Тигур разделся и лёг в примятую кровать, что хранила ещё терпковатый запах Артина. Он нравился Тигуру своими мощными мышцами, крепким, совсем мужским уже, телом и по-детски наивным лицом. Всех своих командиров он подбирал не просто так, не по заслугам и храбрости даже, а ещё и по красоте. Они должны были нравиться все, от мала до велика. Выбраны были десять отрядов разных возрастов, самые лучшие, самые красивые командиры. Элитные отряды, что будут радовать глаз правителя при построении. Чистенькие и вкусно пахнущие, чтобы правитель не морщил нос и не страдал, когда захочет познакомиться с ними поближе. Ласковые, чтобы правителю было приятно с ними в постели, если вдруг захочет разнообразия.

Сжав подушку в руках, Тигур печально вздохнул. Как бы хотел он сейчас обнимать не подушку, а своего любимого! Пусть даже не обнимать, просто свернуться калачиком у него в ногах и целовать прекрасные ступни, касаться губами едва заметного пушка на пальчиках! Сам хозяин не знает об этом пушке, не обращает внимания, и только Тигуру известен каждый волосок на ногах правителя.

Он так распалился, представляя себе хозяина, что уже тяжело дышал, сжав бёдрами одеяло, уткнувшись в подушку. Хозяин весь день где-то путешествовал по делам, ходил в гильдию инженеров, к алхимикам, и Тигур не попал к нему на доклад. Не видеть любимого целый день было невыносимо, он страдал и скучал по его ласковому взгляду, по нежным прикосновениям. Хоть бы заглянул к Тигуру, вызвал его к себе просто так, просто чтобы он мог посмотреть на него и убедиться, что всё в порядке!

Глубокий стон невольно вырвался у Тигура, слёзы наполнили глаза. Сегодня время Ирдиса. Что, если хозяину будет плохо, а Ирдис уснёт? Он всегда засыпает раньше времени! А если смерть подберётся к хозяину, когда этот лентяй спит? Тигур перекатился на живот, выгнулся котом. Нельзя нарушать покой хозяина, но он беспокоится о нём, переживает. Пусть ему попадёт, но он должен убедиться, что всё в порядке, что хозяин спит сладким сном, и, может быть, ему перепадёт возможность поцеловать хозяина хотя бы в шершавую пяточку!

Недолго думая, он быстро вскочил, натянул шорты и выбежал в коридор.

У двери хозяина стояли двое парней с вытянутыми бледными лицами, опять маленький и большой. Из-за двери доносился плач Ирдиса, периодически сменявшийся на вой.

— С хозяином всё в порядке? — Спросил опешивший Тигур.

— Ещё как, — сказал старший.

— Ты это, прости, что я тогда про любимчика сказал, — младший шмыгнул носом.

— С тобой всё в порядке? — Удивился Тигур. — Что там?

— Лютует, — сказал старший. — Грозится Ирдиса убить.

— Там Артин, — добавил младший.

— Вот демоны... А что меня не позвали?

— Не велено было будить. Ты теперь и правда любимчик, — сказал большой.

— Так мне можно войти?

— Входи, — младший пожал плечами. — Хозяин ничего не говорил на этот счёт.

Тигур осторожно приоткрыл дверь и просочился в кабинет. Хозяин стоял, отвернувшись к тёмному окну. Зелёная лампа освещала половину обнажённого Артина, который, стоя на коленях, склонился в низком поклоне. Ирдис ползал вокруг хозяина на коленях и ревел, подвывая.

— Прости, хозяин, прости! У-у-у-у!

— Повелитель! — Тигур тоже встал на колени, склонил голову. — Это я виноват. За Ирдисом не уследил, с Артином поделился нежностью, что предназначена только тебе! Накажи лучше меня!

— Нет ничего плохого в том, чтобы делиться нежностью, — глухо сказал повелитель, не оборачиваясь. — Плохо, когда обманывают и добиваются нежности нечестивыми способами. У него проси прощения. Простит — оставлю тебя ступни ему вылизывать. Нет — распылю. А ты встань, ибо виноват лишь в наивности своей и доброте.

Ничего не понимающий Тигур встал.

— Тигурчик! Миленький! — Ирдис на четвереньках бросился к нему. — Прости меня, дурака! — Он распластался перед ним, начал целовать ему ноги. — Пощади! Да я всё, что хочешь! Да ноженьки мякие! Да попочку нежную! — Он схватился за ноги и стал взбираться по Тигуру.

— Жалкое зрелище, — бросил через плечо хозяин.

