ДЖЕННИ

Я бегу быстрее, чем считала возможным. По лабиринтам ледяного дворца, мимо пещер, где до сих пор спит команда Тэхена. Бегу до тех пор, пока не начинает казаться, что уже и не бегу вовсе, а парю. Лечу. Плыву по коридорам, как когда-то плыла сквозь океан. Плыву, пока не чувствую запах воды и не вижу свет, озаривший конец тоннеля.

Тэхен сохранил мне жизнь, но что останется от этого крошечного акта милосердия в предстоящей битве? Он поступил так, потому что я все равно никуда не денусь? Потому что хотел, чтобы я увидела, как умирает мать? Нельзя даже предполагать, будто за его решением стоит нечто большее, но я не в силах устоять. И все думаю, думаю, вдруг правда о моей сути не разрушила наведенный между нами мост.

Бросая оружие, Тэхен казался таким истощенным, что я не могу подобрать для этого слов ни на одном языке. Мысль о том, что он не желает моей смерти, абсурдна, но я цепляюсь за нее отчаяннее, чем за что-либо еще в своей порочной жизни. В конце концов, он же меня поцеловал. Нежно коснулся щеки и так прижался губами к губам, что меня охватило пламя, способное растопить хоть всю эту гору.

Забыть такое не проще, чем вовсе отменить.

Вырвавшись из ледяного дворца, я хватаю весла одной из шлюпок. Затем перебираюсь на другую сторону рва и, затаив дыхание, сжимаю в ладони ракушку. Толстые бороздки впиваются в кожу, пока я взвешиваю принятое решение. Тэхен уверен, что теперь с помощью ока может убить и мою мать, и каждую сирену в океане. Он рискует жизнью, полагая, будто обладает мощным оружием, когда на самом деле оно бесполезно в его руках.

Впитав мою кровь, око не признает другого.

Морская королева много чего мне рассказала о кристалле Кето, но одно я запомнила отчетливее всего: освободивший око и станет его хозяином. Я не соврала Тэхену, сказав, что для ритуала нужна кровь, просто это не должна была быть кровь сирены. Если б он порезал себе руку, то заполучил бы кристалл. А вместе с ним и силы, подобные тем, что моей матери дарует трезубец. Именно так изначальные семьи завещали людям уничтожить Морскую королеву: в битве магии.

Я бросаю ракушку в воду. Как в Эйдиллионе, только на сей раз представляю образ матери. Мысленно взываю к ней, громко, чтобы зов насквозь прошил гору и разлетелся по морям. Сначала я сомневаюсь, что получится, но тут вода закипает, и лед вокруг меня тает, наполняя ров.

Пар обжигает, словно невидимый огонь, вода вздымается волнами и брызгами. По рву расползается чернота, будто тени, пожирающие свет. Я слышу знакомый гул, а затем безошибочно узнаваемый смех.

Из пучины появляется моя мать.

Она по-прежнему прекрасна, как и всякая повелительница сирен, и ужасна настолько, насколько только ей удается. Глаза ее блестят, длинные пальцы поглаживают трезубец, будто домашнего питомца. В руках королевы сила всего мира, готовая подчинить ее прихоти моря и всех монстров.

Почему-то сейчас она кажется мне такой странной.

Морская королева улыбается, сверкая свежей кровью на зубах:

— Скажешь что-нибудь?

Я кошусь на дворец за ее спиной, полагая, что в любой момент появится Тэхен, но у входа никого, и вода вокруг острова неподвижна, а Морская королева просто ждет.

— Ты знаешь, где мы?

Она равнодушно оглядывает окрестности, положив перепончатые пальцы на трезубец.

— На Заоблачной горе, — говорит, и что-то едва заметно мелькает в ее глазах.

— Здесь, — мои выдохи с шипением рассекают воздух, — именно здесь было сокрыто Второе око Кето. Я последовала за принцем, чье сердце ты велела мне забрать, и он привел меня сюда. К тому, что ты так долго искала. Я нашла его, когда тебе не удалось. Как ты могла не почувствовать это озеро через свой проклятый трезубец?!

Только когда королева моргает, я понимаю, что кричу.

