Энергично протирая мокрые пряди полотенцем, Лиса выходит из душа, улавливая играющую мелодию на музыкальном канале и аромат яичницы с беконом.

Судя по всему, завтрак уже доставили, и, когда блондинка выходит в зал, убеждается в своей правоте окончательно: на столе терпеливо её ждали апельсиновый сок, яичница с беконом, а также хрустящие тосты с маслом и джемом. И все это на двоих...

— Долго же ты, - убрав в сторону книгу, которую, видимо, читает в свободное время тайка, встрепенулся Чонгук.

На нём чёрная свободная кофта и штаны. Каштановые волосы напоминают воронье гнездо, лицо чуть опухшее. Плохо спал. А почему?
Все просто - он всю ночь не мог сомкнуть глаза из-за паршивых мыслей, проедавших его грудь.

Стерва Пак Чеён. Что она потеряла в его голове? Почему заставляет его думать о ней, гадать о чем она размышляет, грустит и плачет?

Чон ворочался до пяти утра, но потом всё-таки смог погрузиться в сон, где, черт возьми, тоже была кореянка. Проклятье какое-то.

— Давно завтрак принесли? - Лиса кокетливо улыбнулась брюнету, подойдя к столу и ловко бросив в рот тонко нарезанную ветчину.

— Буквально пять минут назад.

Манобан становится напротив зеркала, рассматривая свою фигуру, которая спрятана под шёлковой пижамой, состоящей из топика на бретельках и шорт. Такой цвет ещё милый: розовое перо фламинго.

От неё заманчиво пахло кокосовым молоком. Южный даже сидя на кровати чувствует это, поэтому глубоко вздохнул, облизнувшись.

— Как прошёл вечер? Я видела вас по телевизору. Ты был так крут, - хмыкнула тайка, нанося на тоненькие руки увлажняющий крем.

Парень внимательно следил за каждым плавным движением, расслабившись на мягкой кровати. Из-за того, что он вырубился в неудобном положении, спина и плечи ноют.

— Ничего интересного. Тебе бы не понравилось, - перевёл взгляд на пол тот, вспомнив о коротком танце с блондинкой.

Его губы дрогнули в легкой улыбке, однако Манобан на это не обратила внимания, поправляя челку на лбу.

— Вот уж неправда, Чанчук. Меня называют зажигалкой, потому что я любой вечер способна скрасить, - гордо заявила девушка, повернув шею к Южному, который в этот момент закатил глаза.

— Хватит называть меня Чанчуком.

— Мне нравится, так что придётся тебе смириться.

Брюнет замотал головой, мол, с ней невозможно говорить и горько хмыкнул. Она делает это специально, ради своей же прихоти. Вредная девчонка. И снова мысли плавно перешли на Пак, заставив Чона остолбенеть на минутку.

Переводя дыхание, Южный посылает здравомыслие к черту и все же решает завести беседу в терзающем его русле.

— Лиса, давно ты знакома с Чеён?

Услышав вопрос, тайка на мгновение замирает, а затем закрывает тюбик крема для лица и выпрямляется.

— Ну, да. А что такое? - она садится на кресло у туалетного столика, перебросив ногу на ногу, желая привлечь внимание парня на себя.

И без того короткие шорты задрались, обтягивая худые бёдра; слабая лямка майки сползла с плеча, оголяя выпирающие ключицы.

— Ты ведь все знаешь, да? - догадался Чонгук, приподняв брови. — О том, что происходит в её жизни. Абсолютно все...

Лиса, прикусила губу, прекрасно понимая на что тот намекает.

— Возможно.

— Какой она человек? Как ты можешь общаться с ней, зная то, как она поступает с нами? - не мог успокоить внутренние переживания брюнет, поморщившись.

— Слушай, ни я, ни ты не можем судить её, - Чон хотел перебить, но Манобан не позволила, — ты не представляешь как ей тяжело. Она никогда не хотела предавать кого-либо. Зная её темперамент, я могу с уверенностью сказать, что она сейчас сломана. Чеён всегда выступала за справедливость, за добродушность и равноправие. Отказаться от своих принципов... ей нелегко.

Лиса говорила от чистого сердца, это было видно по блеску в глазах. В таких вещах Южный внимателен, поэтому не сомневался в искренности подруги.

