Хёнджин в который раз поправляет свои волосы, и нервно смотрит на наручные часы, буквально секунды считая до прихода Йеджи.
Он нервничает и места себе не находит, будто находится в грёбаном первом свидании в своей жизни. Просто раньше у него не было таких сложных отношений с девушкой. Да, в его жизни само собой было много ссор, но ни с одной девушкой он настолько далеко не заходил.

Эти безумные отношения между ним и Йеджи вообще не должны были продолжаться. Но он продолжил, когда написал ей вчера ночью. Сдержать себя не смог, обдумывал целыми днями, а потом, будто сам не понимая, что творит, посреди ночи предложил ей встретиться. Думал, что она на утро его к черту пошлет, как только почитает эту его дурацкую смс-ку, но на удивление, она ему тут же ответила «да, давай завтра».

И вот, уже приходит — Хенджин видит её через окно, выходящую из такси, ибо не могла же она со своим новым водителем придти на свидание к нему. Да и выходные сегодня у водителя.

Хенджин почти что уверен, что она соврала домашним, и сейчас тайно к нему пришла. По крайней мере, это заметно судя по её состоянию и быстрым шагам в сторону входа этой не шибко популярной, но довольно уютной кафешки.

А она красивая. Причём, очень сильно.

Хенджин и раньше много раз подмечал это в голове, но сейчас она выглядит по-особенно красивой с этой юбкой и рубашкой белоснежного цвета и распущенными волосами. А может, и в не образе вовсе дело, и даже не внешность заставляет его сейчас шумно сглотнуть, как только она заходит в помещение, и заметив его, стеснительно направляется к нему, а в самом факте того, что она пришла. На свидание с ним.

— Привет, — немного натянуто улыбается она из-за нервов, и заливаясь краской, оседает напротив него, поправляя свою юбку. Чувствует себя жутко неудобно, и будто, на седьмом небе от счастья, ибо блять, не может такого быть. Чтобы Хенджин пригласил её на свидание, а она согласилась? Это словно сон, от которого не хочется просыпаться.

— Привет, — в ответ приподнимает Хёнджин уголки губ, и блять, это так глупо. Будто вовсе не они кусались раньше, словно кошка с собакой.
И Йеджи тоже думает об этом, и поэтому уже искренне улыбается из-за своих мыслей, и губы кусает, весело смотря прямо в его глаза, в которых она буквально утопает. Потому что он так нежно и страстно одновременно смотрит на неё, прямо как в тех самых дорамах, в которых она раньше мечтала попасть и оказаться на месте главной героини.

Но с приходом Хёнджина в её жизнь, она больше не мечтает об этом. Потому что она получила нечто больше, чем наигранные эмоции актёров на камеру.

Ведь Хенджин не играет с ней больше, как и она с ним. Только не сейчас.

— Что вы будете? — вдруг их от молчаливого переглядывание отрывает голос официанта, который подошёл к ним с меню в руке, и вынудил их тут же вздрогнуть на месте от неожиданности. Настолько они увлеклись разглядыванием друг другом, что ни на что другое внимание не обращали.

— Я… эм… Только чай с вашем фирменым кексом буду, — проговаривает Йеджи, коротко взглянув на официанта. Горько усмехается в мыслях, узнав в нем того самого Шивона, в которого она раньше, до Хенджина, была «влюблена», что аж почти каждый день в это кафе приходила вместе с Дженни ради него. Да уж… Йеджи была слишком сильно влюбивчивой. И глупой.

Она только сейчас понимает, что все эти её бывшие, глупые и безответные чувства к многочисленным парням до Хенджина было пустяком.

— Мне тоже самое, — подает голос Хёнджин, у которого тоже совсем аппетита нет, и снова на Йеджи смотрит, когда официант, записав заказ, уходит на кухню.

Снова наступает неловкое молчание между ними. Йеджи нервно стучит пальцами по столу, и изредка проглядывает на Хёнджина, а Хёнджин же задумчиво губы кусает, собирая мысли в кучу, чтобы начать разговор.

Он так глупо себя чувствует. Так… неопытно.

— Ты, наверное, догадываешся о том, почему я тебе позвал… — все же начинает он наконец, и получает в ответ короткий кивок головой.

Конечно она догадывается. Только глупый бы не догадался.

Он её на свидание позвал. В прямом смысле этого слова. Наконец-то.

— Между нами было столько разногласий. С самого начала, — начинает он издалека, и усмехается под нос, вспоминая все ссоры. Он, кажется, за два месяца исчерпал весь свой запас разногласий с девушкой и нервы. И эти напряженные отношения между ними, в принципе, должны были продолжаться вечно, даже сейчас, если бы не та ночь на пляже. Хёнджин был зол, пиздецки зол на неё и считал стервой. Но в ту ночь, когда она плакала на его груди, что-то поменялось, и полным мудаком он стал считать себя. Злился на себе, да и до сих пор.

Ведь он реально её ранил.

А она не просто так над ним поиздевалась и потешила свое самолюбие, как он думал, а хотела постоять за себя. Хоть раз.

И вспоминая, как она послала его тогда, в машине, он теперь вовсе не злится на неё. А чувствует какую-то… гордость. Она поступила чертовски правильно.

Хёнджин, наверное, мазохист, раз уж ему нравится факт того, что его послали.

— И я… блять, — не выдерживает он, и усмехается под нос, нервно встряхнув волосы рукой. Ему смешно от глупости всей этой ситуации между ними, а ещё, он не знает, как выразить свои чувства и намерения. — Может, мы начнём все сначала?

— Что начнём? — покусывает Йеджи губы и смотрит в его глаза прямо. Понимает, что он имеет в виду, но хочет, чтобы он всё прямо сказал.

