Добравшись до Многохвостой залы, Селорн, Алия и Анар с удивлением увидели вольготно раскинувшегося на диване Наола Чутколапа, патриарха дома Теней. Он не появлялся в Совете Бриаэлара уже несколько десятков лет, передав полномочия дочери - Эйтли Тинойе.

- С чего бы нам такая честь? - едва слышно проворчал Селорн, недолюбливавший Наола.

Анар хорошо знал Тинойю. Она частенько забегала к Аниаллу - пожаловаться на очередную свою девчоночью беду или пересказать последнюю сплетню про «бессердечную разлучницу» Аэллу ан Камиан. Отца же Эйтли он видел лишь раз, и то мельком. У Наола Чутколапа была такая же, как у дочери, грива пепельных волос, длинная переносица и проницательные, чуть насмешливые глаза, миндалевидные, зелёные, с сильно опущенными к носу уголками.

Завидев пришедших, Наол плавно поднялся, оправил парой небрежных движений плащ и любезно поприветствовал всех, не исключая Селорна. Эал повёл себя не менее вежливо и даже справился о здоровье Ферримелы, супруги Наола. Мурлычущая Смерть, как поговаривали, во время своего последнего путешествия за пределы Энхиарга была убита настолько жутким образом, что до сих пор не могла окончательно оправиться. Члены дома Теней тщательно скрывали обстоятельства этого дела, и посему их патриарх, не проронив ни слова, лишь печально покачал головой.

Впрочем, ни он, ни обнаружившаяся за высоким вазоном Эйтли не выглядели особенно подавленными (хотя последняя, едва увидав Анара, и поспешила напустить на себя обиженный вид). Она скомкала листок пергамента, длинными полосками которого, со зверским выражением на хорошеньком личике, кормила толстую золотисто-жёлтую ящерицу, и, надув губы, устремилась к своему новому другу.

Друг понимал, что его сейчас ожидает, и ещё успел бы влезть в разговор патриархов и тем спастись от тяжкой участи. Однако он смиренно позволил отвести себя в сторонку, усадить на софу и обрушить на свою участливо склонённую голову целый поток кокетливых жалоб. Ему, с малолетства привыкшему выслушивать мрачные завывания жрецов в руалских храмах и многочасовые нотации наставников, щебетание Тинойи, жизнерадостное даже тогда, когда она делилась с ним своими «бедками», ласкало слух. Анара умиляли и сами «котёночьи» манеры Эйтли, и то, что она - принцесса одного из влиятельнейших домов, без сомнения, умная, смелая и одарённая кошка - считает возможным быть такой непосредственной, а иногда даже трогательно-беззащитной. Не из корысти, не из желания ввести кого-то в заблуждение - просто потому, что ей нравится быть такой.

Руалские же соплеменники Анара умели быть искренними только в трёх вещах: жажде власти, зависти к более сильным и презрении к более слабым существам. К последним, без сомнения, они отнесли бы и Тинойю. Как же! Вот так, запросто, вываливать ему, полузнакомому алаю с, мягко говоря, спорной репутацией всё то, что руалская дама не рассказала бы о себе и под пытками! Это продолжало трогать Анара даже теперь, когда он уже знал, что, во-первых, она не прочь поделиться такого рода «секретами» со всеми, кто ещё соглашался её выслушать, а во-вторых, как всякая алайка, прекрасно умеет извлечь выгоду из любой своей склонности, даже из такой, которую другие назвали бы слабостью. Он слушал, Эйтли млела и не уставала везде повторять, что у её нового друга «не только золотые уши, но и золотое сердце», а также «самые добрые глаза и самая обаятельная улыбка в Совете... после Верховной жрицы Гвелиарин, разумеется». И, по мнению Анара, ради одного удовольствия видеть выражение лица Верховного жреца Кеана в тот момент, когда он слышал эти восторженные слова, стоило терпеть все излияния дочки Чутколапа.

- Никогда больше никуда не поеду вместе с этой противной Ирерой! - звенящим голоском подвела итог своим «злоключениям» юная кошка и замолчала, выжидающе глядя на своего собеседника.

- Что ж, мне остаётся только позавидовать тебе, Эйт, - улыбнулся тот. - Моя поездка в Долину Снов вышла куда менее интересной. А Ирера - она на всех рычит, на то она и Селорнова дочь, так что придётся потерпеть.

