– Входи, – пригласил Верховный жрец, гостеприимно распахивая дверь перед своей приёмной дочерью.

Аниаллу отдала бы что угодно за возможность отказаться от этого гостеприимства, но отступать было некуда, и она в полном замешательстве перешагнула порог кабинета. Кеан прошёл мимо огромного стола, за которым он обычно устраивал, как выражалась Теола, «разбор полётов с последующим пожиранием», проследовал к растопленному камину и опустился в одно из кресел. Сианай села напротив.

– Ты одна из самых рассудительных и серьёзных алаев, которых я знаю, – только и проговорил Верховный жрец, а Аниаллу уже поняла, что разговор обещает быть крайне неприятным и что о куполе и наларах не будет сказано ни слова.

– Но в последнее время я не понимаю тебя. Твои действия стали поразительно нелогичными, Аниаллу.

– В чём же, например? Я не помню за собой ничего особенно странного.

– Ну, если тебе не кажется, мягко говоря, неразумным завести интрижку с сынком Амиалис и тем более – доверить ему свою жизнь и жизни других сианай, передав этот чудовищный лоэдаарский кинжал, тогда я склонен...

– Я ни с кем не заводила никаких интрижек! – фыркнула Аниаллу. – Если ты ещё не понял, то дело здесь несколько... серьёзнее. – Она выразительно постучала ногтем по широкому браслету на запястье и почувствовала себя увереннее, словно это сам Анар ободряюще сжал её руку. – На мне заживают следы от его когтей, на нём – от моих. Это должно тебе о чём-то говорить, не правда ли, Кеан? Например, о том, что наши Пути едины. И если он как-то навредит мне, он тем самым навредит и себе самому.

– Алу, умоляю тебя, открой глаза – времена изменились! Не все алаи теперь всецело преданы Аласаис, а враг научился искажать и подделывать всё, что ему угодно. – Голос жреца звучал так, словно он действительно умолял её, хотя это было вовсе не в его характере. – Ты сианай, на тебе заживут раны от когтей любого алая! Что до него, могу предположить, что для его... Хозяина, – он криво усмехнулся, – нет ничего невозможного. У него почти хватило сил создать свою Аласаис, что уж говорить о заживлении каких-то ран?

Против её воли, мысли Аниаллу перенеслись в недавнее прошлое. Она вспомнила, как случайно наткнулась на Анара в подземельях его родного Руала, как гадала, изменили ли годы того, кого она знала мальчишкой, и можно ли ему доверять? Тогда она сомневалась, теперь, после того, что им пришлось пережить вместе – нет.

– Быть может, я не всегда могу верить своим глазам, Кеан, но своему духу Кошки, своей интуиции я верю и верить буду! – твёрдо сказала она. – И я не понимаю, каким образом моя личная жизнь касается городских властей?!

Из голоса Кеана тут же исчез всякий намёк на теплоту:

– Ты вольна прыгать в постель к кому угодно, но это не должно ставить под угрозу весь Бриаэллар!

Как гадко он это сказал – «прыгать в постель»... Впрочем, не она ли сама так старательно убеждала его в своё время, что сианай не может любить так, как простая алайка? Что де предназначение у неё иное, оно куда выше личных интересов, и она просто не имеет права на серьёзные чувства, которых Кеан вполне заслуживает. Тогда она сумела выкрутиться, и вот пришло время расплачиваться за лёгкие пути, которыми ходила в прошлом.

– Я никого не ставлю под угрозу, – раздельно проговорила Алу.

– Потеря сианай – это недостаточно сильный удар по городу? – поднял бровь Кеан.

– Никто из сианай не погиб, хотя, опасаясь за мою жизнь, Анар вполне мог убить Элеа, даже не будучи предателем.

– Да, все остались живы. Пока, – многозначительно заявил Верховный жрец. – Но, как мы уже убедились, нам не всегда удаётся проникнуть во вражеские планы.

– Не всегда. Но ты-то в этом, видимо, в очередной раз преуспел. Я хотела бы узнать, что такого вы раскопали в Линдорге, если ты приказал срочно закрыть купол, хотя большая часть Совета выступила против?

– К сожалению, я не могу удовлетворить твою просьбу. У меня нет выбора: если ты и дальше будешь закрывать глаза на сущность своего сожителя, как закрывал их его отец на делишки его же матери, мне придётся держать тебя в неведении. Подумай, Аниаллу, ведь он похож на неё, во многом по...

Кеан замолчал на полуслове и резко встал – кто-то миновал магический барьер в его приёмной. Но было слишком поздно – незваный гость уже закрывал за собой дверь. Аниаллу с трудом сглотнула.

– Вместо того чтобы выискивать во мне черты моей матери, ты бы лучше поискал бреши в своих защитных чарах, а то она пролезет сюда и прирежет тебя безо всякого Веиндорова кинжала! – прямо от входа рявкнул Анар.

Он решительно шёл вперёд, демонстративно не замечая предупредительных взглядов, которые бросала на него Аниаллу.

– Я ничего не ищу в тебе, – спокойно и величественно, проговорил Кеан, – сам по себе ты мало меня интересуешь. Но как хозяин кинжала, так опрометчиво доверенного тебе моей дочерью... – Он выдержал длинную паузу. – Согласись, что, отдавая Лоэдаарский кинжал сыну и брату убийц и предателей, который водит дружбу, пусть и с раскаявшимся, но харнианцем, кинжал, способный убить сианай и поглотить её душу – согласись, что моя дочь поступила неразумно. Это было невзвешенное решение, на которое её вынудили обстоятельства и которое давно стоило бы пересмотреть. – Он даже улыбнулся, самоуверенный, как всегда.

Аниаллу поморщилась от досады. Невыносимо было видеть, что два дорогих ей, несмотря ни на что, алая готовы броситься друг на друга.

– Если он так нужен тебе – на, забирай! – вдруг прорычал Анар, сорвав с пояса кинжал и протягивая его Верховному жрецу.

Аниаллу изумлённо хлестнула себя хвостом. Как мог Анар вот так, без её согласия, распорядиться кинжалом, а фактически – её жизнью? Это было совершенно на него не похоже, это было... просто невозможно – она никогда не смогла бы полюбить существо, способное на такой поступок! Если только... если только оно совершило его по собственной воле. Алу с подозрением покосилась на Кеана.

Кеан некоторое время переводил взгляд с грозной физиономии Анара на злополучный нож, а с него – на застывшее лицо Аниаллу, потом молча развернулся и вышел.

– Даже дверью не хлопнул, – слабо пробормотала Тень Аласаис.

– Как тебя только угораздило пойти в дочери к такой сволочи! – пряча кинжал, фыркнул Анар.

– Нет, Анар, он вовсе не сволочь. Хоть и ведёт себя порой так, что другим словом его не назовёшь, – проговорила Аниаллу, болезненно поджав губы. – Давай... Давай уйдём отсюда, а то мой мозг сейчас разорвётся. Нужно передохнуть. А потом о многом подумать.

– В Сады? – предложил Анар.

– Куда угодно, – мотнула головой сианай.