— Если она такая правильная, чего не признается и не покончит со своими мучениями? - фыркнул Чонгук, спрятав карие глаза.

— Ты сам знаешь почему. Её убьют. Она даже защиты попросить не может, потому что никого у неё нет. Знаешь Чимина? Братец-ублюдок. Он скорее в кислоту прыгнет, чем поможет сестре, - Лиса взъерошила мокрые волосы, поправив их за плечи. — Серьезно, Чон. Не обижай её, пожалуйста. Она хорошая.

— Ещё на колени встань ради неё, - усмехнулся тот, цыкнув.

Посмотрев прямо в глаза парню, тайка хитро улыбается, медленно покидая своё место.

Она приблизилась к кровати и села колени Южного, заключая его талию в объятия длинных ног.

Чонгук зачарованно следил за этим, соблазнительно окидывая взглядом её плоский оголившийся живот, ямку ключиц, сбившееся дыхание.

Лиса сексуально прикусывает нижнюю губу, положив холодные ладони на плечо брюнета, прижимаясь к его груди.

Тот не хотел этого, но завёлся, с нетерпением ожидая продолжения спектакля.

— Если ты хочешь, я могу, - пошло улыбнулась Лиса, наклоняясь вперёд, к манящим губам Чонгука.

Она уже ловит его дыхание, возбуждаясь все больше, как парень неожиданно обхватывает крепкими руками её талию и бросает девушку спиной на кровать, сам возвышаясь над ней.

Манобан широко улыбнулась, выгибаясь дугой под весом брюнета, прикасались к его бёдрам своими.

Ткань. Это единственное, что они оба сейчас ненавидели, сгорая от желания поскорее избавиться.

Хищный взгляд Гука опускается на длинную шею тайки, и он впивается губами в нежную кожу, пахнущую кокосом, оставляя влажные горячие поцелуи. Его руки забираются под тонкую ткань топика, поглаживая живот, отчего по телу Лисы пробежали мурашки. Её худые ножки обхватывают его, а руки обнимают шею, запуская пальцы в шелковистые волосы, ещё больше взъерошив их.
Шумно вздохнув, блондинка от удовольствия закатывает глаза, запрокинув голову назад. Чонгук отрывается от шеи, поглядев на свою партнёршу.

На самом деле, это первый раз, когда они спят друг с другом. До этого их связывали только посиделки в кафе, флирт и пьяные поцелуи. Лично брюнет не испытывал к Манобан влечения, считая её просто хорошей собеседницей, но в эту секунду он не может себя сдержать, ибо желание сильнее здравого рассудка.

Лиса открывает глаза, судорожно дыша, и тоже смотрит на красивое лицо Гука, краешком губ улыбаясь.

Как же хочется, чтобы он снял с себя кофту и показал идеальное тело...

Чон пошло облизывается и только хочет примкнуть к губам девушки, как внезапно его отвлекает посторонний голос.

Входная дверь номера открывается, и на пороге появляется улыбающаяся в тридцать два зуба Пак Чеён, в руках которой находился бумажный пакет.

Она, смотря под ноги, что-то радостного говорит, хлопая за собой дверью и наконец поднимает голову, тут же застыв на месте.

То, что она увидела, заставляет распахнуть веки и заикнуться, смущенно отводя глаза.

В солнечном сплетение что-то кольнуло, а сердце, в свою очередь, забилось в два раза быстрее.

Чон Чонгук навис над её подругой... Это то, о чем она подумала? Судя по их дыханию, позе и шокированных лицах, да. Боже...

— Простите... я не хотела мешать, - пришла в себя Розэ, неловко поправив волнистые на сей раз волосы за спину.

Брюнет, не двигаясь, изучает расстроенным взглядом смущённую блондинку, чьи щёки немного побагровели. Почему он вдруг ощутил тоску? Что это?

Лиса отталкивает от себя Чонгука, садясь на край постели, судорожно поправляя пижаму. Это совсем неожиданно. Что теперь сказать Пак? Она даже не знает, что они с Южным давно дружат, переписываются... Надо было всё-таки поговорить об этом с Чеён, а не скрывать. Черт побери.

— Чеён, я все объясню, - поспешила исправить ситуацию Лалиса, однако кореянка качает головой и натянуто улыбается, избегая зрительного контакта с парочкой.

