В крохотной квартирке словно жили и не жили одновременно. Вдоль коричневых обшарпанных стен с обрывками плакатов звёзд до Великой Депрессии тянулись составленные прямо на пол стопки старых книг, которые разбавляли пара кресел, облезлый продавленный диван и стол у окна. И ещё матрас в углу, тот самый, что я видела на видео. И пыль. Видимо, какие-то книги читались чаще, а какие-то использовались вместо подставок. На одной из стопок возле кресла стояла лампа-инвалид без абажура, а на другой – пара чашек и фантик от конфеты. И пахло улицей, транспортом, лимонным мылом и, как говорила миссис Чо, юношеским максимализмом. Я никогда не понимала, что же это за запах, а тут вдруг в голову пришло – пахло свободой, лёгким безумием и нотками отчаянья.

Едва мы вошли, и дверь за мной закрылась, в помещении повисла неловкость. Без лишних слов Чен направился к столу, на котором лежало с десяток телефонов, и, взяв один из них, стал кому-то звонить. Никто не ответил. Тогда в ход пошел второй аппарат, третий – до тех пор, пока ему ответили.

- Где Кай? Он смог уйти? Фу-ух, - облегчённо выдохнул парень, услышав ответ. – Хорошо, держи меня в курсе, Минсок.

Я чувствовала его напряжение. Не знаю, сковывали ли его все малознакомые люди или только я, но он сделал ещё несколько звонков и только потом обернулся ко мне.

- Меня будут разыскивать...

- Ты стала вдруг всем нужна.

- Я так не хочу.

- А слава всегда приходит неожиданно, - усмехнулся Чен. - Мне надо уйти. Тебе придётся остаться здесь. Руками ничего не трогать, на телефонные звонки не отвечать, никого сюда не звать, двери не открывать.

- Ты надолго уходишь?

- Уже скучаешь?

- Я... я не попаду сегодня домой, да?

Чен склонил голову на бок и после паузы, во время которой он изучающее разглядывал меня своими чёрными глазищами, задал вопрос, больно царапнувший в груди:

- А ты разве не попрощалась со своим домом?

Книги были такими старыми, что даже мой папа, наверное, такие в своё время не читал. В некоторых торчали импровизированные закладки из магазинных чеков. Возможно, эти книги читали разные люди. Вряд ли Чен читал столько книг одновременно, хотя он был довольно странным, от такого человека стоит ждать сюрпризов.

Крохотная кухня буквально на два человека и неожиданно чистая посуда на единственной сиротливой полке. А в кладовке – кровать, и пахло Ченом. Это, судя по всему, его спальня, подумала я и торопливо закрыла дверь, чтобы погасить вспыхнувшее ощущение, что я подглядываю.

Щёлкнул замок, и я обрадовалась, что Чен вернулся, но это был не он.

- Чанёль, ты не мог бы заткнуться, - в квартиру вошёл коротко стриженый парень, смутно напоминающий мне того самого, что попросил меня вынести какую-то деталь из магазина.

Следом за ним в квартиру вошёл уже знакомый мне красноволосый великан.

- А я говорю тебе, что... - Чанёль запнулся, обнаружив посреди комнаты меня.

Второй парень сориентировался быстрее и направился ко мне, приветственно протягивая руку.

- Привет, - дружелюбно улыбнулся он. – Я Дио.

И всё в нём кричало, что он - элита: и эта короткая стрижка, и голубая футболка с джинсами, и аура ухоженности и спокойствия.

- Не бойся, я тебя не укушу, - неловко пошутил он, заметив мой ступор.

- Конечно, не укусим, - закивал Чанёль, тоже протягивая руку для рукопожатия, - мы же ещё жить хотим, а Чен в гневе похож на торнадо. Маленькое, но злющее торнадо разрушительной силы.

- А где он, кстати? – Дио обвёл взглядом пустую комнату.

- Куда-то ушёл.

- Давно?

- Полчаса назад.

- А ты здесь давно? – загадочно ухмыляясь, уточнил Чанёль.

- Он привёл меня и сразу ушёл.

- С гостеприимством у него проблемы, - согласно кивнул великан. – Представляешь, мне он постоянно говорит: «Ёль, когда ты уже свалишь из моего дома?»! Так разве разговаривают с гостями? – он развалился в кресле, вытягивая длинные ноги.

