Чтобы не светить стояком перед народом, Лёха торчал в сортире еще минут десять. Ни поссать, ни передернуть спокойно — так и сидел на крышке унитаза, листая ленту в сине-белой, пока Ваня демонстрировал ребятам, что выбрался из чуланной западни целым и невредимым. Ему-то проще было скрыть свой напрягшийся член в плотной джинсе, а вот Лёхе с его трениками повезло меньше. Такими темпами только скафандр надевать. Радовало, что и Ваня ощутил на себе чудодейственный эффект целования в темном замкнутом пространстве и тоже, наверное, старался не спалиться. Правда, с краснющими губищами, но это можно и на жару списать.

— Да что ж ты не падаешь никак, скотина! — тихо выругнулся Лёха, пытаясь не думать ни о чем, кроме мемов на экране. Когда он наконец вышел, встретив вопросительный взгляд Артурчика, мол, куда пропал, пришлось объясниться: — Да съел что-то не то, по ходу.

Девчонки поморщились, Ваня хмыкнул, а Прохор сделал вид, что не существует в данной системе координат.

— Ты руки-то хоть помыл? — уточнила Альфия с опаской. — Мы тут уже играем, вообще-то. Все уже угадали по разу, но из-за тебя придется счет обнулить. — Не доверив Лёхе реквизит, она сама надела ему на голову какой-то картонный ободок, а потом туда еще и карточку вставила. — Цель игры — отгадать персонажа, который у тебя на лбу.

— А я его знаю?

Ваня улыбнулся:

— А вот это мы сейчас и проверим.

Сам он сидел с такой же бумажной херотой на голове, как и все остальные. На Лёхин «бокс» корона наделась как литая, а вот на башке Артурчика стояла смешным колом, как совсем недавно... нда. Пора было переключаться, сказал себе Лёха, стараясь не залипать на Ваниных губах и больше глядеть по сторонам. У каждого были свои названия: Артурчик — «Айболит», Верка — «Шрек», на Прохора был надет «Терминатор», у Альфии — «Царевна-лягушка». Осмотрев всех, Лёха снова завис на Ване.

— Что? — дернул тот подбородком, как будто приманивая своей гребаной родинкой.

— Пытаюсь понять, чё еще за Х...

— Тихо ты! — перебила Альфия. — Он же сейчас догадается!

— Да я, блин, мелкий шрифт не вижу! — запротестовал Лёха и шагнул к Ване, чтобы прочитать написанное под «Хрюшей» на его лбу. — А-а... Ясно.

Ну точно — спокойной ночи, малыши. У Лёхи после сосания с Ваней в губы теперь ни одна ночь спокойной не будет. Ещё и игру какую-то придумали, с карточками-хуярточками и всей этой картонной лабудой. Лёха, если и играл во что-то кроме каток в онлайне, предварительно накатывал для настроения кружку пиваса, и тогда изображать пантомимой загаданных на ухо крокодилов становилось куда веселее. Например, его излюбленное «покажи томат» Артурчику — каждый раз одно и то же, и было смешно оттого, что на демонстрацию томата сосед тратил полчаса, а под конец, еще и весь помидорно-красный, психовал, узнав, что на самом деле все тупо делали вид, что угадывают. В общем, кто обычно был гвоздем вечера — понятно. Но теперь и компания другая, и центр внимания сместился с Артурчика к Ване и никак не хотел отпускать. Ваня тем временем даже сунул Лёхе под нос карточку, чтобы запустить в его голове хоть какой-то мыслительный процесс. «Читай», — скомандовал Ваня. Пришлось читать:

— Если бы я писал книгу полезных советов, то как она бы называлась? Блин, не знаю!

— Да не ты отвечаешь, а мы! — хихикнула Вера. — А ты угадываешь по нашим ответам, кто у тебя на лбу написан.

