Эта глава требует данной композиции: Reborn - Talos

Чеён не находит в отеле ни одного человека из Юга. Спустившись в холл, она нервно сглатывает и пытается совладать с нервами, с трудом избавляясь от горького комка в горле, который все равно позже возвращается.

Чонгук не отвечает на её бесконечные звонки, и только небу известно куда тот подевался.

Куда, черт возьми, все подевались?! Нет ни Кая, ни Сехуна, ни Бэма, ни Намджуна, никого...

Кореянка рассудила, что, скорее всего, ребята ушли на очередное нелегальное дело, а блондинку снова оставили за бортом. Тем лучше, ибо купаться в крови Розэ никогда не мечтала.

Лениво шагая по коридору огромного отеля, Пак проходит мимо ресепшена и в этот момент отрывает взгляд от своего мобильника, где красовалось имя Чонгука, обратив внимание на висящую плазму в уголке.

Вокруг собралась толпа народов, состоящая как и из работников, так и из гостей. И все они удивленно и сочувственно ахали.

Интерес победил безразличие Чеён, тем более, что она подумала об отце: может, крутят ту самую новость о смерти президента DAS corporation?

В какой-то степени девушка была права. Ведущая новостей говорила о смерти, но это был вовсе не отец Рози. Это были три молодых человека.

Она расталкивает толпу и нагло выходит вперёд, игнорируя волнение где-то в солнечном сплетении. Аккуратные брови вмиг тянутся к переносице, а глаза распахиваются до невозможности.

Мост и горящая машина. Рыдающий на дороге Чанёль, его крики и вопли. Бледные лица толпы, потные и уставшие пожарные, врачи, полицейские... Множество физиономий мелькают перед глазами обескураженной Пак Чеён, которая, узнав о ещё одной потере, пятится назад и падает на колени, отчего охрана и какой-то турист помогают ей подняться, однако кореянка их не слышит. Она вообще ничего не слышит, кроме голоса женщины из новостей, объявляющей имена погибших.

Наконец-то эмоции и чувства Розэ вскипают и рвутся наружу, как проснувшийся вулкан, и она громко вопит, запустив длинные пальцы в свои белокурые пряди. Слёзы градом падают на холодный кафель, а портье просит девушку подняться и успокоиться.

Успокоиться? Нет, ни за что. Сейчас Чеён выплеснет весь негатив, копившийся последние месяцы. Она чувствует дыру в груди, проделанную отцом и друзьями. БэмБэм... Парень, ставший для Чеён старшим братом, который всегда был рядом и защищал. Он относился к ней тепло и уважительно с самого первого дня знакомства. Этот таец был не таким как все, и Розэ желала ему безграничного счастья. Она надеялась, что у него появится любимая девушка, потом дети и домашний очаг.

Блондинка мечтала увидеть его счастливым, но... Но этому не суждено сбыться, потому что БэмБэм мёртв... Как и Сехун... Как и Бэкхён. Всех их она безумно полюбила.

Не получив внимание Чимина, Пак полагалась на Южных, хотела получить братскую любовь, и они добросовестно выполнили её желание. Даже Сехун, поначалу планирующий стать для кореянки кем-то большим, сдался и обрёл сестру. А Бэкхён был для неё наставником. Человек со стержнем, уважаемый всеми, мудрый и умный. Предмет для подражания.

Чонгук часто говорил о нем, как о великом человеке. Брюнет черпал вдохновение от пепельноволосого. Однако отныне все кончено. Эти три парня навсегда покинули их.

Глотая горькие слёзы, Чеён в конце концов расслабляет локти и ложится на кафель, ничего не видя перед собой. Пелена застелила все. Боль режет хуже ножа, снимает скальпель.

— Нет, нет, нет, нет... Это ложь! Пожалуйста, пожалуйста! Вы живы, вы живы! Пожалуйста! Вы живы... вы не могли! Нет! Нет! Вы живы! Почему?! Почему?... - срывая голос кричит на весь коридор Чеён, приковывая к себе сочувственные и испуганные взоры.

Кто-то вызвал помощь, чтобы девушке вкололи успокоительного, но разве какое-то лекарство может успокоить разрывающуюся на кусочки душу? Потеря друзей равносильно смерти. И какая ирония, что именно она стала причиной всего хаоса.

***
Чанёль бродил по кругу. Он не понимал, что творит и не давал себе отсчета, невнятно и нечленораздельно что-то мямля под нос. Уже три часа парень гуляет по пустым улочкам Сеула, и красными безумными глазами рыскает по углам. Ему нужно было сбежать от всех: от камер, от ребят, от полицейских и прочего сброда, уединиться. Позволить скорби сожрать его.

Ветер хлестал того по лицу, словно крича «соберись, тряпка!», однако, увы, Пак не мог. Он сломан. Разбит. И уничтожен.

За одну секунду Сокджин лишил его лучших друзей, и осознание этого мучает Ёля ещё больше. Грудь хочется разодрать руками, вырвать сердце и растоптать в грязь, чтобы, сука, перестало биться, ибо каждый удар - это чертово воспоминание.

Бэкхён был старшим братом для Чанёля, а Сехун - младшим. Они заботились друг о друге и в самые печальные секунды были рядом. Они втроём наблюдали за восходом Южных, за их триумфом, не оставались равнодушными и к потерям, к проигрышам и предательству. Рвали глотки врагам, если кто-то осмеливался угрожать жизни троицы. Семья - одним словом. Они трое стали корнем древа Юга. И сейчас эти корни вырвали, лишив дерева жизни, вскоре оно засохнет. Потому что Пак Чанёль уже ощущал себя мёртвым.

Брюнет пытается выбросить образы друзей из головы, стереть их улыбки, забыть их звонкий смех, пошлые шутки Сехуна, нравоучения Бэка, наивность Бэма...

Сокджин ударил в самое сердце. Ублюдок знает Пака, знает его слабости. Он играет жестоко, а Чан его недооценивал. Что ж, очень зря.

Замедлив шаг, брюнет останавливается посередине улицы и поднимает дикий пустой взгляд на небо, а потом, вдохнув полной грудью, орет в никуда. Кричит долго и громко, надеясь разорвать криком все слои атмосферы, дойти до космоса, а там нарушить все законы физики. Он жаждет отмщения, а больше этого жаждет вернуть своих ребят к жизни. Чанёль готов отдать все своё богатство, если понадобится свою гнилую душу в обмен на этих парней. Все, что угодно, лишь бы желание его воплотилось в быль.

Не ощутив лёгкости, Пак плетётся дальше, заметно побледнев, словно мертвец. Ноги привели Южного к психиатрической больнице, с виду довольно престижной и дорогой.