— Наши отношения. Я хочу предложить тебе… встречаться, — говорит он осторожно, и касается её руки на столе своей, нежно поглаживая. — Если ты, конечно, не откажешь мне и на этот раз.

А ведь он даже не шутит. Такие опасения у него есть глубоко в душе, и они же не давали ему спокойно уснуть вчера.

Он же мудак полный. Да, она тоже не шибко святая, но все равно, он повёл себя гораздо хуже. И дело даже не в том, он он ранил её в первой встрече, предложив забыть их поцелуй и начавшиеся отношения только ради работы. Но и в том, что он наговорил ей много вещей и оскорблений, когда по заслугам получил.

Вроде, он умный парень, и должен понимать, что ну не должен он снова предлагать ей встречаться и просить себя простить, потому что их отношения в принципе не нормальны. И да, он понимает это, но себя не может контролировать. Не может не попытать удачу ещё раз.

Уж слишком эта Йеджи глубоко засела в его мыслях. Слишком его привлекает, манит, и разум туманит.

Всего жалких два месяца прошло с их знакомства, но Хенджин уже по уши соблазнился её чарам.

— Я… — тянет Йеджи, чувствуя дрожь в коленках и то, как ладони увлажняются, а сердце сильнее стучит. Это были ожидаемые слово, но все равно, так блять приятно и смущающе для неё. Она еле сдерживает себя, чтобы не начать прыгать от счастья, словно маленький ребёнок, и крикнуть «да, я хочу с тобой встречаться!». Ведь он идеальный. Да, повёл себя как мудак, но в этом же и её вина есть собственно. Не он один во всем виноват. — Подумаю, — неуверенно говорит она, чтобы хоть как-то не выглядеть со стороны глупой и легкомысленной. Подумать о своей гордости в первую очередь, а не дать слабину.

Она не должна терять голову из-за него. Точнее, она уже потеряла, но старается особо не показать ему это.

— Ну… ладно, — уже теряется Хёнджин, в каком-то смысле разочаровываясь в таком ответе. Не то, чтобы он строил ахуеть какие надежды, ведь он даже представлял вероятность её отказа, и наоборот, должен сейчас радоваться, что она хотя бы обещала подумать. Но все равно… он бы хотел, чтобы она согласилась быть с ним. Прямо здесь и сейчас.

И Йеджи чувствует его изменения в голосе и в настроении в целом. Тоже теряется, и до крови кусая губы, отводит взгляд в сторону, пока показывается официант с их заказом в подносе.

Ни Йеджи, ни Хёнджин не смотрят друг на друга, и наступает неловкое молчание, которое прерывается лишь звоном посуды из-за того, что перед ними ставят чашки с чаем и кексы. Даже когда бывший «возлюбленный» Йеджи уходит, то это молчание и напряженность до сих пор продолжается, и Йеджи, в один миг, не выдерживает:

— Я подумала и решила согласиться! — смотрит на Хёнджина, и говорит слова, которые вот совсем не планировались — в планах у неё было помучить его несколько дней, прибавить себе цену, так сказать. Но нет. Больше она не может продолжать строить из себя смелую стерву.

Она хочет побыть слабой рядом с ним, как в ту ночь, на пляже. Дать ему последний шанс, и себе последнюю возможность строить глупые надежды и мечты. Она почему-то уверена, что Хёнджин не толкнет её на этот раз на землю, а рядом будет и поддержит — по крайней мере, это по его взгляду видно, по его искренней улыбке, которая расцветает на губах после её согласия.

***

Госпожа Миен непонимающе брови вскидывает, когда открывает дверь и видит на пороге своего особняка Ким Дженни, которая улыбалась до ушей и держала в руках коробку с печеньями.

— Йеджи пошла в библиотеку, — закатывает женщина глаза, думая, что Дженни, как и всегда, к своей подруге пришла, и хочет бы захлопнуть перед её носом дверь, потому что её визиту больше нет смысла, как она неожиданно останавливает:

— Я знаю, — говорит Дженни немного нервно, и теряется под напряженным взглядом Миен. — Я не к ней пришла… Точнее, к ней пришла, но до тех пор, пока она не вернется, я хотела поговорить с Вами.

— Со мной? — удивляется женщина, совсем такого не ожидая, ведь какой может быть разговор у этой девчонкой с ней? И поэтому, чисто интереса ради, она разглядывает её с ног до головы, и шумно вздохнув, отходит от двери, пропуская её внутрь.

— Говори быстрее, что хотела, у меня дела есть, — проговаривает Миен, и не то, чтобы она желает избавиться от компании Дженни поскорее — да, она хочет, но она не врет для этого, ибо у неё и вправду дела есть в связи с тем, что обстановка в доме ей надоела, и с минуты на минуту должен придти дизайнер.

— Ну… может сядем для начала? Это важно, — кусает губы Дженни, которой будет вдвойне неудобно и напряженно, если они сейчас вот так вот на у двери поговорят в спешке. Дженни не для такой обстановки повторяла свою речь всю ночь.

А интерес Миен с каждой секундой становится всё больше, и именно поэтому, Миен на слова Дженни согласно головой кивает, и направляется в гостиную, всем видом давая знать, чтобы гостья, у которой «важный» разговор с ней, следом пошла.

У Дженни аж ноги ватными становятся, и она крепче к себе коробку со сладостями, купленную по дороге для полной картины прижимает. Её нервность и некий страх не спадают даже тогда, когда она оседает на диван напротив Госпожи Миен в гостиной, а наоборот, становятся ещё сильнее благодаря ожидающему и изучающему взгляду женщины.

— Дело в том, — начинает Дженни сама, перебирая рукой коробку, которую позже, будто опомнившись, спешит поставить на кофейный столик. —… что я купила эти сладости Вам, — это прозвучало тупо. Слишком тупо. Из-за паузы, которую взяла Дженни, чтобы собраться уже наконец, всё прозвучало так, будто это и есть та самая важная причина их разговора.

