Дженни.

Оставшиеся выходные прошли словно в тумане. Я всего один раз выходила из дома в продуктовый магазин. Не хотелось ни с кем пересекаться и контактировать.

Я очень много ела, видимо моё нервное состояние, испытываемое пару дней подряд, не прошло бесследно. А ещё много спала, что тоже не могло меня не беспокоить. И я была дико зла и раздражена.

В субботу вечером звонила Сора, приглашала к ним на ужин, но я под предлогом плохого самочувствия отказалась. Не знаю, что больше всего удивило девушку, что я впервые за всё время отказалась, или, что плохо себя чувствовала, но в голосе Соры улавливались тревожные нотки.

Прежде, чем снова встретиться с нахалом, по воле злого рока, оказавшегося сыном Минов, мне нужно хорошо обдумать случившееся. Я до сих пор не могла понять, каким образом оказалась в лесу ночью!? И как так получилось, что моё сознание ко мне вернулось лишь тогда, когда я уже была в самой чаще леса!?

Ладно, не стану лукавить и строить из себя жертву, будто Юнги воспользовался моим состоянием и взял меня против моей воли, ведь мне понравилось, даже больше, чем понравилось. Но я должна разобраться в случившемся, чтобы впредь такого не допустить. И единственный человек, который я, надеюсь, хоть что-то сможем мне прояснить – это мой отец. Ему то я уже и набирала, нервно кусая губы в ожидании ответа.

– Нини, дочка, здравствуй. Как ты там родная? – от бодрого голоса папы, на душе становилось радостно. Значит у него всё хорошо, а для меня это потрясающиеся новости.
– Привет па. У меня всё нормально. Ты там как?
– Да как я!? Потихонечку. Сплю, ем, смотрю телевизор, бездельничаю одним словом, как всегда.

Про себя подметила, что у папы сегодня удивительно хорошее настроение. Может не стоит грузить его своими проблемами? Сама как-нибудь разберусь.

– Дженни, ты ещё тут? – услышала обеспокоенный голос папочки.
– Да, да, прости, просто задумалась.
– Должно быть о чём-то серьёзном, раз не слышала, как я несколько раз тебя позвал?
– Да так. Заметила ты сегодня в хорошем настроении.
– Ах, это. Тебе просто показалось, – попытался отмахнулся он, но я слишком хорошо знала своего отца.
– Тааак. Очень интересно. Рассказывай.
– Да нечего рассказывать то, – замялся папа, а я на каком-то подсознательном уровне почувствовала, как он покраснел.
– Всё рассказывай. Я её знаю? – я решила идти в оборот.
– Да соседка наша Хваса с четвёртого этажа. Мы с ней вчера в магазине столкнулись, разговорились, она меня к себе сегодня на обед и пригласила.
– И как прошёл обед?
– Да хорошо прошёл. Она такой вкусный рис готовит, закачаешься.

Я рассмеялась, впервые услышав от папы подобные слова. Он у меня мужчина старой закалки, новомодными словами обычно не выражается, а тут видимо женщина действительно произвела на него впечатление.

– Я так и думал, что ты надо мной смеяться будешь, – немного расстроенно вдохнул отец.
– Стой, стой, стой. Ты чего это удумал? Мне смешно от твоего нового лексикона стало и только. А по поводу обеда и Хвасы, так я рада, что ты наконец-то вышел из своего заточения и провёл хорошо день. Я буду счастлива, если тебе будет с кем скрашивать своё время в моё отсутствие.
– Правда? – голос папы вмиг повеселел.
– Ну конечно правда пап. Ты, итак, всю свою молодость и всё своё свободное время мне отдал, растил меня в одиночку и занимался воспитанием. Я никогда этого не забуду и всегда буду тебе благодарна за твою любовь и внимание.
– Спасибо дочка. Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя пап.
– Нини, что у тебя там случилось?
– Ты о чём?
– Не знаю даже, не могу объяснить. Но слышу по голосу, волнует тебя что-то. Поделись со мной.
– Ох, папа. Хотела бы я сама знать, что со мной происходит. Да только ответов у меня нет.
– Я тебя внимательно слушаю.

Следующие минут 20 я пересказала папе всё, что произошло накануне. Не знаю правильно ли поступила, но мне нужно было выговориться и попытаться во всём разобраться. Меня беспокоит эта ситуация, и появилась одна догадка, которая до ужаса меня пугает. Мне нужно знать, что я ошибаюсь и это просто моя паранойя, не больше.

– Значит, не ошиблась-таки. Луна стала пробуждать твою внутреннюю силу, – последовал тихий шёпот папы, как только я закончила рассказ. Его слова вряд ли предназначались мне, скорее он разговаривал сам с собой.
– Кто и в чём не ошибся? Ты знаешь что-то? Что со мной происходит?
– Ты меняешься, твой организм перестраивается, и виной всему ночь полнолуния, проведённая среди волков.
– И что всё это значит?
– Нини, скажи, а ты так и продолжаешь носить кулон? Он постоянно на тебе?

Голос папы звучал обеспокоенно, хотя он и пытался это скрыть.

– Пап, ты меня пугаешь.
– Просто ответь пожалуйста. Кулон на тебе всегда?
– Конечно. Я не снимаю его даже, когда принимаю ванну или во время сна, чтобы никто из двуликих не мог уловить мой естественный запах.
– Теперь послушай меня не перебивая и пожалуйста, делай так, как я тебе скажу. Во-первых, никогда и ни при каких условиях не снимай свой кулон. Во-вторых, каждый раз, когда принимаешь ванну, добавляй в воду капли, они помогут тебе ещё лучше спрятать свой запах, если вдруг кулон перестанет работать. В-третьих, будет ещё эффективней, если ты будешь добавлять капли в вечерний чай, пару капель вполне достаточно. В-четвёртых, старайся избегать этого Юнги и не пересекаться с ним. Я позвоню Сон Ги и попробую выбить у него пропуск в посёлок.
– Для чего такие сложности? Что ты скрываешь пап?
– Нини, просто выполняй все мои советы, а я очень постараюсь приехать так скоро, как получится.
– Для чего? Зачем тебе сюда приезжать? Чего ты так испугался? Скажи мне, я должна знать правду.
– Я не могу быть уверен в этом на все сто процентов. Для начала я должен убедиться, что не ошибаюсь.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Пап, просто скажи, как есть. Это касается меня, значит будет справедливо сказать мне правду.
– Вероятнее всего Юнги и есть твой истинный, от которого тебя так хотела уберечь твоя мать. Встреча с ним пробуждает вашу связь, которая по всей видимости слишком быстро крепнет. По крайней мере твои провалы, неконтролируемые действия и тяга к этому парню, я могу объяснить только так.

ЧТО??? ИСТИННЫЙ??? Сын альфы и есть тот, кто может стать моей погибелью?

Что ж. Кажется я встряла.