Тёплые лучи касаются ласково лица, Алекса морщится, прикрывается рукой и улыбается. Солнце греет, лето близко. Нежное касание губ заставило открыть глаза и окончательно проснуться.

- Чему мой ангел так улыбается? - шепчет Грановский, покрывая скулы поцелуями.

- Солнце, - довольная улыбка озаряет сонную мордашку девчонки.

Грановский смеётся подбираясь к шее. Алекса обнимает его, чмокает в губы и отпускает, давая понять, сеанс ласк закончен. Мужчина выпрямляется и застёгивает рубашку.

- Поспи ещё, только восемь.

- Какой поспи, проспала. Хотела приехать пораньше, до открытия. У нас сегодня переезд.

- Переезд? - заправляет рубашку.

Алекса не спешит отвечать. Стоило пошевелиться как накатила тошнота. А так прекрасно себя чувствовала, когда проснулась. Грановский снова садится рядом на край постели, крадётся пальцами от плеча до ключицы, вдоль кромки одеяла.

- Я решила расширяться. Как раз вчера приехали платья, что пошили под моим брендом.

- Помощь нужна? - неохотно отрывается, поднимаясь.

Ночи оказалось мало, поговорить не успели. Именно сейчас он должен остаться, но не может.

- Обойдусь.

- Вредина, - целует кратко. - Звонить не забывай мне, часто и много.

- Сам звони, - фыркает Алекса отводя глаза.

- Если получится, заеду, - накидывает пиджак.

Пристально смотрит застывая у выхода. Уходить не хочет, неведомые силы тянут обратно в постель к нагой супруге, нутро бунтует.

- Чем расстроена? Только что улыбалась.

- Ничем, ты придираешься.

Ещё один пристальный взгляд, на этот раз пытается покопаться во внутренностях, уловить причины перемен.

- Пожалуйста, возьми водителя.

- Я, поеду на своей, одна, - с трудом выговорила спокойно.

Грановский пока уступает, промолчал, исчез за дверью. Алекса застонала хватаясь за желудок, сползает с кровати и плетётся в ванную. Плескает холодной водой в лицо, пережидает пока отпустит. Освежиться и завтракать, срочно, иначе день коту под хвост. Всё ещё тяжело дыша шагнула в душевую. Раньше всегда помогала холодная вода, сейчас на подвиги мало способна, максимум на прохладную решится. Задержала дыхание и вперёд.

Чашка кофе ждёт на столе, источая божественный аромат, Алекса учуяла его с лестницы. Но первым делом открыла холодильник, привычно взялась за баночку йогурта, почувствовав очередной спазм, поставила обратно. Это точно не хочет. Больше привлекла вчерашняя индейка, холодная, аппетитная, слюнки потекли. Сграбастала весь контейнер, прихватила вилку и уселась на край стола возле окна. Пара ломтей ушли незаметно, вдруг осенило. Отставила и со страхом вернула взгляд в окно, один из охраны играет с собаками, солнце заливает двор ярким золотистым светом. Так хорошо начинается день. Сердце тревожно бьётся, покосившись на кофе спрыгнула на пол.

Дура, столько лет, а мозгов нет. Ну ничего, где наша не пропадала. Забрала сумку из прихожей и вернулась в спальню, достала розовую коробочку. Пальцы дрожат, внутри пылает. Чего ждать, надо знать наверника.

Следуя инструкции Алекса выполняет все манипуляции, гипнотизирует мизерное окошко, секунды еле движутся, время будто замерло. Одна розовая полоска и тут же окрашивается вторая. Продолжает ждать, чего только... Столько лет, а мозгов нет, предохраняться не научилась. Закрывает лицо ладонями, взвыв, по стопам мамаши. Пока не ясно как на это реагировать, хватается за телефон, смотрит на чёрный дисплей и откладывает. Сначала решит для себя, потом скажет мужу. Внутренности дрожат, в голове не укладывается, как с этим быть. Главное не ныть, на сытый спокойный желудок и не хочется. Знала бы раньше, что просто надо есть, а не наоборот.

