Весь последующий день Чимин был какой-то скомканный и рассеянный. Сегодня даже домой не зашел, сразу побежав на работу... То место уже казалось Паку его личной тюрьмой, каким-то личным адом, придуманным лишь для него, откуда нет никакого выхода. И он будет крутиться там как белка в колесе до изнеможения. Парню было страшно, что всё так и будет.
Сегодня темноволосый позволил себе отвлечься и не быть таким напряженным, как всегда. Он не открывал зачитанный до помятых листов конспект, который с каждым днём становился всё потрепаннее от капель мыльной воды, не думал про горы посуды, что ожидали его, лежа в соседней мойке. В голове был лишь бледнокожий парень с рыжими волосами. То, как он был далёк от брюнета, врезалось в сердце осколком разбитой тарелки, за которую у Пака вычтут из зарплаты.
Всё так надоело. Чёрт. А по трубам и впрямь текло бессилие, и с каждой новой каплей черноволосый ощущал его всё острее. Или просто он включил слишком горячую воду, которая обжигает его руки сквозь резиновые перчатки. Иногда парню казалось, что он проведет на этой кухне всю свою жизнь, намывая эту грёбаную посуду и выкидывая остатки еды. А в итоге жизнь выбросит его так же, как Пак эти куски мяса с тарелки, которые затем вынесет и по кусочку скормит бродячим собакам. И только когда Чимин оказывался в академии и смотрел на такого идеального Юнги, который так тихо мечтал и так громко не собирался прогибаться под жизнь, который горел, хотя и был холодным, как лёд, который совмещал в себе не совместимое, ему верилось в то, что и его мечта обязательно исполнится. Мин вдохновлял на жизнь такую, как тебе хочется, а не такую, какая она есть. Юноша просто вдохновлял. Бледнокожий одним только своим видом говорил Чимину, что за него нужно бороться, как и за мечту, как и за всё самое желанное и лучшее в жизни. В общественном транспорте в час пик тот, кто не успел занять место, стоит на ногах, испытывая дискомфорт. Рыжеволосого, подобно тому месту в транспорте, нужно было успеть "занять" прежде, чем это сделает кто-то другой. Для того, чтоб чувствовать себя комфортно, пришлось бы встать очень рано или не спать вообще, но черноволосый готов на все: вставать в любую рань, не спать целую вечность, поставить рекорд по неспанью — лишь бы быть самым первым в очереди к Шуге и, соответственно, к собственному счастью. Но… конечно, Чимин слишком иронизировал, ведь бледнокожий, кроме него, никому не был нужен. Поэтому и очереди никакой не выстраивалось, а значит, черноволосый мог прийти в любое время и всё равно быть первым. Нужно лишь пройти без очереди и всё… но если бы всё было так просто. Ведь сам Шуга не пускает его. Очереди нет именно потому, что на двери весит табличка «прохода нет!», при виде которой люди просто разворачиваются и уходят. Только вот с Паком что-то определённо не так, потому что он садится на полу напротив этой двери и ждёт. Ждет того, что, возможно, никогда не наступит.
«И ты слишком странный, чтобы быть в моём вкусе»
«Зачем ты сидишь у закрытой двери?»
«Зачем ты ждёшь от меня ответа?»
Юнги сразу заметил какое-то странное внимание в свою сторону от Чимина, но не совсем понимал, откуда оно взялось и с чего бы вдруг возник такой интерес к нему.
«Я не давал тебе поводов смотреть на меня такими глазами»
Сначала Шуге казалось, что это всё просто обычная фальшь, какая-то неуклюжая игра на спор или что-то в этом роде. А может, он как-то узнал о его ориентации и решил выставить посмешищем? Бледнокожий действительно слепо верил в это, но когда это слишком затянулось, он засомневался.
«Я ловлю на себе твои вздохи»
Раньше было много вещей, в которых он сомневался, а теперь стало ещё больше. И вообще парень сам не понимал, почему каждый раз, когда черноволосый юноша хочет с ним заговорить, он так резко отказывается или просто игнорирует. Просто, наверное, он не хочет разрушать его представление о себе.
