Увы, это оказалось не так-то просто. Язык, на который перешли собравшиеся, когда к ним присоединилась женщина, был знаком Делии, но именно знаком – на нём говорили в Дирхдааре, на спешно покинутой десять лет назад родине её родителей. Она понимала лишь редкие слова, да и то сомневалась – правильно ли. Раздосадованная, си'алай заглянула в дверную щёлку... и застыла как вкопанная. Женщина с подносом оказалась её собственной тёткой! Никогда Делия не видела её такой цветущей, такой торжествующей, как сейчас, когда она разливала по бокалам отравленное племянницей вино.

Райс тоже имел весьма довольный, хотя и встрёпанный вид. Торговец лампами расположился в огромном кресле, таком глубоком, что, казалось, убери он руки, судорожно вцепившиеся в потёртые подлокотники, он тут же утонет в этом бархатном омуте. А разговаривал он с... с каким-то жутким существом (уж не харнианцем ли?), вырастающим прямо из пламени камина.

– Аниаллу?! Отзывчивость и милосердие? Ты шутишь? – зачем-то перейдя на общий язык, воскликнул Райс. – Даже тогда, когда я напал на её подругу, эта Тень богини не пыталась спасти её, сгоравшую заживо. Вы думаете, она стала ловить меня, причинившего боль якобы близкому ей существу? Не-ет! – воздев палец к потолку, проорал он. – Нет, эта синеглазая тварь бросилась спасать бездушные вещи – книжки на полках. Вот истинное лицо её породы! Вкусная еда, удобная мебель и роскошные платья – вот их истинная религия, их мораль, суть всей их породы!

Делия ощутила укол совести, но, увы для оратора, отнюдь не потому, что Райс раскрыл ей глаза на порочную сущность её новой расы. Девочка совершила совсем другое открытие, как раз из тех, которые мало понравились бы этому волшебнику, его шайке и... и особенно – вон тому живодёру-ветеринару, едва не погубившему её кошку, что устроился в углу комнаты.

Она вспомнила разговор с Невеаной, как обвинила её в жестокости из-за того, что та предложила гнать в шею из города всякую дря... всяких ненадёжных товарищей. Глядя теперь на свою тётку, которую по прибытии в Бриаэллар не подвергли положенным многочисленным проверкам именно потому, что она родственница си'алай, девочка неожиданно болезненно осознала правоту Невеаны и собственную глупость.

Чтобы заглушить голос так некстати пробудившейся совести, звучавший всё громче и громче с каждой ответной репликой товарищей Райса на его проникновенную речь, она принялась прикидывать, что стоит больше: алайское тело или один из малиновых шкафов в ан Камианской библиотеке с учётом его содержимого. Выходило, что шкаф несравнимо дороже. Значит, Аниаллу поступила совершенно правильно, спасая его, а не обгоревшую тушку (в том, что Алу, перед тем как броситься тушить шкафы, избавила Теолу от боли, Делия ни секунды не сомневалась).

Она попробовала поставить себя на место Аниаллу, а вместо Теолы представить одного из своих родителей. Делия вздохнула: конечно, ей и в голову не пришло бы думать о вещах, сколько бы они ни стоили, когда близкие в беде. Но ведь и она сама – не опытная сианай, способная трезво рассуждать в подобной ситуации, а маленькая впечатлительная девочка, да и мама с папой – не алаи, давно привыкшие умирать и возвращаться к жизни, те, для кого боль не многим страшнее щекотки.

Делии не в чем было упрекнуть Аниаллу. А вот себя... Она сгорала от стыда, глядя на свою тётку, аплодирующую этому ничтожеству. Делия помнила, как расписывала всем знакомым, какая чудесная у неё семья, не делая ни малейшей оговорки, что никогда не ладила с тётушкой Линрой. Алаи доверились её суждению и вот результат. Кому, ну кому был нужен этот глупый жест благородства? Делия была готова разрыдаться, но глаза её оставались сухими и горячими, ведь теперь она алайка, а алаи не умеют плакать.

«Зато, – сказала себе девочка, – кошки Аласаис славятся тем, что умеют признавать и исправлять свои ошибки. А ещё, иногда, если они очень постараются, им удаётся извлечь выгоду даже из оплошности». Нет, не зря всё-таки она пришла сюда! Ведь не пойди она травить Райса, никто бы так и не узнал, кто поджёг Теолу, не говоря уж о том, что затевают здесь эти заговорщики.

– Но теперь, теперь всё изменится! – внезапно истошно завопил Райс, вернув её в реальность. – Они, такие прозорливые, всезнающие кошки упустили момент, когда могли бы остановить нас. Мы больше не будем прятаться, осторожничать и мириться! Мир изменится – мы заставим его измениться! – и это им, им придётся идти с нами на компромисс. Они будут медленно отползать в сырые, зловонные щели, где этим мохнатым гадинам самое место. И так будет не только с кошками, но и со всеми, кто помогал им или добровольно дал опоить себя их сладкой отравой! Со всеми этими аглшеллийцами, адорами всякими, анлиморцами и протуманенными долинниками!

– О-о, я так понимаю, что ты решился принять наше предложение, Райс... Тогда возьми это в знак нашего договора, – торжественно предложило огненное существо и, словно из складок плаща, выудило из языков пламени, длинный предмет.

Делия успела увидеть только, что он похож на посохи, которые получают окончившие Линдоргскую Академию новоиспечённые волшебники. Но эти посохи (их показывали Делии в музее) не излучали такого потока магической энергии. Он буквально ослепил девочку. Она зажмурилась, а когда открыла глаза, сияние предмета в руках Райса стало уже значительно слабее. Оно, словно алая жидкость из стеклянной трубки, перетекло по венам в глазницы мага. Райс поглаживал прозрачную поверхность опухшими пальцами. Они настолько мерзко, алчно подрагивали, что Делия скривилась.