— Не нужно. Я просто пришла вернуть одежду... Прости, стоило постучаться... - она пятится к двери, схватившись за ручку. — Спасибо, что одолжила.

— Рози, стой. Давай поговорим, - встанет блондинка, сгорая от чувства вины.

— Лучше попозже... У меня сейчас дел невпроворот. Увидимся вечером... Простите ещё раз, - на одном дыхании произносит Пак, желая поскорее покинуть злополучный номер и скрыться с чужих глаз.

Дверь тихонько закрывается, и Лиса смачно выругивается, схватившись за голову. Что же она наделала? Решила переспать с человеком, который приносит её подруге проблемы. Вот же дура.

— Да ладно тебе. Чего так разнервничалась? Она большая девочка, должна все понимать, - решил успокоить тайку Чонгук, сев на ноги по-турецки.

— Ты не понимаешь... Я ничего не говорила ей о нас. Для неё увиденное стало неожиданностью.

Розэ, закрыв дверь за спиной, тем временем, медленно идёт куда-то прямо по коридору, смотря на свои ноги.

В мыслях творится чертовщина, бушует ураган; перед носом до сих пор мелькает картинка, где Чонгук возвышается над подругой... Обида пронзила насквозь. Зато теперь Пак уверена, что между ними не просто дружеские отношения. Что ж, это вполне стоило ожидать. Да? Да, конечно.

Но если так, тогда почему перед глазами Розэ картинка поплыла? Прозрачный туман?..

Она останавливается у лифта, нажимая на кнопки и осознаёт, что плачет. Пальцами касается до щёк, после смотрит на руки, где оказалась вода - слезы... Вот же!

Прикусив до крови губы, блондинка скрывается в кабинке лифта, в котором стояли ещё пару пассажиров и отправляется на свой этаж, чтобы добраться до своего номера и наконец громко зареветь, поскольку эмоции сейчас переполняют душу, напоминая кувшин, переполненный до краёв ядом.

Она ненавидит Чон Чонгука. Ненавидит из-за того, что плачет, а причина - в нём. Это и есть ревность?

Боже правый, Пак Чеён реально ревнует сейчас, и не абы кого, а гребаного Южного?! Черт, черт, черт.

Да, Рози, ты думала, что раньше у тебя были проблемы? Обломись. Они только начинаются.

***
Похоже, кондиционер сломан.

Так кажется Тэхёну, поскольку в комнате слишком душно, несмотря на то, что ладони его холодные, как глыба льда.

Он, одетый в дорогие вещи от «Гуччи», важно сидит на мягком диване из натуральной кожи и кусает свой палец за заусенец, не давая себе в этом отчёта.

Рядом, а именно за его спиной, стоят Феликс и Мин Юнги, внимательно оглядывавшие лица напротив. Ну право же, куда Ким без своих людей?

Место рядом пустовало, потому что недовольный ситуацией Пак Чанёль выказал желание сидеть на отдельном кресле, закинув ногу на ногу, и недоверчиво глядеть на собравшихся, проклиная сегодняшний день. Он мог бы сейчас заниматься делами компании или отеля, или мог наведаться в стрип-клуб Хвасы, дабы повидаться с милейшей Наён, которую он уже подумывает забрать из этого места. Нет, не потому что он её любит, а потому, что он не желает делить одно тело с кем-то ещё. Его вещь принадлежит только ему. Таков непреложный закон империи Пак.

Бэкхён, облокотившийся руками на спинку кресла, терпеливо ожидал начала беседы, активно игнорируя назойливые звонки недоумевавшего Сехуна. Парень ни сном ни духом о происходящем, ибо Чан решил пока никому ничего не говорить.

Дверь из белого дуба отворилась, и в большой кабинет вошла секретарша в скромной (к сожалению, для Феликса) форме, аккуратно положив на стол бокалы для виски.

Уходя, она успела переглянуться с Северными и скромно спрятать глазки, когда тот пошло провёл языком по нёбу щеки.

— Кто-нибудь желает? - поддался вперёд, к столу президент Квон, намекая на алкоголь.

Юнги недоверчиво прищурился, негромко фыркая. Только идиот согласится выпить пойло врага. Вдруг там отрава или ещё что-нибудь?