- Поверь мне, у Ёля это все спрашивают, - хмыкнул Дио, останавливаясь у стола с телефонами.

Мне показалось, что сейчас он возьмёт один из них, и я предостерегла:

- Чен сказал, телефоны не трогать.

Парни бегло переглянулись и заулыбались.

- Ты уже его слушаешься? – ехидно взлетели брови Чанёля.

- Это же не мой дом...

- Мы слышали, что случилось, - кивнул Дио и взял один из телефонов. – Скоро подтянутся остальные, и мы обсудим дальнейшие планы.

- Остальные? – вырвалось у меня. – А сколько вас?

- Нас? – Дио задумчиво закатил глаза. – Миллион? – предположил парень. – Сколько нас, Ёль?

- Надо у Сехуна спросить, он будет знать точную цифру, - ответил ему зевающий Чанёль.

- Нет, я имею в виду, сколько вас придёт?

- Аа-а-а, - протянули парни. – Человек пять-шесть придёт.

И они пришли. Такие разные, но судя по взглядам, которыми они обменивались при встрече, общего у них всё равно было больше.

Парень, весь утыканный и увешанный серьгами и цепочками, смерил меня оценивающим, если не сказать раздевающим взглядом и назвался Бэкхёном. Тихий и высокий – Сехуном. Тот, который сразу без приветствия направился на кухню, оказался Лэем, а опасливо озирающийся мужчина в строгом деловом костюме – Сухо. Кай и Минсок пришли вместе, и наконец-то кто-то обратил внимание и на меня.

- Не обижали тебя? – шепнул мне присевший на подлокотник дивана Минсок.

- Нет, - а сама не сводила глаз с четвёрки элиты, свободно передвигающейся и смеющейся с остальными. – Что происходит?

- Ты о чём?

В ответ носом повела в сторону класса А, так чужеродно затесавшихся в нашей среде.

- Они – с нами, не волнуйся, - Минсок приветливо кивнул Сухо.

- Но они же... - в присутствии элиты язык не поворачивался произнести слово «элита», официально они считались классом А.

- И что? У них три руки? Две головы? Чем они отличаются от нас? – заулыбался Минсок и привлёк внимание проходящего мимо с кружкой чая Дио.

- О чём говорите? О драконах? – он остановился перед нами. - У кого там две головы?

- О каких драконах? – от смеха глаза Минсока превратились в тоненькие щёлочки. – Об элите!

В комнате тут же все затихли, и жар стыда ударил мне в шею. Ребята смотрели на нас, на меня.

- И чего вы замерли? – я облегчённо выдохнула, увидев в дверях Чена. – Девушку впервые увидели так близко? Не думал я, что всё настолько плачевно в вашей личной жизни, ребята.

- Думаю, она нас боится, - выдвинул предположение Чанёль.

- Нет, не вас, а... - хотела исправить его, но комната потонула в мальчишечьем хохоте.

- Она... она думала, ты из наших, - задыхаясь от смеха, колотил себя по коленке Бэкхён. – Думала, что Чанёль... чёрт! Что он – из класса В!

- Ёль... Ёль – он из А, - даже Дио прослезился.

- Но как же... - я совсем растерялась. Выставила себя полной дуррой, раз не смогла отличить элиту от своих. Просто он был одет в обычный комбинезон и казался своим в доску. Да, яркий цвет волос можно было иметь только классу А, но ведь длина! Они же у него уши прикрывают, как у класса В. Это ввело меня в заблуждение, и пока ребята, подкалывая внешний вид Ёля, успокаивались, я сидела, уткнувшись в сцепленные на коленях руки, и боялась голову поднять и увидеть полный искреннего недоумения и презрения взгляд чёрных глаз.

- Всё, заканчивайте ржать, - оборвал всеобщее веселье Чен, и все как-то разом собрались. Лишь Бэкхён продолжал хихикать в кулак, бросая на Ёля смешливые взгляды.

А потом начался длинный и малопонятный разговор.

- Третий пост?

- Готово.

- Двадцать седьмой?

- Не хватает двадцать человек.

- Что с воздушкой?

- Почти.

- Сколько осталось?

- Пару дней.

- Как наверху?

- Бегают, но ищут не там.

- Спасибо Дио и Сехуну.