— По-любому там гондон какой-то, да? — буркнул Лёха, и все почему-то громко заржали. Верка похихикала в ладошку на пару с Артурчиком и предложила свой вариант:

— Ну, я думаю, твоя книга бы называлась «Сто способов сломать мебель».

— Ха-ха! Халк?

— Нет! — подхватил Ваня. — Но ты был близко! Еще ты мог бы написать «Полезные советы как правильно доебываться до людей».

Альфия с Прохором переглянулись, но тоже предложили свои варианты, и все они почему-то касались какого-то насилия. Лёха уже понимал, что персонаж у него явно арбузер, и только Артурчик, дай боже ему здоровья, выдал:

— «Секрет успеха — как быть четким» или «Как классно накачать пресс».

— Э-э-э... Чак Норрис? — предположил Лёха, но снова было мимо.

— Ладно, не угадал, тогда до следующего круга, — распорядилась, махнув рукой, Альфия. — Давай, Ваня, твоя очередь!

Ваня вытянул карточку и зачитал остальным свой вопрос:

— Каков мой идеальный партнер, моя вторая половинка?

— О, я знаю! — выкрикнул Артурчик. — Это либо Степан, либо Филипп!

— Какой еще Степан, нахуй? — тоже заорал Лёха, но потом до него дошло, что речь о кукольных персонажах из телепередачи, а не том, о чем он подумал. — Твой идеальный партнер, Ванёк, это человек, который засовывает тебе руку в жопу.

— Ужас! — вспыхнула Вера, а Альфия закатила глаза.

— Придурок, — пробубнил Ваня, почему-то покраснев, и Прохор, неодобрительно покосившись на Лёху, добавил:

— Или его вторая половинка должна быть такой же милой и плюшевой, как он.

— Я зверушка, да? — осенило Ваню.

— Ага, ты животное, — хмыкнул Лёха. — Плюшевое.

— Ты тоже, — передразнил тот. — Так, милый... Значит, я плюшевый зверь, да? — народ поддакивал, кивая, и Ваня продолжал угадывать. — Зверь, который мог бы подружиться с Филиппом и Степаном... Это ж какой-то персонаж... О! О! — Ваня сделал большие глазищи и округлил рот, заставив Лёху подвиснуть. — Я Хрюша! Я Хрюша!

— Хуюша, — не удержался Лёха.

Его уже чуть подрасслабило от кружечки пива, из которой он прихлебывал в процессе, и наблюдать за этими ботанами становилось все веселее. Главный ботан тем временем победоносно вытащил из ободка угаданную карточку и вставил туда новую — «Золушка». Лёха фыркнул. Как-то все было слишком просто, эту он тоже наверняка быстро отгадает. Народ продолжал играть, задавая дурацкие вопросы, как казалось Лёхе, очень простые. «Зачем я использую интернет?» — спрашивал Айболит-Артурчик, и все затараторили, чтобы гуглить лекарства, но это же очевидно, поэтому Лёха выдал:

— Ты по ночам смотришь там порнуху с животными.

— Ну Лёша! — вспыхнул Артурчик и оглянулся на Верку. — Это неправда, не слушай его!

— Вообще-то, я имел в виду Энимал Плэнэт.

О гениальности своей шутки Лёха смог судить по Ваниной легкой ухмылке. Но Артурчик либо был туповат, либо и правда еще не догадался, хотя Альфия свою «Царевну-лягушку» тоже, как и Ваня, узнала с первой попытки. Ну конечно, на вопрос «Что висит у меня в шкафу» Прохор подсказал ей про вторую кожу, а Верка — про зеленые платья. Очевидно. Лёха снова не удержался и озвучил свою версию про скелеты мужчин, убитых выстрелом из лука, подметив, как Ваня каждый раз улыбается его дурацким шуточкам. В итоге скоро все угадали своих персов без особых напрягов и взяли новых, даже Артурчик радостно подпрыгнул на месте, а Лёха все тормозил, и когда очередь снова дошла до собственного, снова затупил.