- Эх, мне бы твоё танайское терпение! - поёрзала на подушках Тинойа. - А то мне всех прямо покусать хочется. Я же сейчас тоже, как Алу, в Линдорге должна была быть. Конкурента нашего тамошнего, Тхассоха - змеюку такую противную, ты знаешь, - кто-то засунул в здоровущий полосатый чулок, завязал узлом и усыпил... А теперь я ни этого не увижу, ни... вообще ничего!

Недоеденный ящерицей листок с запретительным посланием, который девушка всё это время сжимала в кулаке, полетел в стену.

- И за всё спасибо нашему дражайшему ВЖ Кеану! - воскликнула Тинойа и обвела комнату хмурым, решительным взглядом, словно искала прогневившего её Верховного жреца, дабы кинуть в него чем-нибудь посерьёзнее бумажного шарика.

Но Кеан был далеко, в том самом злосчастном Линдорге, куда так стремилась Эйтли. И не она одна была в бешенстве от приказа жреца, единолично, без одобрения Совета, приостановившего деятельность на территории этого города всех алаев, за исключением собственных подручных. Ошарашенные кошки подчинились правителю, уже не раз доказавшему свою мудрость и компетентность, но всё равно требовали ответа: почему оказались сорванными давно планируемые, важные для всего Бриаэллара операции? К чему такая спешка и прямо-таки бестактная секретность? Подобное поведение Верховного жреца было всем в новинку, и нельзя сказать, что члены Совета Бриаэллара и простые алаи были приятно им удивлены. Как раз сейчас они собрались здесь с целью расспросить, раз уж сам он был недосягаем, сестру Верховного жреца, матриарха Кеару, обычно осведомлённую обо всех его планах.

- А тут ещё папа грозится выпроводить меня из Совета, - жаловалась тем временем Эйтли.

- Да уж куда мы без тебя, - серьёзно произнес Анар - этот серебряный котёнок нравился ему.

- Вот и я ему сказала: никуда не уйду, пусть даже весь Совет будет пинками выгонять меня отсюда! Я же всё интересное пропущу! - решительно прижала уши алайка, но тут же сникла. - Интересное, это да, но, ты знаешь, в последнее время всё это уже не кажется мне таким смешным, как обычно. Иногда мне становится страшно и тоскливо... я чувствую, что в моём сердце стало так пусто... так пусто, как в голове Аэллы ан Камиан, - совершенно без иронии закончила она, и Анар едва удержался от улыбки.

В этот момент послышались новые голоса, и вскоре на лестнице, что сбегала вниз справа от них, показались двое: высокий, элегантно одетый алай с копной ослепительно-белых волос, и держащая его под руку обворожительная синеглазая кошка - Верховный маг Бриаэллара Фейнлаан ан Меанор и Аэлла, матриарх дома ан Камиан. Тинойа так и впилась в неё взглядом, забыв прошептать что-нибудь восторженное в сторону предмета своей нынешней неразделённой любви (надо сказать, с довольно равнодушным видом сопровождавшего знаменитую красавцу).

Но Аэлла даже не заметила этого, всё её внимание было сосредоточено на поднимавшейся следом невысокой алайке - Кеаре ан Темиар. Якобы для того, чтобы видеть её лицо, Аэлла сильно прогнулась назад и теперь демонстрировала всем собравшимся на верхней площадке свои совершенные формы в необычном ракурсе. На лицах членов Совета заиграли обычные при её появлении ироничные ухмылки; Эйтли тихонько зарычала. Кеара же, придерживая тонкой рукой край простого узкого платья, терпеливо отвечала на вопросы золотоволосой алайки. Судя по тому, как она держалась, Аэлле и Фейну так и не удалось ничего у неё выведать; Тинойа и Анар одновременно подумали об этом.

- Молчит, - вздохнула Эйтли и поскребла плечо своего собеседника коготком: - Анна-а-ар, а ты сделай стра-ашную морду, она, глядишь, всё и расскажет.

- Не думаю, что на неё это подействует, - покачал головой тот. - К тому же здесь есть куда более опытный специалист по запугиванию несговорчивых страшными мордами, - покосился он на целующего руку Кеары Селорна. - Пойдём посмотрим, как работают профессионалы?