Санитары и медсестра встречают того с опущенными головами, видимо, просвещенные в курс последних скорбных событий.

Брюнету не было нужды показывать дорогу: он итак здесь все знал благодаря экскурсиям Бэка.

Поднявшись на третий этаж, где стены окрашены в синий цвет и везде, точно муравьи, носились врачи, Пак приближается к палате «26» и, не постучав, входит внутрь, пропустив мимо ушей недовольство молоденькой медсестры.

В палате пахло рисом и беконом. Это потому, что на небольшом столе лежал поднос с нетронутой пищей. Одно единственное окно, прикрытое шторами, не пропускает дневной свет, из-за этого в палате мрачновато, но благодаря вытяжке свежо.

На кровати, которая стояла прямо у правой стены, сидела девушка. На вид лет ей двадцать три; у неё длинные чёрные волосы, которые закрывали болезненно белое лицо, глаза, под которыми заметны фиолетовые синяки от недосыпа, смотрели в одну точку. Колени прижаты к груди, она обнимет себя руками и испуганно оглядывается на каждый шорох. Её пухлые кроваво-красные искусанные губы дрожат.

Паку потребовалось пару секунд, чтобы собраться с мыслями и натянуть фальшивую улыбку. Он подходит к кровати девушки и осторожно садится рядом, нежно разглядывая отстранённое от всего мира лицо.

— Здравствуй, малышка, - шепчет дрожащим голосом Чанёль, гладя ладонью её холодную щеку.

Кореянка переводит туманный взгляд на посетителя. Судя по её заторможенности, она недавно принимала таблетки.

— Почему ты не ешь? - указывая на поднос, спросил заботливо Пак. — Ты должна хорошо кушать, чтобы быть сильной. Совсем исхудала.

Парень покосился на её больничное широкое платье в горошек.

Темноволосая моргает пару раз и резко хватает ладонь Южного, распахнув ресницы. Она не дышит, только испепеляет того возбужденным взглядом.

— Где он? - с паузами спросила пациентка.

Сжав челюсть до онемения, брюнет выдыхает через рот и даёт себе время, чтобы ответить.

— Он больше не придёт, Суён. Ты больше не должна его ждать.

Суён оленьим взглядом смотрит на Пака, жалобно надув губу.

Бэк Суён или иначе Джой, как назвал её брат, родная сестра Бэкхёна. После чудовищной смерти родителей  девушка потеряла рассудок, от чего пришлось отдать ту на долгое лечение в психиатрическую больницу.

Отвергая помощь специалистов, игнорируя все мольбы врачей и брата, Джой задержалась в палате на целых четыре года. Бэкхён - единственная её семья... была. До сегодняшнего утра.

Тем не менее, любил младшую сестру пепельноволосый вовсе не братской любовью, и об этом знала только одна Джой. Он не приставал к ней, не применял силу, только однажды вечером, в очередное посещение палаты, молодой человек осмелился поцеловать её. На всеобщее удивление, Суён ответила ему, подарив надежду. Но для девушки это был момент слабости, путаницы, ведь ей никогда не доводилось любить, она не знает какого это, поэтому позволила запретным чувствам сыграть свою роль. А Бэкхён страдал больше. Он любил родную кровь, хотел её, зная, что это неправильно. Его сердце всегда принадлежало ей одной. Поэтому никто парня не видел ни с какой другой девушкой.

Кивая головой, Джой кривит губами и хватается за сердце. Рот её закрыт, не произносит ни звука, лицо её не искажается, однако глаза один за другим выпускает соленые капли. Она хоть и больна, но не слабоумна. Её брат погиб.

— Бэкхён, - еле слышно произносит она. — Бэкхён.

Заметив странное поведение девушки, Чанёль встаёт с кровати и подходит к стене, нажав на кнопку вызова.

— Бэкхён! Забери меня с собой! Бэкхён~щи! Братик! Не оставляй меня здесь! Я не хочу жить без тебя! Я люблю тебя! Я тоже тебя люблю, братик!

Джой падает на четвереньки и кричит в потолок, окликая брата.

Для Южного подобные фразы считались нормальными, однако он не подозревал в каком контексте произносится это «люблю».

— Не хочу без тебя... Ты ведь обещал, что заберёшь меня отсюда! Мне здесь плохо. Эти люди постоянно что-то делают со мной... Почему ты не отвечаешь мне?! Где ты?! Смотри мне в глаза, когда я с тобой говорю! Забери меня с собой, братик! Я ведь люблю тебя... Почему ты молчишь? - Суён ползёт к противоположной стене и садится на колени, гладя руками её поверхность.

Через считанные минуты в палату забегают санитары со шприцами. Они велят брюнету покинуть помещение, однако тот медлит, еле сдерживая слезы, глядя на окончательно поехавшую Бэк Суён.

Мужчины в халатах насильно оттаскивают рвущуюся вперёд кореянку и бросают на кровать, сжимая запястья над головой, пока та орет хуже сирены.

Черноволосая ерзает, дерётся ногами, зовёт брата и плачет. Эта картинка навсегда отпечаталась в памяти Чанёля.

Выталкивая посетителя за дверь, подоспевшая на помощь коллегам медсестра что-то громко говорит и захлопывает дверь палаты «26».

Крики спустя пару минут прекратились.

Посмотрев на наручные часы, Пак сглотнул слюну. По традиции Южных, парни собираются в самом лучшем стрип-клубе и поминают ушедших. Начало, как всегда, в восемь. До этих пор Пак может подумать о многом.

***
Лишь спустя полдня Розэ удалось подняться на ноги и перевести дух, хмуря бровки, чтобы вспомнить и расставить по местам ряд последних событий.

Значит, ей не приснилось...

Она переодевается в удобную одежду и с третьей попытки дозванивается до Намджуна. Голос старшего звучал холодно и незнакомо, словно подменили. Похоже, Южные вне себя от горя, и состояния парней пугают Чеён куда больше, чем дальнейшая судьба всей компании.

Когда она услышала слово «стрип-клуб», то очень удивилась, переспросив об этом парня, однако она ничего не перепутала - Южные собрались в здании некой Хвасы. Порядки, видите ли, такие.

Дорога забита семибалльными пробками, что заставило блондинку понервничать и гаркнуть на водителя такси. Девушка пожалела раз двести, что не села на свой мотоцикл, ведь тогда она уже давно была на месте.

Её сердце разрывается на кусочки. Серьезно, совершенно без понятия за кого переживать и думать. С одной стороны сама она лишилась друзей и отца, с другой - ребята и Чонгук, души не чаявший к Южным. Кажется, их всех ждут большие перемены.