— Что? — не понимает Миен теперь уж окончательно эту странную девчушку, и брови выгибает, подозрительно на неё смотря. Ким Дженни выглядит сегодня страннее и бесячее, чем обычно, выглядит какой-то нервной и растерянной. Но у Миен нет ни желания ни времени разбираться с её проблемами в голове, и поэтому она фыркает и собирается поскорее закончить эту недобеседу. — Слушай, ты надо мной издеваться пришла или что?

Потому что так оно и выглядит. Дженни является в её дом, говорит о важности их темы, а потом лишь сладости выручает. С чего бы? Эта девчушка же на дух Госпожу Миен не переносила, как и наоборот, всю их сознательную жизнь.

— Нет! Что Вы, конечно нет! — тут же возражает Дженни, в ужасе всё отрицая. Вроде бы, Дженни дохуя раз говорила и находилась в обществе Госпожи Миен, и не должна так нервничать и бояться, максимум — чувствовать себя некомфортно из-за осознания, что она ей не нравится, даже дерзить временами. Но сегодня… всё иначе. Сегодня Дженни почему-то и двух слов склеить не может рядом с ней. Наверное, потому что сейчас Дженни пришла в этот особняк и общается с Миен не как подруга Йеджи, а как девушка Тэхёна. — Я не издеваюсь, а хочу попросить прощение у Вас! — наконец произносит Дженни то, ради чего пришла вообще. Точнее, конечно её основная цель состоит в том, чтобы «подлизаться» к Миен и сблизиться с ней хоть немного, но нужно было для начала выбрать красивую обертку. Вот Дженни и посетила идея извинения.

— За что именно? — хмурится Миен, которая с каждым её словом путается. Подбородок протирает и внимательно за ней наблюдает, будто пытаясь почуять подвох.

Эта девчушка умеет извиниться? Да ещё и без явного сарказма в голосе и наглости?

Странно.

— Понимаете ли, я с той вечеринки чувствую жуткий стыд и недоговоренность перед Вами. В конце концов, я практически испортила Вам и Вашему сыну вечер, когда пьяная полезна к нему, и оставила после своего визита не очень хорошее впечатление. И да, я обычно не пью и даже если пью, то не пьянею до такой степени, но в тот вечер я поругалась с близким мне человеком, вот и не сдержалась. Мне, правда, очень стыдно, — на одном вздохе проговаривает Дженни уже заранее подготовленные слова, и да, наверное, перегибает, но все равно хочет казаться искренней. Если откинуть в сторону факт того, что она не была в тот вечер пьяной и не случайно полезла к Тэхёну, да и в целом факт о её отношениях с Тэхёном, то Дженни чувствовала бы себя искренне виноватой и стыдилась, ведь в конце концов, со стороны она реально выглядела полной дурой, которая пьяная накинулась на мэра города на глазах у всех.

Так что да, сейчас Дженни выглядит искренней именно из-за этих мыслей. Благодаря тому, что смотрит на себя со стороны, глазами Миен, откинув свои главные мотивы и факты, о которых никто кроме неё и Тэхёна не знают, в сторону.

— Эм… — уже окончательно теряется Миен, и даже начинает сомневаться, что сейчас перед ней сидит та самая никчемная нахалка Дженни Ким. Честно, Миен такого не ожидала. Вот совсем не ожидала. Эти её слова, сказанные с явной искренностью, вот совсем не вписываются в её образ, который появился у Миен и придерживался годами. — Ладно… — тянет Миен как-то неловко, и Дженни аж с облегчением вздыхает, когда тон голоса и взгляд женщины смягчается. Пусть и чуть-чуть. — Дженни, это конечно очень мило с твоей стороны и всё такое, — пожимает Миен плечами, будто опомнившись, и приходит в себя. — Но я не люблю сладкое, так что эту коробку можешь отнести на кухню, — ведь с чего бы Миен так резко менять свое отношение к этой девчушке? Ну да, извинилась за свою ошибку, и что с того?

И вообще, она эти извинения должна была произнести сразу же, а не ждать столько времени!

А Дженни же от резкой смены её настроения и прежнего раздражения во взгляде лишь устало вздыхает и незаметно качает головой, но ни капли не злится и не разочаровывается, ведь на большее она и не надеялась. Это же Миен.

Удивительно вообще, что она похвалила Дженни в каком-то смысле, назвав её поступок милым, и хотя бы на секунду растерялась. Это уже большое достижение.

И поэтому Дженни даже улыбается под свой нос, и в каком-то воодушевлении выполняет просьбы-приказ Миен, взяв коробку с печеньями и направляясь в сторону их кухни.

И, когда Дженни возвращается обратно уже спустя буквально три минуты, выручив сладости их прислуге, она застает Миен с какой-то женщиной средних лет, которая только-только зашла в дом.

Видимо, у Миен и вправду дела были, и она не соврала Дженни недавно для того, чтобы избавиться от её общества.

Правда только… что теперь сделать Дженни? Йеджи через час или даже два прибудет с «библиотеки», и Дженни специально, как и было по плану, так рано пришла, чтобы поговорить с Миен наедине. Просто Дженни не знала, что разговор так быстро закончится.

И сейчас не знает, каким ещё образом подлизаться к Миен, тем более, когда у неё дела есть важные, да и другая гостья пришла.

— Слушай, Джемин, мне вот совсем не нравится дизайн гостиной в последнее время, — и, когда Дженни уже намеревается подняться наверх, в комнату Йеджи, и там ждать подругу, чтобы «не путаться под ногами», Дженни краем уха слышит разговор Миен и этой женщины, которые проходят в гостиную. И тема их разговора почему-то останавливает Дженни и вынуждает её хвостиком за ними пойти неуверенно.

