- Что такое? - насторожился Чонгук. Видимо, услышал короткий удивлённый вздох, слетевший с моих губ.

Строчка за строчкой на желтоватых страницах книги проступал текст. Буквы набухали на бумаге, блестящие от фиолетовых чернил. Сначала чернила казались свежими, влажными (тронешь - размажешь), но постепенно высыхали.

- Дженнифер? - позвал меня граф, так и не дождавшись ответа. - Как ты смотришь на моё предложение? Супружеский поцелуй может пробудить магию, заключённую в книге.

Чонгук нервно теребил край повязки, закрывающей его глаза, и поворачивал голову, словно был не уверен, где я нахожусь.

- Да. - Я отложила книгу в сторону. - Думаю, это может сработать. Надо попробовать.

В ответ на мои слова Его Сиятельство шумно вздохнул и выпрямился в кресле.

- Тогда подойди ко мне, - безотчётным жестом он облизал губы. - Подойди ко мне, Дженнифер.

Закрытая книга осталась лежать на софе. Я медленно приближалась к мужу. Слушая звук моих шагов, он всё сильнее ёрзал в кресле. Когда я встала рядом, Чонгук поднял голову. Его красивые чувственные губы разомкнулись, и между ними мелькнула полоска белых зубов.

- Дженнифер?

Наклонившись, я поцеловала его.

Мы целовались долго и неторопливо, нежно и сладко. Чонгук сидел в кресле. Ему приходилось задирать голову. Пальцами я ласкала его выгнутое горло, острый кадык, ворот рубахи. Рука мужа легла на мою поясницу. Сквозь ткань платья я почувствовала жар его ладони, её дрожь. Руки Чона тряслись. От страсти? От волнения?

- Помогло? - спросил граф, когда я отстранилась.

У меня горели щёки, колотилось сердце, подгибались колени. Не твёрдой походкой я вернулась к софе, приподняла кожаную обложку книги, бросила взгляд на страницы, пестревшие текстом, и закрыла фолиант.

- Не помогло.
- Тогда попробуем ещё раз? - в голосе мужа слышалась надежда. Чонгук выглядел растрёпанным, его губы припухли от нашего поцелуя, скулы порозовели.
- Да.

Мы снова поцеловались. Время замерло. Краем уха я слышала шаги на первом этаже, скрип деревянных элементов кресла, на котором сидел Чонгук, пронзительный и настойчивый крик вороны за окном. Внешний мир напоминал о себе далёкими звуками, а потом эти звуки исчезли, и остался только гул крови в моих ушах. Мы словно очутились под куполом тишины, на необитаемом острове, внутри волшебного сна, куда посторонним хода нет.

Я не заметила, как оказалась у Чона на коленях. Просто в какой-то момент с удивлением поняла, что сижу в его объятиях, прижатая к его груди, а его пальцы нежно перебирают мои волосы.

- Дженнифер, - задыхаясь, шепнул муж мне в губы. - Наверное, я должен сказать...

Не договорив, он снова затянул меня в поцелуй, ещё более отчаянный, похожий на прощальный. Чонгук словно хотел в чём-то признаться, но боялся моей реакции на свои слова.

И поэтому сейчас целовал меня с таким пылом? Полагал, что этот поцелуй может стать последним?

Я напряглась, взволнованная этой мыслью. Что он хотел, но не решался сказать?

- Чонгук, - упёрлась я ладонями в его грудь. - Мне кажется, тебя что-то тревожит.

Глубокая вертикальная морщинка выбежала из-под верхнего края повязки и пересекла лоб.

Граф вздохнул.

Поцелуй прекратился, наваждение растаяло, и мне стало неловко сидеть у Чона на коленях, но, когда я попыталась подняться на ноги, меня удержали.

- Я не желаю разводиться, - заявил супруг после недолгого молчания. - И мне совершенно неважно, что в этой книге. Я бы просто сжёг её или запрятал подальше, чтобы она не досталась этому скользкому гаду Джиюну.

Что-о-о? Что он сказал?

Я часто заморгала, не веря своим ушам.

Это ведь означает, что...

Не может быть!

- Зачем... зачем тогда вы искали способ сделать меня хозяйкой Вулшира?

Я должна была это спросить. Мне надо было получить подтверждение своим мыслям, своим невероятным догадкам.

Ноги Чона под моей задницей стали каменными.

- Разве не понятно? - спросил он напряжённым голосом.

Я замотала головой, потом сообразила, что он не видит моего жеста, и хрипло шепнула:

- Не понятно.

А если быть точной, понятно, но не верится.

С губ Чона сорвался тяжкий вздох, словно ответ из него тянули железными клещами, причиняя боль.

- Это признание в любви, Дженнифер, если вам не ясно. Я только что признался вам в любви. Кажется, я полюбил вас.

Я отстранённо отметила, что от волнения мы оба перешли на «вы».

А потом меня будто пронзило молнией - любит!

Он сказал, что любит!

В комнате сразу стало светлее. В окно будто заглянуло солнце, хотя время близилось к вечеру.

Захотелось завизжать, как ребёнок, получивший неожиданный подарок от родителей. Захлопать в ладоши. Станцевать джигу. Я едва держала себя в руках - меня просто распирало от эмоций!

Внезапно я поняла, что я-то радуюсь, а Чонгук напряжённо ждёт ответа на своё признание. Даже голову втянул в плечи.

- Если вы не любите меня, Дженнифер, - сказал он, прежде чем я успела открыть рот, - то полюбите со временем. Я сделаю всё, чтобы это случилось. Вы ответите мне взаимностью. Клянусь! Вам будет хорошо со мной. И вам, и вашей дочери. Я обеспечу вас всем необходимым. Вы никогда и ни в чём не будете нуждаться. А мои глаза... Зрение вернётся ко мне, вы сами это говорили.

В груди защемило. Захотелось раскинуть руки и обнять весь мир, но обняла я только Чона.

- Не надо больше слов, - с наслаждением прижалась я к супругу. - Ваше чувство и так взаимно.