Они говорили о каких-то незнакомых людях, сроках, оружии... И мне было страшно, так страшно, что холодели руки и ноги.

- Ты даже не представляешь, как глубоко мы проникли в систему, - округляя глаза, незаметно шепнул мне Минсок.

- Мы есть везде, - и как только Чен услышал! – В Департаменте, в Программе, в минобороне, в средствах массовой информации, - гордо перечислял он, загибая пальцы. - И это не кучка сексуально неудовлетворённых подростков, которым недостаёт адреналина. Это армия, Соя. Мы готовы начать войну.

- Я почти проникся, если бы не слово «сексуальный», - прыснул Чанёль.

- Заткнись! – пихнул его локтем Сухо.

- Как ты думаешь, зачем это всё? – Чен снова обратился ко мне, и все опять вспомнили о моём существовании.

- Для... для светлого будущего? – неловко повторила то, о чём так часто в детстве рассуждал отец.

- Можно подумать, - Дио опередил Чена, - что бездна – это наше неизвестное будущее, но нет. Бездна – это наше беспросветное, серое и вязкое настоящее.

- Раньше я думала, всё дело в деньгах.

- Ты и сейчас считаешь, что суть в деньгах и власти? – Бэкхён откинулся на спинку кресла, поигрывая длинной цепочкой, тянущейся от губы до мочки уха. – Тогда зачем это Дио и Чанёлю? У них всё есть.

- Выбора у нас нет, выбора! – выпалил Чанёль. – Я хочу проснуться и выбрать свой день. Почему я должен идти по левой стороне, когда вижу на правой красивую девушку? Потому что она мне по статусу не подходит? У неё три руки или она заразна?

- Не обращай внимания, у Чанёля немного крыша сбита на одну сторону, - тихонько прокомментировал Минсок только для меня.

- Мы не хотим крови, - прервал его Чен, - и не хотим умирать. Я хочу доказать, что разделение на классы – бред! И среди нас есть талантливые люди, которые имеют право реализовать себя и приносить пользу! – он говорил, и глаза его горели таким неистовым огнём, словно он был готов сию минуту кинуться и сражаться голыми руками за свободу и равноправие.

- Ты не смотри, что у него, - Чен кивнул на Бэкхёна, - железа в лице больше, чем во всей моей квартире. Руки Бэкхёна способны собрать человека по частям. Он – гениальный хирург!

- Не перехвали, - глухо хмыкнул из угла Дио.

- Нет, пусть продолжает, - шикнул на него Бэкхён, - мне это льстит.

- Минсок может починить всё на свете.

- Кроме человека, - не удержался Бэкхён.

- Сехун разрабатывает такие программы, что мог бы космическую ракету запустить, не выходя из туалета.

- А ты слышала, как Чен поёт? – встрял Чанёль, и я впервые увидела, как Чен растерялся.

- Поёт? – у меня от удивления вытянулось лицо.

Классу В нельзя петь, это привилегия сугубо элиты. Считается, что только у них чистый голос и слух. Искусство вообще за гранью нашего класса. Нам разрешено смотреть и слушать, но особо не увлекаться, а тут...

- Спой, Чен! – заёрзал на месте неугомонный Чанёль.

Чен отрицательно покачал головой и сделал вид, что его очень интересуют молчащие всё это время телефоны на столе.

- Пой уже, сколько можно набивать себе цену? – хмыкнул пирсингованный хирург.

И хоть сумерки уже давно заглянули в квартиру, я всё ещё хорошо видела ребят. Видела, как усмехнулся Чен, бросив на меня косой взгляд, как он прокашлялся, очищая горло. А потом сел на стул, любезно поставленный Лэем в центре комнаты, и запел.

Он пел о свободе, о полёте, и этот голос, мягкий с хрипотцой, вдруг становится то звонким и пронизывающим до костей, то обволакивал тёплым одеялом... И мне казалось, я лечу, подхваченная этими звуками. Пощипывающий мороз по коже, волнами целующий кожу, и ком в горле, от которого глаза наполнялись слезами - эти чувства были такими новыми, такими томительными и приятными, что единственной мыслью было – умереть, умереть прямо сейчас, чтобы навечно остаться в этом полёте...

А потом все как-то засобирались, суетливо толпясь в маленькой комнате. И лишь Минсок чуть задержался и успокаивающе похлопал меня по плечу.