Словно прочитав мысли блондина, Квон хмыкает уголком рта и разливает виски себе в бокал, демонстративно делая большой глоток.

— Не думал, что вам, господин президент, позволено пить, - заметил Чанёль, косо взглянув на профиль мужчины.

Тот лишь рассмеялся, соединив сухие ладони в замок.

— Мне стоило спросить у тебя разрешения, а?

Повисло молчание, в котором эти двое испепеляли друг друга невидимыми лазерами. Да, обстановка накаляется. Когда в одной комнате собираются три представителя криминала и власти - не жди ничего хорошего.

— Скорей говори зачем звал нас, Сокджин, - подал голос Тэхён, высокомерно поправив уложенную чёлку.

— Тогда перейдём сразу к делу, - показался из тени фиолетоволосый, одетый в свободные белые штаны, джемпер и рубашку.

На носу красуются его любимые круглые очки, а губы как всегда растянуты в сладкой улыбке, которая не могла не раздражать Южного.

— Как вы понимаете, господа, сейчас Корея переживает большие перемены. Старой власти пришёл конец. А конец - это всегда новое начало...

— К чему ты клонишь? - раздраженно перебил бывшего друга Пак.

Президент стрельнул в того недовольным взором.

— Я к тому, - посмотрел прямо в глаза Чанёлю Джин, присаживаясь на диван рядом с Квоном, — что пришла пора новой эры.

— Господин мэр подготовил большие проекты для роста экономики страны, - криво улыбнулся мужчина, и Юнги не сдержался, холодно смеясь:

— А вы, я вижу, поменялись местами? Точно ли вы занимаете пост главы государства или?..

— Скажи прямо, молодой человек, - строго прозвучал голос мужчины.

— Это всё подстроено. Вы - человек Ким Сокджина, не так ли? - приподнял одну бровь Бэкхён, набравшись смелости.

Сперва Чан хотел сделать другу замечание, но после передумал.

— Никто и не отрицает тот факт, что мы с господином Квоном работаем сообща. Не стоит на этом зацикливаться, друг мой, - исподлобья посмотрел на пепельноволосого Ким, — ты не представляешь сколько у меня союзников.

Ох, как раз наоборот. И Северные, и Южные наслышаны о революции в низшей иерархии. Люди, работавшие и подчинявшиеся двум бандам, почти все до единого перешли на сторону посредника. Жалкие крысы, не заслуживающие пощады.

Спустя паузу, Джин встрепенулся, прополоскав горло виски, и шумно выдохнул, намекая на продолжение своего монолога.

— Итак, о чем это я? Ах, да, точно. Речь идёт о самом крупном, масштабном, дорогом, элитном казино человечества. Это не просто здание или пентхаус - это целая империя. Город, в котором жителями являются деньги, а мы, люди, всего-то падаль.

Широкоплечий стремительно поднимается на ноги, пройдя в сторону, где стоял прикрытый тёмной тканью стенд.

Дёрнув за плащ, парень демонстрирует присутствующим холст, где наглядно вырисовывался план той самой «империи». Чертежи, рисунки, цифры, подсчеты... Вроде ещё ничего фееричного, но уже привлекает зоркий глаз, привыкший к роскоши.

Впечатлил ли план постройки Чанёля? Как человек, разбирающийся в подобных вещах, он был поражен, но этот шедевр принадлежит его врагу, потому брюнет мастерски сохранял хладнокровие, подперев пальцами свой подбородок.

Тэхён, тем временем, успел понять пару пунктов: во-первых, здание, как здоровый торговый центр или коллизий, имеет пять этажей; во-вторых, место, где планируется строительство смутно было ему знакомо, но вспомнить он никак не мог, после и вовсе сдался.

— Ну, как вам? - воодушевлённо разглядывая чертежи, спросил, не оборачиваясь, фиолетоволосый.

— Вопрос, - обратил на себя внимание Феликс, — причём здесь мы вообще?

Ви в мыслях поддержал Северного, ни черта не понимая.

— Все просто. Я предлагаю вам вложить акции в это дело, позволяя не только хорошо подзаработать, но и сохранить авторитет, - скрестил на груди руки Джин.

Парни одновременно насмешливо фыркнули, а кто-то и вовсе искренне заржал.