«Мне нравится то, что обо мне кто-то думает, и я хочу оставить всё так»
«Не думаю, что если продолжить, то это приведет к чему-то хорошему»
«Ты слишком странный, чтобы быть в моём вкусе»
«Но ты первый человек, который не ушел, увидев закрытую дверь»
«Почему мне так хочется посмотреть в замочную скважину и убедиться в том, что ты ещё не ушел?»
***
Войдя в тёмный подъезд, в котором, как всегда, перегорела лампочка, Чимин даже не стал светить себе телефоном, потому что уже знал, что на каждой лестнице по одиннадцать ступенек. Поднявшись на второй этаж, парень облокотился о стенку возле входной двери и прикрыл глаза. Если честно, настроение было паскудное и очень хотелось отвлечься от всех дел, напиться и забыться. Но юноша прекрасно понимал, что он не мог, потому что сейчас, переступив порог этой двери, ему снова нужно будет надеть на себя все те роли, снова нужно будет притвориться сильным. И даже если дома никого нет, нужно всем своим видом показать этим четырём стенам, что он настроен серьёзно.
Настроен серьёзно заварить себе чашечку какао и выпить его.
Чимин оттолкнулся от стеночки и, повернув ключ в замочной скважине два раза, вошел в дом, скинув с себя пальто и обувь. Хотелось упасть прямо тут, на пороге, и лежать так до самого утра.
— Привет, — монотонно проговорил Джимин, включив свет в коридоре.
— Ого, — удивился юноша, — ты дома.
— Ага, — хмыкнул тот и прошел в свою комнату с кружкой чая в руках.
Ну, хоть что-то сегодня было на стороне Чимина. Стало немного легче от того, что ему не придется и сегодня переживать за брата, проведя всю ночь без сна. Он не спал нормально уже неделю. Под глазами были ужасные синяки, которые ему приходилось замазывать тональником, хотя обычно он не пользовался косметикой, в отличие от своего брата, который не выходил на улицу без подведённых глаз. Слава Богу, что у Джимина частенько бывают времена, когда он просто сидит дома и смотрит сериалы, укутавшись в одеяло, когда он никуда не ходит, не пропадает по ночам, не напивается, не приходит избитым, не тратит деньги, не приносит проблем и головной боли, что сильнее мигрени. А ещё сильнее мигрени желания отдохнуть и поговорить с кем-то.
Нерадивый старший братец просто в такие дни позволяет себе ото всего этого отдохнуть. Ему, конечно, нравится веселиться и ни о чём не думать, но напиваться и пропадать в клубах до утра — явно не любимые его занятия. Чаще всего он всё это делал лишь для того, чтоб позлить Чимина, чтоб привлечь его внимание и… Глупо, да? Ведёт себя как ребёнок… Джимин ещё помнит те дни, когда они с братом смотрели вместе глупые фильмы и были настоящими братьями, когда они разговаривали ночи напролёт и ничего друг от друга не скрывали. Тогда ведь еще ничего не скрывалось за улыбкой Джимина, ничего… это была обычная улыбка подростка, который доволен своей жизнью. А что сейчас? Сейчас слишком многое изменилось. Теперь ему трудно находиться рядом с братом, быть нормальным и не приносить проблем. Если он будет таким, как раньше, тогда… Чимин тоже будет таким, как тогда. А он и так чертовски мил. Глупо, да? Но Джимин не знал, что ему, мать вашу, делать.