Примерила полученное платье, одно забрала себе, будет тестить лично, казалось бы провальную идею. Глубокий синий цвет ей очень идёт, решила сегодня и начать, в нём пойдёт. Покосилась на плоский живот в отражении, представить страшно, что может вырасти до необъятных размеров. Вздрогнула от мурашек, отложила мысли напосля. Достала из шкафа белый тонкий жакет с укороченным рукавом, в рюкзак спрятала доказательства неосторожности в виде теста и упаковки от него и отправилась закончить завтрак. Сегодня выглядит значительно лучше, одержимость Богданом отпустила, с тошнотой справилась, может ещё всё наладится.

Взявшись за остывшую чашку задумалась о работе. Закрылись на два дня, как-то необходимо уложиться. Не вздрогнула, только бровь приподняла, когда чья-то рука упёрлась в стол совсем рядом с ней. Почти на ухо прозвучало:

- Примерение состоялось?

Это сколько надо смелости чтобы вот так нарушать её личное пространство. Сжала крепче чашку, скрипнув зубами. Не время злить, она итак на взводе. А нахал решил ему всё можно, скользнул ладонью по ягодицам. Девчонка резко развернувшись со всех сил, ударила его чашкой в лицо, залив остатками кофе. Парень взвыл, хватаясь за нос и пятясь задом. Тяжело дыша она сложила руки на груди, наблюдая стоны паршивца, держится не добить, тело мелко знобит от переизбытка эмоций.

- Ты что делаешь больная?!

Протирает глаза, с переносицы стекает кровь. Алекса отмечает про себя: хорошо заехала, да мало. Осматривает платье, нет ли брызгов, смахивает невидимые капли.

- Слыш ты, урод малолетний, ещё раз ко мне подойдёшь, я тебе руки сломаю.

- Сука... - воет сын Грановского.

Алекса выходит, обувает туфли, неторопливо осматривает себя в зеркало.

- Ты пожалеешь, - рычит ей, метнувшись следом, обтирая майкой лицо.

В дверях появляется Степан и Марина, лица у обоих вытягиваются. Алекса протискивается между ними и вырывается на воздух. Возмущение, злоба, бурлят внутри, грозно шагает со двора, натягивая жакет. В дороге замечает как дрожат пальцы, телефон трезвонит, принимает вызов резким тоном.

- Алекса, что произошло? Не совсем понял причин паники дома.

- Ещё раз твой сын протянет ко мне руки, сразу же протянет ноги, - голос дрожит, не слушается.

Молчание, кому-то отдаёт распоряжения. Она пытается выдохнуть. Этим утром казалось вместе с солнцем придёт и спокойная жизнь, будут изменения в хорошую сторону.

- Ты где сейчас?

- На работу еду.

- Ко мне заедешь, поговорим.

- Нет времени, - сбрасывает.

Швыряет мобильный на пассажирское. Радует хоть обвинений не посыпалось. Слышит приходящие сообщения, игнорирует, грудь до сих пор тяжело вздымается. Появились намёки на тошноту, и это не вовремя. Сворачивает к первому попавшемуся гипермаркету.

Телефон в руке, не решается набрать Грановскому и высказать. Боится накричать, загруженная мыслями налетает на высокого мужчину, рюкзак падает, воздух, от удара, вылетает со стоном из лёгких. Не успевают вырваться ругательства, растворяются, столкнувшись с чёрными, слегка прищуринными глазами. Сердце пропускает удар, пульс оглушительно начинает биться в горле.

- Привет, - срывается само собой.

Богдан поднимает рюкзак и подавая отвечает:

- Привет.

Смотрят друг на друга, он не таясь проходится по фигуре, Алекса в глаза, они сейчас так много говорят. Из головы напрочь вылетели проблемы, да и вообще всё.

- Как дела у тебя? - на капризных губах застыло подобие улыбки.

Он серьёзно хочет знать?

- Хорошо, - заготовленная стандартная фраза, которая полная ложь.

