Запихнуть меня в самолёт было той еще задачкой. Я устроила истерику прямо в аэропорту. Меня успокаивал Василий Павлович вместе со своими московскими служивыми и моя подруга, которая решила уехать в столицу со мной.

– Я туда не полезу-у-у, – выла я, размазывая слезы по лицу.

– С тобой ничего не случится, – в который раз повторила Маруся и попыталась взять меня за руку, но я вырвалась. – Можешь разложить карты и поймешь, что все будет хорошо.

– В таком состоянии я не могу ничего раскладывать! Не полечу! Все, я остаюсь здесь!

– Мы уже подписали контракт, – встрял подполковник.

– Поеду на поезде!

Муся вновь предприняла попытку дотронуться до меня:

– Одна ты никуда не поедешь. Потеряешься еще.

– Ну и ла-а-адно-о-о...

До окончании регистрации было сорок минут. Мы уже торчали в аэропорту два часа. И все эти два часа я выла, не переставая, и тряслась. Все были в шоке. Еще бы, не ожидали от ведьмы такого. А вот ведьмы ничуть не отличаются от людей фобиями!

– Понимаете, подниматься людям в воздух противоестественно, – объяснила я.

Маруся закатила глаза. Такое я говорю, когда мне предстоит столкнуться с тем, чего я боюсь. Например, с уколами, кровоточащими ранами, заборами крови на медосмотре и высотой. И моя подруга это слышала уже не первый раз.

Я тряслась, москвичи нервничали, привыкшая подруга скрестила руки на груди. Она знала, что если я в таком состоянии, то могу отчебучить что угодно.

– Отправьте кого-нибудь за успокоительными, – сказала Муся Василию Павловичу.

И он отправил. Я даже не обращала внимания на их действия, погруженная в свою тревогу. Спустя десять минут мне уже налили убойную дозу валерьянки. Кто ж знал, что на голодный желудок это лекарство заставит меня уснуть?

Я была такая сонная, что даже не запомнила, как вошла в самолет, как села в кресло. Да и сам полет я помнила смутно. Дремала, периодически просыпалась, и засыпала дальше. Когда самолет сел, Муся меня растормошила. И только тогда я поняла, где вообще нахожусь. Истерить как раньше не хотелось. Но я все равно высказала Василию Павловичу все, что думаю.

– Я никогда! Ни-ког-да больше не сяду в самолет!

Ему это не понравилось:

– Но наша работа – колесить по всей стране.

– Вот именно, что колесить! А не летать! Я все сказала. Нервные срывы перед каждым полетом и после я переживать не намерена. Тем более, взвинченное состояние влияет на мою энергию. Чем хуже я себя чувствуют, тем невозможнее становится работа ведьмы.

Василий Павлович расстроился. Еще бы! Привык работать с теми, на кого можно рявкнуть, и они как миленькие побегут все выполнять. А ведьмы существа нежные, если на нас несправедливо наорешь, можно охватить. И от самой ведьмы, и от Высших Сил. Но это только в том случае, если ведьма обидится. А обижаются ведьмы крайне редко, если люди вытворяют по отношению к ним действительно несправедливые дела.

Спорить со мной никто не стал. Отвезли в служебную квартиру, взяли копии моих документов и сказали, что рабочий день мой начнется через три дня. Я, конечно, могла и сама поехать с ними оформляться на должность полицейской ведьмы, но после полета меня сильно потряхивало. Именно поэтому решили меня не трогать.

Квартира была однокомнатная. Мебели по минимуму. Двуспальная кровать, диван, комод со шкафом – в комнате. Еще один шкаф в прихожей. На кухне – древний гарнитур, плита, микроволновка, стол и три стула, маленький холодильник. Ванная и туалет были объединены, стиральная машина впихнута между раковиной и унитазом. Везде, кроме ванной, стены были покрашены светло-серой водоэмульсионной краской, а полы покрыты линолеумом. В ванной же все выложили большими белыми плитками.

– Сойдет, – прокомментировала Маруся.

Она поставила переноску со своим котом на пол, открыла ему дверь. Белоснежный кот с несколькими серыми пятнами осторожно вышел из своего убежища. Принялся оглядываться.