И вдруг каждая заготовленная ложь и отговорка кажется ерундой. Мой разум пуст, если не считать единственной мысли: какой же непомерно правой я себя ощущаю. Когда воды расступились, я подумала, что королева выглядит странно. Как будто немного изменилась в мое отсутствие, но непонятно в чем. И теперь я вижу, что не в странностях дело — я просто смотрю на незнакомку.

Она смеется, и под моими ногами трескается земля. Королева откидывается назад, и воды озера вздымаются, принимая форму трона.

— Ты все то же глупое дитя, — упрекает она. — Чувствую ли я каждую чашу воды, которую человек подносит к губам? Ты считаешь озеро частью нашего мира лишь потому, что оно жидкое?

Морская королева оцарапывает губу клыком.

— Все это обманка. И гора, и ров не связаны с нами. Они принадлежат им. Прародителям этой человеческой заразы. Все рукотворное. Магическое. В этих водах нет ничего от нашей богини. Я бы не смогла здесь всплыть, если б ты не призвала меня ракушкой. Даже не знала бы, что сюда вообще можно пробраться.

— Но теперь знаешь.

— И когда ты отдашь мне око, я смогу обрушить эту гору в глубины Дьяволоса.

— Вроде неплохой план, — слабо улыбаюсь я. — Вот только я не за этим тебя звала.

Морская королева протягивает ко мне когтистую руку — не пальцы, а кинжалы.

— Дочь, — повелевает она, — отдай мне Второе око Кето, пока по-хорошему прошу.

— Это слегка невыполнимо, ибо в данный момент его у меня нет.

Непроницаемая маска королевы дает трещину. Чуть сдвигаются бороздчатые брови, и плотно сжатые губы растягиваются так резко, что это сложно назвать улыбкой. Склонив голову, она изучает мою напряженную позу. Оценивает мои внезапные изменения. Я все то же дерзкое дитя, но теперь куда более двуличное.

Морская королева медленно подается вперед. Глаза ее сверкают в лучах света.

— Где оно?

Я взываю к своему внутреннему «я», перенявшему лучшее от Тэхена. Браваду, в основе которой лежат навыки выживания и вера в бесконечную удачу. Только на сей раз я хочу увидеть на лице матери правду. Реакцию истинную, а не рассчитанную до мелочей.

— У принца, который привел меня сюда. Я отдала ему око в обмен на свою жизнь.

Дрожь земли я ощущаю прежде, чем замечаю кровь. Но когда открываю рот, чтобы вдохнуть, она стекает из носа на язык.

— Наглая дрянь! — вопит Морская королева.

Ее щупальца бешено бьются в воздухе между нами. Затем одно сжимается на моей шее, и я кожей чувствую ее бурлящий гнев.

— Решила, что твоя жизнь ценнее ока?

Королева бросается вперед, и ее когти, словно наточенные лезвия, вспарывают мои запястья. Я пытаюсь вырваться, но хватка ее не ослабевает. Чем отчаянней я борюсь, тем сильнее она сжимает, пока я не понимаю, что еще одно движение — и мои кости сломаются.

Она тащит меня через ров все ближе и ближе к дворцу. От каждого мощного рывка суставы мои трещат. Ноги волочатся по воде, а горло нестерпимо горит, но я не позволяю улыбке дрогнуть. Я бездействую и жду, когда королева наконец остановится и вновь бросит меня наземь.

Я не собираюсь признаваться, что самолично освободила око и, воссоединившись с ним, получу его мощь. Это подвергнет жизнь Тэхена опасности. Сейчас королева видит в нем угрозу, а мне только это и нужно.

«Захват внимания», — сказал Тэхен. Он бы гордился моими успехами в учебе.

Мать взирает на меня как на заразную.

— Думаешь, твоя жизнь хоть чего-то стоит?

— Для тебя — вряд ли. — Повернув голову, я сплевываю. — Но для него — возможно.

— Я знала, что ты слаба, но не понимала насколько. Наследница морского королевства Кето, в которую мне пришлось вколачивать жестокость. Которая скорее утопит юного принца, чем вырвет его сердце, пока то еще бьется. Которая плакала, убивая мою сестру.