Эта Джемин что, дизайнер или типа того?

— Давайте я покажу несколько примеров нашей мебели, а уж потом мы решим где и что поставить, — говорит Джемин, доставая из сумочки журнал, и оседает рядом с Миен на диван, краем глаза заметив Дженни, которая стояла у двери и неуверенно хотела к ним подойти.

— Эм… Госпожа Миен? — немного тихо произносит Дженни, наконец привлекая внимание женщины к себе, и набравшись смелости, ближе к дивану шагает. Совершенно не понимает, что делает, но какой-то голос внутри твердит, что она обязана попытать удачу, чтобы сблизиться с Миен ещё, а не запереться в комнате Йеджи после жалкого извинения. Тем более, такой шанс повернулось. В дизайне мебели Дженни не то, чтобы шарит, а просто опыт имеет, ибо свой маленький домик она сама обустраивала, и весьма уютно и красиво судя по словам друзей и близких.

— О, Дженни, ты еще тут, — как-то угрюмо проговаривает Миен, закатив глаза, потому что она думала, что Дженни уже давно ушла или в комнату подруги поднялась. Что ей ещё вообще надо?

Не видит, что у взрослых тут дела есть?

— Да… А могу я помочь вам или просто посидеть рядом? Я интересуюсь дизайном интерьера и могу дать советы и сама их выслушать, — кусает Дженни губы, и уже заранее зная, что ей, скорее всего, откажут, поспешно добавляет: — Просто Йеджи ещё не скоро приедет, да и мне делать нечего. Пожалуйста, — и ради полной картины даже делает щеньячи глазки, что смягчает хотя бы Джемин.

— Разреши ей, Миен. Девочка же просто дизайном интересуется, — говорит Джемин, натянув на губы улыбку, потому что эта Дженни определенно ей нравится и ни капли не будет мешать.

А Миен не остается ничего делать, кроме как устало вздохнув от такого поворота, кивнуть головой в знак согласия. А что ей ещё делать? Не грубить и выгонять же Дженни в присутствии Джемин — управляющей крупной мебельной компанией в их городке. Слухи поползут о характере Миен.

Да и кажется Миен, что Дженни не будет раздражать и мешать так сильно. В конце концов не сейчас, когда та только что на два ступня вверх поднялась на глазах своим извинением. Ну ладно, на одну ступень.

***

Тэхён на месте замирает, а брови, сами собой, ползут вверх от изумления, когда он проходит в столовую, сняв пиджак и помывшись, чтобы отогнать рабочую усталость на лице. И эта усталость мигом улетучивается окончательно от вида Ким Дженни, которая сидела за столом рядом с Йеджи, и болтала с Миен, параллельно уплетая салат.

— О, сынок, садись, — заметив его, говорит Миен, и рукой указывает на его почетное место, не понимая, почему он застыл у двери. И Тэхён сразу в себя приходит, кашляет тихо, и стараясь выглядеть как можно обыденно, подходит на свое место. Садится, всё ещё украдкой глазея на Дженни, которая ничего ему не сообщила про то, что к нему домой приедет, и вообще, почему-то весь день игнорировала, лишь утром написав «нормально» на его вопрос о том, как она. Да и у него времени нормально общаться с ней не было в связи с тем, что в работе срочные дела вышли, несмотря даже на то, что сегодня у него выходной. Точнее, должен был быть.

— А ты?.. —тянет Тэхён тихо, всё же не выдержав, и смотрит на Дженни опять, на этот раз встречаясь с ней глазами. Она какой-то счастливой выглядит, уголки губ незаметно поднимает и сжимает вилку в руке.

— Йеджи пригласила меня на ночевку, — как ни в чем не бывало произносит она, бросив взгляд в сторону Йеджи, которая, будто подтверждая слова подруги, головой кивает. Врут, ибо настоящую причину Дженни позже сама ему расскажет, наедине.

Да и Тэхён уже догадывается немного, догоняет, что, судя по всему, это его вчерашние слова так подействовали, и поэтому он тоже уже прячет ухмылку за кулаком, и взяв вилку, приступает к трапезе, всё ещё изредка бросая взгляд на Дженни. Теперь уже не удивленные, а довольные, и в каком-то смысле даже горделивые.

— Ваша ночевка, видимо, начинается в одиннадцать утра, — хмыкает Миен, как бы хочет подколоть Дженни, которая с утра пораньше пришла, когда даже Йеджи дома не было, и весь день рядом ошивалась. Но выходит не шибко ядовито и раздраженно, как раньше, ибо как-никак, Миен сейчас не очень-то и сильно презирает Дженни, которая не просто ошивалась рядом, а даже помогала, выбрав удачный цвет для нового кресла в гостиной. Миен как-то не планировала слушаться её совета, и тем более, обустраивать дом по её мнению, ведь как-никак её вкус в принципе отличается от вкуса Миен, но так вышло, что её идея кресла в кои-то веки понравилась не только Миен, но и Джемин.

Но слава богу, это единственное, где сегодня взялось во внимание слова и идеи Дженни Ким. И поэтому Миен совсем совесть не мучает, и она как-то не карает себя за то, что послушалась этой девчушки и подняла её на два ступня в глазах. Да-да, именно два.

— Как и желание прочитать книгу в библиотеке три часа, — добавляет Миен, уже приступая к Йеджи, которую с момента её прихода в покое не оставляет, потому что реально, с этой девушкой что-то сегодня творится. Миен не понимает, что именно, но сегодня она какая-то улыбчивая, чем обычно, и в облаках летает, даже сейчас за столом вся сияет, улыбаясь себе под нос от каких-то мыслей. Вряд ли она находится в таком распоряжении духа от чтения книг в библиотеке.