– Марку драть нечего, – усмехнулась я. – Если только диван...

Маруся всегда мечтала жить со своим котом. Но так как в месте, где она жила и работала, квартира была съемной, Марк находился с ее родителями в Беляке. А сейчас переехал вместе с ней в Москву.

– Работу найду, начну искать съёмную квартиру, куда пустят с котом, – сказала подруга. – Может быть, где-то будет похожий ремонт.

– Да живи пока со мной.

– Ты же знаешь, мне еще ни разу не удавалось пожить одной... То с родителями жила, то с соседками. А так хочется! – Маруся плюхнулась на диван.

– Удастся.

– Это ведьма в тебе говорит?

– Это говорит твоя подруга.

Маруся хихикнула и прикрыла глаза. Я же начала разбирать свои вещи. Они уместились в два чемодана и две спортивные сумки. Что осталось, мама обещала отправить позже – три стеллажа моих книг, и еще кое-что по мелочи.

В шкафу в прихожей обнаружился пылесос, гладильная доска и сушилка. Новые. Начальство для меня, что ли, прикупило? Какие молодцы!

Вскоре и Муся взялась за свои вещи. В первую очередь она поставила Марку лоток и миски.

– Чистая квартирка то! – заметила подруга. – Вон как тебя ждали! Я в ванной видела даже всякие средства для уборки, пачку мыла и стиральный порошок.

– Какой стиральный порошок? – насторожилась я.

– Обычный.

– Вот блин!

– Отдашь кому-нибудь, – пожала плечами Муся.

– Тебе и отдам, когда съезжать будешь.

Дело в том, что на обычные стиральные порошки у меня была аллергия. И моя семья из-за меня пользовалась только детскими.

Вспомнив про семью, тут же позвонила маме.

– Алло! – произнесла она в трубку. – Я на работе, некогда. Скажи – как долетела?

– Ужасно! – оповестила я маму.

Зря так сказала. Мама сильно испугалась, и я мысленно дала себе подзатыльник.

– Все нормально. Просто я очень боялась, и меня накачали валерьянкой. Муся же со мной была, она сообразила.

– А Муся что там делает? – поразилась мама.

– Со мной поехала.

– Неужто тоже будет полицейским? Вам обеим что там, медом намазано?

Я закатила глаза:

– Нет. Ладно, мам, работай. Мы вещи тут разбираем.

– Гоше позвони.

– Зачем?

– Он переживает.

Я не поверила ее словам. Но братику позвонила. Гоша отозвался как обычно невежливо:

– Че надо?

– Офигел, мелкий? Мама сказала, что ты переживаешь, а ты мне хамишь!

– Ну ладно, прости, – пошел на попятную братец. – Как долетела?

Я пересказала свое путешествие и обругала всю систему такого средства передвижения. Ожидала, конечно, сочувствия, но Гоша только посмеялся.

– Я бы на тебя посмотрела! – прошипела я. – Сам, когда на нестрашный аттракцион сел, побелел как сугроб в феврале!

– А че как сугроб то сразу?..

– Хотела сказать как покойник, да пожалела тебя.

– Ведьма!

– Я в курсе.

Мы попрощались с Гошей. А с Марусей доразбирали вещи и направились в магазин. Я переоделась в черную футболку и такие же джинсы. Подруга меня оглядела, скрестила руки на груди и покачала головой.

– Что не так? – поинтересовалась я.

– Раньше в тебе было хоть что-то цветное.

– Очень смешно!

– Дусь, ну серьезно! Когда ты была подростком, ты тоже не отличалась любовью к ярким цветам, но у тебя были хотя бы какие-то розовые, голубые, фиолетовые вещи...

– У меня и сейчас есть.

– Раз-два и обчелся. У меня такой вопрос... Тебе в черном не жарко?

– Сейчас лето прохладное.

– А когда солнце? У тебя ведь и купальник черный.

– Да я привыкла.