Месяц горела в аду, сходила с ума, хотела видеть, слышать. Жар волной прокатился по внутренностям, щёки должно быть сейчас розовые. А взгляд погружающий разум в темноту продолжает разбирать её на кусочки.

- Хорошо выглядишь.

Алекса молчит, спасибо застревает в горле, светские беседы не для них. Богдан торопливо поставил между ними стену, одной лишь фразой. На которую мысленно она будет отвечать не один день. Как у неё дела... Подходящего слова нет. Спрятав судорожный вздох за улыбкой отводит глаза, к горлу подкатывают эмоции. Ей кажется на лице всё написано.

- На день рождение приедешь?

Алекса непонимающе моргает. Богдан улыбается.

- Не говори, что тебя не позвали.

- Нестеров, - выдыхает Алекса.

Теперь уже всё лицо горит, остаётся молиться, чтобы не стояла сейчас красная как помидор. Пауза затягивается, её правда не звали, у Димки пятнадцатого день рождения. Она опускает глаза, произнести и звука не может, в голове пустота, взгляд на дисплей, сообщение от Грановского.

- Торопишься, не буду больше задерживать, - устремился Богдан мимо, да так быстро, что она опомниться не успела.

Алекса хотела было развернуться следом, удержалась, заставила себя сделать шаг вперёд, два, несколько... В агонии плывёт между стеллажей с товарами, глаза не видят, уши не слышат. Очередное уведомление словно щелчок возвращает к реальности, окружающий гул обрушивается лавиной, оглушая. Прикрыла глаза болезненно, голова взорвалась привычным состоянием, ударяя по натянутым нервам. Возьми себя в руки размазня...

Беременная от мужа слетает с катушек по придурку, что от неё так просто отказался. Нет, Богдан, на этот раз ты не сделаешь мне больно, больше никогда. Никогда не побегу за тобой, слёзы проглотила, а вот дрожь в груди унять никак. Дышать, потихонечку дышать. Идея сейчас же поговорить с мужем, в данный момент показалась самой прекрасной, только есть но, пока не может обсуждать недавний инцидент. Куда не сунься расставлены ловушки, раскачивающие и без того неустойчивые эмоции.

Издевательство, зачем она встретила его сейчас, в этот проклятый день. Сильная, я же сильная - рычит мысленно. Дыши и улыбайся. Расплатилась, забрала пакет со всякой ерундой и уверенным шагом на парковку. Плевать, подумаешь бывший. Садясь в машину боролась с желанием вертеть головой в поисках альфы. Глупость какая, уехал давно, всё хочется чтобы ждал, пытался. Хватит! Выезжая, краем глаза заметила среди других похожие очертания, проскочила поскорее, придушив желание убедиться, а она ли это.
Как у неё дела? Шикарно! То ли на работу торопиться, то ли братца навестить.

Часы летят неумолимо быстро, делов невпроворот, подруга бурчит раздражённо, Алекса старается быть обыденной. Богдан засел в мыслях ещё прочнее. Как у неё дела, как? Да пошёл ты так далеко, чтобы видно никогда не было. Бежал он к ней? Утром тоже бежал, скорее сбежал, только пятки сверкали. А чего ты ждала от него? Вот чего? Упадёт к ногам и во всём признается? Богдан всегда легко отказывался от неё, всегда. Откусив яблоко, отошла чуть дальше, осматривая будущую витрину, озарила прекрасная идея, попробует воплотить. Вздрогнула, резко развернулась, ощутив присутствие. За спиной, совсем близко, стоит Грановский. Отвернулась.

Он подошёл вплотную и обнял, бережно прижав к груди. На него это не похоже, в общественных местах так себя не ведёт, обычно сдержан, может оставить лёгкий поцелуй на губах, взять за руку, но чтобы так... Вина, вот что лежит на его плечах, чувствует вину.

- А я и не приняла всерьёз твою фразу: если получится, заеду.