— Эм, что? — наконец доходит до Йеджи, что женщина теперь на неё намекает, и поэтому поднимает взгляд, перестав в облаках летать от мыслей про Хёнджина.

— Говорю, что уж слишком ты прониклась книгами сегодня, — уточняет Миен насмешливо, и глаза щурит, будто пытаясь проникнуть в разум Йеджи и понять, что вообще с ней такое. Но увы, таких магических способностей Миен не имеет, так что остается лишь докапываться до правды. А Тэхён с Дженни же, казалось бы, совершенно на всё это внимания не обращают, мимолетно переглядываясь между собой, и мечтая как можно скорее наедине побыть.

— Ну я же сказала, что я отстаю по некоторым предметам. Вечно тебе не угодишь, — бубнит Йеджи, нервно пытаясь перевести тему и убедить Миен в том, что она и вправду книги читала. Впрочем, Йеджи весь день этим и занимается — пытается вызвать как можно меньше подозрений. Не то, чтобы она боится реакции Миен или брата на её отношения, а наоборот, она почти что уверена, что Тэхён поймет и защитит её от гнева мачехи. Но Йеджи всё равно пока что не хочет раскрывать отношения хотя бы блять потому, что они только утром начались. Вот и врет. — И вообще, я наелась, — хочет она сбежать отсюда поскорее и проговаривает быстро, встав с места, когда чувствует, что взгляд Миен становится тяжелее.

 — Йеджи, следи за своим языком и сядь на место, — уже серьезнее говорит Миен, которой вот совсем не нравится тон её голоса и слова. Она смеет дерзить, а потом уходить, как ни в чем не бывало?

 — Кхм, я тоже наелась, так что пойду с Йеджи, — подает голос и Дженни, чтобы выгородить Йеджи, и встает с места, отчего Миен всё же да замолкает, и лишь устало качает головой, мол, можете идти на все стороны.

 — Спокойной ночи, — говорит уже Тэхён, снизу вверх смотря на Дженни, отчего та губы кусает и коротко кивает головой. А потом быстро уходит за Йеджи, на второй этаж, краснея по уши от осознания того, что это вовсе не настоящее и последнее пожелание спокойной ночи от Тэхёна на сегодня. Это она по его пожирающему взгляду прочла, молча приказывающему, чтобы она потом пришла в его комнату.

 — Глупая девчонка, — цокает тихо Миен, когда Йеджи с Дженни, шепчась о чем-то, выходят из столовой и поднимаются по лестнице. Конкретно к Йеджи обращается, которая уж слишком наглеет в последнее время, и явно что-то скрывает. Но это выражение и к Дженни тоже относится. — Кстати о глупых. Как ты думаешь, почему Дженни пришла и весь день любезничала рядом со мной? — спрашивает Миен, смотря уже на своего сына. Задумчиво рукой подбородок протирает, пытается понять блять, что с окружающими её людьми вообще происходит. Сначала Тэхён, потом Йеджи, а теперь уже и Дженни свалилась на её голову со своими странностями. — Может, она притворяется и подлизывается из-за выгоды? Ну типа, выпросить как-то деньги? — да хоть убейте, ну не верит Миен в её искренние намерения. Она же Миен за километр обходила, пугалась её, и временами дерзила, когда оскорбления в её сторону переходили границы. Да и Миен не шибко любила и горела желанием общаться с Дженни.

Может, ей реально деньги нужны какие-то?

— Какие к черту деньги? — брови вскидывает Тэхён, а потом вздыхает устало из-за того, что мать снова докапывается до Дженни и ищет корыстные причины всему, даже не догадываясь, что Дженни просто показать себя с лучшей стороны хочет искренне. — Тебе легче строить догадки о её манипуляциях, чем просто поверить в её дружелюбие и доброту?

— Дружелюбие и доброта?.. — переспрашивает Миен, а потом снова на дверь смотрит, за которой скрылась Дженни. Задумывается, и все же решает особо не зацикливаться на этой теме и докапываться до Дженни. — Ну ладно.

А может, Миен реально раньше ошибалась на её счет?

А хотя… плевать на неё и на её странности. Пусть Дженни хоть самой дьяволицей, или ангелом во плоти будет, в конце концов, она же никто для Миен — лишь подружка её «дочери».

***

«Приходи в мою комнату»

Всё-таки, это и вправду не было его последним пожеланием спокойной ночи. Дженни убеждается в этом, когда наконец подключает свой телефон к зарядке, и видит сообщение от Тэхёна, написанное аж сорок минут назад.

Ужасается, и себя проклинает за то, что не сразу прочла — чертова Йеджи отвлекла её фильмом, из-за чего Дженни даже забыла поставить умерший телефон на зарядку. А ведь она ждала его сообщение.

— Кхм, Йеджи, — тянет Дженни, и кладет телефон обратно на тумбу. Смотрит на подругу, которая расслабление лежала на диване и поедала попкорн, параллельно смотря в свой собственный телефон и лыбясь отчего-то.

— М? — только и спрашивает Йеджи, не отвлекаясь от переписки с Хенджином.

— Я хочу… это… пойти. Ты можешь прикрыть меня в случае чего? — неловко спрашивает Дженни, решая не уточнить, куда она идет. И так понятно. Потому что это всё ещё смущающе для Дженни — говорить Йеджи прямо, что она идёт в комнату его брата. Тем более, после того, как она изначально отреагировала на их отношения.

Вдруг Йеджи как-то… неприятно? Вдруг она ревнует свою подругу к брату, или брата к ней?

— А, к Тэхёну, — но Йеджи убирает всю неловкость и сомнения, без капли удивления, и, тем более, злости, догадываясь о подробностях с ухмылкой на губах. — Конечно, — соглашается, не видя в этом ничего страшного, и на секунду поднимает на Дженни взгляд, а потом снова опускает к телефону, читая новое сообщение от Хёнджина.

