– Это во-первых, – продолжал Мобул. – Во-вторых, я помогу вам с охраной. Надеюсь, вы не станете топорщить чешую и уверять, что она вам не нужна?

– Нет. Нам сейчас пригодится любая помощь, – потирая шею, призналась Талия. – Но те, кого вы нам предложите, должны понимать, что им придётся пройти телепатическую проверку, как и всем остальным.

– Остальным? – заинтересовалась Юнил.

– Тем из жрецов Милосердного, которые захотят остаться работать в Анлиморе. И обслуживающему персоналу храма тоже. Однажды я чуть было не погубила кучу народа из-за того, что... как следует не познакомилась с сотрудниками организации, где мне довелось заменять директрису. Второй раз наступать на эту колючку как-то не хочется.

– Тем более что анлиморский храм Милосердного – это не безднианская школа искусств, – тонко улыбнулась Юнил.

– Ну, где же ваше знаменитое алайское любопытство, Талия? Даже не поинтересуешься, откуда нам известно об этой истории? – спросил Мобул.

– Анлиморцы славятся своим умением добывать информацию. И очень неохотно рассказывают о её источниках, – пожала плечами Талия.

– Верно, верно. Но на этот раз мы сделаем исключение. – Мобул едва заметно кивнул, и Юнил направилась к двери в правой стене. – Так вышло, что один твой безднианский знакомый уже давно работает на меня.

– Неужели всё-таки Риджи? Он вёл себя так странно... Но зачем он мог вам понадобиться?

– Умный торговец имеет глаза и уши во всех значимых городах Энихарга и окрестностей, но нет, речь не о господине Риджиллиане.

– Тогда я даже не знаю...

– Господин Галол просто выразился не совсем удачно: не я работаю на него, а он прежде помогал с финансированием моего безднианского предприятия, – заявил показавшийся в двери налар.

– И уже неделю вынужден терпеть тебя в своём доме, – булькнул Мобул.

– Сарвах Илин! – воскликнула Талия, вскакивая с кресла. – Парвел, это генерал Сарвах, герой Войны Огня. Он и его отряд провели несколько тысяч лет в Бездне, опасаясь, что где-то в её недрах могли затаиться недобитые харнианцы.

– И оказались правы, как вы, наверное, уже знаете, – криво усмехнулся Сарвах, пожимая ей руку.

– Знаем. И тем интереснее, почему вы здесь. Насколько я поняла, Неллейн официально признал, что харнианцы вернулись. И вроде бы даже отправил кого-то в Бездну на днях. Так что же могло заставить вас покинуть Лэннэс? Ведь никто из наларов не знает её лучше вас, и ваша помощь...

– Да-да, наша помощь должна представляться Неллейну неоценимой.

– Неужели он отказался от неё?

– Нет. Он милостиво согласился принять её и даже передать посланные в Лэннэс войска под наше командование. Но при одном условии. Если я немедленно покину Лэннэс.

– Это всё из-за того, что вы модифицировали своё тело?

– Думаю, это основная причина, но, конечно, не единственная. Неллейн очень не любит, когда его приказам не подчиняются. А уж если бунтовщик оказывается прав... Я ещё легко отделался.

– Мне ужасно жаль. Быть вынужденным вот так оставить дело всей жизни... – сочувственно проговорила Талия.

– Главное, что мои налары останутся во главе косяка, – отмахнулся Сарвах. – Появится шанс, что харнианцы не наделают из неллейновых неженок плавниковой запеканки.

– Надейся, надейся, – пробормотал Мобул.

– Можно подумать, у меня был выбор! – рыкнул на него Сарвах. – Ни одно правительство Наэйриана не согласилось поддержать нас. Мы связывались с ними, они благодарили нас за наш вклад в общую борьбу, но работать с нами через голову Неллейна отказывались.

– И наше тоже? – спросила Талия.

– Разумеется.

– Эх, Кеан, Кеан, – покачала головой алайка.

– Мы разговаривали не только с ним, но и с Верховной Жрицей Гвелиарин. С тем же успехом.

– А анлиморцы?

– Посоветовали мне принять предложение Неллейна. И помогли тайно наладить связь с моими наларами, чтобы я мог руководить ими отсюда.

– Энвирзы такие энвирзы, – улыбнулась Талия.

– Я всегда был против подобных методов, а сейчас думаю – в пропасть, в пропасть эту щепетильность! Хватит. Наплавались. Бездна слишком важна, чтобы...

– Ладно, ладно, не кипятись, – поднял руку Мобул. – У вас ещё будет время обсудить ваши подземные делишки, если святая Талия, конечно, позволит тебе присоединиться к сонму служащих ей праведников.

– Как может быть иначе? Она собирает компанию безумных идеалистов. И очевидно, что я отлично впишусь в коллектив – с таким-то резюме.

– Вы это серьёзно? – вытаращилась на него Талия.

– Думаешь, не впишусь? – с деланным беспокойством вытянул изрезанную жабрами шею Сарвах.

– Впишитесь, конечно! Просто за последнее время я так привыкла, что все стараются держаться от нас подальше, что... даже не ожидала.

– Чудесно, чудесно, две души, предательски брошенные своими народами, нашли друг друга. Но, прежде чем вы заключите друг друга в мокро-мохнатые объятия, мы должны сделать одно важное дело.

– Вы хотите, чтобы мы прямо сейчас подписали этот ваш договор о намерениях? – предположила Талия.

– Мне кажется, одной подписи в нашем случае будет мало. Этот договор надлежит скрепить более весомым образом. – Мобул со скрипом поднялся, и Талия с Парвелом понимающе переглянулись. – Согласитесь, лучшего сургуча, чем моя плоть, нам не найти. Как и лучшей печати, чем ваши духовные таланты.

Талия заколебалась. То, что предлагал Мобул, было красиво. Донельзя красиво и донельзя же вызывающе.

– Давайте я сделаю это, – вдруг предложил Парвел. – Или хотя бы как-то поучаствую. Нельзя, чтобы он и дальше ходил в этой штуке – что в железной, что в мясной.

Талия обернулась к элиданцу, удивлённая не столько его словами, сколько тем, как звучал его голос – звонко, ясно, без намёка на постзаклинательную муть. Парвел весь подобрался, глаза его горели такой одухотворённой решимостью, что Талия едва ли не с ужасом осознала, что, если бы она и нашла в себе силы отказать своему благодетелю, то своему секретарю отказать всё равно не смогла бы.