Голос едкий, сдерживаемый гнев затаился, готовый вырваться в любую секунду. Откусила яблоко, посмотрев на заметившую их Алёну.

- Я знаю, последнее время уделяю тебе очень мало времени. Знаю виноват, - напряжение в руках передаёт насколько сильно на самом деле ему хочется сжать любимую. - Понимаю насколько неприятно быть на полном контроле, особенно, когда узнаёшь случайно.

- Серьёзно, - развернулась она к нему, разорвав бережное объятие. - Грановский, вы решили покаиться, передо мной, прямо сейчас. А как же ваш сынок, а как же...

- Алекса, выдохни, прошу тебя. Не скандалить приехал. Хочу разобраться в ситуации, поговорить, чего вчера не удалось.

Она отступила от него, вручила наполовину съеденный фрукт, развернула конфету и отправила в рот, повернулась спиной. В груди стучится злоба, импульсами разгоняя ядовитую смесь по телу.

Грановский настроен решить все разногласия здесь и сейчас. Становится рядом.

- Пройдёмся? Поговорим.

Она складывает руки на груди.

- Здесь говори, мне некогда шляться.

С губ мужчины срывается усмешка.

- Здесь мы через пять минут соберём зрителей, разыграв сцену из бразильского сериала.

Алекса одарила его убийственным взглядом.

- Из-за отсутствия времени я мало тебя видел, а когда в любой момент могу знать, где ты и что делаешь, мне легче, я словно рядом. К тому же угроза не мною выдумана, она реальная и теперь, когда ты упрямишься, думать могу только о том, что ты одна и с тобой может случиться что угодно. Не веришь, задай вопрос Уимбергу.

Алекса качает головой.

- Андрей спокоен и совершенно не озабочен моей безопасностью. А это говорит о чём?

Свежий эпизод всплыл, настораживая. Что-то всё-таки Андрей недоговаривает. И Меркель был у него, вроде как больше и не друзья, враги заклятые, бабу же не поделили. Безопасностью то Уимберг озабочен, пытается спасти от гнева мужа. Алекса посмотрела в упор на Грановского. Если он узнает, что будет? На что способен этот человек? Сердце пропускает удар.

- Ты меня не убедишь, потому, что это... Неприятно. Мало водителя-охранника, который за мной везде таскался... Так ты ещё и... - голос теряет твёрдость, волнение сбивает с мыслей. - Ты не оставил мне личного пространства. Если бы оно было занято тобой, это совершенно другое.

Как хочется сказать больше, кричать, требовать вернуть прежние отношения.

- Признаю, виноват. Алекса, пожалуйста, давай поговорим наедине. Сейчас, не могу больше откладывать. Хотя бы в машине. Обед заканчивается, может где пообедаем?

Алекса упрямо вскидывает подбородок. Дышит тяжело, сдерживает бурлящий поток. Грановский почувствовал, обнял, снова прижав спиной к груди. Она блаженно откинула голову назад, он её слышит. За что была крепче сжата. Дыхание прерывистое, слёзы подступают.

- Всё будет хорошо, - тихо заговорил Михаил, склоняясь к уху. - Всё будет хорошо.

Нежно касаясь поцеловал в висок.

- Я люблю тебя, мне больно быть так далеко от тебя. Давай вместе всё исправим, если оба хотят, получится.

Алекса с трудом проглотила ком в горле и потихонечку выдохнула. Сжала зубы до боли в челюстях, удерживаясь озвучить новость вслух. Молчать, держаться до конца. Удивительный человек, как он может чувствовать, что она далеко от него, мыслями, душой. Как бы не хотела, исправить ничего не сможет, ни одна, ни с ним вдвоём. Никто не сможет, поздно.

- Что случилось дома?

- Если, ещё раз твой сын подойдёт ко мне и будет разговаривать неподобающе или распускать руки, я его покалечу, клянусь, - сдерживается, голос подрагивает.

- Подробностей не будет?

- У него спроси.

- Хорошо, так понимаю тебе надо ещё время, чтобы успокоиться.