На этом мы наш разговор окончили. Вообще, Муся была права. Чем старше я становилась, тем чернее была моя одежда. Не знаю, в чем причина, но с каждым годом яркие цвета мне нравятся все меньше и меньше. Я чувствую себя в них неуверенно. Не во всех, всегда найдутся исключения. Муся же в этом была моей противоположностью. Ей нравились светлые и нежные тона. И ткани она предпочитала воздушные, тогда как я тяжелые и плотные.

Мы обулись, погляделись в зеркало, немного покривлялись. Маруся поправила полосатые зелено-коричневые штаны, белый вязаный топ, накинула на плечи легкую рубашку. Я распустила волосы, собранные в хвост. И мы вышли из квартиры.

Супермаркет находился в нашем доме. Мы накупили продуктов, подходящий мне стиральный порошок, душевые принадлежности, и довольные пошли домой.

– Сейчас я очень рада, что согласилась с тобой поехать в Москву! – сказала Муся, когда мы поднимались на лифте.

– Мне как-то безразлично все происходящее, – призналась я. – Может я до сих пор не осознала все, а может просто приняла это как должное. Единственное, что мне здесь не нравится – это воздух, количество народа и бешеная активность. Мне бы что-нибудь поспокойнее...

– Ты привыкнешь.

– Сомневаюсь. Ты ведь знаешь, что я не умею привыкать.

– Ты не умеешь привыкать к тому, что тебе не нравится. А ведьмачить тебе ведь нравится?

– Не уверена. Я никогда не думала об этом, как о том, что может нравиться. Я просто понимала, и понимаю, что без магии не смогу. Без магии я умру. Моя жизнь превратится в унылую жвачку, от которой я расхочу жить.

Муся, услышав в моем голосе что-то нехорошее, попыталась перевести тему.

– Не киснем, да, Дуся? Все будет хорошо! Может, посмотрим сегодня фильм какой-нибудь?

Я согласилась.

Три дня выходных я с подругой обследовала местность вокруг своего дома. Неподалеку оказался пункт выдачи одного интернет-магазина. Я сразу же заказала себе восковые свечи, веники трав, соль, иглы, нож и прочее, что может понадобиться для работы с магией. Не знаю, что меня ждет, но нужно быть готовой ко всему.

Столичные цены меня не радовали. А подругу не радовало отсутствие подходящей для нее работы.

– Может, баристой? – размышляла она, когда мы зашли в кофейню возле дома.

– Тебе придется кривляться перед людьми и выслушивать их бесконечные претензии, – услышала она от меня.

Мы ели мороженое и пили капучино. За окном парило солнце, что было удивительно для лета в этом году. Люди ходили в открытых нарядах. И Маруся в честь такого солнечного дня тоже вырядилась. Надела белую тоненькую майку и миди-юбку в цветочек. Даже про украшения не забыла. Она любила бижутерию. Ну а я... А у меня из-за жары не было настроения. А когда у меня нет настроения, я хочу закрыться от всего мира. Поэтому я и закрылась кепкой, солнцезащитными очками. Если б не жара, обязательно надела бы худи! Но пришлось носить темно-серую футболку и джинсовые шорты.

– Знаю, – вздохнула Муся. – Но что еще остается? Я так взбудоражена переездом, и мне кажется, что я со всем справлюсь!

– Обязательно справишься.

В кофейню вошли посетители. И среди них был тот, кто меня заинтересовал подозрительно темным видом. Даже я в такую жарищу сильно очерняться не стала, а он... В толстовке, в джинсах в тридцать градусов жары! Еще и капюшон надел.

Сама не заметила, как достала из рюкзака карты и разложила их.

– Валить нам надо, – сказала подруге, одним глотком допивая кофе.

– В чем дело? – поинтересовалась она и перевела взгляд на того, на кого смотрела я. – Знакомый?

– Благодаря Таро я могу знать всех гораздо лучше, чем знают они себя. Валим, говорю, Муся!

Она вскочила со стула, оправила юбку, схватила сумочку и направилась к выходу. Я за ней, параллельно набирая в телефоне номер Василия Павловича. Хорошо, что он ответил сразу же.

– Здравствуйте, я по делу. Тут в кофейне у моего дома какой-то странный парень с психическими отклонениями собрался дебоширить. Судя по тому, что я увидела по картам, у него с собой оружие. Не знаю, может пистолет, может нож...