Недавняя мысль об уходе из криминала могла вполне осуществиться из-за ужасной трагедии, но Пак, естественно, этому не рада. Наоборот. Теперь она должна быть рядом с парнями, поддержать их и помочь не пасть духом. Эту цель она ставит перед собой уверенно.

Стриптиз клуб Хвасы был высоким стеклянным зданием, недалеко от центра Сеула. На парковке и у обочины дороги стояли только дорогущие машины класса-люкс, типа «BMW», «Порше», похожее на авто Чимина, «Бугатти» и тому подобные куски металлолома.

Покинув салон такси, Пак благодарит водителя и спешит в здание, куда её пропустили два амбала. Сначала они выкаблучивались, но после того как заметили татуировку «S» на шее кореянки, вмиг захлопнулись и попросили пройти внутрь.

Чеён довольно усмехнулась. Иногда это бельмо на теле - ключ ко всем дверям.

Пройдя недлинный коридор, усеянный пьяными господинами и полуголыми официантками, Розэ выходит в большое помещение, где пахло ликером и похотью. Полумрак создавал интимную атмосферу, а красное освещение гипнотизировало гостей, как и гибкие ножки танцовщиц, которые трутся о длинные металлические шесты на сцене. Они одеты в латексное чёрное или красное белье, а на их головах такие же маски, прикрывающие половину лица, не считая полных сексуальных губ. Розэ эти маски напомнили женщину-кошку из комиксов.

Не обращая внимание на откровенные танцы стриптизерш, садящихся в определённый момент на идеальный шпагат, Пак проталкивается сквозь толпы молодых и не очень мужчин, отказываясь от шампанского всякий раз, когда к ней приближается улыбающаяся официантка.

На первом этаже блондинке отыскать ребят не удалось, поэтому она остановилась и подняла пристальный взгляд на веранду с vip-столиками. Точно. Это же очевидно, что Южные отдыхали только в лучших местах.

Отпихнув от себя наглого торчка, Рози быстро поднимается по широкой лестнице вверх, уверенным шагом направляясь к опечаленным людям.

Длинный стеклянный стол с алкоголью и закусками уместился вокруг бархатных пурпурных диванчиков, на которых уместились восемь человек. Среди них не было главного - Чанёля.

Все устремили равнодушные глаза на приближающуюся фигуру.

Пак замедляет шаг, когда встречается взглядом с Чонгуком, но после сразу возвращает отчуждённый вид, сев рядом с молчаливым Каем, глядевшим на дно пустой рюмки соджу.

— Давно вы здесь? - тихо спросила она.

Ей отвечают не сразу, потому что ком в горле не давал звукам пройти сквозь препятствие.

Осушив бокал виски, Тэн выдыхает:

— Уже час.

— Черт, почему так дерьмово то?! - прикрикнул Тэмин, скрипя зубами.

Блондинка поёжилась, решив промолчать и слиться с местным колоритом. Южные и без того психи, а в отчаянии им совсем голову сносит.

— Мы же это так не оставим, да? - сухо произнёс Кай. — Чанёль ведь отомстит этому сукину сыну? Ведь так?!

Сколько ненависти в его голосе, в безумном взгляде, в мимике... Розэ с трудом узнаёт этого безмятежного шатена. Она не ошибалась: смерть подкосила каждого.

— Конечно! Если Чанёль, что смешно, откажется мстить по какой-либо причине, это сделаем мы. Но я не думаю, что он все так оставит. Бэкхён его лучший друг, - процедил сквозь зубы рыжеволосый Тэн.

Намджун откашлялся и поднял свою рюмку соджу, призывая и остальных сделать это. Чонин любезно наливает в чистый бокал алкоголь для рядом сидящей кореянки, и та принимает его, продолжая созерцать пол под ногами. Почему-то ей страшно поднимать глаза на парней.

— Выпьем за Бэкхёна, Сехуна и БэмБэма. Эти парни были достойными людьми, замечательными друзьями и товарищами. Мы никогда не забудем всех нравоучений Бэка. Не забудем самоотверженности Сехуна. И, конечно же, не забудем доброту и искренность Бэма. И пусть их пожрало пламя, - Ким не сдержался, всхлипнув, — для нас эти люди всегда будут живы. Вот здесь. В наших сердцах и памяти. До дна.

Южные залпом выпивают соджу и с шумом кладут рюмки на стол, вытирая мокрые губы.

— Помните гребаный анекдот Сехуна, который я просто ненавидел? - слабо улыбаясь, ухмыльнулся Тэмин.

— Расскажи. Я его не слышал, - приподнял уголок рта Чонгук.

Те, кто был в курсе, заржали, глотая закуски. Однако Розэ и брюнет в недоумении оглядывались, желая наконец услышать знаменитый анекдот О.

— Это нечто тупое. В стиле Сехуна, - смеясь, предупреждает Чен.

— Короче, слушайте, - Тэн корчит выражение лица Сехуна и выпрямляется, — «Какие две самые важные дырки на теле женщины? Ноздри. Чтобы она могла дышать во время минета».

Южные одновременно прыснули от смеха, закидывая головы в стороны. Они смеялись громко и долго, руками то ли ударяя собственные колени, то ли толкая кого-то рядом. Чонгук закатил глаза, схватившись за голову и тихо захохотал, но скорее от «плоскости» шутки, чем от её эффекта.

Рози же подбросила брови ко лбу и жалостливо замычала, не удивляясь контексту анекдота. Это точно в стиле Сехуна - пошлость его второе «я».

— Как же я ненавидел этот анекдот, а он, сука, специально его каждый раз рассказывал и ржал, как лошадь, - протирая пальцами мокрые глаза, говорит Тэн, — сейчас сижу и думаю, что готов жизнь отдать, лишь бы ещё раз услышать эту шутку из его уст... Вот же блядство.

— Мы правда многое не успели сделать вместе, - грустно вздохнул Намджун, — но то, что мы пережили, не менее важно.

Чонгук совсем поник. Он не так давно в рядах Юга, практически, в одно время с Чеён пришёл, и ему больно, что он не успел максимально сблизиться с парнями.

Брюнет столько ещё не выяснил, не выпивал с одним из них, не бывал на рыбалке с Бэком... Если бы время можно было повернуть вспять... Его злит тот факт, что на эту встречу поехал Сехун, потому как Чону кажется, что это он должен был сидеть в той машине, а О его спас. Черт, это так мерзко. Чувство вины убивает Гука, ломает конечности и разрывает душу. Как остановить эти уколы в сердце? Никто не знает, ибо испытывает то же самое.

