POV Джонатан.

Лежа на спине, разглядывая белый потолок, положив обе руки под голову, мысль, которая мне не давала покоя, когда я так успел привязаться к Хлое?

Перевернувшись на бок, подперев голову рукой, я всматривался уже в такие родные черты лица. Темнота мне мешала, но прищурив глаза, можно было увидеть её родной, русый цвет волос, пробивающийся сквозь окрашенный шоколадный, они отросли, поэтому корни стали видны. Из-за того, что она изрядно похудела, её милые щеки пропали, а остались скулы, обтянутые кожей, и губы, которые сейчас кажутся большими, на фоне её лица.

Я вспоминал её глаза при первой нашей встрече, горящие, живые, полны решимости и надежды, в предвкушении чего-то нового. Самая ужасная мысль, не дающая мне покоя, это то, что я все испортил, а хуже всего, что это лишь вершина айсберга, что придется пережить этой девушке.

Я и не предполагал, что она сможет так на меня подействовать.Хлоя, словно лекарство, благодаря которому мое сердце оттаивает, все больше и больше, мне хочется сберечь её, увезти подальше от всех неурядиц и суеты, которая мешает её спокойной жизни. Я хочу оберегать её, но получится ли? Простит она меня после того, что придется мне сделать?

Выбора нет, надо действовать, чем раньше, тем лучше, если мне удастся все сделать быстро, разобраться в ситуации, то возможно ли, что наша с ней жизнь изменится, именно, наша жизнь. Мне кажется, я без неё не смогу жить, лишь только существовать...

Поцеловав нежно Хлою в кончик носа, я обнял её, притягивая как можно ближе, чтобы не потерять эти моменты, ведь их может уже и не быть.

Оставшееся время я не спал, в ожидании, когда проснется Хлоя, я думал, как деликатнее, не ранив её чувств сказать о том, что нужно сделать, так, чтобы она поняла меня, не оттолкнув из-за уже наболевших ран.

Поморщившись, и потянувшись на кровати, Хлоя открыла глаза, смотря на меня взглядом, от которого внутри все переворачивалось. Много в жизни я встречал девушек, со многими я просыпался, но ни одна не смотрела мне в душу.

- Вставай, соня, - погладив её по спине, сказал я.

- Смысл? - спросила она, так, словно её жизнь закончена, и оборотной стороны не имеет, так, словно будущего нет. Это ранит меня, осознание того, что смысла у неё нет, осознание того, что я её еще больше утоплю в этой бездне безысходности.

Мне нужно было как-то разбудит её, придать бодрости её духу, а жизни цель.

- Мне нужно с тобой серьезно поговорить, - сказал я, надеясь этим вопросом заинтриговать её, хотя это не жалкая попытка, а серьезная тема, касающаяся её прошлого, настоящего, будущего и всей в жизни в целом.

- И чем ты меня удивить хочешь? - безразлично спросила она, сев на кровать, скрестив ноги, поглядывая на меня из-за прядей, упавших ей на лицо.

-Твоя мама, - начал я прокашлявшись, - прежде чем ненавидеть меня, дослушай до конца, - морально подготавливал я её.

- Джонатан! - резко произнесла она, вот вот, и Хлоя расплачется.

- Я все понимаю, - сев рядом с ней, и крепко её обняв, я хотел продолжить, но она молниеносно закрыла мой рот своими нежными губами, настойчиво целуя, давая мне понять, что этого разговора она не хочет, но рано или поздно нам придется поговорить...

Я не понимал, что творится со мной, прежде волевой и сильный мужчина, десятки раз попадавший под пули,и побывавший там, откуда выхода казалось и нет, боится девушки, которая не несет в себе никакой угрозы.Но я боюсь ни то, что может сделать она, я боюсь того, что придется сделать мне.

POV Хлоя

- Твоя мама, - начал Джонатан, покашляв, явно от волнения, - прежде чем ненавидеть меня, дослушай до конца, - в его словах я чувствовала напряженность, смятение.

Как только до меня дошли слова о том, что дело касается моей мамы, я резко возразила, - Джонатан! - давая понять ему, что я не хочу ничего слушать о матери, мне хватило новостей последних дней.

- Я все понимаю, - сказал он, приняв сидячее положение, обнимая меня попутно, но продолжения я слышать не хотела, поэтому накрыла его губы поцелуем. Я целовала его настойчиво, не давая вздохнуть, чтобы он забыл все то, что хотел сказать.

Что за странное чувство внутри меня? Безразличие, я не получаю удовольствия, я не боюсь, не волнуюсь, мне все равно, абсолютно, словно я не существую, словно все эмоции и чувства, что были припасены в моем теле на всей жизненный отрезок, я истратила за эти месяцы.

Что не так в поцелуе Джонатана? Он мне стал самым близким человеком, пусть из-за него меня похищали, ранили, но он мне не делал так больно, как мои родители.

Его поцелуй. Трепетный, нежный, чувственный, заставляющий меня окунуться в Тихий океан, из которого мне не хочется выплывать. Постепенно мое безразличие улетучивается, я могу закрыть глаза, я пытаюсь наслаждаться.

- Стой, - сказал он, и мне пришлось вынырнуть, хотя я так хотела утонуть.

- Зачем ты так? - я не знаю, какие эмоции читались на моем лице, но остановка нашего поцелуя значит только то, что он заговорит, а мне придется слушать.

- Хлоя, нам придется раскопать могилу твоей матери, - сказал словно в одну секунду Джонатан.

У Вас, когда-нибудь было чувство, что Вы не можете говорить, что Вы потеряли дар речи, Ваш рот онемел, во рту пересохло, а сердце перестало биться? Да я даже двинуться не могла, я лишь раскрыла рот, давая понять, что слов нет.

- Прости меня пожалуйста, - стал извиняться человек, которого я минуту назад считала самым близким, который бы не смог мне причинить душевную боль.

- Маму кремировали, - заикаясь произнесла я.