Лично его злополучный приказ Кеана не затронул, но из-за этого приказа сорвалась миссия Аниаллу, и хотя она сама восприняла это более чем спокойно, Анару было обидно за потраченное женой время, и он хотел разобраться, что заставило Верховного жреца принять такое решение.

Эйтли положила пальчики на протянутую им ладонь, но вставать почему-то не спешила. Анар недоумённо поднял бровь.

- Вон Селорн - и тот не забывает о хороших манерах. А ты мне даже руку не поцеловал - чопорно заявила Тинойа, и Анар тут же исправил свой промах...

- Ты меня укусил! - пискнула Эйтли. Анар порадовался, что его спина закрывает юную алайку от остальной компании, и поспешил приложить палец к её губам.

- Ты меня укусил! - уже тише, но всё так же восторженно проговорила Эйтли. - Бесстыже цапнул мою бедную маленькую ручку. Не могу поверить!

- Я тоже не могу поверить, - вдруг пробурчал Анар, плюхаясь с ней рядом.

- В то, что ты меня укусил? - распахнула глаза Тинойа.

- Нет. В то, что мне только что велели сидеть здесь с тобой, - с лёгким недовольством пояснил алай.

- Папа?

- Папа, только не твой, - ответил Анар, и кошка перевела взгляд на хищный профиль патриарха Селорна.

- А почему?

- Потому что я «добродей и опять всё испорчу», - хмыкнул Анар, качая головой. - Про «добродея» я, положим, уже слышал, но вот «опять испорчу» - это что-то новенькое.

- Значит, сейчас точно пойдут в ход страшные морды! - сжала в предвкушении кулачки Тинойа.

Но пока беседа проходила вполне мирно. Селорн хмуро отмалчивался. В основном говорили Аэлла и Наол, устроившиеся рядышком на диване. Кеара, сидевшая напротив, улыбалась им, задумчиво поглаживая подлокотники своего кресла.

- А вот патриарх Амер, например, считает, что поведение Верховного жреца граничит со святотатством, - лениво протянул Чутколап в ответ на заявление Кеары, что большинство алаев восприняло приказ её брата совершенно спокойно. - Его, видишь ли, коробит, что Кеан взялся приказывать Тени Аласаис. Конечно, он - руалец, прирождённый жрец, богобоязненность у него в крови.

- Но мы-то понимаем, что нам нечего бояться, не так ли, Наол? - склонила набок свою аккуратную головку Кеара. - Тем более что сама Аниаллу не предъявила Кеану никаких претензий. Она проявила мудрость и терпение, достойные Тени наэй.

Анар скривился - эта светская беседа могла длиться вечно. Матриарх ан Темиар будет и дальше прятаться за общими фразами о необходимости доверия своему правителю, а под конец заявит, что у этих влиятельных кошек есть выбор: или подчиниться решению её брата, или сместить его. Разумеется, Совет выберет первый вариант - прирождённого правителя Кеана высоко ценили в Бриаэлларе, многие были готовы переступить через свою гордость и личные интересы только для того, чтобы не помешать его планам, несущим благо всему городу (а повода сомневаться в этом Кеан не давал). Такова алайская суть, и, зная эту особенность своих соплеменников, Верховный жрец не стеснялся пользоваться ею всякий раз, когда в том возникала надобность.

Единственным, против кого его незримое оружие никогда не срабатывало, был непредсказуемый, вспыльчивый патриарх Селорн. И это делало патриарха ан Ал Эменаит одним из тех немногих существ, которых Кеан всерьёз опасался.

Опасалась его и Кеара. Весь разговор она напряжённо ожидала какой-нибудь выходки Селорна, и его слова: «Значит, ты ничего не знаешь? В таком случае, я сам поеду в Линдорг - разбираться!» - не застали её врасплох.

Она попыталась возразить, удержать эала от необдуманного шага, который мог спутать все планы её брата, какими бы они ни были, но Селорн воспользовался случаем и, подхватив слова Наола, принялся так яростно заступаться за приёмную дочь, что быстро сломил сопротивление Кеары. Через пару минут спора матриарх ан Темиар уже твёрдо уверилась, что эал не блефует. Он был в гневе. Все знали, как Селорн ненавидел, когда его любимой Аниаллу «помыкали»; в прошлом он был готов бросить вызов самой Тиалианне, великой богине, которая, по его мнению, именно этим и занималась... Что же говорить о каком-то Верховном жреце?

