- Отдай.

Голос Юнги похож на шипение злой, очень злой змеи, и Тэхён осторожно пятится, надеясь, что до двери домашней студии не больше метра. План спасения очень простой и в нём большая роль отведена собственной скорости и ловкости. Всего-то нужно нащупать ручку, а после резко открыть дверь и выбежать вон, не сбавляя скорости до самой ванной комнаты. Но всё, что Тэхён может делать в действительности, это прижимать к груди ком грязной одежды Юнги, которую было велено собрать затеявшим большую стирку Чонгуком, и опасливо смотреть на приближающегося хозяина студии, по бокам которого хлестал воображаемый Кимом хвост разъярённой пантеры.

- Я сказал, отдай.

Юнги выглядит действительно жутко. Тэхён растерянно моргает и плотнее прижимает ком одежды к груди. Ему кажется, будто они с Мином вернулись в прошлое. Туда, где между ними была лишь холодная вежливость и ничего больше. Туда, где Юнги всё своё свободное время проводил с Чимином, тогда как отдушиной Тэхёна был Чонгук, никого больше не подпускающий к себе. Промчавшиеся в памяти вереницы кадров короткого взаимодействия из прошлого, наполненного неловкостью и холодностью, больно кольнули в сердце. Тэхён никогда не думал о том, что они вновь вернутся к этому.

- Хён... Я долго думал... Нам... Нам нужно расстаться.

- Хорошо.

Разговор двухнедельной давности сам всплывает в памяти. Тэхён кусает щёку изнутри, смотря в ледяные глаза старшего. Больно. Так больно было услышать почти равнодушное «хорошо». Хотя Тэхён был готов к этому. Давно готов. Он только не понимал, чем Хосок лучше. Не понимал, отчего тот так просто занял всё место в сердце Юнги, тогда как тот всегда говорил, что сердце его открыто лишь Тэхёну. Они долго шли к своим отношениям, ещё дольше принимали их и друг друга, но под конец Тэхён поверил, что у них всё получится, что они смогут быть счастливы. Тэхён поверил в любовь Юнги. В их любовь. Так почему всё рухнуло дурацким карточным домиком?

- Не отдам, - решительно припечатывает он, наконец-то нащупав ручку двери, и выбегает прочь.

Вот только Юнги не отступает, шипит злое «гадёныш» и несётся следом. Тэхён отчего-то пугается ещё сильнее, верещит даже. Тоненько так, паникующе. И прибавляет скорости. Они носятся по всему немалому общежитию, разнося всё вокруг и едва не падая, поскальзываясь на намытом до блеска полу. Тэхён, на повороте врезавшись в стену, пугается уже по-настоящему. Если его не догонит Юнги, он и сам таким темпом убьётся без всяких проблем. Поэтому Тэхён несказанно рад увидеть Чонгука, застывшего хмурой статуей посреди гостиной со скрещенными на груди руками.

- Куки!

- А ну стой!

Что ж, они всё-таки упали. Тэхён резко затормозил, почувствовав себя рядом с макнэ в безопасности, а Юнги не успел остановиться и врезался в него, из-за чего они упали сначала на диван, а после неловко скатились на пол. Впрочем, падение нисколько не остановило Юнги. Тэхён даже в клубок свернулся, лишь бы загребущие руки старшего не отняли ком. И вновь ситуацию разрешил Чонгук. Он просто вздёрнул Юнги на ноги без лишних усилий и слегка отпихнул в сторону, а после забрал у доверчиво разжавшего руки Тэхёна ком из одежды. Одарив их обоих суровым взглядом вкупе с «задерживаете меня, хёны!», макнэ удалился в сторону ванной, напоследок хлопнув дверью. Тихонько рассмеявшись с его рожицы, Тэхён перевернулся на спину и тут же замер, инстинктивно прикрывая живот ладонями. Юнги смотрел на него так, будто готов вот-вот пнуть под рёбра.

Больно...

***

- ... и он, блять, просто забрал её! Тупой! Тупой Ким Тэхён! Бесит!

