Почти весь экипаж звездолёта собрался в кают-компании. На мостике остались только пилот и радист. Двое техников осматривали звездолёт по квадратам. Капитан внимательно следил за ними на большом экране.

— Скажите, Сикорски, а эти инопланетяне насколько маленькими могут становиться? — Задумчиво спросил капитан, теребя подбородок.

— О, господи! — Сикорски закатил глаза к потолку. — Говорю же, это была неудачная шутка. Такого рода трансформации невозможны: закон сохранения массы. Из маленькой девочки не вырастет здоровый мужчина. Поэтому искать надо именно мальчика... Я просто хотел вдохновить юношу на подвиги.

— Похоже, вдохновили, — мрачно заметила старпом.

— Я не могу задерживать корабль дольше пары часов, — капитан покачал головой. — Мне придётся сообщить об инциденте.

— И мы никуда уже не полетим, — резюмировала старпом.

— По правилам Вы сразу должны были сообщить, — вмешался Сикорски. — Если сообщите сейчас, это вызовет подозрения. Пойдём по второму протоколу. И Электра меня убьёт.

Старпом с капитаном переглянулись.

— Электра Уайт, президент, я правильно понимаю? — Осторожно спросила старпом.

— Она самая. Ну, это была её идея с отпуском. Я не должен был привлекать к себе внимания не меньше месяца.

— Мистер Сикорски, Вы привлекаете к себе внимание уже самим фактом своего существования. Смиритесь с этим, — сказал капитан. — Тогда мы можем совершить скачок и продолжить поиски уже там, когда угроза Земле будет минимальной. Заодно не будем предавать дело огласке.

— Логично, — согласился Сикорски. — Меня беспокоит только одно — перегрузки. Юношу желательно поместить в противоперегрузочное кресло до прыжка, иначе ему все кости переломает.

— Ваша забота выглядит неуместной, — старпом поморщилась. — Это существо проникло на корабль, мы его не звали.

— Давайте пройдёмся ещё раз, — Сикорски вздохнул. — Мы ищем худого человеческого ребёнка, рост примерно 160 см, возраст 16 лет. Он напуган, и прячется там, куда может залезть в силу своей худобы. Крупные шкафы, щели между агрегатами, под кроватью. Ему кажется, что там он в безопасности, потому что взрослый не может туда пролезть. Далее. Путь попадания на звездолёт. Вспомните, он мог быть среди пассажиров. Поднимите архивы, видеозаписи. Подростки вечно хотят романтики. Сам таким был. А тут представилась возможность сбежать. Наверняка, родители его уже ищут. Второй путь — ящики с оборудованием. Спрятался в ящике, на звездолёте вылез. Форму стащил. Проверьте, не пропадала ли форма. Наверняка украл ключ от каюты, и там устроил себе логово. Проверьте все каюты на предмет непрошенных гостей.

— У нас только одна каюта... — Старпом не договорила, капитан грозно посмотрел на неё.

— Восточное крыло осмотрели, капитан! — Доложили техники. — Переходим в западное.

— Отправьте меня на поиски, — сказал Сикорски. — Я знаю, кого искать. Дайте мне в сопровождающие того, кто знает корабль. Так мы справимся быстрее.

— Хорошо, — капитан посмотрел ему в глаза. — Я очень надеюсь, мистер Сикорски, что это не очередная проверка в вашем стиле. Старший помощник! Сопроводите мистера Сикорски. У вас остался час. Через час мы совершим скачок вне зависимости от того, найдёте вы парня, или нет.

— Есть на корабле место, где Вы бы сами спрятались? — спросил Сикорски, когда они вышли из кают-компании.

— Да. Реакторный зал. Там чёрт ногу сломит, — она поднесла к лицу браслет. — Мы идём в реакторный отсек.

Они вышли из секции экипажа, спустились на технический этаж, прошли мимо покрытых инеем кабельных каналов. Старпом начала вводить код, чтобы открыть гермодверь.

— Как-то здесь неуютно, — Сикорски поёжился.

— Сверхпроводники требуют охлаждения, — она усмехнулась. — А вот здесь у нас настоящая свалка, — сказала она, открывая дверь.

Посреди огромного помещения круговой формы стоял вертикально большой металлический цилиндр, окружённый пончиками заиндевелых проводов, ощерившийся стойками магнитов и трубками хладагента. Внутри цилиндра что-то завывало, поклокатывало, провода гудели, потрескивали. Сквозь миниатюрные щелевые окошки пробивался яркий свет, разрезая темноту помещения ослепительными лучами, в которых клубилась пыль. Всё помещение было заставлено ящиками различных форм и размеров, прибранных к решётчатому полу специальными ремнями.