Понимай как хочешь - отвечает Алекса мысленно. Вслух решила промолчать, забрала недоеденное яблоко. Лучше до вечера отложить разговор, иначе наговорит лишнего. К тому же, подозрительный контроль, что она демонстрирует, вселяет беспокойство, чем больше терпит, тем сильнее разгорается внутри.

***

Нестеров младший суетится по кабинету, оборачивается на друга и смотрит в упор.

- Богдан, тоже сегодня не с той ноги встал?

- Почему это?

- О, слышишь оказывается. Потому, что как Алиса, сидишь и молчишь, я будто со стенами разговариваю, только та ещё в телефон смотрит.

Богдан промолчал, ему нечего ответить, сосредоточиться не может, в голове по кругу встреча с ней. Видел последний раз в гостинице и полгода тишины, ниразу нигде не столкнулись. Хорошо выглядит, только замученная словно, а то что в глазах, так вообще пугает. Мурашками по спине, холодом по внутренностям. Алекса, что опять у тебя происходит? Почему сейчас, почему?! Зачем так издеваться над ним. Стоит решиться распрощаться со старой жизнью и сразу появляется она. Предчувствие беды стучится в груди, не с проста он её встретил, не с проста.

- Я с кем разговариваю?

Богдан внимательно посмотрел на Димку и опять промолчал.

- Ты в каких облаках летаешь?

Сел Нестеров на край стола.

- Не планируешь приглашать Алексу на день рождения? - Нестеров конечно сейчас докопается, но не спросить, себя мучить.

У Димки на минутку дар речи пропал, мотнул головой.

- Совсем умом тронулся? Ещё я её приглашать должен?

Богдан стряхнув навязчивые мысли, непонимающе уставился на друга.

- Приглашать я её должен? Вообще поехали? Она первая, сама должна прилететь, без всяких приглашений. Ещё я её не приглашал. Сама знать должна, что ждут.

- Нестеров, ты уже как баба разговариваешь, загадками.

- А ты как кто меня слушаешь? - огрызнулся.

Смотрят друг на друга. Один загруженный похлеще товарного поезда, другой взвинченный и нервный.

- С чего вдруг интересуешься? - заподозрил неладное Димка. - Хочешь продинамить меня? Смирись, Богдан, иногда вам придётся пересекаться.

- Смирись... - вздохнул Богдан, уходя в свои мысли.

На самом деле уехать сложнее, чем казалось, и дело не в том хочется, не хочется. Так много якорей, намертво прицепленых к родной земле. Пропустить день рождения видится хорошей идеей. Разумной так сказать, правильной по отношению к себе. Сегодняшняя встреча стала показательной, полгода не срок, не вылечился. С простым приветствием уже хотелось схватить за локоть и тащить за собой в укромный уголок, где будут наедине. А там вытрясти с неё все ответы на мучившие вопросы. Вот если бы он назначил ей встречу в гостинице - это одно дело, а она, совершенно другое. Алекса, зачем ты ломаешь мой мозг?! Преследуешь прекрасными глазами, вкусными губами, смелыми касаниями. Как мог отпустить к другому, как мог? Смотрел как уходит и ничего не сделал. Постоянно надо доказывать что-то себе... Поморщившись, Богдан прикрывает глаза ладонью, с силой трёт. Побежал, когда было слишком поздно. В груди болезненно давит, затрудняя дыхание, наверное всё-таки надо обследоваться перед отъездом, потом некогда будет.

- Знакомое выражение лица,- комментирует Димка.

Сложив руки на груди, грозно смотрит.

- Что происходит? Как близится моя днюха, начинаются проблемы.

Богдан не стал скрывать.

- Алексу встретил...

- О, боже-е-е, - взвыл Димка, обошёл стол и рухнул в кресло, сползая чуть ли не на пол, показушно, громко выдохнул.

Проводит рукой по лицу, мотает обречённо головой.

- Говорил же, что-то будет, предчувствие дурное, - под нос неразборчиво бурчит ругательства.