— Какой у меня мог бы быть питомец?

— Не знаю даже, может, доберман, — задумчиво предложила Верка. — Такой же борзый.

— Не, ему лучше подойдет какой-нибудь идиотский питомец, например, хомяк, — хмыкнула Альфия. — Хомяк-джунгарик!

— Блин, ну это вообще непонятно кто!

— Это грызун такой, — ответил Прохор, поправляя очки. — Милый и пушистый. Твоя полная противоположность.

— Спасибо, — буркнул Лёха. — А ты чё скажешь? — обратился он к Ване.

Ваня сделал задумчивый вид, отпил свое пиво, почесал голову здоровой рукой и выдал:

— Хуюша.

— Хуюша мне подойдет? Серьезно?

— А что? Как раз в твоем стиле. Тоже без волос на головке.

Ваня смотрел на Лёху с видом победителя, не сводя глаз, и от его взгляда внутри все сладко зудело. Народ тем временем как-то странно притих, только вечно деловая Альфия, храни ее всевышний, наконец нарушила белый шум в Лёхиной черепушке:

— Лёш, ты угадывать будешь? Ты у нас последний в алфавите остался.

— Бля... Это я, да? Вы издеваетесь надо мной, да? — хмыкнул Лёха и снял со лба карточку. Как до него внезапно и дошло, на ней красовалась всего одна буква — «я». — Ладно, «я» самое слабое звено. Давайте в другое поиграем, может, в бутылочку?

— Это что-то на школьном, — усмехнулся Прохор. — Может, тогда уж «две минуты рая в чулане»? — добавил он, хитро косясь на Ваню, отчего тот снова покраснел, но сделал вид, что шутки не понял. Зато понял Лёха и решил переключить тему:

— В крокодила тогда.

— А мы разве не в него сейчас играли? — снова съязвил Прохор. Очень смешно, обхохочешься. Вот же рыжая очкастая заноза в жопе — и как Ваня с ним только общий язык находит? Вот у Лёхи и то намного лучше получилось... мде. Найти общий язык. С Ваней.

— Правда, если мы начнем, надо придумать, как Ваня будет показывать загаданное. Он только однорукого бандита сможет изобразить, — хмыкнул Лёха.

Девчонки притихли, Артурчик тактично свалил на кухню под предлогом обновить закусон. Лёха сразу жопой почуял, что у народа назрел какой-то очень важный вопрос, поэтому хлебнул еще пива и откинулся расслабленно на спинку кресла в ожидании. И Прохор его не разочаровал, проявив просто гениальнейшие умственные способности. Была бы у Лёхи карточка с надписью «ботан», он бы ее Прохору шлепнул прямо в лоб.

— Я вот не пойму, Алексей, может, подскажешь, Вера говорит, что Ваня не пришел на отработку, из-за чего вы и подрались. А я думал, вы сначала подрались, а потом уже из-за этого он не смог отработать, и его даже пожалели и поставили зачет прям так. А еще не могу понять, как вы так быстро помирились, что даже в гости нас позвали.

— Мы вообще не дрались, ты бы лучше у своего друга спросил, — покачал головой Лёха. Доказывать, конечно, было бесполезно, но он же не врал.

— Ну да, а откуда тогда повязка? Ты еще скажи, Ваня с лестницы упал.

Виновник торжества сидел с фейспалмом на лице, пихнув в рот свою извечную электронную дымилку, и Лёха тоже сначала растерялся, но виду не подал. Ведь вместо того, чтобы придумать что-то заранее, они с Ваней тупо засосались в чуланчике, о чем Лёха, правда, совсем не жалел. Сидя в кресле все так же непринужденно, он усмехнулся и уставился на Прохора своим коронным взглядом, от которого у подобных смельчаков обычно должно было холодеть на копчике.

— Ты ведь умный парень, да, Прохор?

— Ну, не жалуюсь, — фыркнул тот.