— Постарайтесь долго не находиться в лучах. Там много ультрафиолета, можно быстро получить ожог, — она обвела взглядом ящики. — Будь я на его месте, пряталась бы в одном из них. Тут и за месяц не найдёшь.

— Значит, надо осмотреть все, — Сикорски полез на ближайшую горку. — Вряд ли он носит с собой гвоздодёр. Ящик должен открываться легко.

— Нашли форму, — сообщил коммуникатор голосом техника. — Западный шлюзовой отсек. Тут же на полу скафандр, кто-то пытался надеть, но не смог. Так и бросил его здесь.

— Он в отчаянии, — сказал Сикорски, пробуя оторвать крышку ящика. — Этот целый. Парень хотел спрятаться снаружи корабля, но для скафандра нужен определённый опыт. Значит, он ни разу не выходил в космос.

— Это я уже догадалась, — старпом попыталась открыть соседний ящик. — Этот тоже.

Сикорски вытянул ногу, чтобы перешагнуть на следующую пирамиду из ящиков, и чуть не сел на шпагат, еле перебрался. Он обнял верхний ящик, спустился к следующему.

— Уже тяжело так скакать. Эти закрыты. Переходите дальше, я сейчас.

— Это док. Тут Плюю плохо, его вырвало, какие-то кусочки цветной пластмассы. Опять что-то сожрал. Кто-нибудь, помогите мне перенести его в медицинский отсек! — Заговорил коммуникатор.

— Разъём? — Спросил Сикорски сверху.

— Бинго! Пойдём!

Старпом резво спрыгнула на пол, бросилась бежать. Сикорски последовал за ней. Они выбежали в жилой отсек, свернули в коридор, где располагались каюты экипажа. Старпом залетела в одну из них.

В луже блевотины рядом с кроватью лежал большой ленивец. Он безуспешно пытался подняться. Склонившийся над ним доктор вытирал ему морду полотенцем. Животина посмотрела на Сикорски печальными глазами, издала полный отчаяния вздох.

— Сейчас мы тебе поможем, ты моя пусечка! — Запричитала старпом, нежно погладила ленивца, взяла его левую лапу. — Берите за правую, док, а Вы, Сикорски, под живот. И осторожнее, он очень тяжёлый.

Они с трудом перетащили животное в лазарет и положили его на каталку. Доктор нагнулся к старпому, и они заговорщически зашептались, поглядывая на Сикорски, пока тот зачем-то прощупывал ленивцу рёбра и лапы.

— Вы позволите? — Доктор вежливо отодвинул Сикорски от каталки, начал простукивать живот. — Похоже, он всё вытошнил. Но я всё равно сделаю рентген.

Он достал из шкафчика портативный аппарат, матрицу сканера.

— Приподнимете его? — Обратился он к Сикорски.

Тот подсунул под ленивца ладони и осторожно приподнял. Ленивец положил ему лапу на плечо и смотрел своими большими глазами. Доктор подложил пластину под ленивца.

— Можете опускать.

— Откуда он у вас? — Спросил Сикорски.

Ленивец так и держал его за плечо. Доктор настраивал аппарат.

— С экспедиции на 8506-ди, — ответила старпом. — Станцию законсервировали. Вывозили животных для зоопарка. Гигантский ленивец сбежал. Мы думали, его хватятся, но вот уже второй год о нём никто не вспоминает. Вы же не заберёте его? Плюй такой милый!

Будто в подтверждение её слов, морда Плюя приняла умильное выражение.

— А почему Плюй?

— Первое время он всё тащил в рот, и док ему постоянно кричал: «Фу! Выбрось! Плюй!». Вот поэтому и Плюй.

Доктор сделал снимок, подключил матрицу к компьютеру. На экране появилось изображение внутренностей Плюя.

— Небольшие кусочки ещё остались, но они так выйдут, — он ткнул пальцем в экран. — Ничего угрожающего я тут не вижу.

— Что там у вас? — Заговорил коммуникатор голосом капитана.

— Нашли того, кто сожрал разъём, — ответила старпом. — Сикорски знает про Плюя.

— Старт через пятнадцать минут. Парня не нашли. Продолжим поиски после прыжка. Закрепите Плюя в гелевом кресле. Отбой.

— Скажите, док, Вы же исследовали ленивца? — Сикорски задумчиво прикусил согнутый указательный палец правой руки. — Насколько его строение отличается от человеческого?

— Удивительно, но почти ничем. Даже метаболиты в крови те же. Только уровни другие. Соответствуют примерно...

— Шестнадцатилетнему подростку?

— Откуда Вы знаете?

— Предположил. Если его вытянуть, как раз будет меня на голову ниже. И вес килограмм 48-50?

— Сорок девять.

— Как у худого пацанёнка. Я думаю, дальше можно не искать.

