Озёрная пещера оказалась уголком по-бездниански причудливым. Прежде чем спуститься к ней по почти отвесному туннелю, Мейв послал вперёд свои глаза-шпионы. Ждать их возвращения пришлось почти четверть часа. На вполне резонный вопрос Такрен Фай: «Почему так долго?» – Мейв напустил на себя таинственный вид, заявил, что де «глазки купались», и больше не проронил ни слова на сей счёт, сколько алайка ни испепеляла его взглядом.

Анар понадеялся, что, когда они доберутся до места, этот момент прояснится. Но вместо разгадки получил новую загадку. В Озёрной пещере было всё: и тихий плеск, и дрожание отблесков на стенах, и свежий запах воды, разлитый в воздухе – всё, кроме самого озера.

– Если здесь оставить сосуд, хитрой такой формы, из безднианского стекла, то через сутки он наполнится целебной водой, – сжалился над ним Куцехвост, указывая на полоску сверкающих осколков у стены напротив.

– Погоди, ты сказал «из безднианского стекла»? Оно же, вроде, не бьётся? – переспросил Анар.

– Ага. Оно и не разбито, оно чем-то разрезано. Считается, что если такое произойдёт с твоей склянкой, значит, ты впал в немилость у Швеи или Хозяина Бездны и тебе конец. Не тронь! – заорал Куцехвост, стоило Анару протянуть руку к осколкам. – Оставь их, ради Аласаис, в покое. Мало нам неприятностей!

Путники двинулись дальше, но в следующей пещере им вновь пришлось остановиться.

– Отрасти мой хвост! – шумно выдохнул Мейв. – Не иначе как Швея постаралась.

– Да кто такая эта швея? – тихо спросил Анар.

– Швея? А кто её знает, – проворчал Мейв, недовольно глядя на преградившую им путь паутину из лент и цветных нитей. На них были нанизаны какие-то камешки, бисерины и кусочки стекла. – Одна из шишек Лэннэс – прибабахнутая на все орехи. Не такая сильная, как Хозяин, не такая липучая, как Коллекционер... Отвались мой хвост обратно, – сквозь зубы закончил он, убедившись, что, не разрушив её работы, в следующий туннель им не попасть. – Фай, мы тут не пройдём! Тоже мне, срезали...

Он со вздохом стёк на пол.

Обернувшись, Анар обнаружил ещё одно творение Швеи. На стене, буквально пришитое к камню всё теми же нитками, шнурами и лентами, висело человекообразное существо. Оно было высохшим, как мумия, как муха, из которой паук высосал все соки.

Самым поразительным было то, что эта жуткая картина почему-то не оставляла тягостного впечатления. Наоборот, от неё, как от прекрасного произведения искусства, невозможно было отвести глаз. Казалось, что за ней таилось нечто настолько чудесное, что Анару трудно было подобрать слова, чтобы описать восторг от одного предвкушения встречи с ним. Оно и раньше проявляло себя, но лишь изредка, смутными ощущениями намекая на своё существование. Теперь же оно было близко, так близко – протяни руку и...

Длинная игла, косо воткнутая в камень рядом с телом, лучисто засияв, вдруг представилась Анару тончайшим разрезом в этом небывалом полотне, через который он мог бы заглянуть туда. Задержав от волнения дыхание, алай протянул руку и легко вытащил иглу из стены. За спиной послышался вскрик и грохот – это Мейв упал в обморок.

– А Веиндора – опять не видел, – не открывая глаз, обиженно заявил Куцехвост.

– В этом нет ничего удивительного. Милосердный брезгует нашими душами даже после смерти, тем более, с чего бы ему являться тебе, если ты не умирал, – хмыкнула склонившаяся над ним Фай.

– Погоди, ты хочешь сказать, что он, – Мейв вперил взгляд в Анара, – вытащил из стенки иглу Швеи, а мы до сих пор живы?