– Он собрался грабить?

– Без понятия. Говорю же, с психическими отклонениями, а таких тяжело на картах просмотреть, потому что они сами не знают, что у них в голове творится.

– Хорошо... Я отправлю наряд. Побудете рядом с кофейней?

– Чтобы меня и мою подругу прибили? Вам ведьма уже не так важна?

– Спрячьтесь где-нибудь.

Я тяжко вздохнула:

– Хорошо...

Маруся все это время стояла рядом и нервно переминалась с ноги на ногу. Когда я завершила разговор, она вопросительно посмотрела на меня. А я схватила ее за запястье и потащила в ближайшую подворотню.

– Дусь, мне страшно, – сказала она.

– Успокойся, сейчас полиция приедет. А мне надо подождать их.

– Что это был за тип?

– Неадекват. А подробнее узнаем после приезда полиции.

И тут из кофейни донеслись звуки выстрелов. Маруся выпучила глаза и села на корточки. Я повторила за ней. Прищурилась, пытаясь через затемненные окна посмотреть, что происходит внутри.

– Может, убежим? – немного истерично предложила Муся.

– Ты иди, я не могу.

– Тогда я тоже останусь.

– Ты не работаешь в полиции. А я работаю с завтрашнего дня.

– Ты моя подруга! Либо мы идем вместе, либо, – она всхлипнула, – остаемся.

– Не реви, ничего нам не будет. У него пневмат.

– Откуда знаешь?

Я задумалась. Откуда же я знала?

– Просто знаю. Интуиция.

– Ты меня успокаиваешь!

– Да нет же, Муся. Гляди! Полиция приехала!

Сотрудники полиции с пистолетами наперевес ворвались в кафе. Парочка даже пошла к заднему входу. А я, стараясь унять свой страх, наказала Мусе сидеть и не высовываться, а сама направилась к полицейской машине. Облокотилась о нее, скрестила руки на груди и принялась ждать. Раздался еще один выстрел. И вскоре из кофейни вышли все мужчины в форме со скрюченным и хромающим дебоширом в наручниках. Увидев меня, полицейские не удивились. Они сунули парня в толстовке в машину, двое подперли его с двух сторон. А еще двое остались снаружи. Один встал рядом со мной, второй пошел в кофейню.

– Не многовато ли народу на одного дурака? – поинтересовалась я.

– Как приказали, так и поехали, – произнес чернявый полицейский, внимательно оглядывая меня. – А вы кем будете?

– Костенева Ада.

Мужчина ухмыльнулся. Я вскинула бровь, но потом поняла, что он этого не видит из-за солнцезащитных очков.

– Могу идти? – спросила, когда мне надоело молчать.

– Нет.

– И почему же?

– Показания дадите и пойдете.

– Ну так задавайте вопросы!

Что за дураки на пути моем встречаются?

И он принялся задавать вопросы, что-то записывая на какой-то сомнительного вида бумаге. А затем, когда я поставила свою подпись, протянул мне руку. Я скептически ее оглядела и решила, что не стоит пожимать. Я вообще мало кого трогаю и мало кому позволяю трогать себя.

Полицейскому пришлось неловко убрать ладонь в карман.

– Что ж... До свидания, рядовой Костенева! – произнес он.

Я удивилась:

– Рядовой?

– Вам еще не сообщили? Завтра скажут... Присвоили вам звание рядового. Все-таки в полиции служить будете.

Рядовая ведьма...

– Благодарю за информацию, – сказала я и пошла к своей подруге, которая выглядывала из-за угла.

Дома мы с ней вспомнили все, что пережили за день. Обсудили, какая же страшная меня ждет работа. Ну и про мужчин поболтали... Ведь в полиции их количество зашкаливает.

– Представляешь, если ты встретишь там своего будущего мужа! – приложив руки к сердцу, воскликнула Маруся.

– С ума не сходи, – фыркнула я. – Ведьма и отношения несовместимы.

– Почему?

– Я люблю одиночество. Мне нравится быть наедине со своими мыслями, я так развиваюсь. Да и вообще... Ты же знаешь, никогда не могла представить себя в отношениях.