И Дженни в каком-то смысле даже теперь благодарна этому пареньку, и больше вовсе не презирает его, думая, что он боль Йеджи причиняет. Ибо сейчас её состояние вот совсем болезненной и подавленной не выглядит, а наоборот — такую счастливую и летающую в облаках Йеджи Дженни раньше никогда не видела, как бы странно это не звучало.

Так что Дженни уже без зазрения совести направляется к выходу из комнаты Йеджи, чтобы провести вечер с Тэхеном и поговорить с ним о важном.

Ведь в конце концов, Дженни явно не расстроила Йеджи своим уходом и тем, что фильм вместе с ней не досмотрела. Йеджи сейчас совсем фильм не волнует, и ей нужна только свобода и покой, чтобы спокойно с новым и первым полноценным парнем пообщаться.

***

Дженни почти на цыпочках шагает в направлении комнаты любимого человека, оглядываясь по сторонам в страхе быть пойманной. В идеале они вообще не должны были встретиться сегодня, в его доме с такой обстановкой, в которой любой может их заметить, но им как-то плевать на опасения, ведь они скучали по друг другу, им слишком многое и важное нужно обсудить.

И поэтому Дженни с облегчением вздыхает, когда без происшествий доходит наконец до его комнаты, и тихо стучит в дверь. Ждет пару секунд, и когда не получает оклик, снова стучится, думая, что её не слышат.

А может, он уснул уже?

Он же почти целый час назад написал ей придти…

Но как бы там не было, Дженни решает сама всё проверить, и уже сама тянет ручку, надеясь на удачу, и открывает дверь — не хочет стучаться дальше и громче, на случай, чтобы не привлечь внимание других людей в доме. И дверь, на удивление, не запертая, и Дженни только зайдя в комнату понимает причину.

Ким Тэхён был в душе. И дверь оставил открытой, чтобы она не простояла в коридоре, стучась, если вдруг придет к нему. А понимает это Дженни тем, что практически в одну секунду с ней, из ванной комнаты выходит сам Тэхён. Полностью голый.

Оба на месте замирают, совсем не ожидая такой встречи. И ладно бы Тэхён, который сразу от удивления отходит и усмехается, понимая, что не зря дверь открытой оставил, ведь его шпионка всё же пришла, но вот Дженни до ушей краской заливается и дыхание задерживает, невольно скользя взглядом вниз, по его телу.

Идеальному телу.

— Ты пришла всё же, — говорит Тэхён, который уже устал её ждать, вот и душ решил принять. Усмехается шире, и к ней шагает, будто совсем не волнуясь о своей наготе. Да, по сути они уже спали друг с другом, и Дженни тоже вчера утром разделась перед ним во время спешки из-за родителей, но всё равно… это смущающе. И поэтому Дженни тут же отворачивается, смотря на закрытую дверь перед собой, и бурчит неловко:

— Ты можешь одеться?

Потому что она сюда обсудить важные вещи и просто разговаривать пришла, а вид Тэхён отвлекает её мысли. Слишком сильно отвлекает.

А сам Тэхён открыто веселится от того, как она вся красная стоит к нему спиной, в уголке его комнаты только из-за его наготы, и просит его одеться совсем-совсем тихо. Она Тэхёну реально крышу сводит своим разносторонним характером и умением совмещать в себе сексуальность и милость — смущается его так, будто вовсе не она два дня назад отсосала ему… Блять. Она Тэхёну никогда не надоест.

Всегда будет манить и зачаровывать его к себе всё больше с каждым днём.

И Тэхён решает особо не мучить свою девушку — влажные волосы растрепывает, и шире улыбнувшись, говорит спокойно:

— Окей, — теперь уже к своему комоду направляется, чтобы одеться по просьбе Дженни, пока та всё ещё стоит к нему спиной и губы нервно кусает. А Тэхён изредка на неё поглядывает, и натягивает домашние уютные штаны. — Можешь оборачиваться, — говорит он, доставая из другой полки уже футболку, и с одеждой в руке шагает к ней, по пути надевая. И не успевает Дженни толком обернуться и заметить, оделся ли Тэхён или нет, как сразу попадает в плен его губ, которые настойчиво впиваются в её, слишком неожиданно.

Тэхён скучал по ней. И прекрасно показывает сейчас это, целуя и покусывая её клубничные губы, и к себе прижимая, обняв за талию. А Дженни даже и не думает оттолкнуть — с охотой отвечает на поцелуй, и обнимает его за шею, чувствуя, как он улыбается весело.

Уж слишком приподнятом настроении он находится сейчас, и дело даже не в том, что она повеселила его своим смущением только что, а в том, что она вообще вытворяла весь день.

Он гордится тем, что она хоть как-то начала действовать для их отношений. Понемногу начала побороть свои страхи.

***

— То есть, ты хочешь сказать, что моя мать пошла тебе на уступки? — спрашивает Тэхён, выгнув брови, когда слышит рассказ Дженни о том, как она помогла Миен выбрать мебель для гостиной и каким-то магическим образом сделала так, что Миен её послушалась.
Дженни тихо посмеивается на вопрос Тэхёна и кивает головой, крепче к нему прижимаясь, сидя в его объятиях на диване. Она решила ему рассказать сегодняшний день в подробностях, обсудить вообще свои отношения с его матерью, и тоже делать шаги ему навстречу, и поэтому пришла сюда, в эту комнату.

А ещё она пришла по причине того, что до жути соскучилась по его поцелуям, объятиям и ласкам, и Тэхён прекрасно это понимая, гладит её сейчас по спине, легко прикасаясь пальцами к её шелковой, до жути блять притягательной ночнушке.

