После школы кажется, что взрослая жизнь — это свобода. Но свобода оказывается сложнее, чем можно было представить в подростковом возрасте.

Сейчас я стою у панорамного окна с видом на Москву, в глазах мелькает свет ее огней, в руке бокал красного вина, любовь к которому мне привила женщина, отношения с которой я поддерживаю до сих пор. Сюда тянет прохладный воздух с улицы, где бурлит город — чужой, родной, бесконечно живой. Этот город так и не стал для меня родным местом, в которое я бы хотела возвращаться. Мне чуть за тридцать, и иногда я забываю, сколько всего произошло за эти годы.

За спиной слышится смех. Мой сын возится с игрушечным самолетом, ловит его в воздухе, делает маневры, выкрикивая команды, будто уже сидит в настоящей кабине.

— Ты опять в облаках, мама — говорит он, подбегая ко мне.

Я улыбаюсь. Он мечтает стать летчиком, мой маленький герой, красивый, маленький мальчик. Все мои мечты сломались о реальность, когда я была даже младше, чем он сейчас.

Я недавно вернулась из Франции. Работа отнимает меня у него слишком часто, но он привык, привык к этим вечным перелетам, встреча, переговорам, которые порой ничего не решают.

Москва накрывает меня своей привычной суетой, но в этот вечер я позволила себе остановиться.

Я редко возвращаюсь мыслями в прошлое. Но иногда, в такие моменты, оно накрывает внезапно — как запах осеннего дождя, как старый мотив, услышанный случайно песни. И сейчас именно такой момент, Юрочка включил телевизор, по каналу, который высветился на экране, показывали старый фильм, который мы когда-то смотрели с моим отцом. Мелодия из фильма, быстрая, кружащаяся, застряла в голове. Она вихрем подхватила меня и унесла в прошлое.

Первый раз после расставания я увидела его в академии, когда приехала туда по рабочим вопросам. Он был на пятом курсе. Высокий, собранный, в форме. Наши взгляды встретились на секунду, но в ней пронеслось слишком многое. Вспомнились летние вечера, ночные переписки, холодные зимние прогулки, шепот в темноте, его прикосновения. К тому моменту у меня уже был сын, я знала о его новом романе, я была зла, обиженна, растоптана.

И я просто отвернулась от него.

Второй раз — он проверял меня перед вылетом. Обычная формальность, но когда он вошел в кабинет, тишина сгустилась.

Он молча изучал документы, а я просто сидела, ожидая, когда это закончится. Когда все было подписано, я поднялась. Мы посмотрели друг на друга, и в этой секунде я поняла: мы стали другими.

Не чужими, но уже не теми, кем были когда-то.

Теперь между нами не было ни любви, ни ненависти, ни боли — только воспоминания, которые уже ничего не значили.

— Хорошего пути, — сказал он.

— Спасибо.

Я вышла первой.

Сын снова тянет меня за руку, и я отвлекаюсь от мыслей.

— Мам, а ты бы хотела снова стать молодой? Вернуться в школу?

Я смотрю на него и улыбаюсь.

— Нет, малыш. Мне хватило.

Я не знаю, что будет дальше. Но теперь я не боюсь будущего.