– Да. Швее было угодно взять нашего нового друга под своё покровительство. Теперь каждый, кто посмеет поднять на него руку в Лэннэс, будет иметь дело с ней.

– И чем же я заслужил... такую высокую честь? – втыкая иглу в жилет, полюбопытствовал Анар.

Ощущение чуда покинуло его столь же внезапно, как и появилось.

– Чем быстрее мы это выясним, тем лучше, – прикрыла глаза Фай.

Анар при всём желании не мог понять, что она чувствует по поводу произошедшего.

– За что она его так? Он тоже пытался вытащить иглу? – спросил Анар, с сочувствием глядя на примётанного к камню человека.

– Не знаю, – дёрнула плечом Фай. – Обычно она просто выкалывает глаза тем, кто досаждает ей своим вниманием. Чтобы удостоиться подобной казни, нужно быть особенно назойливым.

– Да, Так, ты уж объяснишь, так объяснишь, – ухмыльнулся Мейв. Фай поморщилась от «Так»-ого сокращения своего имени, но не удостоила автора даже взгляда.

– Она любит бывать здесь. А ещё она любит одиночество, поэтому каждый, кто забредёт в эти туннели, должен быть готов к тому, что ему понадобится новое тело... Или уже и оно не понадобится.

***

Полчаса спустя Анар, Такрен и Мейв добрались до площади перед цитаделью «Наполнителей сердец». Вся она была буквально забита народом. Воздух тоже кишел разнообразными тварями.

– Не думаю, чтобы все они пришли на проповедь, – пробурчал Мейв, уворачиваясь от чьего-то локтя.

Алаям потребовалась вся их знаменитая ловкость, чтобы хоть как-то, потихоньку продвигаться вперёд. Существа вокруг возбуждённо переговаривались, пытаясь протолкнуться поближе к ограде замка. Как ни странно, потасовок не возникало, видимо, за ней скрывалось нечто, привлекающее безднианцев значительно больше, чем возможность подраться, но даже Анару, несмотря на его выдающийся рост, не удавалось разглядеть, что именно. Невозмутимая Фай и то, сама того не замечая, пару раз поднялась на цыпочки, а Мейв на чём свет стоит костерил себя за то, что позволил «глазкам перекупаться».

Чёрные, кованого железа ворота, возвышавшиеся над головами зевак, медленно, но всё же приближались. Анар уже различал мощный плющ, увивающий их крупными кольцами, и тот сразу завладел его вниманием. С такого расстояния ему было трудно судить, что было тому причиной: редкие мясистые листья на толстых, почти с его палец, стеблях вполне могли шевелиться от исходящего от ларши жара, и всё-таки движения их были какими-то чересчур резкими.

– Что это со змеями делается? Фай, смотри, и народ по забору лазит... Мать моя киска! Там озеро из берегов вышло, его отсюда через прутья видно, – всполошился Мейв.

Фай пригнулась, пытаясь что-нибудь увидеть между телами, Анар же наоборот вытянул шею и рассмотрел наконец и полоску ларши, плещущейся всего в нескольких прыжках от него, и вырастающих одна из другой змей, которых он сперва принял за плющ. Обезумевшие от боли, они кусали друг друга, грызли решётку и озлобленно шипели, почему-то не нападая при этом на городских обитателей, во множестве сидящих и висящих на ней. А прямо за оградой в огненное озеро погружались острые стеклянные крыши замка Наполнителей, окружённые лужицами расплавленного металла. Тут же, над клокочущей ларшей, парил огромный стеклянный сосуд с доброй сотней коротких округлых отростков, заполненный на две трети желтоватой жидкостью. Он пойманной птицей бился в путах из десятка стеклянных цепей, медленно, но неумолимо утягивающих его в ларшу.

– Конец тирании! – воскликнул один из зевак. – Пожелаем господам Наполнителям возродиться в достойном их облике – киммьих блох!