- И у тебя тоже, - вздохнул Богдан. - Точно как бабы, скоро к гадалкам побежим, судьбу смотреть.

***

- Что-то случилось? - напала Алёна, как только Алекса вошла.

Алекса в очередной раз хвастаясь выдержкой, отпила из кружки остывший чай, осмотрела фронт работ и только потом ответила.

- Ничего.

Алёна отодвинула коробку, что стояла между ними, швырнула вешалки и отобрала кружку, с грохотом поставила.

- Рыжая, ты чего буянишь? - улыбнулась против воли.

Свирепая подруга зрелище знатное.

- Хватит меня за дуру держать. Скинула меня со счетов, может новую подружку завела?

Алекса нервно хохотнула.

- Ревнуешь?

Алёна замахнулась показательно. Конечно, чтобы ударить нужно быть готовой получить сдачи.

- Сейчас как дам по башке, стебать она меня вздумала.

Не напугала, только лишь сильнее развеселила. Вознамерилась уйти от неуместного разбора полётов. Алёна преградила путь.

- Алекса, у тебя же всё на лице написано. Я вижу насколько всё плохо. Уходи от него, сейчас.

- Не могу я от него уйти, не могу,- успели слететь слова, до того, как Алекса прикусила язык.

- Как ты дальше будешь жить, с мыслями о Богдане.

Ударила в точку, не жалко. Алекса отступила, одарила тяжёлым взглядом, проглотив возмущение и острые слова, схватила рюкзак. Не хочет спросить, что у неё к Грановскому? Не допускает, что любит его...

- Я в транспортную, что делать надо, знаешь. Сегодня уже не вернусь, фотоотчёт по закрытию пришли.

Устремилась к выходу.

- Никольская, ты охренела?!

Грановский, Алёна, что вы все хотите вывести на разговор, вытрясти из неё какую-то ей самой неведомую правду. Сама ни черта не понимает и не знает, состояние подвешенное пугает. От души хлопнула дверью неповинного автомобиля, полезла в сумку, конфет больше нет. Если постоянно что-то жевать, тошноты нет. Зато с такими темпами разжиреет за пару недель. Надо срочно решать, как быть дальше.

С помощью поисковика нашла клинику оказывающую нужные услуги. Недолго раздумывая набрала номер и записалась на приём. Ждать с моря погоды не стоит, время летит. Не успела выехать с парковки, раздался звонок. Номер неизвестен. Скрываться не от кого, затормозив, ответила.

- Здравствуйте, на завтра, вы записались на приём. Не желаете подъехать сегодня, только что образовалось окно.

- Можно и сегодня, - осторожно ответила Алекса.

Сердце ускорилось, окатило жаром.

- Через полчаса, успеете?

- Успею.

- Значит мы вас ожидаем.

Позади нетерпеливо сигналят, перекрыла дорогу. Бросила мобильный. В транспортную не успеет, завтра заберёт или курьера закажет. Сама не зная что нашло, пристегнулась, от затылка по позвоночнику побежал странный холодок. Повертела головой по сторонам, пронзительный сигнал заставил поспешно тронуться. Давненько подобных ощущений не было, с того времени как скрывалась от Уимберга.

***

Димка обошёл по кругу "Ауди" Алексы, занявшую его место, хмыкнув заторопился в дом, поскорее увидеть желанную гостью.

С кухни доносились весёлые голоса и запах домашней еды, в голове выстроилась вереница вопросов. Успеть бы задать.

- О! Кого я вижу. Явилась жена олигарха, снизошла до низших слоёв.

Отвешивает шутливый поклон.

- Нестеров, тебя кто ужалил, - усмехнулась Алекса.

Развернулась к нему, внимательно осмотрела. Рассказал ли ему Богдан? Они ж вечно как девки.

- Да ты и ужалила, - схватил котлету с тарелки, сразу откусил.

За что получил острый взгляд от супруги.

- Руки! Грязные, - Алиса отобрала и положила обратно, указала в сторону мойки лопаткой.