Вдруг Чеён, глубоко вздохнув, разливает себе в рюмку водку до краев и подносит ко рту, не спеша пить. Ребята удивленно на неё взглянули, а потом осознали, что девушка желает произнести тост. Поддержав идею, Южные поднимают свои бокалы и гордо смотрят в сторону хрупкой девушки. Её прямые волосы аккуратно лежат на плечах, одета она в чёрные брюки и такое же широкое худи. Лицо немного опухшее, а глаза красные. Видно, что плакала. Сегодня всем можно и нужно плакать, потому вопросов не последовало.

— Я тоже хочу сказать пару слов, - откашливаясь, объявляет Чеён, — хоть я не так долго, как вы, была знакома с парнями, но они стали мне родными... Каждого из них я уважала и любила, как брата и потерять их... Я... Это жестоко, - из глаз девушки полились слёзы, — они не заслужили такой смерти. Я думала увидеть свадьбу Бэма, - смеётся, вытирая ладонью воду на щеках, — надеялась, что Сехун встретит хорошую девушку и перестанет заглядывать под каждую юбку. Также я желала счастье Бэкхёну, потому что он казался мне одиноким. Где бы сейчас эти трое не были, я уверена, что с ними все хорошо, потому что они вместе. Может, прямо сейчас они смеются над нами? Не знаю, но хочу в это верить... Давайте будем жить так, как нам хочется во имя этих ребят? Мы должны показать им, что с нами все хорошо, а их смерть была не напрасна. Согласны со мной?

— Да! - вопят громко Южные, улыбаясь и плача одновременно.

Не чокаясь, они глотают алкоголь и благодарно смотрят друг на друга. Они - это главное сокровище Юга. Ни деньги, ни слава, ни авторитет. Люди - драгоценность, поэтому Сокджину не победить их. Пока они есть друг у друга, все будет хорошо.

Спустя две бутылки соджу и рома, ребятам удалось расслабиться и не думать о плохом. Одурманенный Тэмин даже станцевал для друзей на соседнем столе, уделав в батле, выдуманном им же самим, красноволосую стриптизершу. Ради смеха Чондэ закинул ему под майку пару тысяч вонн, вызвав восторг у самого танцора и его непосредственных зрителей. Кай ушёл дальше - он просто швырял в друга найденной в кармане мелочью, сказав такую фразу «какое шоу, такое и лаве».

Блондинка, стоя у железных перил, улыбается веселым играм Южных и случайно переводит взор на Чонгука. Да, он наблюдал за ней, ей не показалось. Он смотрел на неё в упор, долго, хищно и в какой-то степени горделиво.

Рози все еще дулась на парня, однако уже не из-за утреннего спора, а из-за подозрений о скрытности смерти её отца. Неужели он сделал это? Зачем? Чтобы отгородить от отрицательных эмоций? В любом случае, это не оправдание, ведь речь идёт о мертвом человеке.

Фыркнув на свои мысли, Пак первая отводит холодный взгляд и оборачивается лицом к залу, облокотившись локтями на перила. На сцене сейчас блаженствует стриптизерша, одетая в костюм медсестры. Он вертится вокруг шеста и, раздвинув ноги, приседает три раза, вызвав волну довольных возгласов.

Чеён хмыкнула.

— Хорошо, что ты пришла, - шепчет ей прямо в ухо Чонгук, прижавшись телом, — без тебя мне было одиноко.

Он поправляет указательным пальцем её волосы, а потом становится рядом, лицом, положив локоть на поверхность перелил.

Девушка не знала как реагировать и что сказать. Ладони её вспотели.

— А ты думал, я не приду? Или уже не считаешь меня частью Юга? - быстро спохватилась Рози, приподняв одну бровь.

Чонгук устало выдохнул. Значит, до сих пор злится.

— Ты утрируешь. Я не думал так.

— Сегодня паршивый день, - снова поворачивается к залу всем телом блондинка, — смерть забрала многих... Это было неожиданностью для нас всех. Но знаешь, я думаю, что кое-кто был в курсе одной кончины.

Брюнет сразу нахмурился, совсем не понимая слов девушки. Про что она вообще говорит? Это звучит странно.

— О чем ты? - приблизился Гук.

— Оказывается, умер мой отец. Мне сегодня сказали. И умер он давно, похороны его уже прошли, - резко повернулась к Чону Розэ, сжав губы. — Об этом говорили в новостях и писали в интернете, представляешь?

Кореянка готова дать руку на отсечение, что заметила тень испуга на ровном лице брюнета. Хоть его четко очерченные губы не кривились, брови не двигались, а карие стеклянные глаза продолжали смотреть на неё спокойно, что-то в нем было не так.

Розэ внимательно присматривается к его мимике, пытается отгадать его мысли, но Чон всегда хорошо маскировал эмоции.

— И что дальше? - оттачивает Чонгук.

— Ты знал, - она не спросила, а просто констатировала факт.

Брюнет молчит, не меняя выражения лица. Лишь маленькая серьга в ухе подрагивала.

Нет. Чеён не хочет верить в это. Она много раз моргает и сглатывает слюну.

— Ты знал? - мольба в её голосе.

Пусть будет не так. Она перепутала. Ошиблась. Он не мог.

— Да, - выносит приговор Чонгук, и Розэ резко толкает того в сторону, зло сжимая челюсть.

Занятые своими делами Южные вмиг обратили взоры в сторону парочки, в недоумении переглядываясь.

— Ты не имел права скрывать о таком! Он мой отец! - чеканит Чеён, сдерживая слёзы обиды.

— Отец, который тебя ненавидел! Ты правда хотела увидеться с ним?! Он бы снова тебя обидел или насильно отдал бы в жены какому-нибудь богатому ублюдку! - взорвался Чонгук, подходя ближе, но Рози отпрянула.

— О чем ты думаешь вообще?! Он умирал! Я просто должна была с ним попрощаться! Каким бы он ни был, он все же мой отец! Он единственный, кто связывал меня с мамой... - Пак не видела ничего перед собой по вине пелены слез в глазах.

Душно. И мерзко.

Всхлипнув, Розэ прячет лицо в ладони и не двигается. Хочется рвать себя на куски, плакать навзрыд, кричать и ломать голову, но ничего из этого она не делает. Стоит и судорожно дышит. Потому что больно, обидно и бесит каждый звук.

— Я сделал это ради тебя, - нависает над девушкой Чонгук, желая ту нежно обнять.

Пак догадывается о его намерениях и отпихивает руки, взглянув заплаканными глазками на его серое лицо.

— В таком случае, больше никогда и ничего ради меня не делай, - задержав на секунду взор, Чеён зло фыркает и возвращается за стол к ребятам.