Огромная рептилия под ним повернула носатую голову на длинной шее, посмотрела на всадника и разразилась длинной рычащей тирадой. Было похоже, что ящер поддержал наездника, только в куда более грубых выражениях.

– Никто не выбрался? – спросил Мейв.

– Да кто ж их, паразитов, выпустит? – хохотнул его тучный сосед; когда это существо смеялось, оно хваталось не за живот, а за огромный, как наполненный жиром мех, подбородок. – Им всё припомнили, всё!

– Да нет, несколько штук же прорвалось... – попытался поправить его кто-то позади.

– Но и этим теперь хана – за ними снарядили такую погоню, что и под плащом Хозяина Лэннэс не скрыться! – рыкнул толстяк.

Услышав эти кощунственные слова, существа вокруг него подались в стороны, и многие из них кто поцарапал, кто укусил, кто уколол себя чем-нибудь острым – так, по вековому обычаю, они пытались отвести от себя возможный гнев Хозяина.

– А кто их утопил? – спросил Мейв.

– Кто говорит – Хозяин, кто – харнианцы. А как по мне, утопили – и спасибочко!

– Смотрите! Сеть тащат! – заорал кто-то позади алаев.

Они задрали головы и увидели тучу мелких летунов, несущих огромную сверкающую сеть.

– Так вот ты какая, Золотая Сеть... – съехидничал Мейв. – Это, Анар, аллегория той самой сети, которая должна была соединить наполненные Наполнителями сердца всех обитателей Бесконечного. Какой печальный конец для столь благородной идеи!

– Не понимаю: то харнианцы их защищают, то в ларше топят, – мысленно поделился со спутниками своим недоумением Анар. – Хотя... они могли просто перестать быть нужными – и Талу, и харнианцам.

– Ты думаешь, что они уже успели закончить своё духосдиральное зелье? Брр!.. – тряхнул ушами Мейв.

Да, Анар думал именно так. От этой мысли он ощутил подозрительный холодок в шее и затылке, следом за которым пришло... какое-то окрыляющее злорадство.

– Но это всё равно не объясняет, зачем было нужно убивать Наполнителей, – не дал ему прислушаться к своим озадачивающим чувствам Мейв.

– Чтобы они не смогли воспользоваться им в своих собственных интересах. Или продать его кому-то ещё. Вспомни, есть куча легенд о зодчих, скульпторах и художниках, которым выкалывали глаза и отрубали руки, чтобы они не смогли повторить своих шедевров.

– М-да, этим алхимикам я бы и сам с удовольствием поотрывал бы ручки и повыдавливал бы глазки! – вслух воскликнул Куцехвост. – Ладно, хорош злобствовать. Придётся спуститься поглубже – туда, куда все эти обормоты провалились. На нижних уровнях могли видеть, кто утопил их милый домик. Идёмте скорее!

– Я не думаю, что в этом есть смысл, – не двинулась с места Фай.

– А я с тобой не согласен. Попытаться стоит! – проорал Мейв, уже проталкиваясь через толпу. – Вправо, вправо давай! – активно работая локтями, скомандовал он, свернув в просторный туннель, отходящий от пещеры Наполнителей.

По нему навстречу алаям спешили взволнованные безднианцы. У правой стены действительно оказалось свободнее. Через несколько десятков шагов туннель разделялся надвое стеклянной перегородкой, и та часть его, по которой шли алаи, опустела. Только чьи-то глаза горели за зарешеченными окошками.

– А какими ягодами тут торгуют, – мечтательно бросил Мейв и едва не споткнулся об откинувшуюся крышку люка.

– Что происходит? – пробасила высунувшаяся из него мохнатая голова.

– Швея с Хозяином решили пожениться, всех на свадьбу приглашают, вот народ и ломится, – огрызнулся Мейв.

– Хам, – донеслось вслед убегающему коту.