— Постойте... — лицо у старпома вытянулось. — Вы что же, хотите сказать...

— Посмотрите на лапки, — Сикорски взял ленивца за лапу, расправил чистую от шерсти кисть. — Это вы его побрили?

— Э... — Доктор взял увеличительное стекло, стал рассматривать вторую лапу. — Удивительно. Будто использовали...

— Специальный крем для бритья, — закончил за него Сикорски. — От волосков остаются такие небольшие лунки. Поэтому кожа приобретает матовый оттенок. Я бреюсь уже много лет, и обратил на это внимание. Вы много с ним говорили?

— Не я, — старпом выглядела подавленной. — Капитан много времени проводил с ним. Рассказывал разные истории, читал книги. Ему казалось, что Плюй получает от этого удовольствие...

Она достала бластер и направила его на ленивца.

— Он и получал, — Сикорски улыбнулся. — Это не потребуется, — он кивнул на бластер. — Он не агрессивен, но очень болтлив. А за это, пока, слава богу, не расстреливают, хотя я бы подумал об этом. Руки он побрил для того, чтобы я не обратил внимания на шерсть. Видимо, волосы на теле не исчезают, или для этого нужно больше времени. Систему видеонаблюдения вы специально настроили так, чтобы она скрывала его. Хотели спрятать от службы надзора. Поэтому парень пропал, когда превратился в ленивца. Дьяволёнок прекрасно знал об этом, и использовал на полную катушку. Узнав о моём прибытии, он решил запереть меня в каюте, чтобы не совал нос, куда не надо. Безопасность превыше всего! — Он отвесил поклон в сторону ленивца. — Позаботился о вас. Моя глупая шутка нарушила его планы. Он запаниковал. Решил скрыться вне корабля, но не смог надеть скафандр. Научите его потом.

— А... — старпом не нашлась, что возразить, только убрала бластер в кобуру.

— Л-ладно, — доктор ошалело смотрел то на Сикорски, то на ленивца. — Он что, может и правда принимать любую форму?

— Не знаю, — Сикорски пожал плечами. — Но кормили вы его плохо. Подозреваю, что одними овощами и фруктами, поэтому он такой худой. Он же не мог выдать себя и сказать, что голоден. Отсюда такой тоскливый взгляд. Единственное, чего я пока не понимаю, как увеличивается голова. Покажешь?

Все воззрились на животное. Ленивец по-человечески вздохнул, сел на каталке, и с ним начало происходить что-то странное. Под кожей будто перекатывались шарики, передние и задние лапы слегка вытянулись. Голова начала раздуваться, на лице появился курносый носик, кожа, на которой не росли волосы, растянулась до самой шеи, образовав чистое мальчишечье личико. Густая чёрная шерсть со спины съехала на макушку. Даже маленькие аккуратненькие ушки выросли.

Меньше, чем за минуту, ленивец превратился в обнажённого худенького паренька, покрытого шерстью от шеи до пяток. Он сидел на каталке, болтал волосатыми ножками, искоса поглядывая на Сикорски, и держал руки между коленями.

— Вы теперь заберёте меня для опытов? — Спросил он жалостливым голосом.

— Аб... Абалдеть!

Доктор зажал рот рукой. Он аж подпрыгивал от возбуждения. Дрожащими руками он начал ощупывать голову парня.

— Ну конечно! Раздвижные черепные пластины! — Бормотал он. — Нет, вы это видели?!

— Я — нет, не видел, — Сикорски помотал головой. — А Вы, старший помощник?

Старпом некоторое время приходила в себя, потом собралась с мыслями.

— Да, я тоже ничего не видела. О чём вы, вообще, док? Если закончили осмотр нашего юнги... Как тебя?

— Ариэль! Можно, меня будут звать Ариэль? — Обрадовался парень.

— А ничего, что это женское имя? — Доктор смутился.

— Док, — Сикорски положил руку ему на плечо. — Какая разница? Дайте уже человеку свободу выбора. И накормите его сегодня до отвала!

— Ну, Ариэль, так Ариэль, — старпом обвела всех суровым взглядом. — Давайте уже по каютам, у нас до старта буквально пара минут. А форму я тебе потом подберу, Ариэль. Красивое имя. Хм...

Уже в коридоре парень догнал Сикорски, схватил за руку. Тот остановился, повернулся к нему.

— Мистер Сикорски! Спасибо! — Он смутился. — Я не знаю, как мне отблагодарить Вас.

— Ничего не нужно, Ариэль. Когда-то я сказал своему помощнику, что задача спецслужб — не спасать, а предотвращать. Я был чертовски не прав тогда. Наша задача — именно спасать. Великих тебе свершений, Ариэль!

Он протянул ладонь, и они крепко пожали друг другу руки.