Узел простой, но вырваться не даст. Она совсем близко, но тоже не даст. Сказала - надо заслужить. Не сомневаясь, что он согласится. Предупредив - не дергайся. Иначе будет больно, можешь передавить кровоток. Хорошо что Ран не пренебрегает тренировками - в ином случае вряд ли она бы вывернула его в дугу, подцепив длинные волосы, и подтянула к потолку на специальном висе.
Сенджу долго перед этим массировала его, доводя мышцы до мягкости, отвлекая и тело, и ум, так, что он поначалу даже не заметил касания веревки к своим запястьям.
- Какой ты красивый, Ран. Какой сейчас открытый, - охаживая любимым стеком его лицо, спину, пах произносит она. Он же даже взглянуть на неё не может - плотная маска не пропускает ни луча света.

А Сенджу делает всё ещё хуже - становится рядом, так, чтобы теплое дыхание ощущалось его плечом и начинает раздеваться. Он понимает это по звуку молнии кожаной юбки, облегающей плотно бёдра, и превращается в слух, ловя каждый шорох ткани: почти незаметное скольжение шёлковой блузки, едва слышное "щёлк" застёжки бюстгальтера, суховатое касание кружева трусиков, спускаемых ею. Мысль о том, что она полностью обнажена, мгновенно заставляет верёвки, стягивающие бёдра и низ живота сжаться туже от хлынувшей туда крови. Сенджу довольно хмыкает, лицезрея его реакцию. Направляет нашлёпку стека поразвлекаться с напряжённой плотью. Выслушивает как его дыхание тяжелеет и учащается.

- Нравится? - дразнит она вопросом и от касающегося щеки соска напрягается уже всё тело. Хочется порвать веревки, грубо завалить её и трахать так, чтобы она просила ещё и ещё. Но всё, что Ран может сейчас - ловить ртом венчающую грудь твёрдость и терпеть в этом неудачу. Сенджу отодвигается, стоит ей поймать движение головы в сторону. И его с ней связывает снова лишь кожаный наконечник и твердая рукоятка стека.
- Открой рот, Ран, - он ощущает как между зубами вталкивается полированное дерево.
- Не вздумай уронить, иначе накажу, - обещание и   будоражит, и слегка пугает. Он вздрагивает, когда на ягодицу ложится широким движением лопатка флоггера.
- Не бойся, я не причиню тебе вреда. Ну, может быть, совсем немного - твоему самолюбию, - шлепок пока что не болезненный, так, пробующий его реакцию. Следующий уже жалит. Хаитани поджимается. Не то, чтобы он плохо переносил боль - для каждого в Бонтене это часть жизни. Но, пожалуй, впервые она переплетена с возбуждением. Впервые исходит от той, что возбуждает его и в чьих руках сейчас власть над его телом. И это... Рану сложно дать определение ощущениям.

Удары становятся сильнее, он чувствует как кожа начинает гореть под ними. Сенджу вслед за шлепком растирает мышцы и прикосновение маленькой ладони к ягодицам компенсирует то, что было до. Она дует на них, словно ребенок, пытающийся охладить горячий чай, а затем безжалостно добавляет порцию боли.
- Ран, - она вынимает стек из его рта, - сейчас я пойду дальше. Тебе будет больно. Твоя задача - понять свой предел. Не пытайся отвлечься от ощущений, погрузись в них. Как только поймёшь, что всё - выпусти стек. Это ясно?
Хаитани кивает и его зубы снова зажимают рукоятку.
Сенджу методично увеличивает силу шлепков. Всё так же сглаживает их последствия. Из глаз Рана уже текут слёзы, пропитывая повязку. Ему кажется, что не существует больше ничего в его теле кроме тех участков кожи, что принимают на себя удар за ударом. Наконец очередной приток боли заставляет его вскрикнуть, и он слышит глухой стук соприкосновения стека с полом.

Сенджу тут же останавливается. Едва касаясь пальцами проводит по чуть вспухшей коже. Ран слышит, как она отходит и снова удивляется тому сколько в ней силы - подъемник механический, но она удерживает его тело на весу, плавно опуская вниз.
- Сможешь встать? - спрашивает, развязав веревки. Ран кивает. Сенджу придерживает его, отводя на кровать, так как глаза все ещё обезоружены повязкой. Она аккуратно его укладывает и начинает массировать всю поверхность тела теплым ароматным маслом, особое внимание уделяя ягодицам и следам от верёвок. Ран растворяется в том, как боль сменяется лаской. Чувство свободы давит грудь, распирает рёбра изнутри, подкатывает к глазам и просится наружу. Он пытается сдержаться и Сенджу чувствует это, обнимает его, ложась своей грудью на его, оглаживая бока, большими пальцами мажа по щекам и произнося:
- Можно.

Ран раскалывается, захлёбывается потоками слёз, не замечая ничего вокруг, ему неведомо, сколько проходит времени, он чувствует лишь теплые ладони, гладящие по волосам и тихое воркование Сенджу.
- Я рядом... я с тобой... всё хорошо...  ты молодец, Ран... ты просто невероятный...

Он просыпается. За окном уже стемнело. Сенджу сидит в кресле у окна, закинув ноги на стекло и читая книгу при свете ночника. Она оборачивается, услышав шорох позади.
- Подожди, не вставай сразу, полежи хотя бы полчаса, пусть тело ещё немного отдохнёт. Дай ещё чуть-чуть помассирую.
Её движения абсолютно профессиональны. Она проверяет те места, где верёвки прилегали к телу, снова смазывает ягодицы заживляющей мазью, без какого-либо намёка на нечто большее. Но Рану приходит в голову неплохая, как ему кажется, идея. Он переворачивается на спину, чуть шипя от того как его задницу царапает ткань простыни, хватает Сенджу за руки и подминает под себя.
- Кажется, я заслужил продолжения. Что скажешь? - хищно произносит он.