Весь оставшийся вечер девушка обещает себе молчать. Чонгук очень взбесил её своей ненормальной опекой и ложью, и все это прекрасно поняли, приняв решение не тревожить особу, продолжая говорить об ушедших друзьях.

Чонгук у перил переводит дыхание и под нос ругается, взъерошивая рукой пряди на голове. Он только хотел сделать шаг к столикам, как заметил поднимающегося по лестнице Чанёля. Предводитель приобнимает Чона за плечо и направляется к своим людям. В его поле зрения не девять человек, а двенадцать. Для него Бэм, Сехун и Бэкхён до сих пор живы.

Тем временем, пока Южные поднимают тосты в память о троице, на другом конце зала, также в vip-зоне, развлекаются Северные.

Тэхён, как и планировал, устроил себе мальчишник в компании Пак Чимина и Феликса - с двумя доверенными лицами. Увы, Джексон не дожил до сегодняшнего вечера, но Тэ уверен, что с ним этот праздник был бы веселее. Да даже со старухой из библиотеки было бы веселее, чем с задумчивым Чимом и каким-то отстранённым Феликсом, постоянно оглядывавшим помещение клуба.

Попивая любимое вино, черноволосый ненароком подумал о Джису. Интересно, чем она сейчас занята? Отказавшись от девичника, объяснив это отсутствием нормальных подруг, Ким решила посвятить вечер себе. Она заказала много еды разной кухни и попросила прислугу набрать горячей воды в джакузи, бросив туда бомбочку для ванны.

Ви представил свою невесту обнаженную в большом джакузи, нежащуюся в пенке, смотря зарубежные сериалы и уплетая суши. Ха, забавно... Ким готов тотчас покинуть клуб и запрыгнуть в ванную к девушке, считая её компанию намного приятнее...

Однако он все ещё сидит на диване, хитро улыбаясь. Скоро Джису станет официально его, и тогда уже кореянка не сможет избежать часа отмщения Тэхёна. Он сам разденет её, возьмёт на руки, бросит на кровать и примкнёт к уже давно манящим губам, кусая их до крови.

Подождать бы ещё чуть-чуть...

— Какие вы скучные, - сумел избавиться от назойливой картины в голове Тэ, обращаясь к Северным, — ваши рожи меня бесят.

Получив замечание, Феликс мигом исправляется, повеселев и разлив в бокалы парней красное вино. Ким одобрительно закивал.

— Не представляю вас примерным семьянином, - хмыкает Феликс.

— Потому что об этом и речи быть не может, - засмеялся ТэТэ, облокотившись на спинку дивана, — брак не способен изменить человека.

Чимин, играясь с зубочисткой в руке, смотрит на босса из-под ресниц и кривит ртом.

— Может, не брак, но человека точно способен изменить другой человек, - высказал своё мнение Пак, чем вызвал смешок со стороны.

Черноволосый странно оглядел паренька и покачал головой.

— Наивный ты простофиля, Чимин~ще. Человеку тебя не изменить, если ты сам того не захочешь. Здесь дело в психологии. Многие это путают с влюбленностью, - фыркает Ким, чища в своей тарелке креветку, — но зачем нужна эта любовь? Хочешь провести с кем-то ночь? Сделай это, но привязываться необязательно.

Чим глядел на сверстника выше его по рангу и удивлялся. Он без пяти минут муж, а говорит такие вещи. Трудно будет Джису с тем, кто не любит её. Девушки не способны жить без этих чувств, в конце концов, зачахнут. Как случилось с его матерью: отец любил другую, но был с ней из-за уважения и, собственно, Чимина - наследника. Сэ Ри продолжала любить мужа, не получая ничего взамен, но стала чёрствой и расчётливой. Ненависть к той женщине и Чеён добила. А если такое же будущее ждёт и Ким Джису? Что тут поделаешь?.. Жаль девчонку.

— Ты мне не нравишься сегодня, Чимин~ще, - зацыкал Тэхён, — что с тобой? Хочешь я сделаю тебе подарок?

— В честь чего? - выдохнул Пак.

Феликс поворачивает голову на двух девушек, танцующих неподалёку от их дивана и подмигнул одной из них.

— Ты же у нас теперь президент компании. Это нужно отметить, - Тэ косо глядит на стриптизерш, — смотри какие красотки. Я закажу тебе одну и оплачу её.

Чимин глядит на сексуально облизывающую губы шлюху с рыжими волосами. Она игриво проводит пальцами по ложбинке груди и ключицам, как бы зазывая к себе противоположный пол. Да, она красива и телом, и лицом, но что-то в ней было не так. Не те губы, не те глаза, не тот рост, не та улыбка и даже не тот цвет волос. Иначе выражаясь, она не была Лисой.

Опустив глаза на телефон, Пак равнодушно пожимает плечами:

— Не хочется.

Услышав это, Северный, сидящий рядом с ним, возмущённо и удивленно фыркает, прозвав Пака идиотом.

— Не нравится? Тогда выбери другую. Я сегодня очень щедрый, - не сдаётся Тэхён, мысленно соглашаясь с блондином.

Эта рыженькая та ещё доска. Не их уровень.

Чимин хватает в руки телефон и заходит в Kakaotalk, после находит нужное имя и печатает смс:

Чимин: Привет. Как ты?

Она не в сити, черт...

— Какую бы ты мне красотку не предложил, никто не произведёт на меня впечатление, - не убирая мобильник, отвечает неформально боссу Пак.

Кима это позабавило. Второй же парень вытянул лицо и захлопал глазами. Ничего себе... Чимин стал борзее, совсем из рук отбился.

— Ты гей, что ли? - усмехнулся нервно Феликс.

Блондин закатил глаза. Внезапно его экран сотового загорелся.

Лиса: Три года ещё не прошли.

Сердце под костями Чимина затрепетало. Он не мог поверить своим глазам. Хоть и отшила его тактично, но все же ответила.

Закусив нижнюю губу, белобрысый судорожно печатает:

Чимин: Для меня прошло уже целых десять лет. Ты в порядке?

— Понятно все с ним, - привлекает к себе внимание Ви, едко ухмыляясь, — наш Чимин~ще втюрился. Надеюсь, не в сотрудницу врага? Не хочется, чтобы история Мин Юнги повторилась.

Окаменев в лице, Пак выдерживает тяжелый взор босса и играет скулами, испугавшись за Лису. Она, конечно, ничего плохого Северным не делала, но Тэхёну не нужны причины, чтобы убивать. Достаточно просто существовать.

— Не волнуйся. Эта девушка в шести тысячах миль от Сеула и она никак не связана с Сокджином, - выплевывает Чим.

— Отлично. Очень за тебя рад.