— Говорил же, что никто перед тобой не устоит, — уголки губ приподнимает Тэхён, и поудобнее устраивает Дженни в свои объятия, прижимая к себе, словно зеницу ока. — Так что можно теперь смело заявлять о наших отношениях, ведь ты сама убедилась сегодня, что не всё с моей мамой потеряно, — Дженни хотя бы немного смогла пошатнуть убеждения Миен о себе, и Тэхён реально думает, что этого более чем достаточно. А Дженни на месте от его слов замирает, и неловко губы кусая, медленно поднимает на Тэхёна взгляд. Смотрит ему прямо в глаза несколько секунд, а потом, шумно вздохнув, встает с места, выходя из его объятий, и начинает шагать по комнате, будто обдумывая что-то. А Тэхён брови от этого хмурит и продолжает на диване сидеть, за ней наблюдая и не понимая, что с ней.

— Я так не думаю, Тэхён… — тянет Дженни подавленно, и останавливается напротив его комода, рассматривая разные статуэтки и книги. — Я, конечно, попыталась сегодня показать себя с лучшей стороны, но это же был всего лишь один жалкий день. Не думаю, что твоя мама из-за этого дня станет относится ко мне и нашим отношениям лучше, — продолжает она бурчать под свой нос, стоя к нему спиной и рассматривая вещи на комоде, а Тэхён же от этого устало вздыхает и тоже поднимается с дивана. — А может, я завтра снова приду? Но теперь уже с печеньями, которые сама испеку, — делает она предложения, а Тэхён уже совсем близко к ней подходит и останавливается прямо за её спиной. — Хотя нет, у меня идея! — неожиданно воодушевляется Дженни, и немного оборачивает голову к Тэхёну, который устало усмехается уже.

— И какая же? — больше игриво, чем любопытно спрашивает Тэхён, потому что ему даже забавно в какой-то степени.

Какая же его малышка трусливая, оказывается. Как в бреду начала предлагать разные глупости, как только он заговорил про правду их отношений.

— Ты же в каком-то смысле был моим сталкером, и наверняка знаешь, что я уволилась с работы четыре месяца назад, — начинает озвучивать Дженни свою «гениальную» идею, вспомнив о своей работы официантки в приличном кафе, из которого она уволилась, потому что хотела потянуть свои оценки. Да и родители всегда ей жаловались, чтобы она не работала до тех пор, пока колледж не закончит, ибо они хоть и не ахуеть какие богатые, но и не бедные и обеспечить своего единственного ребенка до окончания её учебы да могут. Но суть даже не в этом, а в том, что в её голову пришла неожиданная идея устроиться на новую работу. Хотя бы на некоторое время. — Так вот, как насчет того, чтобы я устроилась на работу в какой-то бутик там, или в кафе, где Госпожа Миен часто бывает? Ведь не могу же я часто сюда приходить — подозрения вызову.

— Стоп, что? — теперь уже не улыбается Тэхён, а сильнее хмурится уже с первых её слов. Одну руку на комод кладет, заключая её в своеобразный плен, и наклоняется к её уху максимально близко. — Какой ещё сталкер? — спрашивает, обжигая её шею своим дыханием, и не понимая, какого черта она только что его сталкером назвала. Ну да, он прекрасно знает, что она уволилась четыре месяца назад, и прочие её события и мелочи в жизни… Но это ведь не сталкерство! У него просто хорошая память, тем более, по отношению к девушке, которая его интересует. Вот он и запоминал каждую деталь, которую она сама или Йеджи про Дженни говорила рядом с ним. Но дело даже не в этом, а в том, что Дженни хочет снова устроиться на работу только для того, чтобы… найти больше возможностей подлизаться к его матери? Реально? — И что за желание устроиться на работу? Блять, детка, ты совсем не так восприняла мои вчерашние слова, — шумно вздыхает Тэхён, и свободную руку кладет на её талию, сильнее прижимая её спиной к себе. Снова усмехается.

Она так сильно его забавляет, даже когда творит эти глупости.

— Я просто хочу, чтобы у нас не было проблемных отношений… — поджимает губы Дженни, и решает не продолжать дразнить его, называя сталкером — тема поважнее есть. И сразу же чувствует, как после её подавленного голоса Тэхён крепче обнимает её талию, из-за чего она аж вздыхает шумно от неожиданности и прижимается спиной к его крепкой груди.

— Для того, чтобы наши отношения были спокойными, необьязательно подлизываться к моей маме, аж на работу ради неё устраиваясь, — говорит он, и нежно целует Дженни за ухо, вызывая мурашки по всему её телу. И она понимает, что реально перебарщивала с намерениями, ведь Тэхён не говорил ей вчера подлизываться к его матери всегда и везде, а просто попросил… показать себя настоящую. С лучшей стороны. — Всего лишь будь со мной рядом и доверься мне, Дженни, — продолжает говорить он, уже целуя её шею, и реально не понимает, почему она так боится. Всего. — Даже если моя мама до конца дней будет тебя ненавидеть и не принимать — хотя это вряд ли — то что тут такого? Мнения родителей в отношениях, конечно, важны, но это не играет главную роль. Ничье мнение не играет главную роль для спокойных отношений, кроме наших самих.

— Но ведь… — всё ещё пытается поставить свои пять копеек Дженни, хоть и теряется немного, то ли от его слов, то ли от поцелуев, которыми осыпает её Тэхён по всей шее и плечам, то ли от его руки на талии, которая немного поглаживает горячую кожу через тонкую ткань ночнушки.

Он прекрасно умеет манипулировать и издеваться над её мыслями и эмоциями. В хорошем смысле.

