За ее спиной точно были крылья, иначе как же Ася летит в школу? Она пробегает по коридору под недовольные крики дежурных, еще пару метров... еще...

И несколько пар глаз уставились на нее. Она ищет те, в которых желает увидеть запуганность, но вместо этого встречает полнейшее самодовольство. Крылья исчезли.

Нет, он не помог ей.

«Ты мне скажи, я разберусь.»

Обманул.

Тихо сев за свою парту, она все же не рискнула поднять головы.

«Как же так можно... А если он просто отложил это до сегодняшнего дня?» — стала она думать. Рядом заерзал Матвей. Она сразу же обо всем догадалась и без лишних слов толкнула тетрадь в его сторону. «Спасибо» не раздалось.

«Но разве можно обещать, зная, что ты все равно не выполнишь этого», — она вздохнула. Ася на секундочку обернулась и обратила внимание на то, что и Ираида, и Алексина о чем-то хихикают, что-то набирая в телефоне. Хоть девочка постоянно в интернете и не сидела, но обо всем догадалась сразу.

Тут в ее голове и вспыхнул план мести.

Уже находясь дома, ее постигли сомнения. Но вот в беседе школьного класса стали полыхать сообщения о том, что необходимо скинуться и провести осенний бал. Ася мученически схватилась за голову. Их маленькая семья пусть и не была на грани бедности, но лишний раз спрашивать на какие-то развлечения деньги матери она не хотела. Маме и так тяжело, так тут еще и Ася со своими заморочками.

Началось все с большой суммы, тогда Ася решилась написать о том, чтобы снизить цену.

«Уберись в доме какой-нибудь старушки и будут тебе денюжки», — отозвались в беседе. Писала это Ираида.

Ася гневно отозвалась в ответ. И ссора снова вспыхнула. Договорились о большей цене. Тогда Ася решила, что праздник в таком случае будет без нее. Никто сожалением не отозвался.

«Ну и прекрасно! Вот и чудесно! — Она покрутилась на своей табуретке. — Сдались мне эти праздники! В старших классах их вообще не проводят!»

В день, когда прошел праздник, Ася боялась заходить в «Вконтакте», но все же не сдержалась. Одноклассники много фотографировались и, разумеется, публиковали это. В беседе стали мелькать сообщения о том, что это был чудный праздник. Все благодарили друг друга. Отправили фотографию Матвея, где тот в роли чучело. Выглядело очень смешно. Даже уголки губ Аси дернулись вверх, но как только она поняла, что не была участницей этого веселья... Ей стало обидно и больно. На общей фотографии все улыбались.

— Как праздник прошел?

— Очень классно! Ираида нас всех конфетами угощала.

Ася покачала головой и больше за день ни разу не дала Матвею списать.

Снова дома. Ася что-то рисует: людей с грустными лицами. Это не просто что-то нарочито показательное, нет. На их лицах действительно непотаенная боль. Маме вроде бы ее рисунки и нравились, но стиль она не одобряла. Ася скидывает этот рисунок в беседу, некоторые им восхитились, и девочке это подняло настроение.

За окном уже темно. Она вглядывается в эту темноту и видит огоньки. Деревенские мальчишки курят. Там и смех девушек, там и первые поцелуи, и трагедии. Там и прячется юность. И как же Асе хочется быть участницей всего этого.

Но увы. Она сидит за своим рабочим столом и продолжает рисовать. На улице поздно, ее в жизни не выпустят гулять.

Вдруг телефон звякнул на столе.

Коля Павленко:

«Привет! Я слышал, ты рисуешь? Можешь нарисовать меня?»

Ася мигом оживилась, залезла на его страничку, обшарпала там, наверное, все. Не верила своим глазам. Он сам написал ей! И пусть с просьбой! Это ведь совсем не важно! Главное, что написал.

Ее пальцы непонятно почему дрожат. У нее всегда есть что ответить, но тут столько слов в голове пронеслось, и ни одного нужного, подходящего.

Ася Сабайкина:

«Конечно! Скинь фотографию и все будет!»

И правда. Было все. Несколько листов с набросками, которые, по ее мнению, совершенно не удались. Один карандаш, который не выдержал ее напряжения и разломался, отчего по всему столу, где были разбросаны тетрадки и книжки пришлось искать новый. Была и бессонная ночь. Были и разглядывая его портрета.

«Ну не просто так же он написал!» — так искренне радовалась она.

И в самом конце, когда она уже почти что легла в постель, Ася снова тихо встала, чтобы в последний раз взглянуть на свое творение. Этот рисунок она уже точно никому, кроме Коли, не покажет. И, боясь, как бы сестра заметит, Ася быстренько чмокнула нарисованные карандашом пухлые губы и юркнула под кровать.

Это был их первый поцелуй.

На следующий день, как они и договорились, встретились в гардеробной школы. Коля появился быстро, так же быстро он и собирался уйти. А вот Ася растягивала этот момент как могла. Сначала медленно из рюкзака вытаскивала портрет, который, пусть и был помещен в большой учебник английского языка, все равно помялся. Она пыталась спасти края бумаги, но у нее не получилось.

— Ну, покажешь?

Она волнительно передала ему бумагу.

Коля радостно улыбнулся, обнажая перед ней не только зубы, но и что-то более важное.

— Спасибо, Ася! — И убежал.

«Спасибо! Спасибо! Спасибо, Ася!»

Это то спасибо, которое она никогда бы не устала слышать.