Мне было безумно любопытно услышать просьбу графа. В чём ему постоянно отказывают? С чем не желают помогать? В какой-то момент меня посетила нехорошая догадка, и я испугалась.

Нет-нет-нет! На такое я тоже не соглашусь. Как бы граф Дарес ни устал от своего плачевного состояния, ему ещё жить и жить... Он молод. Его ситуация не безнадёжна. Не дело это - опускать руки. Ни за что я не возьму грех на душу. Пусть даже не про...

- Помогите мне спуститься вниз, - тихо вздохнул Его Сиятельство, и в его голосе прозвучала неизбывная тоска.

Он хочет... всего лишь хочет спуститься вниз, а не то, о чём я подумала.

Меня охватило невероятное облегчение, мышцы расслабились. Только сейчас я поняла, как сильно напряглась в ожидании его просьбы.

- Уже и не помню, когда в последний раз бывал во дворе, - признался граф и вдруг добавил со злостью: - Лестница!

В это короткое слово он вложил столько ярости, горечи, ненависти, что у меня защемило сердце.

Вспомнились крутые скрипучие ступеньки, чёрные дыры между досками.

Неужели в Вулшире не нашлось ни единого человека, готового помочь хозяину замка выйти на солнышко?

Круглыми сутками сидеть в четырёх стенах, в этой затхлой комнате, пропахшей болезнью... Так можно и умом тронуться.

Положим, старым служанкам и правда не по силам управиться с тяжёлым рослым мужчиной, но сэр Джиюн...Что с ним не так?

Впрочем, крысомордому проходимцу, вероятно, на руку держать графа взаперти.

- Конечно, Ваше Сиятельство. Вы можете на меня опереться.
- Надеюсь, вы достаточно крепкая женщина, леди Кейдж.

Я тоже очень на это надеялась. Не хотелось подвести этого уставшего, измученного мужчину. Маленькие радости очень нужны: они не дают окончательно пасть духом.

Поднимаясь со стула, Его Сиятельство одной рукой судорожно стиснул набалдашник трости, другой - навалился на столешницу. Было видно, что тело слушается его плохо. От напряжения он сжимал зубы, на высоком лбу проступала испарина. В какой-то момент мужчина покачнулся, и я тут же оказалась рядом, чтобы предложить свою руку для опоры.

Боже, такой красивый, молодой, а разваливается на части, словно дряхлый старик. Но надо отдать должное его упрямству. Какая несгибаемая воля!

Передвигался граф Дарес с трудом, но, вопреки моим опасениям, не наваливался на меня всем весом. Его не надо было тащить на себе волоком - просто слегка придерживать. И направлять, ведь бедняга ничего не видел.

Мы преодолели пару метров и за порогом спальни остановились передохнуть. Его Сиятельство дышал так, словно пробежал марафон.

- Вы успели пообедать, леди Кейдж? - спросил он перед тем, как продолжить путь.
- Да, Ваше Сиятельство, не беспокойтесь.
- Рагу было ужасным? - в голосе моего спутника звенело странное напряжение.

Не хотелось, чтобы граф подумал, будто я жалуюсь, но и соврать было бы неправильно.

- Обед сегодня не удался. Возможно, Сана неважно себя чувствовала.
- Он никогда не удаётся! - воскликнул больной, тяжело опираясь на трость. - То пересолено, то безвкусно. Супы пустые, каши жидкие, мясо не прожевать, рыба пахнет так, словно несколько часов пролежала на солнце. Сэр Джиюн утверждает, что из-за болезни у меня нарушились вкус и обоняние и моя кухарка готовит изумительно, семейный лекарь ему поддакивает, но я не верю. Так, говорите, сегодняшнее рагу никуда не годилось?
- Это было съедобно, но не более того.

На лице молодого графа отразилось удовлетворение. Он выглядел чрезвычайно довольным моими словами.

- Вы должны заняться этим, - кивнул он сам себе. - Найдите мне нормальную кухарку, леди Кейдж. Я больше не могу есть эти помои. Сану не прогоняйте. Всё-таки она верой и правдой служила мне много лет. Пусть помогает Мине с уборкой. Но сегодня вечером я хочу нормальную еду.
- Хорошо, Ваше Сиятельство.

Похоже, сегодня придётся самой становиться к плите. Где же мне найти ему новую кухарку до вечера?

Мы наконец добрались до лестницы. Когда я взглянула на высокие, щербатые ступеньки, убегающие вниз, мне стало не по себе. Воображение тут же нарисовало жуткую картину: граф оступается, я не могу его удержать, и мы вместе кубарем летим с лестницы.

Быть может, не зря больному отказывали в желании подышать свежим воздухом, сидя на лавочки у крыльца?

- Вы замешкались, леди Кейдж. Передумали? Решили, что переоценили свои силы?

Как тонко он уловил мои эмоции! Словно в голову мне залез и прочитал мысли.

- Скажу прямо, - у меня пересохло в горле, оттого голос упал до сиплого шёпота. - Вы можете свернуть себе шею.
- Возможно, то будет не самый плохой исход, - коротко и горько рассмеялся граф.

Мы начали спуск.

Я забрала у Его Сиятельства трость и предложила держаться одной рукой за перила лестницы, другой - за меня. Теперь мы плотно соприкасались. Я обнимала его за талию, он меня - за плечи. Моё бедро прижималось к его бедру.

Осторожно, шаг за шагом, ступенька за ступенькой, мы двигались вниз.

Сердце Чонгука Дареса колотилось у моего уха тяжело и оглушительно. Его дыхание шевелило волосы у меня на макушке. Спина под ладонью ощущалась каменной.

А вот и холл.

На последней ступеньке я не сдержала облегчённого вздоха. Мне казалось, что я не с лестницы спустилась, а взобралась на Эверест без снаряжения. Рубашка Его Сиятельства насквозь промокла от пота.

- Вам нужно пальто, - спохватилась я. - На улице прохладно, хотя и солнечно.
- Рядом с дверью гардеробная. Там и моя, и ваша верхняя одежда. Возьмите, а я подожду здесь.

Ему нужно было время, чтобы восстановить силы.

После испытания крутой лестницей пересечь холл казалось сущей мелочью. Несколько метров - и солнечные лучи упали на бледное лицо графа.

Остановившись на крыльце, он глубоко вздохнул и с наслаждением поднял закрытые повязкой глаза к небу.

Он дышал - жадно, широко раздувая ноздри - словно не мог насытиться весенним воздухом, напоенным ароматами пробуждающейся природы. В уголках его губ пряталась улыбка, которую он не хотел показывать.

Сама того не желая, я залюбовалась его точеным профилем. Как на чеканной монете, ей-богу! Хозяин Вулшира был так красив, что захватывало дух.

- Я знаю, о чём вы думаете, - сказал граф, почувствовав мой взгляд, но истолковав его по-своему. - Вам интересно, что с моими глазами, почему я ношу повязку. Что ж, в благодарность за помощь, я утолю ваше любопытство. Слушайте.