Вновь загорелся экран.

Лиса: Если ты будешь мне писать каждый день, я тебя заблокирую. Причём везде. Так что просто прекрати. Пока.

— Что будете делать с Джису? - решил сменить тему разговора заскучавший Феликс.

По бантиковидным губам Ви проскользнула сладкая улыбочка. Он довольно чавкнул и поднёс бокал вина к губам, не делая глоток. Просто вдыхает пряный аромат.

— Поначалу думал запереть её в четырёх стенах. Занималась бы всякими банкетами и благотворительными фондами, но теперь она стала важной мастью в этой игре... - медленно кусает губу. — Она - мой козырь, щит и оружие одновременно. Сокджин любит её, мечтает забрать себе, но этому не бывать. Завтра он отдалится от Джису на миллионы километров. А если решит навредить мне, то придётся и Джису ранить. Вот такой у меня план.

Ничего удивительного, это ведь Ким Тэхён. Он не способен на любовь, только политика и её стратегия, вот две дамы его ледяного сердца.

Настроение Чимина и без того было скверным, но сейчас вся атмосфера, разговоры Северных давят на него. Он делает последний глоток вина, встаёт с места, натягивая чёрный пиджак и молча прячет телефон в карман.

ТэТэ заинтересованно наблюдает за ним. Этот малый вырос. Когда-то он был вынужден присоединиться к мафии, бегать по поручениям, выполнять приказы и унижаться. Он был шестеркой, чьё мнение никого не интересовало. Над ним смеялись, поливали грязью и обзывали слабаком. Теперь же Пак Чимин совершенно другой человек: он посылает неприятелей, не прячется за спинами и когда надо отвечает за свои слова, действия, ошибки. Никто отныне над ним не смеётся, заметив, что тот тесно связан с Тэхёном.

Блондин единственный, кто говорит с боссом неформальном, притом, что Ви не давал на это разрешения. Чимин сам захотел общаться так, и делает. Его стержень симпатизирует Киму, наверное, поэтому тот ещё не прикончил того. Если тот же Феликс обращается к черноволосому как к главарю, зная тонкую грань, Пак говорит с тем словно со старым другом, не боясь дать отпор, указать на ошибку или ещё что-то. Паренёк правда вырос, и Ви им чертовски гордится.

— Уходишь? - спросил невзначай ТэТэ.

— Да. Башка трещит, а напиваться мне сегодня вообще не охота. Лучше я завтра подниму бокал за счастье молодоженов, - подмигнул блондин, отчего Феликс с укором на того покосился.

Та самая грань, которую боится пересекать парень, для Пака не существует, именно это и бесит Северного. Он дольше знаком с Кимом, так какого черта этот ублюдок позволяет себе подобное?

Конечно, Тэхён ничего не сказал Чиму, отпустил его, и тот со спокойной совестью покидает клуб.

Он, засунув одну руку в карман штанов, легкой походкой блуждает по веранде, направляясь к лестнице на первый этаж и вслушивается в играющую музыку. На его взгляд, слишком динамичную.

Пафосно поправляя белокурые пряди на голове, что даже мужчины оборачиваются назад, дабы взглянуть на этого падшего ангела, Пак приближается к спуску, как тут его останавливает чья-то рука.

В недопонимании блондин оглядывается и хмурит удивленно брови.

Розэ, смотря на того невозмутимым взглядом, держит за кисть и не думает опускать. Неподалёку, за столиком, сидят Южные почти полным составом. Чим в курсе новостей, тем не менее удивлён только больше, застав врагов в клубе. Они так друзей поминают или что? Да плевать.

— Ты чего делаешь? - убирая руку сестры, бурчит Северный.

Его карие глазки метнулись в сторону сидящего как на иголках Чонгука, почему-то бездействующего в данной ситуации. Обычно всегда рядом с Чеён, а сейчас сидит и лишь взором сверлит дыру в белобрысом.

— Я знаю, что ты меня ненавидишь, но ты мог сказать мне о его кончине, - не ходит вокруг да около девушка, и в её нежном голосочке проскользнула обида.

Переводя дыхание, Чимин почесывает левый висок и усмехается.

— Ты поздно спохватилась. Отец скончался еще неделю назад. И с чего бы я должен бегать за тобой? Совсем спятила? - дерзко отвечает Чимин, не обращая внимания на настороженных Южных.

Стерегут свою малышку, как шедевр Пикассо.

— Нравится тебе это или нет, но я твоя сестра, ясно? Тебе не изменить факта...

Резко переменившись в настроении, Чимин грубо хватает Рози за запястье и сжимает кулаки, широко раскрыв глаза и раздув ноздри. Выглядит бешено...

Пискнув, Розэ принялась расцеплять свободной рукой пальцы брата, но те будто вросли. Черт побери, больно!

Лицо её исказилось от невыносимого спазма.

— Отпусти! - высоким тоном просит Чеён.

— Ты мне не сестра и никогда ею не была, поняла?! Ты всего-то грязь, которую нельзя вымыть. Дочь шлюхи, из-за которой страдала моя мать! Ты должна была сдохнуть вместе с ней, Чеён! - плюют желчью Чимин, не контролируя эмоции.

В глазах Розэ помутнело, а кислый комок, не пропускающий воздух к легким, заставил раскрыть рот. Ядовитые слова вонзились ножами в спину, ей стало в тысячу раз больнее. И самое унизительное, что ребята все это слышали.

Чонгук, скрипя зубами, с грохотом поднимается со своего места и спешит к девушке на помощь. Он за считанные секунды оказывается рядом с Рози, ловко освободив её покрасневшую от жесткой хватки кисть и отодвигает за спину, ударив блондина прямо в лицо.

Северный отскочил на пару метров и взялся за разбитый нос, оглядывая окровавленные ладони.

— Сука, ты мне нос сломал, - процедил Пак, вытирая лицо рукой.

Чеён остолбенела, глядя то на брата, то на Чона, чьи плечи напряжены. Южные, видя все положение, выходят из тени, пока что не решаясь вмешиваться. Если Гуку понадобится помощь, он даст им знак, а пока лучше постоять в стороне.

Чанёль нервно выдохнул, раздражаясь, что какой-то слизняк портит весь вечер.

— Никогда больше не смей делать ей больно, - предупреждает Чонгук, глаза его потемнели и в них пляшет огонь.

— Не лезь в это. Она сама способна за себя постоять. Вы её явно недооцениваете, - усмехнулся Чимин, переводя странный взгляд на сестру.

Он смотрит долго и проникновенно, и брови его медленно приподнимающихся, как и уголки рта. Чеён облилась холодным потом. Она знает эту улыбку... Кровь отлила от щёк, ноги потяжелели, тошнота застала врасплох. Это страх окутывает её.