Совет притих. Кеара продолжала что-то говорить, но Анар чувствовал, что одновременно она мысленно общается с Селорном. Она сдалась.

Однако её капитуляция - судя по гримасе разочарования, мелькнувшей на лице эала, - не принесла желаемого результата.

- Она действительно ничего не знает, - через несколько секунд поделился с Тинойей Анар, передав ей лишь часть того, что мысленно поведал ему Селорн: зачем пугать Эйтли тем, в каком смятении пребывает Кеара? Насколько она ошарашена, если не сказать испугана, поступком своего брата, о причинах которого не знает ни она, ни кто-либо из их окружения.

- А она не могла его как-нибудь провести? - спросила Эйтли. Ей, как и всем остальным, не верилось, что Кеара может быть не в курсе планов Кеана; это ещё больше настораживало...

- Селорна? - насмешливо покосился на неё Анар. - Смотри у него не спроси - загрызёт!

- Хорошо, я останусь, - великодушно кивнул Кеаре Селорн. - Но передай своему братцу, что ему лучше объяснить мне всё сразу по прибытии. И если, не приведи Аласаис, его доводы не покажутся мне достаточно вескими, он даже вообразить себе не может, что я с ним сделаю.

Патриарх сказал всё это с такой ужасающе-мягкой интонацией, что по спине Анара побежали мурашки.

- Жуткий Селорн! - передёрнула плечиками Тинойа. - Но ведь и Кеан большую гадость нам всем сделал... Он неплохой дядька на самом деле, но он стал странный какой-то. Вот взять хотя бы, как он взъелся на тебя! С чего бы, спрашивается? Нет, ты, конечно, умеешь делать такую страшную морду, что у меня шерсть дыбом встаёт, но... Но Кеан меня в последнее время очень... разочаровывает. И папу тоже, - опустив глаза, пробормотала Эйтли.

Некоторое время она задумчиво разглядывала свои щёгольские сапоги из серой замши, шнурками которым служили высушенные изумрудные змейки, крепко зажимавшие в зубах собственные хвосты чуть ниже её худеньких коленок. Потом выпрямилась и попыталась вернуть свой прежний беззаботный тон.

- Так, хватит мне тебя доставать. Кеан, в конце-концов, не столько моя, сколько твоя мозоль, а я тут по ней бесстыже разгуливаю! Пойду надоедать остальной компании, а то они, наверное, уже чувствуют себя обделёнными.

***

Проведя «разведку боем» насчёт намерений Верховного жреца Кеана, патриарх Селорн решил поделиться с остальными собравшимися подробностями похода в Адорские Скалы и теми сведениями о найденных отрядом Иреры костях, которые сообщил ему Анар. Под конец его рассказа матриарх Кеара заметно оживилась и, едва Селорн замолчал, заявила:

- Что же, это убеждает меня в том, что желание моего брата окружить Бриаэллар защитным куполом было весьма дальновидным. Если мы не можем контролировать все порталы, ведущие в Бриаэллар, то это единственный способ обеспечить безопасность горожан.

- Купол сможет отрезать порталы? - недоверчиво переспросил Наол. - А, Анар?

- Нет, патриарх. С порталами придётся разбираться отдельно. Их нельзя будет просто запечатать: велика опасность, что Хозяева смогут взломать их с помощью костей Изменчивого; придётся уничтожать все неугодные вам порталы, причём уничтожать полностью, чтобы и следа не осталось.

- Да. И сделать это по силам только драконам Изменчивого. Теперь ясно, о чём мы будем просить их в обмен на услуги наших телепатов, - задумчиво проговорил Селорн.

- Кеара, а ты не думаешь, что, если мы окружим свой город куполом, это спровоцирует и наларов сделать то же самое? - спросил Анар.

- Мы не можем быть уверены, что они отреагируют именно так, - возразила Кеара.

- Думаю, уже можем, - осклабился Селорн. - Аниаллу задавала моделям их правителей вопрос, как бы они поступили. И ответ на него однозначен.

- Аниаллу удалось смоделировать самого Владыку Вод? - вздёрнула бровь Кеара. - Окончательное решение будет принимать он, а не император или кто-либо ещё.