Коридор закончился небольшой площадью, также разделённой прозрачной стеной с маленькой будкой посередине. По левую её сторону народ валил из розоватого портала; справа, перед точно такой же магической дверью, было почти пусто. Мейв кинул несколько монеток сторожившему её илтейцу. Тот задумчиво пересчитал их, придерживая ногой трепыхавшийся под его сапогом деревянный ящик: затянутый сверху мелкоячеистой сеткой, он был полон летучих красных глаз.

Вдруг текущий из левого портала живой поток иссяк. Спинами почувствовав это, несколько существ оглянулось. Все как-то разом замерли. Алаи, хоть их и отделяла стена из прочнейшего в Энхиарге материала, тоже насторожились. Застывшие за желтоватым стеклом безднианцы были похожи на мух в янтаре. Через секунду из злополучного портала выскочило какое-то окровавленное существо, а следом за ним вывалилась плоская, похожая на змеиную башка на длинной шее. Она щёлкнула зубами, но беглеца не достала.

– Вот она, голубушка! – радостно завопил лысый коренастый человек, тыча в сторону чудища огрызком яблока.

Раздался тихий свист – и в каждом из четырёх глаз гадины оказалось по чёрной стреле. К порталу набежала целая стая шустрых мохнатых существ и, под предводительством всё того же человека, во мгновение ока уволокла обмякшее чешуйчатое тело. Движение возобновилось.

Воспользовавшись правым порталом, алаи попали в битком набитую до смерти перепуганными безднианцами пещеру. Анар поднял Фай и Мейва в воздух: под потолком было хоть чуть-чуть посвободнее. В следующем туннеле давка была совсем чудовищная, алаям пришлось лететь друг за другом, то и дело касаясь спинами свода.

– Может, вернёмся? – предложил Анар, почти оглохший от скрежета и ора.

– Зачем? – искренне удивился привыкший ко всему Мейв. – Ты не волнуйся, это для Бездны нормальное явление. Если бы угроза была близко, мы бы с Фай почувствовали.

Коридор сменялся коридором, пещера пещерой, а поток безднианцев всё не иссякал. Анар не понимал, как они, да и его спутники тоже, ориентируются в этом душном чёрном лабиринте. Он сам, несмотря на своё кошачье чувство направления, не смог бы сказать даже, в какой стороне остался портал, не то что определить, который из этих туннелей находится под замком Наполнителей.

– Сейчас будет Сад. Да, точно – вон его уже видно! – крикнул Мейв. – Сад – это одна из четырёх пещер Лэннэс, где земля не превращается в кисель, – объяснил он догнавшему его Анару.

Местные садоводы с истинно безднианской практичностью использовали это место на полную катушку, отчего пещера стала выглядела так, будто её стены, сталактиты и сталагнаты стали полем деятельности целой армии реставраторов. Лэннэсских реставраторов – ибо кому ещё придёт в голову строить леса из стекла и костей? Над каждым из настилов висели целые грозди склянок – от мелких до огромных, заполненных разноцветными светящимися жидкостями. Все они сообщались стеклянными же трубками друг с другом и с огромным плоским резервуаром с ларшей, прикреплённым железными лентами к потолку. И к этим несущим свет и тепло трубкам с разбитых на всех ярусах клумб и грядок, тянули листья, выбрасывали длинные, цепкие побеги тысячи плодоносящих растений. Анару стало не по себе, когда он понял, что знает название каждого из них, может сказать, из какого мира какое происходит и даже какие ему нужны полив и подкормка – спасибо яблочкам Фай!

– Всё это дело построил один куст по имени Тиял, – сказал Куцехвост.

– «Куст»? – подавился смешком Анар.

– Разумное растение. Мы всех их зовём кустами. Этот был куст-маг. Он вместе с каким-то адором и местным стекольщиком Лахтиссом извратился над беклом так, что, проходя сквозь него, свет ларши меняет цвет и приобретает шибко полезные для растений свойства. Вот они и развели тут...