— Закрой пасть, ублюдок, - покачал головой Чонгук, до побеления костяшек сжимая кулаки.

Блондин засмеялся.

— Ты так отчаянно её защищаешь, вы все... Знали бы вы кто она на самом деле... Интересно, стали бы и дальше её опекать? - наклонил голову набок Чим, размышляя вслух.

Разъяренный брюнет подлетает к расслабленному Паку и хватает за воротник пиджака, дыша ему прямо в лицо раскалённым воздухом. Он понял намерения братца-эгоиста, потому лучше его заткнуть.

— Пошёл нахуй отсюда! - рычит Чонгук.

— Что он мелит? - нахмурился Намджун, вникнув в суть сказанных слов.

Розэ не чувствует конечностей. Ещё чуть-чуть и все - упадёт в обморок. Руки дрожат, словно она больна синдромом паркинсона. С каждой секундой блондинка бледнее и бледнее. Мимо зорких глаз Чанёля это не прошло. Он тоже решает покинуть своё место и встать рядом с Тэмином, скрестив руки на груди.

Взглядом Гук твердит блондину: «Хоть слово скажешь - задушу».

Чимин маниакально лыбится и посылает того в ответ нахуй.

— Ты скажешь или я? - обращается к онемевшей сестрице Северный.

— Только посмей!.. - брюнет замахивается, однако в этот момент Пак делает своё:

— Ваша драгоценная Чеён обманывала вас все это время. Она лгала и предавала вас, - пропел довольно белобрысый, и Гук бьет его в челюсть, припечатав к стене.

Музыка, стриптизерши, гости и всё остальное осталось в другой вселенной. Сейчас веранда оторвана от внешнего мира.

— Заткнись! Хватит нести бред! - разрывает горло в крике вспотевший брюнет.

Не его лбу и шее разбухли венки, рот искривлён оскалом. Он озверел, одичал... В то же время Рози, испустившая дух, издала слабый стон и замерла на месте, не моргая.

Сбылся её худший кошмар. Столько раз за эти полгода она представляла себе момент правды, воображала казнь, мучения, пытки... В кошмарах ей снился гроб и белое платье, момент смерти и тот самый нервирующий и пугающий её и по сей день звук - хлопок крышки гроба.

Все эмоции смешались в одну кучу, страх парализовал нервные окончания. Лишь сердце громко стучит под рёбрами.

— Что ты сказал? - точно не расслышал Кай, хмыкая.

Они не верят. Пока что.

— Чеён на самом деле - крыса. Её к вам подослал Тэхён, - добивает Чимин.

Веки Чонгука прикрываются, и он тихо ругается под нос, поняв, что назад дороги нет. Избивать белобрысого ублюдка до смерти нет смысла. Он только брезгливо морщится на того и пятится к Южным, которые поочередно переводят недоверчивые взоры на испуганную Розэ.

Она стоит в неуверенной позе, сжимая слабые кулачки. Взгляни в её округлённые мокрые глаза и все поймёшь. Она не способна скрывать правду.

— Рози, скажи, пожалуйста, что твой брат сейчас нагло врет, - скорее требует, чем просит Тэмин.

— Я... я могу все объяснить, - тоненьким голосом говорит Пак.

В это самое мгновение Чанёль, взбудоражив всех, подходит к девушке и с размаху даёт сильную пощечину, отчего блондинка падает на пол, сильно ударившись локтем о поверхность.

Время застыло. Никто не знал, что сказать или сделать. Просто шокированы.

В их мыслях летает вопрос «она правда крыса?», а в голове блондинки, не смеющей реветь, но бесшумно проливающей горькие слезы, пульсирует чей-то визг. Не ей ли он принадлежит?

Чимин, усмехнувшись действию Южного, поправляет пиджак, наконец покидает душный клуб, где он только что испортил окончательно жизнь сестры.

Кореянка, игнорируя головокружение, приподнимается на локтях и, убрав растрёпанные волосы с лица, разбитым взглядом смотрит на злого Ёля.

— Все это время ты работала на Ким Тэхёна?! - кричит на девушку Пак.

— Позвольте мне объяснить, - умоляет слезно Рози, однако брюнет не приклонен.

Он повторно замахивается, но его успевает остановить Чонгук, преградивший ему путь к Пак.

— Отойди, а то и тебе достанется, - предупреждает, судорожно дыша, Чанёль.

— Она никогда не придавала нас. Да, её подослали Северные, но она не хотела на них работать. Все поручения выполнял Чон Хосок, - затараторил быстро Гук, пытаясь оправдать любимую.

Она всхлипнула за его спиной, вспомнив избитого корейца, которого бросили на дно моря. Её ждёт тоже самое, если ей не поверят? Боже, серьезно?!

Кай испепеляет девушку холодным взором, борясь внутри с противоречивыми ощущениями. С одной стороны он чувствует, что Пак не могла их предать, а с другой ему кажется, что все возможно.

Тэн и Тэмин, хмуро щурясь, молчат, советуясь с внутренним «я». Чондэ недоумевал. Эта девушка спасла ему жизнь, она всегда с добром ко всем относилась, вела себя ни как предатель... Разве возможно такое?

Намджун сел на край дивана и выпил из бутылки весь виски.

Что за чертовщина здесь творится? Когда все вышло из-под контроля?

— Ты что, все знал? - удивленно сощурился ослеплённый яростью Пак.

На это Чону нечего было ответить. Его поймали с поличным.

— Он узнал недавно, - поднимаясь с пола, прикрывает брюнета Рози, — я заставила его молчать. Он ни в чем не виноват.

— Чеён, хватит, - сверкает глазами Гук, — я знал ещё до смерти Хосок-хёна.

У Южных округлились глаза. Значит, их вели за нос все это время? Какой кошмар.

— Гаденыш! - ударяет брюнета Пак, отрывисто дыша. — Ты все знал и молчал?! Как ты смел?!

— Если бы это угрожало нам, я бы сказал. Но повторюсь: Чеён не предавала нас. Её подослали, но она никогда не была с ними, - держась руками да живот, кряхтит макнэ.

Блондинке пришлось сильно постараться, чтобы не зарыдать и этим самым не вывести из себя главаря. Ей тяжко от всего этого. Душно и мерзко.
Она ненавидит себя. Ненавидит тот факт, что Чонгуку приходится получать из-за неё. Зная темперамент главаря, его железные правила и сегодняшний ужасный день, Чанёль сотрёт парочку с лица земли. Он и так чувствовал себя морально уничтоженным, копил злость на Сокджина, а теперь и эта ошеломляющая правда... Всю свою боль, ненависть и отчаяние Пак вымесит на Гуке и Розэ. Что будет с ними дальше, никто не знает.