- Мне кажется, ты преувеличиваешь, хён. Да и фетиши у тебя какие-то странные. Грязная толстовка, якобы пропахшая им? Извращенец и фетишист. Фу, хён, а вдруг это заразно? Не подходи ко мне!

- Хоуп!

- Йа! Положи ножницы!

Тэхён растерянно смотрит на закрытую дверь домашней студии Юнги и пытается понять, что он только что услышал. Он вообще-то пришёл, чтобы позвать парней на ужин, но в итоге стал невольным свидетелем странного разговора. Хосок выспрашивал у Юнги, почему у того настолько отвратительное настроение, а Юнги, который сначала лишь шипел на младшего и отмахивался от него, в итоге начал посыпать его, Тэхёна, ругательствами. И из-за чего? Из-за того, что он вместе с грязной одеждой хёна утащил из его студии завалявшуюся там рубашку и толстовку. Толстовку, которая, по словам Юнги, пахла... Им?

Щёки опаляет жаром, и Тэхён прижимает к ним ладони, нервно растирая. Эта толстовка всегда висела на спинке кресла в студии Юнги, и Тэхён действительно частенько в неё кутался. Не потому что ему было холодно. Просто в одежде, принадлежащей Юнги, он чувствовал себя комфортнее и ближе к её хозяину. Да и вся эта одежда всегда пахла Юнги. Отголосками его шампуня, геля для душа, одеколона и даже любимого кондиционера для белья, запах которого терпеть не мог Чонгук. Это что же... Юнги не хотел, чтобы эту толстовку стирали, потому что она точно так же пропиталась запахом самого Тэхёна?

«Но это... Это глупости. Зачем ему...» - проскальзывает в голове, и Тэхён встряхивает головой.

Постучав в дверь и крикнув громкое «ужинать!», парень спешно удаляется, не желая встречаться с Юнги или Хосоком. Вряд ли он сможет скрыть своё подслушивание. Юнги всегда говорил, что у него всё на лице написано.

***

- Юнги-хён... Я могу взять у тебя толстовку? Извини, я... Просто мои все в стирке, а у тебя их очень много, и...

- А что, у Намджуна толстовок совсем нет?

Тэхён теряется и непонимающе смотрит на старшего. Тот цыкает, но поднимается с постели, на которой валялся с ноутбуком, и подходит к шкафу, открывая его. Вскоре он достаёт оттуда безразмерную толстовку ярко-красного цвета с глубоким капюшоном, и Тэхён едва сдерживает в себе желание широко улыбнуться. Эта та самая толстовка из студии Юнги. Та самая огромная, мягкая и самая любимая толстовка постоянно утаскивающего её Тэхёна. Та самая, из-за которой Юнги несколько дней назад гонялся за ним по всему общежитию.

- Спасибо, хён...

Нежность в голосе скрыть не получается, и Юнги замирает. Они стоят посреди комнаты, держась за одну толстовку, и смотрят друг другу в глаза. Тэхён невольно тушуется под пристальным взглядом и чувствует, как нагреваются розовеющие щёки. Юнги же какое-то время пристально смотрит на него, а после неловко прокашливается и отпускает ткань. Его пальцы совсем чуть-чуть задевают чужие, и Тэхён едва сдерживает желание схватиться за запястье старшего, притянуть его к себе и крепко обнять. Вместо этого парень продолжает следовать своему плану и надевает на себя толстовку, подходя к зеркалу и довольно осматривая свой внешний вид.

- Я надеюсь, - робко начинает он, перехватывая взгляд Юнги в зеркале, - Хосок-хён не будет против того, что я хожу в твоих вещах?

- А с чего бы ему быть против? - фыркает Юнги. - Он мне не маменька и не парень, чтобы условия выставлять.

Последнее замечание заставляет судорожно вдохнуть и задержать дыхание. Сердце начинает биться быстрее, и Тэхён неловко прижимает ладонь к груди, будто это хоть как-то поможет успокоиться. Обернувшись, Ким уже хочет задать следующий наводящий вопрос, как Юнги вдруг холодно ему улыбается и склоняет голову к плечу, хмыкая.