– Представлять и состоять в отношениях разные вещи!

– Сомнительно все это.

– А вдруг встретишь достойного?

Мне не нравилась такая тема для разговора. Тем более время уже близилось к одиннадцати, а завтра первый рабочий день. Василий Павлович обещал, что за мной приедут очень рано, чтобы мы не попали в пробки. А если и попадем, то точно не опоздаем.

– Спать пора, – сказала я Мусе. – Я в душ.

– Ладно... – протянула она, вставая с дивана. – Я Марка пока накормлю.

Пробуждение было ужасным. Так рано я не вставала никогда. Еще и Марк почему-то оказался на моем лице, и из-за этого мне снилось, что я задыхаюсь. Осторожно переложила его на подушку, тихо встала и пошла умываться. Маруся спала на диване. Ее рука опускалась на пол, как и волосы. Забавное зрелище! Это подняло мне настроение, и я даже перестала переживать по поводу своего первого рабочего дня.

Сегодня я решила приодеться и накраситься. Надела бордовый лонгслив, черную кожаную юбку, а на ноги – дерби. Нарисовала стрелочки, погуще нанесла тушь, не забыла про брови и губы. Укладывать волосы не пришлось, так как я предусмотрительно накрутила их на ночь на носки. Поразительно удобный способ! Полюбовалась в зеркало на получившиеся локоны, улыбнулась себе и пошла на выход. В прихожей не забыла захватить черный рюкзачок и солнцезащитные очки. Тихо закрыла за собой дверь и пошла к лифту.

Машина меня уже ждала. Я села на заднее сидение.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась, мне ответили тем же.

Дальше мы ехали в тишине. Я жалела, что не выпила валерьянки, так как опять начала волноваться. Принялась концентрировать внимание на дыхании.

В пробку мы не попали. Приехала я раньше, чем нужно, но здание уже наполняли люди. На входе меня встречал Василий Павлович. Он выдал мне пропуск, сообщил, что нужно кое-где поставить подписи и все! Я буду рядовой ведьмой... Кто ж знал, что в эту степь жизнь повернется?

Когда все подписи были поставлены, мы пошли в отдельный кабинет нашего спецотдела. Василий Павлович распахнул передо мной дверь, пропуская внутрь. И первое, что я заметила – несколько пар глаз, которые смотрели на меня. Сердце сделало испуганный кульбит. Но я решила не показывать своего страха. Огляделась. Почему-то мне представлялось, что в нашем кабинете обязательно будет диван. Но его не было.

– Знакомьтесь, – произнес подполковник. – Рядовой Костенева Ада Андреевна. Наша ведьма!

– Такая мелкая, – произнес кто-то.

Я тут же его вычислила. Русоволосый, с довольно крупным носом и, между прочим, тоже не старый!

– Ты с ней поаккуратнее, Ром, – сказал Василий Павлович. – Она мэра того так прокляла, что он при виде всех мужчин рыдал и дрожал!

Я подняла брови от удивления. Что значит прокляла мэра? Неужто те мои слова, сказанные в запале, стали пророческими?

– Серьезно? – не поверил этот Рома.

Я мило ему улыбнулась:

– Могу помочь поверить.

– Нет, спасибо, – открестился он.

А я покосилась на подполковника. Надо бы как-то ненавязчиво у него вызнать по поводу проклятия мэра. Быть того не может! Я ведь не делала никаких ритуалов и порч не наводила.

– Вот, – ухмыльнулся Василий Павлович, – осмотритесь, Ада. Приглядитесь к парням. Кто-то из них напарником вашим станет.

Я и осмотрелась.

– А почему только парни? Где все девушки?

Подполковник развел руки в стороны:

– Выбирали самых перспективных. И среди них девушек не оказалось.

Я была недовольна. Никогда не общалась с парнями. А тут придется получать кого-то в сопровождающие... Испорченное настроение включило во мне вредину.

– А где диван? – поинтересовалась я.

– Какой диван?

– На котором я буду отдыхать после того, как неупокои выжрут мою энергию. Вы ведь видели, в каком я состоянии бываю.