- Нет. Но мы все прекрасно знаем, что Неллейн ещё больший... перестраховщик, чем любой из его подданных, - мягко заметила Алия Аэн.

- Перестраховщик? Алия, давай называть вещи своими именами! - язвительно расхохотался Селорн. - Наэй Неллейн, Владыка Вод - редкостный трус. И нервы у него давно на пределе. Любой мышиный чих может спровоцировать его забиться под корягу.

- Верно, - кивнула Кеара. - И скоро по всему Энхиаргу будет столько таких «чихов», что наш, на их фоне, он вряд ли расслышит.

- Но твой-то братец собрался чихнуть много раньше остальных! - стукнул кулаком по подлокотнику Селорн. - И потом - у нас есть шанс выбить к лиарам из башки Неллейна саму идею спрятаться. Мы можем убедить его подданных, а через них и его самого, что ему будет много хуже, если он попробует отсидеться. И мне казалось, что Кеан это отлично понимает. Что-то часто он стал менять свои решения в последнее время - и без всяких видимых причин...

Дальнейшую их перепалку Анар слушал в пол-уха, его мыслями завладел привезённый отрядом Иреры трофей. Он думал о том, насколько важно сейчас показать энхиаргцам, особенно неалаям, что кошки делают всё, чтобы защитить их от древнего агрессора. И важно не только потому, что поможет им приободриться. В Наэйриане, где большая часть населения искренне верила, что истинная причина всех постигших их в последнее время бед прячется под куполом в Элаане, возвращение харнианцев тоже склонны были считать делом рук «Её Светлости».

Следовательно, тех, кто сражается с харнианцами, было бы сложно обвинить в том, что они не участвуют во «всеобщей войне» против Лайнаэн (в чём линдоргцы всё чаще упрекали алаев). И впрямь, трудно вообразить себе аргумент весомее ледяного куба с начинкой из огненного дракона, установленного где-нибудь на площади!.. В конце Адорской улицы, например.

- Идея хороша. Но Когтестрах не отдаст, - сказал Селорн, когда Анар поделился с ним своими соображениями. - Вот вернулись бы мои путешественники на денёк попозже - он бы уже уехал в Трал. А теперь он вцепится в эту птичку - не оторвёшь.

- Несколько дней ан Руалы всё равно её размораживать не будут. Пока вы её изучите, пока ан Меаноры. Вот пусть и постоит на площади, - предложил Анар.

- Вот молодёжь пошла, всё им просто! - поскрёб подлокотник Селорн. - «Постоит»... И как ты себе это представляешь? Сообрази-ка, со всего города к этой штуковине будут собираться маги, чтобы на глазах у зевак поработать с ней? Меаноры будут в восторге!

- Для таких манипуляций нужна лаборатория, - согласно кивнув эалу, сказал Фейнлаан. - Нельзя производить их на виду у всех, некоторые... хм, процедуры, могут шокировать непосвящённых. Да и материалы, оборудование - всё это надо где-то хранить. А перевозить куб для исследований, допустим на ночь, через весь город, раз за разом... Это едва ли возможно.

- Но есть же пор...- начала было Тинойа, но, повинуясь чуть заметному жесту отца, замолчала.

- Зачем через весь город? - удивился Анар. - Можно найти и поближе. На Адорской улице много мастерских, которые занимаются изготовлением магического оружия. Если они подходят для такой работы, должны подойти и для нашей. А строили адоры всегда с размахом, даже здесь, так что, думаю, и куб легко пролезет. С охраной там тоже всё в порядке.

- Вот только кто тебя пустит в такое расчудесное место? - хохотнул Селорн. - Ты не найдёшь сейчас ни одной мастерской, где не работали бы сутками!

- Спрос на оружие теперь колоссальный, - подтвердил Наол.

- У меня как раз есть одна такая на примете, - подмигнув Тинойе, сказал Анар.

- Ой, ну конечно, я же сама помогала спровадить его... ой! - освободить эту мастерскую! - вскочив, воскликнула та.

- Этот адор со всеми своими работниками сейчас трудится в наларском посольстве, - пояснил Анар остальному собранию, отметив про себя, каким недовольным взглядом окинул дочь Чутколап. - И думаю, в благодарность за контракт, который он заключил с нашей помощью, почтенный мастер с радостью пустит нас к себе. Тем более ведь эту тварь поймали рядом с его родным городом.