Оливия Кошер

Всегда думала, что встречаться с человеком — это волшебно, незабываемо. Ты паришь в небе, окутанный голубыми облаками неповторяющейся формы и размеров. Тебя подхватывают воздушные массы, унося прочь из этого бренного мира, от всех невзгод. 

Ты счастлив. Не почему-то, а просто так. Из-за лёгкого случайного прикосновения, из-за неловкого обмена взглядами. Просто потому, что ты дышишь одним воздухом с ним, с тем самым. Тебя не волнует, что кто-то что-то скажет, подумает. Ты переживаешь лишь о том, хорошо ли выглядишь, пахнешь ли приятно, уютно ли ему с тобой. 

А я ничего не чувствую. Просто легко. Хотя, может так и надо?

Прошла только неделя, как я согласилась на это спонтанное предложение Алекса. Я даже немного опешила, услышав свой же ответ. Хотя, парень был удивлён не меньше моего. Насколько же должна быть легкомысленна девушка, чтобы не раздумывая согласиться? Нет, я не такая. Я просто устала. От этой погони за ледяным сердцем и расположением человека, не обращающего на меня должного внимания, от этого нудного трепета жизненно-важного органа, располагающегося в левой части груди. 

Не знаю, буду ли я сожалеть о своём «да», но пока меня всё устраивает. Мы уже обошли некоторые популярные кафе и парки, держались за руки. Сначала было жутко неловко, очень, но со временем ты привыкаешь, воспринимая это как прогулку из далёкого детства с родителями... Алекс уже подарил мне и букет цветов, и огромного плюшевого мишку, которого я уже год как выпрашивала у Ника. 

Как там это называют? Конфетно-букетный период?

Реакции друзей были неоднозначны: Мэдисон искренне радовалась за меня, то и дело напоминая, что это хороший выбор, и что я наконец-то освободилась от десятилетних оков. Питер по обыкновению не проронил ни слова, а Ник... Он молчал, переводя взгляд то на меня, то на Алекса. После пожал тому руку, а мне лишь улыбнулся, не имея той же мимики в тёмных глазах. Больше на эту тему мы с ним не говорили. Да и о чём?

— О чём задумалась? — вырвал меня из прострации парень, нелепо положив руки по бокам к себе на талию. Ну и смешной же он с нахмуренными бровями.

— Да ни о чём. О? Мы пришли уже? Спасибо, что проводил, — оглянувшись, я заметила, что мы уже стоим напротив моего подъезда. 

Окна в многоэтажном здании испускали свет многих лампочек, озаряя пространство, покрытое ночью, некой оживлённостью. 

— Даже не видишь ничего вокруг, — Алекс демонстративно закатил глаза, да так, что это выдавало его максимально обиженное настроение. — А где мои объятия?

* * *

Ник Харрисон

Не люблю ночь. Холодная, тёмная, укрывающая всех под своим крылом. Даже тех, кто этого не заслуживает.

Не люблю дождь. Холодный, мокрый, неприятно обволакивающий тело. Даже через груду одежды.

Не люблю романтику. Холодная, неверная, ранящая прямо в сердце. Даже в запертое на миллион замков. 

Не люблю объятия. По началу они тёплые, согревающие, но стоит отойти, как тебя одолевает неистовый холод. Тоска по чужому телу, прикосновениям.

И сейчас тоже. Ночь. Дождь. Впереди, прямо напротив моего подъезда, пара влюблённых. Объятия. Какие-то странные. 

Явно смущающаяся девушка пытается оттолкнуть от себя парня, крепко вцепившегося в кроху. Понимаю недовольство юной особы. Зачем эти нежности на людях показывать? Не повезло ей со спутником, он точно не понимает, почему его подружка пытается как-то выбраться из удушающих оков. 

Да, ночь, красивое небо, усыпанное миллионами мерцающих огоньков, лёгкий дождь и романтика, витающая в воздухе, окутывающая с ног до головы, дурманящая разум и действия. 

Да-да-да. Все дела. Но не на улице же? Идите домой и делайте там всё, что хотите. Хоть безвылазно совокупляйтесь. Надеюсь, что Лив не будет так раскрепощена с тем хищником, поманившим её пальчиком.

Немного подойдя ближе, стараясь не смотреть на счастливую пару, краем глаза я всё-таки увидал до неминуемой боли знакомый силуэт и перекосившийся набок рюкзак с лимитным изданием значков.  

Дикий зверь нападал на беззащитного и быстро краснеющего кролика, готового провалиться к самому недру земли от стыда. 

Спасибо, наследственно ужасное зрение за то, что не дало опознать своего несчастного кролика, борющегося с негодником. 