Президент Квон, отпив ещё один глоток алкоголя, протер платком свой потный лоб и уселся поудобнее, обозвав секретаршу безмозглой девкой, раз не додумалась принести в качестве закуски лимон.

— Вай, - засмеялся заливисто Тэ, скрестив ноги, — не строй из себя здесь благодетеля, Ким. Меньше всего тебя волнует авторитет конкурентов.
Признай, это какая-то подстава.

— Ничего подобного.

— Жизнь научила меня никому не доверять, Сокджин. Я не собираюсь подыгрывать тебе, - облокотился на колени Пак Чанёль.

Что ж, это было ожидаемо. Джин ни устраивал истерические сцены, ни спорил, ничего такого. Он лишь поджал свои нежные губы и подошёл чуть ближе, подняв насмешливый взор в сторону Южного.

— Наверное, по своему опыту, а? - проговорил тот, и скулы брюнета дрогнули. — В любом случае, моё дело предложить. Но раз вы отказываетесь - настаивать не буду.

В этот момент дверь за спиной фиолетоволосого распахнулась, и в кабинет, без стука, статной походкой вошла девушка.

Все мигом примкнули своё внимание на черноволосую, красота которой свела с ума Феликса, отчего тот даже хотел присвистнуть, однако вовремя сдержался.

Неизвестная даже не посмотрела в их сторону, подойдя прямиком к высокому мэру, протягивая синюю папку в руки.

— Ах, я как раз хотел звонить тебе, чтобы ты зря не поднималась, - виновато прикусил губу Джин, приняв документы, — господа отказались в сотрудничестве.

Тут девушка с кошачьим высокомерным и одновременно дерзким взглядом поворачивает голову в левый бок и слегка хмыкает.

Ха, какая ирония...

Юнги тотчас выпрямился, в недоумении разглядывая фигуру напротив. Он уже видел эту особу и потому хотел врезать себе по мозгам.

Черт, так вот что она потеряла на том вечере... А Мин отнёс её к числу любовниц богатых дядек.

— В таком случае, мне унести назад? - спросила ровным тоном Дженни.

Длинные пальцы Кима перелистывают страницы, а затем резко захлопывают папку, возвращая девушке.

— Не утруждайся. Мы вместе поедем в компанию. Кстати, - будто вспомнив о существовании гостей, громко произнёс Джин, — это Ким Дженни - мой личный секретарь и давняя подруга. Её стихия - финансы.

— И мужские сердца, - дополнил Феликс, подмигнув кореянке, которая лишь поморщила носик и перевела внимание на синюю папку в ухоженных ладонях.

Возможно, Юнги не ошибся? Может ли быть такое, что она спит со своим «давним другом»? Не исключено.

На свои умозаключения, блондин противно улыбнулся и прошёлся пристальным взором по девушке.

— Если это все, то мне пора, - посмотрев на Rolex на своём запястье, встал с кресла Чанёль, — твоя задача не вмешиваться в мои дела, Ким Сокджин.

Южные быстрым шагом проходят мимо парня и девушки, желая поскорее уйти вон, но фиолетоволосый не спешил отпускать людей:

— Что ж, это будет не просто, - те оборачиваются на заявление, — потому как я - власть. Абсолютно все касается меня и проходит через меня. Копы, грязные делишки, бизнес контракты и даже твой завтрак. Я заправляю всем...

Тэхёну приносило большое удовольствие наблюдать за стычкой двух бывших друзей, именно поэтому он скользко улыбнулся и откинул голову назад.

— Но только не мной, - выплюнул Пак, раздражаясь по новой, и Бэк это заметил, — хочешь меня напугать? Не получится. Ты недооцениваешь меня или слишком переоцениваешь себя, раз трындишь какую-то дичь. Я больше тебя в этой сфере. Я знаю каждого: щёлкну пальцем - и передо мной армия.

— Времена меняются, Чанёль. Те, кто вчера были тебе товарищами, сегодня уже твои враги. Знаешь, это напоминало мне моё прошлое... - засмеялся Ким, положив руки на пояс.

Пак рыкнул и резко дёрнул за дверную ручку, успев выплюнуть напоследок:

— Да пошёл ты на хрен!

Первыми кабинет мэра покинули Южные.

Странно, ведь Сокджин поспорил с президентом, что первым, кто не выдержит, будет ТэТэ, однако... Что не день, то сюрприз.