— Ну хватит уже, Дженни. Где моя смелая девушка, которая послала мое мнение насчет одежды к черту и пошла в тот вечер колледж? Просто представь, что одежда — это наши отношения, а мои дурацкие слова про юбку — слова и мнения окружающих про эти самые отношения, — всё ещё тщательно старается Тэхён как-то подбодрить Дженни, и вспоминает тот день, в котором он по-крупному сглупел, сравнивая Дженни с Совон и выражая претензии насчет одежды официантки. Дженни не была такой трусливой раньше, а была упрямой и смелой, чем и привлекла Тэхёна в свои сети.

А Дженни задумывается. Просто эти отношения важны для Дженни, вот она и так боится осуждения в их сторону.

Но боясь, она лишь причиняет ещё больше вреда этим отношениям. Так что да, Тэхён прав. Ей нужно выйти уже наконец от этого состояния и придти в себя.

— А может тебе всего лишь нравятся… — тянет Тэхён, и в её ухо шепчет, опаливая горячим дыханием: —…скрытые отношения? — Тэхён свою одну руку с комода убирает и тоже кладет её на талию Дженни, медленно поглаживая, отчего она дыхание затаивает. Эта их поза, в которой Тэхен к ней сзади прижимается, изначально была какой-то пошлой и интимной, а сейчас и вовсе разум обоих неожиданно затуманила. Хотя это напряжение было между ними с момента, когда он вышел из ванны голым, просто они старательно хотели игнорировать это, чтобы обсудить важную тему. И блять, Дженни понять не может, как этот паршивец всё-таки перевернул важную тему в такую сторону. — Адреналин в крови от того, что в любую минуту нас могут застукать, факт о том, что нельзя издавать стоны… — его одна рука поднимается выше и сжимает её грудь, пока он продолжает шептать всё это в ухо, заставляя её выдохнуть шумно.

Хоть он и нагло свернул с темы в попытке отвлечь её от стрессовых мыслей, Дженни все равно не может ему помешать. Потому что ей и самой нравится такой ход событий. Особенно, когда он, параллельно продолжая гладить её грудь, вторую руку медленно вниз опускает, задирая край тонкой ночнушки.

— Это ведь до безумия возбуждающе, не так ли? — теперь уже Дженни даже толком его слов не разбирает, то ли от того, что он совсем тихо говорит, то ли от того, что у самой крыша едет от его ласк и касаний. — Как там в народе говорят… — тянет он, и всё же прикасается рукой внутренней стороны её бёдра, и тут Дженни уже не выдерживает и глаза прикрывает. Слишком сильно кружится голова, слишком жарко, а ещё, она хочет слишком много. Он блять только этим своим басистым, низким, да еще и тихим голосом возбуждает, сжигает её тело до тла, что уж говорить про его руки, ласкающие её грудь и внутреннюю сторону бедра. Пусть и через грёбаную ткань ночнушки и трусов, которых не только Тэхён, но и Дженни ненавидит в данный момент. —… Запретный плод сладок? — вспоминает Тэхён, и вырывает из её груди тихий стон, когда накрывает ладонью её промежность и надавливает на клитор.

— Тэх…

— Господин Тэхён, — не успевает Дженни простонать его имя, как неожиданно слышится стук в дверь сопровождающийся голосом одной из прислуги в особняке. Тэхён с Дженни на месте от этого замирают, пока стук повторяется. — Господин Тэхён, вы ведь еще не уснули?

Логично было бы не отвечать и постоять в тишине, чтобы она ушла уже блять и не мешала им, но Тэхён всё же подает голос, не понимая, что от него хотят в одиннадцать ночи:

— Да, Мина, что ты хочешь? — громче спрашивает Тэхён, не стараясь скрыть раздражение в голосе, а Дженни же даже пошевелиться боится.

— Простите, если беспокою, но Госпожа Миен зовет Вас в кабинет и просит, чтобы вы помогли ей разобраться с важной почтой в ноутбуке, — говорит прислуга, а Тэхён же шумно вздыхает и закатывает глаза из-за этой ночной просьбы матери, которой зачем-то не спится. И просит своего сына смело, наверное, зная что он раньше полночи особо не спит, даже если усталый слишком.

— Я сейчас подойду, — всё ещё продолжает Тэхён обращаться к Мине через закрытую дверь, и, когда слышится её уходящие шаги, то выпускает Дженни из объятий. А Дженни же облегченно вздыхает от того, что никто не стал заходить в комнату, но в ту же секунду немного расстраивается, ибо судя по всему, Тэхён сейчас уйдет… Черт. А ведь такой момент прервали…
— Беру свои слова назад, Дженни, — уже угрюмо говорит Тэхён, и недовольно брови хмурит от такого поворота событий. Подходит к столику с графином, и наливает воду в стакан. — Отношения втайне нихера не возбуждающие и сладкие, — делает он выводы, и залпом выпивает воду, чтобы хоть как-то протрезвить мысли, ибо как-то не хочется ходить со стояком, которого успела вызвать Дженни своим горячим телом и тихими стонами.

А Дженни же немного даже забавно становится смотреть на его ворчание и недовольство жизнью. А ещё… она вину чувствует. И тоже ощущает сильное недомогание и недовольство.

Ей тоже надоело всё это.

— Тэхён… — неловко кусает она свои губы и смотрит на мужчину, поправляя свою ночнушку. — А давай… мы завтра всё им расскажем? — она наконец-то решается, хочет его послушаться и всё к чёрту послать, а Тэхён же чуть ли водой не давится от этого.

Дженни не уверена в своем решении, но всё равно хочет рискнуть. Ибо она реально не была такой зажатой и запуганной раньше, и тем более, ни к кому не подлизывалась, аж намереваясь на работу устроиться ради этого.

И, чуется ей, что завтрашний день будет тяжелым для нее. В моральном плане.

Но и пусть.

Тэхён же рядом будет.