Лиса знала, что Чонгук ей поддаётся. Первое место в общем списке успеваемости, когда она уже смирилась со своим вторым, было слишком неожиданным. Нет, оно явно не было заслуженно честным трудом. И взгляд Чонгука это выдавал. Лиса была благодарна, но не спрашивала зачем он делал это - она боялась, что догадка о том, что Чонгук все знает окажется правдой.

Все может быть. В первое время статьи о том, что падчерица японского конгрессмена была помещена под наблюдение в психлечебницу, распространялись по интернету с завидной скоростью. Официальной причины никто не оглашал, ее никто и не знал, кроме Лисы, ее подруг, сводного брата и ее отчима.

Раньше Лису трясло только от одного воспоминания о тех двух ночах: пустой дом, ее плач, который никто не слышал, было больно и физически, и морально. Морально стало больней, когда Лиса с признанием упала в материнские объятия, но в ответ только получила неверующий взгляд и кучу отвратительных слов. Когда во второй раз она все же поверила, но просто закрыла глаза, Лиса оказалась на краю крыши своего же дома. Они с Дженни просто поднялись посмотреть на звезды, но они больше не казались Манобан такими же прекрасными. Свидетели ее падения.

Лиса была безумно благодарна за то, что Дженни не отпускала ее руки ни на секунду.

Она боялась того человека больше, чем огня. Она боится его больше, чем огня. Она так боится вернуться обратно и пройти через все снова. Нет, одного его взгляда хватило бы, чтобы все внутри школьницы затихло от страха. Все положительные эмоции, все счастливые воспоминания.

Поэтому она благодарна Чонгуку. Он дарил ей время, чтобы она набралась сил. Лиса была в паре миллиметров от того, чтобы рассказать ему о своем секрете, о том, что это она удалила его проект в начале года, о том, что ему совсем скоро ему не будет нужно поддаваться ей.

А потом он усложнил все в тысячу раз.

Перевернул все с ног на голову.

Это был обычный вечер в кафе вместе с ребятами из кружка по химии. Юнхо раздавал новые задания на отработку. Лиса всеми силами пыталась не отвлекаться, но Чонгук не сводил с нее глаз, а стоило ей обратить на него внимание, начинал улыбаться как дурачок.

Лиса представила, как краска приливает к ее щекам от этих улыбок и многозначительных взглядов Йеджи, которая всегда все замечала.

- Хочешь познакомлю тебя со своим другом? – вдруг спросила она, придвинувшись ближе к Лисе. – Он учится на первом курсе в Хоник. Сейчас покажу.

- Меня? Зачем?

- Просто так, мне кажется, вы подходите друг другу, - пока Йеджи копалась в своей галерее, Лисе украдкой захотелось глянуть на Чонгука, но его на своем месте не оказалось. Манобан не успела задать вопросом «куда он делся», потому что телефон из рук Йеджи выхватил кто-то, стоящий за их спинами.

- Ты что, специально это делаешь? – Чон хмуро глядел на Хван.

- Что?

- Ты знаешь, что она мне нравится.

Лиса даже не поняла, что эти слова были адресованы ей, пока Чонгук сам не уставился на нее.

- Ну, вот, теперь ты сказал эти слова вслух и моя миссия выполнена, - Йеджи пожала плечами, все за столом почему-то молчали то ли ожидая ее ответа на какое-то странное признание, то ли просто не зная что делать в этой неловкой ситуации.

- А я и не скрывал, - бросает Чонгук, вынувшись на свое место. – Манобан, ты мне нравишься.

Паника.

ПАНИКА.

Шесть огромный букв, пульсирующих ядовито-красным неоном. Ручка, которую Лиса все это время вертела в пальцах, со стуком свалилась на пол и укатилась куда-то под стол.

«Какого хрена!?» – кричал ее взгляд из-под челки.

- Ты там что-то важное говорил, - Лиса ткнула Юнхо в плечо, надеясь, что он продолжит свою речь, но Чон только ошалело хлопал глазами, посматривая то на нее, то на Чонгука.

- Я.... Забыл.

- Задание номер 13.

- Да задание номер 13. Так вот тринадцатое задание получается... Вот...