— Как я сразу не догадался? - сам себя спрашивает Южный, ненавистно дырява невидимыми лазерами Чеён. — Как хитро, мать вашу. День испытания. Ты ведь все знала, да? Знала, что на стуле будет сидеть Хосок, а в пушке не будет пуль? Вот же сучка.

Обида душила кореянку. Все не так, она ничего не знала, её даже не предупреждали об испытании, но разве Южные теперь ей поверят? Как бы то ни было, блондинка соскребала последние силы и решила все же постараться оправдать себя:

— Я ничего не знала. Ни про Хосока, ни про пистолет. Я даже не знала, что он работает на Северных.

— Думаешь, мы поверим тебе? - разочарованно фыркнул Тэн.

Заплаканная девушка перевела на того грустные глазки, прикусив до крови нижнюю губу. Вот и рушится та любовь и гармония, которая была в группе годами.

— Тэн, ты не слышал, что я сказал? Она не предательница, - вышел вперёд Чонгук, возмутив этим действием главного.

Этот сопляк совсем не понимает ничего? Он чертовски облажался: мало того, что знал и молчал о крысе, так ещё и встаёт на её сторону. Боже правый, что не так с этим миром? Чанёль задумался: как бы на него месте поступил Бэкхён. Этот засранец сторонник дипломатии, он не фанат крови и насилия, поэтому, наверное, собрал бы всех парней и устроил «слушания». Однако Бэка уже нет, а это значит, что кровь будет литься еще пуще.

— Какого хрена ты защищаешь её?! Она и тебе мозги запудрила? - оскалился Тэмин, с вызовом глядя на Чона.

Тэмин настоящий зверь. Вляпаешься с ним в драку и точно потеряешь какую-нибудь конечность.

— С этой минуты, - прервал ледяным тоном всех Чанёль, смотря под ноги, — ты в чёрном списке Южных, Пак Чеён. Я даю тебе время, чтобы свалить из города, а лучше будет, из страны. Сперва я кремирую то, что осталось от моих людей, потом прикончу Ким Сокджина, а дальше начну искать тебя. Хочешь жить - пошевеливайся. Пощады не жди. Я убью тебя даже глазом не моргнув, и надеюсь ты передашь пламенный «привет» долбоебу Чон Хосоку, потому что в аду вам гореть придётся вместе.

Пока из уст Чана выходили эти колючие, душераздирающие слова, белокурая не дышала, молча пуская горячие слёзы по пунцовым щекам. Она смазано видит ребят перед собой и просто кричит в уме, умоляя прекратить страдания. Ей вынесли приговор, он жесток, но справедлив.

— Чанёль, - пытался вставить слово Чонгук, спрятав девушку за массивной спиной.

— А с тобой я поступлю иначе, - взмахнул указательным пальцем брюнет, — наказания тебе не избежать, но прогонять я тебя не стану. Ты просто сделаешь выбор: Юг или крыса?

Нет ничего бесчеловечней, чем ставить человека перед выбором, практически лишая этого права. Как ему сделать это? Гук округлил глаза и поднял огорченное лицо на человека, которого считал своим старшим братом. Чанёль слишком жесток.

Внезапно в памяти Гука всплывает мудрость покойной бабушки. Она сидела на стуле тесной кухни и перебирала рис, рассуждая о правде и лжи. Бон Ми тогда произнесла: «Если кто-то захочет отнять то, что тебе дорого, прости ему это и отдай, потому что в конце концов то, что ты любишь к тебе вернётся».

Заметив в бегающих глазах Чона тень сомнения и растерянность, Чан усмехнулся:

— Даю тебе время до завтрашнего утра. Если не примешь решение, на похоронах можешь не появляться.

Словно небо рухнуло, однако слово главаря Юга - закон. Ребята, забирая свои вещи со стола, презрительно поглядывая в сторону парочки, покидают стриптиз клуб. Чеён облегченно выдыхает и пятится к диванам, ощущая себя тряпкой.

За одно мгновение лишилась всего: друзей, любви, места в семье... Кто она теперь? У нее совершенно ничего нет.

Сев на коротки перед застывшей статуей Пак, брюнет сжимает её горячие потные ладони в своих и утешительно улыбается, рассматривая черты лица снизу вверх.

— Все будет хорошо. Я не оставлю тебя, - карие глаза устремились на нежную щечку, где виднеется след от удара Чанёля. — Очень больно? Ублюдок, стоило ему в ответку дать.

— Чонгук, - Чеён резко наклоняется к губам парня и соединяет языки в длительном чувственном поцелуе.

Он был полон противоречий: любовь, отчаяние, злость, страсть, грусть, обречённость. Брюнет словно прощупывал каждый из них, не желая отпускать блондинку из своих объятий, но она первая отстраняется на пару сантиметров, с любовью оглядывая ровное лицо Чона.

— Я тебя люблю, - чётко говорит она.

Южный нахмурился.

— Я тоже.

— Поэтому, - судорожно выдыхает, моргая много раз, — ты должен остаться с Югом.

Шокировано вытянув лицо, Гук закатывает глаза и хочет спорить, однако Чеён уверенно стоит на своём.

— Пожалуйста, сделай так, как я прошу. Ты не можешь оставить ребят в такой ситуации, а со мной все будет в порядке. Я некоторое время поживу с Лисой...

— Что?! В Америку?! Ты совсем рехнулась? Я не отпущу тебя за океан, - взревел в негодовании Чонгук, глубоко дыша всей массивной грудью.

— Это ненадолго. Лучше поступить по желанию Чанёля, чтобы он остыл и успокоился. Потом я вернусь к тебе, - обещает Чеён, сдерживая свежие слёзы.

— Он не просит тебя, - закрывает устало глаза и кладёт голову на колени девушки.

Немного подумав, пока руки Розэ ласково игрались с волосами брюнета на макушке, Гук приподнимается и твёрдым взглядом упирается в оленьи глазки Рози.

— Я оставлю ряды Южных сразу, после того как помогу отомстить Сокджину за парней, а потом прилечу к тебе. Хорошо? Доверяешь мне? - он целует её в лоб, прижимая к себе, наслаждаясь ароматом тела и волос.

Скоро он лишится этого. Будет засыпать один в кровати и просыпаться один, забудет и безумно будет скучать по запаху девушки. Черт побери, да он уже скучает!

— Конечно, доверяю. Я буду ждать тебя, - шепчет тихонько Чеён, но Чонгук несмотря на гвалт в помещении услышал её.

День страданий подошёл к концу.