Пожалуй, его заметила только Ксюша. И не потому что он сегодня не натянул капюшон толстовки, закрывая половину лица, а потому что всегда замечала.

В аудитории стоял галдёж студентов-однокурсников. Её подруги, сидевшие рядом, быстро тараторили и тут же посмеивались над чем-то. Ксюша не слушала их, а наблюдала за ним. Он бросил рюкзак на лавку, вынул тетрадь, небрежно бросил её на стол и точно так же поступил с ручкой. Откинулся на спинку лавки и зевнул в кулак, после нахмурил по привычке брови. Почему-то в его глазах всегда читалась абсолютная незаинтересованность в окружающем или постоянная усталость.

Было известно, что парень учился на другом курсе и факультете. К ним же он перевёлся совсем недавно и, кажется, ни с кем не собирался заводить дружбу. Много слухов распространилось с учётом взятого им прошлогоднего академического отпуска и рьяного отстранения от всех и всякого. Скучающие и жаждущие остринки стремились выдвинуть свою версию возможных событий. Кто-то утверждал, что его на самом деле отчисляли. Кто-то доказывал о якобы знакомых подтверждающих, что он отсидел в тюрьме. Много версий выдвигалось: наркотики, алкоголь, драки. Сочиняющие сами запутались.

Он всё игнорировал. Заскучав, сплетники сами угомонились и предпочли попросту не замечать такой скучный на подстрекательства объект. Ксюша не верила байкам. Она ждала. Он поднял тяжёлый взгляд, улавливая её, и, здороваясь, молча кивнул. Она ответила тем же и успокоилась.

Если честно, это казалось странным. Они ни разу не разговаривали. Знали имена лишь по перекличке присутствующих на парах. И даже не помнили, кто первый поздоровался или с чего всё вообще началось, переведя недообщение в статус молчаливых знакомых.

Несмотря на краткость совместного утреннего ритуала, каждый раз Ксюша чувствовала некую особенность, словно она единственная кого он подпустил к себе чуть ближе. Глупая мысль, но кто запретит ей так думать.

Он — Иван Астапов, парень-одиночка в вечно свободной одежде.

Она — Ксения Туторева, популярная девушка универа.