Василий Павлович озадаченно потер затылок:

– Ну... Договорюсь, принесут.

– Когда?

– А когда надо?

– Желательно сейчас.

И он отправил троих моих коллег за диваном. Они этому были крайне недовольны. Один даже попытался возникать:

– Диван ей подавай! Еще чего? Может омаров ей принести сюда и личный кулер с водой? Нашлась царевна. Все на стульях сидят, и она посидит.

Ему повезло, что меня это не взбесило. Высшие Силы на обиды и раздражение ведьм могут отреагировать очень специфично. Может, и мэра наказала не я, а Высшие Силы?

– Рот закрой, – коротко сказал подполковник. – И марш за диваном! Растявкался, щенок. Ты не у мамки дома права качать.

Парень буркнул что-то невнятное.

– Не слышу!

– Слушаюсь, говорю... Слушаюсь, товарищ подполковник.

И все трое куда-то удалились. Я же присела за стол возникающего, и принялась оглядывать кабинет. Ничего особенного, но все вполне прилично. Серая краска на стенах, мебель новая, компьютеры не старые. На окнах даже жалюзи висят. У правой стены небольшой кухонный гарнитур с раковиной, микроволновкой, электрическим чайником и холодильником.

– Ада, – позвал меня подполковник.

Я взглянула на него.

– Вы указали, что заочно получаете высшее образование... На кого учитесь?

– Филолог.

– Какой курс?

– Третий.

– А как вы смотрите на то, чтобы перейти на обучение в Академию МВД?

Я вопросительно приподняла брови.

– Дело в том, что вы сейчас работаете здесь без нужного образования. Для вас сделали исключение, но только на год. Если этот эксперимент удастся, то вы можете работать с нами дальше, но без образования это будет невозможно. Все-таки у вас работа не в патрульно-постовой службе...

– Сколько это будет стоить?

– Если поступите сейчас, то бесплатно. Правительство вам благоволит и хочет, чтобы мы помогли вам. Так что поступите без экзаменов и абсолютно бесплатно. Но вам придется учиться самой. Никто вам просто так высокие баллы ставить не будет.

– Ну это понятно! В принципе, я согласна. Только надо разобраться с моим нынешним вузом.

– Разберемся. Все сделаем сами, вам нужно будет только кое-где подписи поставить, не переживайте.

– Нянькаетесь с ней, – произнес непонятно откуда взявшийся ворчун, которого подполковник до этого называл щенком, и чье место я заняла.

Я огляделась. Оказывается, коллеги уже притащили диван. Красивый, серый, пусть и кожаный. Плед я сама на него куплю. На коже сидеть жарко. Вскочила со стула и направилась к дивану. Кинула на него рюкзачок и села сама, закинув ногу на ногу.

– Вот теперь отлично! – кивнула я. – А вы поговорили с начальством по поводу того, что я не могу летать на самолетах?

– Поговорил, – ответил подполковник. – Выдадим машину. Или будете ездить на поездах.

– С напарником?

– Конечно.

Я довольно улыбнулась. Мне уже нравится эта работа! Нет повода для тревог. А недовольство некоторых лиц можно и проигнорировать.

– Ну что, Ада, пригляделась к парням? Кого хочешь в напарники?

– Точно не этого, – я головой указала на «щенка». – Мне бы нормального...

– А я чем не нормальный?! – возмутился «щенок».

– Болтаешь много.

– Да я!..

– Алексей! – рявкнул Василий Павлович. – От твоего голоса у меня начинает болеть голова. Так что, замолчи, наконец!

Я почувствовала себя неловко. Все-таки это я в этот раз спровоцировала конфликт, ненормальным его назвала... Даже подумала, извиниться, что-ли... Но не успела, так как подполковник вновь заговорил:

– Поглядел я на склоки эти и решил, Ада, что вам в напарники и, соответственно, в сопровождающие, подойдет именно Никита!

Никто не отреагировал на слова Василия Павловича. Поэтому я и не поняла, кто среди парней мой тот самый будущий напарник. И вдруг встал парень, которого я вообще не заметила ранее. Он сидел за угловым столом, спрятавшись за компьютером. Светло-русый, с высокими скулами, выгнутым носом и широким ртом. У него были миндалевидные, немного выпуклые серые глаза и широкие брови. Единственный блондин в этом царстве брюнетов и шатенов!