— Ты слишком зациклен на прошлом, хён, - издевается над фиолетоволосым Ви, хлопнув того по плечу, — мой тебе совет: лучше исчезни. Корея - не твой уровень. Тебе лучше вернуться в ту дыру, из которой ты вылез. Пойдёмте, парни.

Северные выходят в светлый коридор следом за боссом, бросив взгляды на молчаливую Дженни, которая с беспокойством поглядывала на своего начальника и друга.

Когда гости захлопнули за собой дверь, Джин плюхается на диван и наконец разливает в свой бокал виски, осушив его одним махом.

Президент закивал головой.

— Да, ты не лгал. Они те ещё перцы.

— Люди не меняются, господин Квон. Они могут лишь становиться хуже, - положил руки на колени широкоплечий.

Ничего нового для себя парень не открыл. Он знает своих бывших друзей как облупленных. Их реакция совсем не впечатлила Кима. Но все идёт по его плану, и этому он бесконечно рад.
Благодаря президенту, роль которого играет старый и верный товарищ его отца Квон У Сок, все идёт как по маслу.

— Что именно вы хотите сделать? - Дженни метнула недолгий взгляд на закрытую дверь, ощущая смесь эмоций.

— Джен, прошу, говори со мной неформально. Сколько можно повторять? - хмыкнул фиолетоволосый, играясь со стаканом в руке, — как и планировали. Я хочу мести.

— Эти люди того не стоят, - фыркает та, однако Ким продолжает:

— Сначала я лишу их власти, денег и места в обществе. Потом возьмусь за самое дорогое - за близких и дорогих людей. Ведь нет ничего ужасней, чем лишиться родных, знаешь? Совершенно один... без друзей, без семьи и любви. В таких условиях ты ломаешься и сам уже начинаешь молить о смерти...

— То есть, ты решил уничтожить всех Южных и Северных? - удивился Квон, поскольку план парня поначалу не казался ему настолько кровавым.

Джин опустил бокал на гладь стола и хищно уставился в одну точку.

— Когда мы избавляемся от грызунов в доме, мы ведь отравляем абсолютно всех, а не только крупных особей?.. Считай это цепочкой эволюции - сильнейшие остаются, другим место... в Аду, например? - парень поднимается на ноги. — Пора исполнять план в действие. Свяжись, пожалуйста, с Японией. У меня есть дело с якудза...

Дженни тихонько прикрывает тяжелую дверь за собой, крепко прижимая к груди злополучную папку, из-за которой пришлось проехать весь город и стоять в пробке.

Она кланяется секретарше за компьютерным столом и уверенным шагом направляется в сторону лифта, аплодируя себе в уме, что додумалась напялить невысокие каблуки.

Пройдя пару метров, кореянка останавливается напротив металлических дверей лифта, ожидая, когда тот приедет, и одновременно роется в кармане поясной сумочки, как неожиданно раздался звук, и кто-то затаскивает девушку в кабинку, сразу же нажав на рандомную кнопку, а потом и вовсе остановив движение.

Дженни раскрыла рот, не на шутку испугавшись происходящего, и широко распахнула веки, глядя на человека перед собой, который прижимает её к стенке кабинки. Что за...

— Ты что творишь?! - брыкаясь в чужих тисках, разозлилась она.

Юнги, злорадствуя, медленно наклоняет голову на бок и растягивает губы в чеширской улыбке. Псих какой-то.

— Значит, личный секретарь? - как будто самого себя спросил блондин, сощурив карие глаза.

Дженни сдалась, перестала дёргаться, просто испепеляя Северного сердитым взором.

— Послушай-ка, подвинься, - пихает того в сторону она, и на удивление Мин подаётся.

Он пятится назад, пока не облокачивается макушкой на противоположную стенку, продолжая буравить брюнетку странным взглядом, вгоняя ту недопонимание. Вообще-то, от такого лицезрения любой почувствует дискомфорт.

— Не знал, что ты подстилка Сокджина, - выдохнул Юнги.

— Не знала, что тебя это волнует, - желчь на желчь.

Ким долго пыталась оправдать необычное поведение блондина: получается, он остался в мэрии лишь бы встретиться с ней? Какая честь.