– Сад, – закончил за него Анар, залюбовавшийся этим зелёным чудом.

– Да, Сад. И мы рискуем его лишиться, – пробормотал Куцехвост.

Обитатели пещеры были в панике. Какой-то замшелый господин, ругаясь, состригал стеклянными ножницами грибы с массивной опоры «лесов». Садоводы и торговцы спешно «скармливали» свои товары огромной портальной медузе, колеблющейся над резервуаром с ларшей у правой стены. На них напирали местные обитатели – с тюками, свёрнутыми коврами и коробками со столовым серебром. Громыхали бочки, которые катила цепочка мелких зелёных ящеров, бухал барабан в лапах их длиннозубого погонщика. Из соседней пещеры – зев которой чернел напротив – доносились удары молотка, скрипы, ругань и детский плач, что-то всё время падало, гремело, булькало. Прямо посреди прохода была навалена куча хлама: разбитой мебели, рваных тряпок, словно местные обитатели разом решили обновить гардероб и обстановку.

– Где-то здесь Нимиол живёт, наларский водовоз, друг мой старинный. Вот уж не повезло так не повезло, – пробормотал Мейв.

– Стойте здесь, я разберусь, что к чему, – бросила им Фай.

– Карг сожри эту Фай, вечно она вперёд убегает! – выругался Мейв, но ослушаться Такрен не осмелился. – О, смотри!

– Наконец! Наконец-то гнев Хозяина обрушился на это противоестественное место! В Бездне нет места зелёному, цветущему, вонючему саду. Пыльце! Стеблям! Усам! Спорам! – разорялась взобравшаяся на камень старуха, потрясая над лохматой головой длинным ржавым серпом; казалось, что, раз воздев морщинистые, покрытые татуировкой руки, она уже не могла опустить их обратно. – Скоро всему этому придёт законный конец! Хотите, чтобы он не пришёл и вам? Сожгите землю! В пепел, в пепел, в пыль! Задушите побеги! Втопчите их в камень! В ларшу, в ларшу жирные корни!

– Заглохни, бесхвостая! Уши вянут! – скривился Мейв. – Хозяин надавал по мозгам Наполнителям, вот и вам тоже перепало.

– Тоже мне, матёрый череп нашёлся! Хозяинохульник! – взвизгнула бабка, с неожиданным проворством замахиваясь на Куцехвоста серпом.

Алай легко увернулся, но предпочёл ретироваться – какой смысл препираться с сумасшедшей?

Этот маленький инцидент странным образом придал ему решительности последовать за Фай (а может, он просто забыл о её приказе). Отыскать Такрен не составило труда. Помятая и растрёпанная не меньше своих спутников, она что-то быстро говорила могучему старому ящеру, руководящему возведением стеклянной стены поперёк широкого туннеля, выходящего в Сад. По доспехам господина прораба, казалось, успела пробежаться добрая сотня его спешно покидавших район соседей.

– Ларша себя ждать не заставит, сомнений нет, поэтому я был бы признателен, если бы вы помогли мне отогнать всю эту братию,– стряхивая с макушки каменную крошку, пробурчал он и неодобрительно покосился на толпу.

Фай дёрнула ухом: «А какое мне до них дело?» – и ящер, досадливо махнув на неё лапой, крикнул толпе:

– Слышали меня? Расходитесь! Скоро здесь будет жарко!

Но зрители не трогались с места в ужасе за судьбу своих домов, расположенных по соседству. Подножие строящейся стены начали обкладывать тёмными блоками, блестевшими, точно куски оплывшего на солнце шоколадного масла. Строители заметно нервничали.

– Я же велела вам держаться позади! – заметив Мейва, рыкнула Фай.

– А мы вперёд и не лезем, – качнул хвостом Анар. – Ну и как, видели тут харнианцев?

Фай промолчала, и Анар перевёл вопросительный взгляд на ящера.