При упоминании Крестелл в груди все сжимается. Морская королева смотрит на меня как на жалкую тварь, словно я, ее дочь, не больше, чем любое другое существо в океане. Крестелл, спасая Лисе жизнь, смотрела на нее с точностью до наоборот.

— Я полагала, что выжгла из тебя эту мерзость, но взгляни, сколько еще осталось. Человечность, словно чума, пропитала тебя задолго до того, как я лишила тебя плавников.

— Приму это за комплимент. Ты желала, чтобы я извлекла урок из этого наказания, и так и вышло. Я узнала, что принц не враг мне. На самом деле он просто более благородная версия меня самой. — Я неотрывно смотрю в окаменевшие глаза королевы. — И будь у меня выбор, в следующей жизни я бы хотела стать такой, как он.

— Прекрати! — требует она. — Прежде чем я убью тебя, ты отдашь то, что мое по праву.

— Нет, — отвечаю я. — Лучше я сначала заберу то, что по праву мое.

На устах матери звенит ироничный смешок.

— Возжелала мою корону?

— Вообще-то, это моя корона.

Клыки ее блестят в солнечном свете.

— Решила, что сможешь убить меня, Дженни? Ту, что привела тебя в этот мир?

В ней нет страха, лишь любопытство. Королева смотрит насмешливо и недоверчиво.

— В океане в твоем распоряжении была бы армия, — напоминаю я. — Но мы на Заоблачной горе, так далеко от дома, как только возможно. Ты уже практически мертвечина, вот только появится Тэхен и его команда...

— Тэхен? — желчно повторяет она. — Ты и твой грязный человеческий принц думаете, будто для армии мне нужен океан? Сила следует за мной повсюду, и они тоже. Если ты и впрямь хочешь закончить эту войну, я помогу. Я же мать и обязана исполнить желание дочери.

Королева погружает трезубец в воду, наблюдая, как искажается мое лицо. Черная жижа стекает по основанию трезубца будто слезы. Затем касается воды и расползается, образуя большие темные пятна на поверхности озера. Врата в Дьяволос.

Из первого портала, ближайшего к моим ногам, вырывается рука. И из следующего. Чудовища наступают, и земля стонет под напором темной магии, вода идет рябью, когда сирены одна за другой прорываются на Заоблачную гору. Когти, зубы, плавники и холодные, холодные глаза.

И вдруг совсем рядом разворачивается картина пострашнее.

Я ощущаю силу ока еще до того, как из дворца появляется Тэхен и за спиной его будто армия выстраивается команда. Он разглядывает все растущее войско моей матери с изумлением и ужасом. Я вздыхаю и даже отсюда улавливаю его рыбацкий запах на ветру, отчего мое уже надломленное нутро разлетается на куски.

Словно почувствовав это, Тэхен устремляет на меня взгляд. Он кажется уставшим, но готовым к войне. Всегда готов ко всему, даже к собственной смерти. Когда принц смотрит на меня, что-то странное мелькает в штормовых глазах. Сомнения. Облегчение. Нечто настолько противоречивое, что я лишь хмурюсь в ответ. Что бы это ни было, распознать я не успеваю — так быстро оно проносится.

Я открываю рот, чтобы окликнуть его, предупредить, умолять бежать и прятаться, хотя знаю, что Тэхен не сделает ни первого, ни второго. Но тут он моргает, и черты его лица заостряются — явно заметил Морскую королеву. Пока они смотрят друг на друга, сердце мое бьется о ребра, пытаясь вырваться из груди.

Сирены восстают, готовые к атаке, и я понимаю, что сегодня ни одна из них не прибегнет к песне, не позволит Тэхену и его людям умереть мирно. Это не охота, а война. И они хотят убивать на совесть. Жаждут победы такой жестокой, чтобы Морская королева могла гордиться.

Она склоняется ниже, проводит щупальцами по моей руке; губы ее царапают мне ухо, словно битое стекло.

— Глупая девчонка, — шепчет королева. И добавляет, будто на свете нет ничего хуже: — Глупая человеческая девчонка.