На слова Дженни Северный прыснул холодным смехом, свойственным лишь ему одному. Этот хохот нездоровый, хриплый, отталкивающий и страшный...

— Я думаю, мы поладим, - осведомил вдруг Юнги, огорошив темноволосую, чьё платье по вине парня немного задралось.

Проследив за взором Мина, девушка возмущённо хмыкает, поправив плотную ткань, выпрямившись и став боком, при этом успев нажать на нужную кнопку. Лифт вновь в движении.

— Откуда такие нелепые убеждения? - буркнула под нос она, однако голос её прозвучал громче, чем хотелось бы, потому Мин все хорошо расслышал.

Он отрывается от стены, приблизившись к той со спины, специально дыша ей прямо в шею, этим самым заставляя органы под толщей костей сворачиваться. Дженни задержала дыхание, не сводя глаз с одной точки.

Его пальцы касаются голого участка тела, поправляя волосы за плечо, а другая рука оказывается на талии кореянки, пробираясь под юбку, дразня, когда он как бы нечаянно задевает ладонью её кожу, даря мурашки по всем конечностям.

Ким хотела убить себя в этот момент. С какого хрена она позволяет этому отморозку прикасаться к ней? Что происходит? И самое мерзкое - почему ей нравится абсолютно все, что он делает?

Юнги наклоняется к застывшей Дженни максимально близко, а потом шепотом хриплым голосом говорит:

— Потому что ты уже потекла, а я даже не старался, - после чего ловко кусает девушку за мочку уха и, когда двери лифта открываются, быстро срывается с места, скрываясь за поворотом.

Джен даже переварить услышанное не успела, продолжая находиться в прострации. Люди заполняют собой кабинку, толкая огорошенную кореянку, даже представления не имея, что пару секунд назад здесь творилось.

Наконец-то Дженни выходит из транса и протяженно выдыхает, поспешно выходя вон, где её ждал главный холл мэрии. Блондина и след простыл...
Черт бы его побрал.

Громко фыркнув, девушка игриво улыбается, под нос произнося:

— Хорошо, засранец. Этот раунд за тобой...

***
Пока разъярённый Чанёль с Бэком выходили из здания, бурно обсуждая происходящее, не менее злой Сехун стоял на ресепшене, постоянно набирая номер пепельноволосого.

После седьмой неудачной попытки, Южный резко отключает мобильный, проклиная друга. Что за фигня?

— Мать вашу! Зачем вам телефон, если вы сраную трубку поднять не можете? - рычит на экран О, потом судорожно пихает его в карман чёрного пиджака.

Он взъерошивает и без того непослушные пряди и оглядывается по сторонам.

Работа отеля идёт своим чередом: несмотря на то, что сейчас не сезон отпусков, туристов из разных стран полным полно.

Внезапно Сехун, на свою удачу, замечает знакомое хмурое личико. Пак Чеён, одетая в бежевые брюки, чёрную водолазку и кожаную куртку. Она идёт строгим шагом, уверенно и в неком смысле яростно, словно на войну.

Розэ могла бы уйти, правда могла, если бы не рука, схватившая её за локоть и не отодвинувшая в сторонку.

Блондинка облегченно вздыхает, застав перед собой Сехуна, а не другого Южного, которого отныне она решила избегать. Чем реже видятся, тем быстрее её неясные чувства остынут. Ну, это логично, тем не менее, не факт, что сработает.

— Ты это куда? - весело поинтересовался О, сразу позабыв о Бэкхёне.

Розэ поджала губы, взвешивая все «за» и «против».

— Хочу проветриться.

— Давай проветримся вместе? Тебя тоже кинули? - словно прочёл по опечаленным глазам Пак.

Белокурая хотела было начать отнекиваться, однако застыла с открытым ртом, осознавая, что... да, в каком-то смысле так оно и есть.

— Что-то типа того, - её мобильный зазвонил.

Посмотрев мельком на экран, девушка увидела номер не Лисы, трезвонившей ей весь день и вламывавшейся в номер, а чертовой Ин Сан. Опять этот Чимин... Игнорь его, просто игнорь.

— Я знаю один классный паб. Там подают самых вкусных лобстеров. Пробовала их когда-нибудь? - продолжает Сехун, не замечая переменчивое настроение девушки.

