты.. Так вот, мы с Чунменом переписывались, он сказал, что сделает все сам.

- Это же парная работа...

- Да мне все равно. Это парень – псих, мне кажется, он терпеть меня не может.

- Почему?

- Да я откуда знаю?

Лиса видела Ким Чунмена всего пару раз за первый курс: староста своей группы, активист, вроде бы ничего такого, но слушков о его самомнении ходило много. Может, оно и к лучшему, что Бэку не придется с ним общаться. Когда они вышли на крыльцо, она поймала друга за рукав, призывая прикрыть ее. Сехун стоял недалеко от университета вместе с Каем и Дженни.

- Ты чего?

- Я собираюсь стать настоящей истинной, - зашептала она.

- Что?

- Я собираюсь влюбиться в О Сехуна. Сегодня.

- Лиса, ты же знаешь, что...

- Что этого может не произойти?

- Да, - и опыт Бэкхена с Дженни был тому доказательством.

- А я все равно влюблюсь. Вот увидишь.