Тот ответил не сразу. Анар мог бы поклясться, что Фай коснулась разума его собеседника: слишком долго оставались сомкнутыми его челюсти, слишком подозрительно выпучились на мгновение глаза.

– Все, кто мог что-то видеть, сгорели, – наконец сказал ящер. – Так что я ничем не могу тебе помочь. Все улики и свидетели потонули в ларше. – Он потряс башкой, словно под чешую к нему заполз какой-то кусачий паразит, а потом посмотрел на своих подчинённых. – Нет, никак они не успеют достроить стену. Ларша хлынет сюда и затопит всё к энвирзовой бабушке.

– А если попробовать открыть портал и отвести ларшу по нему? – предложил Анар.

Ящер посмотрел на него сочувственно, как на слабоумного.

– Нет, уважаемое наивное мясо, любой портал мгновенно схлопнется, попытайся мы протащить через него ларшу – если только она не запаяна в герметичный сосуд из бекла. Можно было устроить отток в озеро Птичьих Скал, но, как назло, местные залили стеклом всю нужную нам стену пещеры: воров боялись, скопидомы проклятые. До бекла наши пробились, а дальше – никак.

– Наши когти способны резать безднианское стекло, – помахал рукой с выпущенными когтями Мейв.

– Да, только поздновато вы, ребята, сюда пришли. Надо быть драконом Изменчивого, чтобы успеть туда добраться.

– Какое совпадение! – всплеснул руками Куцехвост. – Вот наш друг, которого ты обозвал мясом, как раз и алай и дракон, так сказать – в одной морде.

– Объясни мне только, куда надо переместиться, – предложил Анар.

– Нет, – вдруг ледяным тоном уронила Фай.

– Что?

– Никуда ты не будешь перемещаться.

– Это почему же?

– Потому.

– Не сказал бы, что мне понравился этот ответ, Фай, – начал выходить из себя Анар.

– Конечно, это весьма, весьма опасно, – вставил ящер, – но у состоятельного господина мя... кота наверняка есть с собой запасное тело. И ему нечего бояться...

– У него нет запасного тела, – прошипела Фай. – Если он умрёт здесь, ему придётся снова добираться из Бриаэллара в Бездну. И не факт, что его оттуда выпустят, – уже себе под нос закончила ядовитая кошка.

– Значит, придётся рискнуть, – пожал плечами Анар. – Надо же дать патриарху Селорну новый повод дразнить меня добродеем! – хохотнул он и легко вспрыгнул на выросшую уже ему по пояс чёрную стену, но тут что-то с силой рвануло его назад. Анар упал на землю и увидел над собой горящие бешенством глаза Фай.

– Как ты смеешь? – прошипела она.

– Что? – поморщившись от боли и больше растерявшись, чем разозлившись, спросил Анар.

– Как ты смеешь рисковать собой и всеми нами?

– Рисковать? Я думаю, что успел бы...

– А я думаю, что не успел бы ты. Уж никак не предполагала, что передо мной один из тех, кто забивает магические жезлы вместо колышков для палаток! Ещё бы собственным лбом забивал, идиот, – по-старушечьи проскрипела она. – У каждой вещи, каждого инструмента – своё предназначение: и у колышка, и у жезла, и у тебя тоже!

Анару почудилось, что он вдруг оказался участником какой-то бездарной пьески и вынужден выслушивать монолог отвратно сыгранной злодейки, с восковым носом крючком и подсвеченными плохоньким заклинанием глазами, – настолько неестественными были слова Фай. Зачем она говорила всё это? Понаблюдать за его реакцией или спровоцировать его на что-то определённое? Он не мог понять.

– Мне кажется, я не слишком-то похож ни на магический жезл, ни на колышек для палатки, – проговорил Анар.

– Это верно – и тот и другой в сотню раз разумнее тебя, – выплюнула Фай, и Анар, не сумев ничего противопоставить её чарам, провалился в забытье.