Нестеров послушно вымыл руки и сел рядом с Алексой, положил котлету на хлеб и отхватил разом половину.

- На самом деле, чего такой бешеный прилетел? - поинтересовалась Алиса.

- Я же звонил, рассказывал.

- А-а, точно, - хихикнула Алиса и отвернулась к сковороде.

Алекса приподняла брови, всем видом показывая любопытство.

- Не смешно, совершенно, - взвился Димка.

Алиса потряхиваясь от смеха, орудует лопаткой, переворачивает.

- Да чего, расскажите, - надула губы Алекса.

- Расскажите, - передразнил Димка. - Во первых скоро днюха. Не забыла случаем?

- Что ты, как я могла забыть, событие года.

- Ну, ну, - прищурил на сестру глаза. - Во вторых, сплетники достали, уволю всех к чертям, вместо того чтобы работать, только и делают, что по углам шушукаются. Сегодня про Богдана такие гадости услышал и оказывается давненько гуляет в наших стенах.

Алиса не удержалась, захихикала, Алекса выплюнула чай обратно в кружку и закашлялась. Димка постучал бережно по лопаткам.

- Дура какая-то ходила, всем рассказывала, видимо когда-то отшил. Позорище какое на нас вешают, как язык поворачивается сочинять и не краснеть. Словно на рынке работаю, сплош бабки базарные.

Хмыкнув, Алекса не знала, то ли ржать похлеще кобылы, то ли плакать. Алиса перестала смеяться и распахнув глаза бросила испуганный взгляд на неё. Димка перехватил, но не понял.

- Ты посмотри, смеётся она. Фу, противно! Если узнаю кто, накажу, - погрозил неизвестному кулаком.

- Как? - вылетело у Алексы.

Нестеров резко развернулся, Алекса слетела со стула, мгновенно оказавшись по другую сторону стола, чем себя и сдала. Димка разинув рот привстал и сел обратно, хлопнув себя по лбу.

- Как сразу не догадался! Ну, смотри, коза, я Богдану рассказал сегодня. Ты больная? Совсем с головой не дружишь?

Опасливо потянулась, забрала свою кружку, отпила.

- Ой, Нестеров, это давно было, я уж и забыла.

- Зато сейчас, смотрю мгновенно вспомнила. Если вы двое мне опять днюху испортите, точно в подвал вам будет заказана дорога.

Хулиганка засмеялась, немного нервно, ничего, заметила только она. Дорога в подвал с Богданом...

- Меня нельзя в подвал, я замужем.

- Замужняя, тебя муж-то отпустит допоздна?

- Не переживай, отпустит.

- Или вы парой явитесь?

- Приглашаешь?

Димка задумался, Алекса приподняв бровь пытливо ожидает. Махнул рукой, так и не ответил, полез за второй котлетой.

- Дима! Отца дождись.

- А мама? - пробубнил с набитым ртом.

- Улетела в Ярославль.

- Куда?! - хором брат и сестра.

- Прожуй, потом будешь разговаривать, - обернулась к Алексе. - Останешься? Павел Дмитрич обрадуется.

Алекса поставила кружку, не хочет уезжать. Еда здесь самая вкусная, кухня самая уютная, люди самые любимые, и в доме Грановского полная противоположность, своим назвать больше язык не поворачивается.

- Если ты соглашаешься, то я остаюсь, - хитрыми глазами сверкнула на Алису.

Димка проглотил поспешно, не дожевав.

- Так! На что она там должна согласиться?

- Много будешь знать, скоро состаришься, хотя, ты итак состаришься на днях.

Димка не успел ответить на ехидство сестры, появился глава семьи, переключив внимание на себя. Алекса осталась на ужин, нарушив обещание данное мужу. Поглядывала часто на телефон, безмолвен, сердце порою замирало, то наоборот неслось без остановки. Где былая настойчивость? Настроение медленно, но верно ползло к отметке ноль. Снова манит пустая квартира, подумать в одиночестве, решить как быть дальше. Решила вроде и всё равно сомневается. А вообще, что тут решать, раньше надо было думать, в обоих случаях собственная глупость с играла против неё.