Я быстрым шагом направился к паре, попутно в голове прокручивая все ласковые, которые я хочу выплюнуть в лицо этому гаду. Но, добравшись и увидав обеспокоенный взгляд со стороны Кошер, весь мой монолог улетучился, а сухие губы только и смогли, что выдать:

— Привет, что делаете? — молодец, Ник. Нашёл, что сказать. 

Девушка облегчённо выдохнула, благодаря всех существующих и нет Богов за моё зрение. Алекс только прыснул, отводя свои холодные глаза в сторону, рассматривая мои любимые улочки.

— Да вот, Алекс меня до дома решил проводить. Мы... — Кошер нервно сглотнула, избегая со мной зрительного контакта. 

Ей страшно? Стыдно? Она смущается?.. Мне, конечно, приятно, что ей не всё равно пока на мои чувства, но могла бы как-то помягче это показывать. 

— Мы были на свидании. И вот сейчас я довёл в целости и сохранности свою девушку до дома. 

Кошкин, сверкнув неким ехидством, задел за живое. 

Почему он? Почему ты, любя меня, выбрала его? Почему нельзя было оставить всё, как было? Без формальностей, без обязующих слов «встречаемся»... Всё было прекрасно и без этих нелепых фраз, обещаний. Зачем встречаться, если и так понятно, что любишь? Можно же просто находиться рядом. Я этого не понимаю.

— Алекс, спасибо за сегодня. Ник, пошли, — Лив неловко помахала маленькой ручкой парню и, схватив меня за край кофты, повела в подъезд.

Стоп. Мне с ним ещё есть, что обсудить. 

— Ливи, иди, мне с Ником обсудить игру надо. Помнишь, про зомби? — блондин натянул рабочую улыбку до ушей, которая, на моё удивление, сработала. 

Девушка отпустила меня и поплелась домой, даже не оборачиваясь. 

Настолько ему доверяешь?

— Ливи? Серьёзно? Смешно.

— Не вижу улыбки на твоём тусклом личике, раз смешно, — съязвил Алекс, закинув руки за спину и начав расхаживать туда-сюда прямо перед носом. — Говори, что хотел. 

— Слушай, я не пойму никак, что это за необоснованная неприязнь у тебя? 

Парень остановился, будучи повёрнутым ко мне спиной. Такая реакция лишь больше подогрела мой интерес. 

— Когда Оливеру было плохо, он должен был прийти ко мне. Не к тебе. Ко мне. Если бы не ты, он бы обязательно так поступил, — присев на корточки и сорвав маленький цветок, сказал Алекс. 

— Что за...

— Чушь? Нет, не чушь, — юноша резко повернулся ко мне лицом. — Ты. Ты забрал его у меня. 

Алекс вытянул руку вперёд, сжатую в кулак. После того, как его пальцы начали медленно расслабляться, из ладони выпал некогда живой цветок. Теперь он был весь помятый и израненный. В растение уже не было ничего прекрасного, только скомканные лепестки и еле уловимый запах. Бедная маргаритка. 

— Я забрал? У тебя братский комплекс или что?

Кошкин подошёл ближе, чуть ли не вплотную, попутно наступив на окончательно мёртвое растение. 

— Да, комплекс. Я повторюсь. Ты забрал у меня мой «мир», а я заберу твой. Как видишь, неплохо получается, а? — сероглазый оскалился, кивнув головой в сторону подъезда. 

— Да Лив тут причём?! Она что, замена Оливеру? — я оттолкнул от себя наглого и самодовольного парня, купающегося в собственном истерическом смехе. Настолько громком, что пустое пространство в миг заполнилось им. 

— Замена, да? Мальчик, у каждого в жизни есть замена, — Алекс нахмурился, давя своим резким тоном. — Для меня она — замена брату. Для неё я — замена тебе. Для тебя мой брат — замена ей. Для Оливера ты — замена Софи. Никогда не находил что-то общее между вами? 

— Я знаю, кем был для Оливера. И прежде всего другом.

Раздражающе мигающий фонарь вконец перестал работать, оставив нас в глубокой темноте, полной гнева и лёгкой сдержанности. Даже некогда наполненные светом окна вмиг потушили своё сияние, сигналя, что пора расходиться по домам. 

Изредка это чёрное полотно разрезали фары машин, проносящиеся мимо с небывалой скоростью. Но даже они не раздражали так, как это делал юноша, стоящий напротив. 

— И Оливер никогда не был заменой Оливии. 

— Ты себя слышишь? Имена похожи, внешность похожа. А характеры? — Алекс развёл руки, а затем хлопнул ими в ладоши, как ребёнок. — Да они один в один! Даже увлечения точь-в-точь.

Я ничего не сказал на это трёх очковое попадание. Может, где-то в глубине души я сам осознавал, кем был для Оливера, кем был он для меня... И всё же, это не меняет того факта, что именно он вытащил меня из вязкого и грязного болота, когда я хотел только утонуть. Утонуть в собственном молчании.