– Да, теперь я вижу... – пробормотал Райс. – Я слишком долго колебался, непростительно долго... теперь я вижу...

Посох в руках ламповщика снова ярко вспыхнул, девочка прищурилась и вдруг полетела вперёд, будто кто-то толкнул её в спину. Дверь распахнулась, Делия ввалилась в комнату и, проехав на корточках под столом, почти врезалась в ноги Райса. Стоя на четвереньках, си'алай ошеломлённо озиралась по сторонам. Огненный шипун исчез из камина, в пасти которого вместо пламени теперь переливалась плёнка портала.

– Делия? Что ты здесь делаешь?! – первой пришла в себя Линра и угрожающе нагнулась к племяннице.

– Это что ты здесь делаешь?! – выбравшись из-под стола, в тон ей ответила девочка.

Она вся вытянулась, даже встала на цыпочки, чтобы приблизить лицо к лицу тётки. Та отпрянула, словно свет из широко распахнутых глаз Делии обжег её, но взяла себя в руки и неспешно опустилась в скрипучее кресло, вопросительно глядя на Райса. Маг, криво усмехаясь, не сводил глаз со своей добычи.

– Вот, полюбуйтесь: они нагло врут, шпионят. Я бы сказал, что они ещё и стравливают между собой родню, но увы, вижу, что передо мной уже не ваша племянница, бедная моя Линра!

– Райс, она же совсем маленькая, ребёнок ещё, – немного смущённо проговорил ветеринар Нирл.

– Маленькая? – гневно прошипел маг. – Неважно, велик сосуд или мал, если вино в нём ядовито настолько, что губит и одна его капля. Мы должны или очистить содержимое от отравы, или уничтожить его!

Тут Делии стало по-настоящему страшно: Райс как будто разгадал её намерение отравить его.

– То, что для одного – яд, для другого – лекарство. Не нравится – не пей! – собравшись с духом, воскликнула она, решив тянуть время: в любой момент могла подействовать подмешанная ею в вино не аллегорическая, а вполне реальная отрава, и тогда этим троим придётся туго.

– Меня, как видишь, ваше варево не берёт, и я ещё могу трезво мыслить, – не подозревая, насколько двусмысленны его слова, похвастался Райс. – Но ты опять лжешь: вы же сами заставляете нас делать это!

Делия собралась было ответить, но маг вдруг сказал:

– Впрочем, у нас ещё будет время обсудить это, много времени.

Он обернулся к Линре и печально прошептал:

– Они лишили её самого детства, самой чистоты, но ещё не поздно: противоядие есть, и я дам ей его.

– Ты хочешь забрать её с собой? – спокойно спросила тётка, глядя мимо Делии на своего «учителя». – Что ж, здесь мы всё равно её оставить не можем: её найдут, и мы все погибнем. – Линра просто светилась, ей явно хотелось сбагрить девочку куда подальше.

Племянницу же перспектива путешествия с Райсом отнюдь на радовала. Ощущение безнадёжности, оторванности от Бриаэллара Делия списала на простой страх и, поборов это постыдное чувство, заставила себя действовать. Продолжая нервно теребить плащ, руки девочки стали постепенно перемещаться за спину.

– Налри! НАЛРИ АНИА ТЕМРИ! – заорала она, и видимо от страха, ей удалось заклинание, которое ну по всему не должно было получиться. Вверх по сапогам мага с треском поползли инистые стрелы, но, к несчастью для Делии, Райс не обратил на это никакого внимания. Прекрасно понимая, что эта часть её плана не удалась, Делия всё же попыталась осуществить задуманное. Она взвилась в воздух и вдруг заметила, что летит не к двери, а вверх, подхваченная упругим горячим потоком. Пребольно ударившись о потолок, Делия ещё и напоролась на что-то боком. Она шмякнулась на пол, дверь перед её носом с грохотом захлопнулась, и массивный засов, зло лязгнув, вошёл в петли. Его окружило красное сияние, металл, расплавившись прямо на глазах, так же мгновенно застыл, превратившись в бесформенную блямбу и перекрыв девочке последний путь к бегству. Спасаясь от жгучей боли, Делия обернулась кошкой. Она зашипела, сгорбилась, уши её прижались. На негнущихся, словно деревянных, лапах она начала медленно, боком отступать за стол...

Что было с ней дальше, девочка помнила плохо. Она металась по подвалу, прыгала на стены, с остервенением когтила всё подряд. Кто-то схватил её за шкирку, но она резко поднырнула мордой под собственный живот, отпихнулась всеми четырьмя лапами и, перекатившись через голову, снова бросилась бежать. Кажется, она толкнула какую-то дверь и влетела в круглую комнату (хотя никаких дверей, кроме входной, раньше не приметила, да и те, кто позже обыскивал злополучный подвал, – тоже).

С низкого потолка на цепях свисали закопчённые плошки, в которых светилось что-то алое. Дым валил из них почему-то к полу, стелился по нему, почти полностью скрывая расставленные везде свечи. Они разлетались из-под обезумевших лап во все стороны, с глухим звуком ударялись о мебель и стены, ломались...

Что бы на самом деле ни случилось в потайном подвале Райса, закончилось это тем, что, подняв оглушённого котёнка за шиворот, точно сумку за ручку, обозлённый всей этой постыдно-затянувшейся охотой маг уволок его через открытый в камине портал. И даже не задумался о том, каким образом союзники, замурованные за зачарованной дверью, будут выбираться из подвала.