Улыбка озаряет лицо, стоит только вспомнить семейный ужин у Нестеровых, и следом затянувшийся чай. Воспоминания прошлогоднего дня рождения. Как говорится бойся своих желаний, однажды она мечтала быть частью этой семьи, и вот результат. Как-то боком, да имеет к ним отношение. Домой, к мужу, никаких больше побегов и пряток, выросла, чтобы прятаться. Свернула в обратную сторону на ближайшем светофоре. Все воспоминания прошлого года связаны с Богданом. С первого дня знакомства вся жизнь полетела... Куда-то полетела и там разлетелась брызгами о скалы.

Время за полночь, все принцессы превратились в тыквы, а ей пора превратиться... Неизвестно в кого. Дорога пустая, светофоров нет, не смотря на это, медлит, наслаждается поездкой, приводит мысли в порядок. В груди сжимается тревога. Обещала быть дома. Грановский тоже много, что обещал, а по итогу между ними ничего не ясно и она не может рассказать о беременности.

Никто, кроме дежурного охранника не встречает, дом погружен в темноту. Тихонечко прошла в спальню, Грановский повернувшись спиной, вроде как спит. Разделась и в душ. Оделась в майку и шорты, в сумке нашла последнюю жевательную конфету и положила на тумбочку возле кровати. Залезла под одеяло тихонечко, улеглась, уставившись на затылок мужа. Сна ни в одном глазу. Грановский перевернулся на живот, засунул руки под подушку.

- Думал не приедешь. Умеешь удивлять.

Не поворачивается к ней, тон ледяной обдаёт холодом.

- У Димки была.

Промолчал, а ей так захотелось потянуться, погладить по волосам, спускаясь на затылок и к шее. Лучше бы требовал объяснений, кричал, ревновал, истерил. Но нет, он молчит. И кажется спит. Усмешка застыла на её губах. Значит совершенно плевать, так зачем тогда рассказывать о беременности, при таком равнодушии.

Спустя час так и не сомкнула глаз. В голове много чего вертится. Спустилась вниз, на кухне прислушивалась к тишине, совсем забыла о новом жителе, которого сегодня утром кофе угощала. Долго раздумывала открыв холодильник, забрала банку сметаны, прихватила ложку и вышла на улицу. В прошлом году, они здесь с Грановским чай среди ночи пили, а потом он впервые её поцеловал. Запрокинула голову, ночь такая прекрасная, бесконечное звёздное небо таким красивым видится только за городом.

Сердце в желудке, под сердцем ребенок Грановского. Решено. Дышать, дышать спокойно! Богдана надо выдрать из себя, любыми способами. Осторожно положила ладони на живот, ощущения конечно странные, за гранью реальности осознавать, что там внутри жизнь. Остаётся одно но, которым управлять ей не под силу. Почему Степан до сих пор ничего не рассказал, либо он ничего не знает, Уимберг ошибается, либо Грановский знает. Может в этом суть полного контроля. Что-то подсказывает, Грановский не сможет подобное переварить в себе, слишком болезненно реагирует, как любой нормальный человек. Значит не в курсе измены, а Степан либо молчит, либо не знает.

Так задумалась, что передёрнулась от неожиданности, когда обняли крепко. Дыхание перехватило, сердце ушло куда-то дальше пяток.

- Перепугала, - сжал крепче Грановский, в тоне улыбка. - Сама напугалась и меня чуть до инсульта не довела. Чего на улице делаешь? Ледяная вся, не по погоде одета.

Скользнул по животу ладонями, Алекса со страху дар речи растеряла.

- Зачем подкрался?

- Думал слышала. Что ты ешь?

Она развернула к нему банку этикеткой. Засмеялся, поцеловал в шею несколько раз, снова стиснул.

- Пойдём спать, так устал.

Кивнула, испытывая непреодолимое желание рассказать о беременности. Одной страшно переваривать такую новость.