Она хочет побыть одна. Забыться. Выбросить из головы всех и вся, освободить груз на душе. Невидимая веревка на шее душит её, хочется кричать и биться об стену. Так странно... Снаружи человек спокоен, как ясное небо, а внутри него творится истерика.

— Да, но я не люблю лобстеров, - тактично попыталась отцепиться от черноволосого Рози.

— Понял, не тупой, - выставил перед девушкой руки О, и Чеён уже хотела благодарно улыбнуться, однако: — Может, тогда в китайский ресторанчик?

Южный, встав в профессорскую стойку, принялся охотно объяснять в чем заключается прелесть китайской кухни, показывая все жестами и мимикой лица.

Блондинка нехотя признает, что некоторые его выкрутасы заставили её губы дрогнуть в слабой улыбке.

Она устало выдохнула, почесывая висок и поглядела сперва на парня, а после фокус глаз меняется, устремившись за спину черноволосого, где она заметила выходящего из лифта Чон Чонгука. Он, одну руку запихнув в карман широких спортивных штанов, а другой держа перед собой сотовый, не отрывается от экрана и направляется в их с О сторону.

По телу прошёлся заряд тока, и Пак Чеён совершенно не зная, что творит в этот миг, резко прижимается к груди Сехуна, обхватив его шею ладонями, после чего впивается в чужие уста своими.

В шоке от таких действий, Сехун даже сначала не понял реальность ли это? Сон? Почему эта недотрога прилипла к нему?

Поцелуй получился рыбьим, невинным... детским? Розэ просто коснулась устами губ О, крепко прикрыв дрожащие веки.

На самом деле, девушка целоваться то толком не умела, но в эту секунду ей было на все плевать; главное, чтобы Чонгук это увидел. И он увидел. Поэтому остановился в пяти шагах от парочки, с перекошенным от недопонимания лицом наблюдая за тем, как руки Пак прижимают Сехуна к себе, как дрожат её веки...

Что это? Злость? С чего бы это он ощущал подобную эмоцию, смотря на целующихся людей?

Черноволосый, оценив возможность, обнимает блондинку за талию и уже сам целует её, пытаясь протиснуться языком сквозь стиснутую челюсть. Видимо, не сегодня, ибо девушка стойко противиться этому, не размыкая глаз.

Брюнет за их спинами фыркает, отворачиваясь и качая головой, словно только что самолично увидел, как ему в спину вонзили нож. Его скулы на ровном лице дрогнули, а ноздри немного раздулись, свидетельствуя о присутствии такой эмоции, как злость. Кулаки так и чешутся, требуя вмешательства, однако Чон этого не сделает. Он ещё раз фыркнет и развернётся полукругом, решив вернуться обратно в свою комнату, дабы обо всем хорошенько подумать.

В голове лишь злость, злость, злость и злость. Но так ли это? Может, Гук перепутал? И это была вовсе не ярость, а ревность?..

Рози прерывает продолжительный поцелуй, ища глазами нужного человека, который давно уже ушёл.

Значит, заметил. Отлично. Именно этого она и добивалась. Ведь так? Просто, раз она застукала его с Лисой, то пусть он застукает её с Сехуном. Око за око? Остаётся только понять: ему тоже не плевать?

О, вытирая большим пальцем мокрые губы, победно улыбается и переводит довольный взор на спокойную Пак.

— И что это могло бы значит, детка? - прищурился тот, вновь желая приобнять девушку, но та отстраняется.

— Вот именно - это ничего не значит. Мне всего-то нужно было кое-что проверить. Так что просто забудь, ладно? - деловито заговорила Чеён, поправляя свою одежду.

О боже. Такого поворота Южный не ожидал. Смешно получилось: обычно он подобные слова бросает в лицо девушкам, а здесь его продинамили.
Несмотря на это, черноволосый широко улыбнулся.

— Ну, если тебе снова нужно будет кое-что проверить, ты знаешь, где меня искать, - подмигнул тот.

Покачав головой, Розэ направляется к стеклянным автоматическим дверям и выходит на улицу, встретив отрезвляющий холодный ветер.

Почему-то настроение её поднялось, и это просто супер новость. Давно она не испытывала лёгкости и странной щекотки в животе...

Сев на мотоцикл, девушка надевает шлем на голову, решив посвятить сегодняшний вечер лишь себе одной. И никому больше.