Остаток вечера прошел тише, чем обычно. Йеджи не выглядела довольной собой, наоборот, как-то разочарованно поглядывала на Чонгука. Тот на время притих и больше не вел себя так беззаботно, как в самом начале. Лиса боялась пересекаться с ним взглядом. Поэтому смотрела себе в тетрадь.

Еще минут через 15 Юнхо наконец отпустил всех по домам. Распрощавшись со всеми, Лиса осталась с Чоном один на один, когда тот смотря ни на что заказал такси сразу на два адреса.

– Я... - промямлила она, заставив парня посмотреть на нее. - Я не знаю, как сказать, чтобы не обидеть тебя, но не нужно.

- Что не нужно?

- Не нужно делать того, что ты сделал там, в кафе. Смотреть на меня так не нужно, испытывать ко мне чувства тоже не нужно.

- Почему?

- Потому что это все сделает мою жизнь сложнее, а она и так сейчас не сахар. Потому что в мире есть еще много девушек, которые подошли бы тебе больше, чем я.

Чонгук возмущенно щелкнул языком, и снова его лицо – гримаса недовольства.

- Да нет никаких дев...

Вот. Вот сейчас он начнет отрицать то, что лучше Манобан никого нет и окажется ужасно неправ.

- Это я удалила твой проект, чтобы занять первое место.

- Я знаю.

Шестеренки в голове Лисы останавливают свою работу. Она даже спросить «откуда» не может, ла и не успевает.

- Я догадался, я не слепой, Манобан. Все эти ваши сказки – бред, я ни на секунду не поверил, что это была не ты. И да, сначала я хотел, чтобы ты ответила за то, что сделала, но потом... - Чонгук замолчал и отвернулся, подняв взгляд к высоткам. - У тебя какие-то проблемы дома? – тихо спросил он. - Проблемы с самой собой? Зачем ты пьешь таблетки? Первое место так важно для тебя?

- Да, у меня проблемы. И дома, и с собой. И таблетки я пью, потому что иногда не вывожу все то дерьмо, которое происходит в жизни. Ты уже видел, что происходит без них - тогда, когда Чэен потерялась в лесу. И да, первое место очень важно для меня. Настолько важно, что я подставила тебя.

- Тогда позволь мне помочь тебе, я... - он берет ее за руки, и смотрит как наивный дурачок, верящий, что все можно исправить один щелчком пальцев.

- Ничем ты не поможешь, - качает головой Лиса

- Я...

- Чонгук, - с нажимом зовет она. - Ты ничем мне не поможешь. Только не в этой ситуации. Ты, возможно, тоже мне нравишься. Ты добрый, милый, умный, хоть и назвал меня сукой, - она едва улыбается, вспоминая первую встречу с ним.

- Я был пьян, - лепечет тот, пряча глаза.

- Не важно. Важно то, что я не смогу ответить на твои чувства так, как ты того заслуживаешь.

- Откуда тебе знать? Может и сможешь.

- Я сосредотачиваюсь на себе и не замечаю никого вокруг. Чонгук, впереди так много всего, что мне нужно сделать, чтобы спать спокойно. Ты не вписываешься в мои планы. Я н могу отвлекаться на кого-то. Прости.

- Хорошо, - он едва заметно кивает. Лиса была готова к тому, чтобы увидеть его отдаляющийся силуэт, но Чон все еще стоял рядом с ней под навесом, кусая нижнюю губу. – Тогда не отворачивайся от меня как от друга. Только попробуй, и я сделаю твою жизнь еще ужасней, чем она есть: я не дам тебе прохода, буду воровать сосиски во время обеда и таскать тебе испорченное молоко. Не хочешь видеть меня как парня рядом с собой - не надо, но не прогоняй меня совсем.

Лиса молчала. Молчала долго, потому что сказать было нечего. Потому что слезы душили ее, и любая попытка заговорить превращалась в бессвязные всхлипы.

Это был первый раз, когда она позволила кому-то чужому обнять ее. Лиса была сбита с толку, потому что в объятиях Чонгука она чувствовала себя так же спокойно, как в объятиях подруг.

- А родители не будут тебя ругать? – произнесла она в перерывах меду всхлипами. - За второе место?

- Мама говорит, что не важно, что я делаю, главное то, что я делаю с улыбкой. Она поймет

- Твоя мама – сокровище.

- Согласен.