«Я не знаю, что мне делать»
«Я хочу проводить с тобой каждую минуту своей жизни»
«Но я знаю, что буду наказан за эту любовь»
«И это наказание началось прямо сейчас»
Это ведь то же самое, что влюбиться в самого себя, ведь брат выглядит точно так же… Но дело не во внешности. Внутри они совершенно разные. Чимин такой нежный, мягкий и открытый… хотя в последнее время юноша всё больше замыкался в себе и становился шершавее и грубее. А Джимин вообще-то подонок. Он никогда не переживал о родителях, которые так упорно трудились ради него, никогда не плакал над умершими героями в тех фильмах, что братья смотрели, будучи еще в Пусане, и вообще был слишком избалованным, что казалось странным, потому что парни получали одинаковое воспитание. Просто, видимо, каждый вынес из него что-то своё. Джимин — конченый козёл, потому что именно он заставляет Чимина становиться таким... усталым, измотанным, именно из-за него черноволосый каждое утро закрашивает синяки под глазами и из-за него черствеет. Это он делает его... таким, а все для того, чтобы не любить его. Но ведь в итоге Джимин всё равно влюбился в своё творение. Полный глупец.
«Если бы ты только не был моим братом»
***
«Кто-то сказал мне однажды жить ради мелочей, а я живу ради тебя»
Открыв ноутбук и подсоединив USB-кабель к компьютеру, Чимин решил перекинуть на компьютер все фотографии Юнги, которые сделал за последнее время. Выделив все фотографии, юноша переместил их в папку «Сахарный лёд» на диске D, а затем принялся их пересматривать, открыв на большом экране ноутбука.
«Твои волосы цвета огня сжигают меня своим ледяным пламенем»
На любой фотографии, при любом свете, в любой одежде рыжий выглядел идеально. Даже вот эта смазанная фотография выглядела довольно круто. Шуга был очень фотогиничным. То, как он держал в руках телефон, как надевал наушники, как держал сумку и застегивал пальто... — от всего этого, черт возьми, Чимин был готов плакать, потому что из-за таких вот мелочей он влюблялся в бледнокожего ещё сильнее. И это становилось всё невыносимее.
— Кто это? — послышался голос сзади, а Чимин, в свою очередь, вздрогнул от неожиданности и быстро захлопнул крышку ноутбука, оставив на экране фотографию, где Юнги сидел на своём месте в аудитории и смотрел в окно.
«Я здесь, чтобы чувствовать сердцем и касаться руками, но, так или иначе, раны изменили мои намерения»
— Никто, — просто ответил юноша, обернувшись на брата, который пронзительно смотрел на него накрашенными глазами.
«Внутри меня безмолвный шторм… когда-нибудь он затихнет»
— Тогда почему ты так смотришь на этого «никого»?
— Просто так.
А Джимин просто так надеялся, что этот кто-то прямо сейчас сдохнет, потому что Чимин удостоил такой чести именно этого парня, потому что рассматривал именно его фотографии с таким интересом и такой нежностью во взгляде.
— Ты гей? — с трудом усмехнулся юноша, сжав спинку дивана сильнее.
— Джимин, я не могу понять, с каких пор ты проявляешь такой интерес к моей личной жизни?
— Уже выбрал фотку, на которую сегодня будешь дрочить? Может, помочь? — наклонившись ближе к Чимину, прошептал юноша, а черноволосый лишь улыбнулся, взял ноутбук под мышку и вышел из кухни, оставив на столе кружку с давно остывшим и так и не допитым какао, о котором парень так мечтал.
«Если бы я мог… я бы тебя никогда не любил»
Сука, сколько боли было в этой улыбке! Почему Джимин всегда всё усложнял и делал только больнее, даже когда не хотел? Кто этот парень, на которого смотрит его брат? Отчего в душе разыгрался такой сильный шторм? И почему этот парень ни разу не посмотрел в камеру на Чимина?
«Было бы лучше, если бы я никогда не жил»
Телефон Чимина издал короткий звук и загорелся новой смской. Его юноша тоже оставил на кухонном столе рядом с недопитым какао. Джимин не удержался и схватил мобильное устройство в руки.
«Так как завтра выходной, мы можем начать работу над песней. Я взял твой номер и адрес у учителя. Встретимся в парке у твоего дома? Юнги»
Что? Что это еще за Юнги? Может, это тот парень, чьи фотографии рассматривал только что Чимин? Зачем он пишет? Джимин изо всех сил боролся с желанием добавить этот номер в чёрный список.
«Если бы ты только не был моим братом»