- Мне интереснее, не будет ли против Намджун. Если бы мой парень постоянно таскался в чужих вещах, меня бы это бесило до дрожи.

- Единственное, что раздражает Намджуна-хёна в моём гардеробе, это меховые тапки, - на автомате выдаёт Тэхён, а после застывает, как громом поражённый. - Юнги-хён... А причём здесь...

- Завязывай, - небрежно обрывает Юнги, но Тэхён всё равно слышит в его голосе нотки досады. - Можно подумать, ещё хоть кто-то не в курсе ваших отношений. Сюсюкаетесь друг с другом, всё время трётесь вместе, едва ли не в одной кровати спите. Хотя, может и спите. Не моё дело. В конце концов, раз ты бросил меня из-за него, причина была весомой.

- Ч-чего?

Тэхён широко распахивает глаза и даже рот приоткрывает от изумления. Юнги, явно собравшийся выплеснуть на него порцию ядовитого сарказма, притихает и хмурится. Он явно не понимает реакции Тэхёна на свои слова и только собирается спросить, какого чёрта происходит, как Тэхён отмирает и обнимает себя за плечи, закрываясь и поджимая губы.

- Грубо, хён, - негромко говорит он, не глядя на Юнги. - Грубо обвинять меня в измене, тогда как сам едва от счастья не заорал, когда я предложил расстаться. Знатно вы с Хосоком поразвлеклись за мой счёт? Я давно подозревал, что между вами что-то есть, поэтому и решил предложить тебе расстаться. Если бы ты хоть что-то ко мне чувствовал, ты бы спросил, что произошло, начал бы спрашивать, что в наших отношениях не так, почему я вообще заикнулся об этом. Но ты согласился. Вот так сразу и без раздумий. Неудивительно, ведь вы с Хосоком-хёном уже два месяца на тот момент в твоей студии запирались. Но это... Не смей выставлять меня изменщиком, Юнги-хён. В отличие от тебя, я был верен до самого конца. И между мной и Намджуном-хёном ничего нет. Он мой друг и понимающий меня человек, готовый всегда помочь и знающий, что я тоже всегда выслушаю его и попытаюсь дать дельный совет.

В комнате повисает тишина. Продолжая рассматривать ковёр, Тэхён жалеет, что не может становиться невидимым или перемещаться в пространстве. Ему стыдно, неловко, больно, а ещё к глазам подкатывают слёзы. Внутри поселяется тяжёлое осознание. Так вот в чём истина? Юнги решил, что Тэхён влюбился в Намджуна и крутит с ним отношения за его спиной? Но так ли это на самом деле? Юнги вполне способен вывернуть эту ситуацию, чтобы оправдать себя и свои отношения с Хосоком за спиной самого Тэхёна. Теперь уже и не разобраться, кто на самом деле виноват и что послужило достаточной причиной для...

- Забавно, - негромко говорит Юнги, вырывая из потока мыслей и всё же заставляя поднять взгляд. - Я согласился, потому что думал, что ты разлюбил меня. К чему было разыгрывать ненужные спектакли и сцены ревности, если я давно подозревал, что наши отношения вот-вот закончатся? Ты постоянно крутился рядом с Намджуном, вис на нём, о чём-то шушукался и смотрел на него преданным щенком. Хосок был тем, кто пытался вразумить меня. Он говорил, что это всё глупости, что я просто себе надумываю небылицы. Но я ведь видел. Я своими собственными глазами видел, как ты светишься солнцем рядом с Намджуном. А ведь раньше ты так светился только рядом со мной. Когда ты предложил расстаться, подсознательно я был к этому готов. Мне было больно и обидно, но что я мог поделать? Насильно мил не будешь. И я... Эй... Тэхён-а...

Тэхён может лишь слышать испуг и затаённую нежность в чужом голосе, потому что самого Юнги он совсем не видит за пеленой набежавших на глаза слёз. А ещё он может чувствовать тепло и мягкость ладоней, коснувшихся влажных щёк, и подрагивание пальцев, стирающих бегущие капли слёз. Юнги совсем рядом. Неловко пытается успокоить и всё повторяет «ну какого чёрта?», «ненавижу, когда ты ревёшь» и «эй, ну перестань, я ведь совсем не умею нормально успокаивать». От этого его ворчания и ласковых прикосновений Тэхён только ревёт ещё сильнее, всхлипывает и часто-часто моргает, смотря на постепенно обретающее чёткость лицо старшего, на котором маска вины и взволнованности.