– Ну как? – поинтересовался подполковник.

Я пожала плечами.

– Да мне, в целом, без разницы. Главное чтоб не бесил. А то я сама не знаю, что может случиться с теми, кто будет меня сильно раздражать.

– Он не будет бесить, – пообещал Василий Павлович. – Он из спокойных...

Василий Павлович куда-то ушел, я осталась наедине с коллегами. Их было шестеро – Рома, Никита, «щенок» и еще трое. Знакомиться я с ними стеснялась. Поэтому принялась за любимое дело – за размышление. Не маловато ли народу на всю страну? Я так вообще одна!

Парни говорили друг с другом, я ненароком оглядывала их. Дверь открылась. Все, кроме меня перевели на нее взгляд.

– Вам кого? – спросил Рома.

– Мне Дусю! – ответил знакомый мне голос. – Точнее Аду.

Я повернулась к двери. Какие люди! Маруся! И что она тут забыла? И главное – кто ее пустил? Это я у нее и спросила, когда она, наконец-то заметив меня, вошла в кабинет.

– Твой начальник и впустил, с кем я в самолете летела.

– А ты чего сюда приперлась?

– Да у тебя дома шуршит что-то!

– Шуршит?

– Жутко шуршит! Я от этого шума проснулась и сразу сюда... На такси столько денег потратила!

– Так что шуршало-то?

– Не знаю. Не проверяла. Призраки твои, наверное.

Муся опустилась рядом со мной на диван. Я же была в шоке. Какие призраки?

– У меня дома нет призраков, – ответила наконец.

– Значит, появились.

– Быть не может!

– Еще как может! Шуршали и скреблись!

– Мусь, это были не призраки.

– А кто?

– Не знаю. Я уходила, никого не было.

– В любом случае без тебя я домой не вернусь. Ваш этот Василий разрешил мне здесь посидеть. Наверное, в благодарность за то, что я в самолет смогла тебя запихнуть.

Я злобно покосилась на Марусю.

– Ой, гляди! – вдруг шепнула она, склоняясь ко мне.

– Что еще? – недовольно спросила я.

– Какой красивый!

– Кто?

– Да не ори ты. Тихо говори. Вот тот, светленький.

Я перевела взгляд на Никиту, который с любопытством глядел на нас. Увидев, что я смотрю на него, он резко отвернулся. А я продолжила его разглядывать. И почему я сразу не заметила?

– А ты права, Мусь, – сказала я. – Он, кстати, мой напарник.

– Да ты что! – воодушевленно воскликнула она, прикладывая руку к сердцу.

Это меня очень возмутило, поэтому я прошипела:

– Даже не думай!

– Поздно.

– Нет!

– Да. В моей голове вы уже поженились.

Ладно, она говорила тихо. А то я бы чувствовала себя очень неловко.

– Вы очень красиво смотритесь вместе.

– Ты нас вместе не видела.

– Зато по отдельности видела и мне этого хватило.

– Ты сводничать сюда пришла?

– Нет. Я пришла сюда из-за призрака.

– Да нет там призраков, Муся блин.

– Есть!

Я тяжко вздохнула. Откинулась на спинку дивана и ушла в себя. И пребывала я в этом состоянии до тех пор, пока Василий Павлович не пришел с какими-то папками. Он кинул их на стол, открыл верхнюю, и сообщил:

– Значит так, Щукин и Николаев, это вам, – он протянул «щенку» верхнюю папку. – Сафронов, Лебедев, это вам, – на этот раз Роме. – А это вам, Костенева и Озерский. – Папка перекочевала в руки Никите. Озерский? Какая красивая у него фамилия. – Жуков, со мной поедешь. Ну а вы, Маруся, посидите на диванчике, чайку попейте и ждите нашего возвращения.

Муся кивнула, улыбнувшись. Василий Павлович кратко рассказал о делах, что нам выдали. И как мне придется помогать другим, помимо своего дела, тоже рассказал. А после этого мы все разбрелись по машинам.