Пасторальные грёзы и кости под ярко-зелёным газоном.

На поперечной меж бойней и промзоной
Матом ругаясь на паркинсона
Какой-то старик,
С тоской оглядываясь назад,
На жизни разбитый бриг,
Семимильными хромает в ад.

Пасторальные грёзы и кости под ярко-зелёным газоном.

Звуки становятся белым фоном,
Серая масса — бессмысленным сонмом.
Страшная притча из дневника
Оживает, и не откачают, смотри:
Падает в пропасть полжизни и, наверняка,
Ловит во тьме последний бэдтрип.

Пасторальные грёзы и кости под ярко-зелёным газоном.

В голове неумолчный гомон:
«Вырежь их всех!», словно
В череп прокрался Омен,
Словно дикий голод
Крови. Бритва. Вены. Холод.

Пасторальные грёзы и кости под ярко-зелёным газоном.

В первой весело бродит солод,
Последняя шепчет эпитафию.
Покинутый богом, покинутый город,
Хрущёвка, бутылки на кафеле.

Пасторальные грёзы и кости под ярко-зелёным газоном.

Сгущает краски эмблема закона
Подлости.
Я выкину в форточку всякую светлую
Полосу.
Ты не смотри, что я вечно сетую,
Подставляя горло полозу.
Они все ещё вето шьют
Белыми нитями по живому.
Я, пожалуй, прикинусь ветошью.
Я, пожалуй, буду снова
И снова сетовать, сжигая перо,
Буду снова и снова
В виршах дразнить [тэ че ка].

А на верши сильных мира сего
Вишневая кос-точ-ка.

21 сентября. 2018