- Вот так. Не плачь, Тэхён-а, - шепчет Юнги и мягко поглаживает по щекам, заглядывая в сверкающие из-за слёз глаза.

Тэхён негромко хлюпает носом и понемногу успокаивается, завороженный тихим голосом и нежными прикосновениями. Юнги, заметив это, едва заметно улыбается, а после медлит немного, но всё же подаётся вперёд. Поцелуй приходится в уголок губ. Мягкий, ненавязчивый, робкий. Он совсем эфемерный, но у Тэхёна из-за касания любимых губ волна из бабочек в животе поднимается, и щёки вновь наливаются румянцем. Юнги замечает, конечно замечает, и во взгляде его появляется надежда.

В этот момент Тэхён наконец-то понимает, какими идиотами они были. И Юнги, поверивший в его отношения с Намджуном, и он сам, поддавшийся ревности и глупым мыслям о Юнги и Хосоке. Им нужно было просто поговорить. Чёрт возьми, один вопрос, один единственный вопрос от него или от Юнги, и этих бесконечно долгих недель холодного отчуждения не было бы.

- Я... Я люблю тебя, Юнги-хён, - шепчет Тэхён негромко.

Совсем негромко. Едва на грани слышимости. И всё из-за страха, что это злая шутка или не менее злая иллюзия, сон. Но Юнги никуда не исчезает и не спешит ухмыляться или издеваться. Юнги смотрит всё так же тепло и с нежностью. Юнги всё так же мягко касается лица ладонями. Юнги шепчет «мы идиоты» и подаётся вперёд, целуя уже по-настоящему, в губы, и крепко обнимает, прижимая к себе. И Тэхён послушно льнёт ближе, обнимает в ответ и отвечает на поцелуй со всей любовью, нежностью и безмерным облегчением, давая понять, что действительно любит, что очень сильно скучал и тосковал всё это время. Что прощает.

- И я люблю тебя, Тэхён-а, - шепчет в самые губы Юнги, покрывая их мелкими щекотными чмоками, и Тэхён впервые за время их разговора улыбается.

В объятиях Юнги он чувствует себя на своём месте. Родное тепло и запах полюбившегося одеколона окутывают защитным коконом, и Тэхён тычется раскрасневшимся лицом старшему в шею, позволяя себе из-за неудобной позы негромко высказаться по поводу чужого роста, за что получает укус в ухо и недовольное «это не я коротышка, это ты дылда». Потянув его за собой за запястье, Юнги пихает младшего на свою постель, а после укладывается рядом, крепко обнимая. Устроившись поудобнее, Тэхён укладывает голову на плечо старшего и обнимает его поперёк груди, улыбаясь, когда тёплые губы прижались к его лбу поцелуем.

- И всё же о твоём поведении рядом с Намджуном мы ещё поговорим, - недовольно заявляет Юнги и тычет младшего в щёку, хватаясь за неё пальцами и оттягивая в сторону. - Щебечешь рядом с ним, обниматься постоянно лезешь...

- Тогда и о твоём общении с Хосоком-хёном мы тоже поговорим, хён, - не остаётся в долгу Тэхён и жалобно хнычет, когда его щёку ещё пару раз дёргают. - Не нравится мне, что вы запираетесь в студии наедине.

- Можешь запираться с нами, - мурлычет Юнги.

И в голосе его столько намёка, что Тэхён вспыхивает и пихает того в бок. Юнги с надутых губ и сверкающих праведным гневом глаз лишь смеётся, а после шепчет негромкое «люблю тебя, скучал очень» и целует. Противиться долгожданной ласке нет никакого желания. Тэхён и не противится. Лишь льнёт ближе и позволяет себе раствориться в даримом старшим тепле.

|End|