- Всё исправится, вот увидишь, просто потерпи немного.

- А я... мне...

- Среди нас только у Ёля и Кая есть сёстры, и они бы забрали тебя, но... - он бросил странный взгляд мне за плечо, где Чен провожал остальных. – Здесь ты в безопасности. Чен, конечно, ничего не продумывает, действует по наитию. Это он наше общее дело скрупулёзно планирует, по жизни он тот ещё импровизатор. И если ты здесь, значит, так надо. Потерпи, скоро ты осознаешь свою роль.

- Я не могу отказаться, да?

- Отказаться? – Чен подошёл незаметно. – От чего?

- От ужина и чистого постельного белья она бы не отказалась, - Минсок подмигнул мне и, махнув Чену на прощанье, вышел из квартиры, погружая её в напряжённую тишину.

Оборачиваться и встречаться взглядом с Ченом как-то не хотелось.

В чужой квартире, на чужом полу, на чужом матрасе, под чужим одеялом, окутанная чужими запахами, меня била мелкая дрожь. И так хотелось домой, что слёзы сами накатывали, вынуждая утыкаться носом в тонкую сплющенную подушку, чтобы сдержать всхлипы.

Рядом раздались тихие шаги, и я вынырнула из-под одеяла.

Чен остановился возле матраса, глядя на меня сверху вниз, а потом сел на пол рядом со мной, скрестив ноги.

- Это какао, - протянул мне кружку, заполненную лишь наполовину. – Когда нужно расслабиться и отвлечься, я варю себе какао. А сегодня я так устал... Допивай, - и видя, что я не тянусь за кружкой, поставил её возле подушки. – Ты хочешь домой, я знаю, - тихо сказал он, - мы придумаем что-нибудь. А пока – пей какао и спи.

Придерживая сползающее одеяло, села. Чен молча, кончиками пальцев ближе придвинул чашку. Я потянулась за ней, ощущая его взгляд на своей руке, словно он боялся, что разолью или оттолкну. Но какао оказалось тёплым и сладким, и слёзы высохли, уступив чему-то лёгкому и тягучему, как сам напиток.

Чен наблюдал за мной очень внимательно, следя своими бездонными глазами за каждым моим глотком, за каждым прикосновением губ к чашке. И молчал. И я поймала себя на том, что не испытывала стеснения и дискомфорта. Мы просто сидели друг с другом: один пил какао, а другой о чём-то думал. А в качестве благодарности от меня – робкая улыбка, и он тут же отзеркалил её, по-кошачьи вздёрнув уголки губ.

- Я говорил, что какао поможет, - парень довольно похлопал себя по коленям, - а теперь спать. Обещай, что сдержишь свои порывы и не придёшь в мою спальню, - хитро блеснув прищуренными глазами, кивнул на дверь в кладовку.

Я аж опешила.

- Нет у меня никаких порывов! – аура какао и уюта мгновенно испарилась, уступив место смущённому раздражению.

- Меня можешь не обманывать, - он забрал у меня кружку. – Веди себя прилично.

- Да я же... Это ты шутишь так?

- Я? – Чен удивлённо заломил бровки домиком. – Да я предельно серьёзен!

Мне оставалось только тяжело вздохнуть, улечься на твёрдый матрас и, отвернувшись к потрескавшейся стене, мечтать побыстрее заснуть, пока он, многозначительно хмыкая и что-то мурлыкая себе под нос, бродил по квартире, скрываясь то в кухне, то в ванной... Пару раз он останавливался у моего матраса, но я усиленно делала вид, что сплю, и вскоре в комнате погас свет, и тихонько щёлкнула дверь кладовки.

- Спокойной ночи, - раздалось глухое из-за двери.

Надо было играть спящую до конца, но я не сдержалась:

- Спокойной.

- Я знал, что ты не спишь, - хохотнул он.

- Я не могу заснуть.

- Прости, но в первую ночь я девушек в свою спальню не приглашаю. Давай выдержим рамки приличия, и ты придёшь завтра, а?

- Ну и шуточки у тебя!

- Впрочем, если тебе там совсем одиноко, я и сам могу прийти, - запросто предложил Чен.

- Я уже сплю!

- Да ладно!

- И ты мне мешаешь!

- Вот так всегда... Я только решился пожертвовать комфортной постелью ради жёсткого матраса...