Задумавшись, Лёха зачем-то взял со стола стопку карт и стал их тасовать.

— Тогда скажи мне, когда люди дерутся, у них же обычно там синяки какие-то, ссадины имеются, да?

— Как правило.

— А теперь посмотри на меня внимательно. И на Савченко тоже. Ты видишь у нас синяки? Разбитые губы, брови? Вот, — Лёха выставил вперед костяшками кулак с зажатой колодой. — Даже тут ни царапинки.

— И что?

Прохор явно не вкуривал, что от него хотели. Лёха надеялся, что он или кто-то еще сейчас методом тыка сам подкинет наиболее подходящий вариант, и не надо будет ничего изобретать. Но все молчали явно в ожидании истории.

— Кто-нибудь знает, как еще можно получить травму руки? Если не драться и не падать с лестницы, как неуклюжее полено? Или мне это прямо вам сказать, чтобы все от нас уже отъебались?

Альфия, обычно деловая, но сейчас красная и смущенная, несмело озвучила долгожданный вариант, но совсем не тот, на который надеялся Лёха.

— В сексе? Если в догги-стайл опираться на руки, а сзади резко наваливаются, и ты падаешь на руку... Ну, как вариант... я не знаю... прости.

Ваня тут же закашлялся, подавившись ашкой, и теперь пришла Лёхина очередь краснеть. Нет, ну он, конечно, надеялся, что кто-то предположит спорт, и тогда Лёха задвинул бы о том, как легко можно травмировать руку, например, не рассчитав силу удара ракеткой по мячу или во время боксирования, — он о таких вещах был весьма наслышан на работе. Обычное дело. А потом бы еще пошутил над Ваней и его желанием поближе познакомиться с очень большим теннисом. А теперь в комнате повисла такая напряженная неловкость, что даже приглушенное музло не спасало.

— Я что-то пропустил?

Артурчик возник в дверях с большим салатником, доверху заполненным чипсами, и блюдом с орешками и чечилом.

— Ага, — улыбнулся Прохор. — Мы тут как раз выяснили, какая именно производственная травма случилась между Ваней и Алексеем. В позе догги-стайл.

— В смысле, Лёш, ты что... тогда под наказанием имел в виду... это самое?! — пробормотал сосед, и народ прыснул со смеху.

— Он еще на физре сказал, что заставит его по-другому отрабатывать, — добавила Вера.

— Да вы охуели, что ли? Да очевидно же, что он спортом каким-то занимается, посмотрите на его руки! А вы его плечи трогали? А икры видели? Вы вообще нормальные?! Хорош прикалываться! — вспыхнул Лёха, видимо, слишком резво, а Ваня, наоборот, еще больше ушел в себя, смущенно отводя взгляд. — Ванёк, скажи им правду, чё сидишь.

Артурчик от мгновенного осознания чуть не выронил салатник, рассыпав парочку чипсин по полу, но остальные улыбались как ни в чем ни бывало, понимающе даже, как будто происходящее между Ваней и Лёхой — в порядке вещей. Как бы они теперь ни отнекивались, кажется, новая сплетня прилипнет еще хуже, чем предыдущая, и больше всего шокировало то, что Ваня теперь делал вид, что, в общем-то, и не против. Если он не опровергает подобных шуток, значит, вся разница между шуткой и правдой заключалась лишь в будущем времени и моменте, когда Ванина рука наконец заживет. И тогда можно будет не только пососаться, но и в догги-стайл попробовать? Лёху эти мысли почему-то очень сильно заводили, особенно когда он встретился с Ваней взглядом и уловил, как вперемешку со стыдом тот голодно уставился на его губы. Сидеть под пристальным вниманием окружающих стало невыносимо. Лёха почувствовал, что покраснел до макушки, и сорвался в ванную освежиться, смочить уши холодной водой и ополоснуть лицо, потому что припекло его как-то чересчур резко, будто горячей волной окатило. Чертов Савченко, блин, хуюша гребаный.