Ирдис обмяк, распластался перед Тигуром, уткнулся носом ему в ноги, всхлипывая.

— Артин, — хозяин повернулся, лицо его было грозным и суровым. — Расскажи ему.

— Я такая сволочь! — Парня била дрожь, он сильно наклонился вперёд и со стуком ударился лбом об пол. — Я заплатил Ирдису золотой, чтобы ты меня понежил... Нет мне прощения...

— Что?! — У Тигура даже голова закружилась. — Как же... Тебе на самом деле больно было! Я же вам доверял... — Слёзы покатились из глаз. — Зачем? — Он закрыл лицо руками. — Ты же мог просто прийти...

— Губы он сам себе разбил. Использовали сок шургарепы, чтобы следы от ударов нарисовать. Специально раздел его, чтобы убедиться, — хозяин сел в кресло. — Синяков нет. Помылся перед этим, позаботился, чтобы тебе было приятно. Решай, что с ними делать. Предлагаю казнить, чтобы другим неповадно было.

При этих словах Артин дёрнулся, снова ударившись об пол, Ирдис опять завыл.

— Н-не надо, повелитель! — Тигур еле унял в теле нарастающую дрожь, подавил желание разреветься. — Это слишком жестоко. Они недолюбленные все. Хотели нежности, но боялись просить. Если казним Артина, другие будут ещё сильнее бояться. А я не хочу, чтобы боялись. Нельзя построить отношения на страхе. Можно только на доверии, — он перешагнул через Ирдиса, подошёл к Артину, нагнулся, провёл рукой по непослушным кудрям. — Не бойся! Я не обижу!

Парень разревелся, завсхлипывал, давясь слезами.

— Мудрые слова, командующий! — Строго сказал хозяин, но в глазах его блеснул озорной огонёк. — Артин, возвращайся в своё звено. Тигуру ты теперь обязан жизнью. А что мне с этим делать? — Он кивнул на Ирдиса. — Оставить его, так опять что-нибудь натворит. Может, хоть его казним? Давно я что-то никого не казнил!

Ирдис завыл с удвоенной силой.

— Пытливый ум, повелитель, требует выхода. Надо загрузить его чем-то таким, о чём надо думать. Многие парни любят сказки. Позволь ему придумывать и рассказывать сказки каждый вечер. Пусть пишет их, а потом рассказывает!

— Не менее умное решение. Что ж, он в твоём распоряжении. Ты понял, гадёныш?

— Да, хозяин! — Ирдис опять схватил Тигура за ноги. — Спасибо тебе, Тигурчик! Спаситель! Солнышко моё! — Запричитал он. — Ноженьки мои ненаглядные!

— Пошёл вон! — Прикрикнул на него хозяин.

Он скинул плащ, маску, повязанный на голову платок, улыбнулся Тигуру, и тот бросился его обнимать, целовать в губы, гладить по голове.

— Я так соскучился по тебе, хозяин! — Прошептал он.

— Я тоже скучал без тебя! — Хозяин погладил парня, прижал к себе.

Позже, когда они уже лежали в постели, Тигур нежно гладил его, положив голову на плечо. Он проводил подушечками пальцев по центру груди, от шеи к животу, возвращался и гладил вокруг каждого сосочка, подбираясь ближе к центру, а потом уже сам сосок. Затем рука опускалась в низ живота, пальцы мягко касались всего, до чего могли дотянуться, и вновь возвращались к груди.

Хозяин запустил руку ему в волосы, нежно погладил по макушке, за ушами. Пальцы спустились к затылку, мягко, едва касаясь кожи, самыми кончиками коснулись ямочки на затылке, и Тигур потерял дар речи. Волна возбуждения и радости захлестнула его, он зажмурился, сжал со всей силы кожу хозяина, царапая его, причиняя боль, но ничего не мог с собой поделать. Мужчина продолжал гладить его, не замечая боли, а парень напрягся весь, замер на вдохе, и вдруг дрожь побежала по всему телу, он выдохнул, наконец, и расслабился, отпустил хозяина, издав глубокий вздох. Опомнился через секунду, бросился целовать поцарапанное место, где уже наплывал синяк.

— Прости, прости меня! — Тигур заплакал, зашептал. — Я не прощу себя, любовь моя!

— Ну что ты, — мужчина улыбнулся, поцеловал его в голову. — Ты просто чудо.

Тигур почувствовал, что бедро и низ живота у хозяина влажные, рассмеялся сквозь слёзы.

— Я опять тебя испачкал...

— Это разве испачкал! Это сок любви, им гордиться надо, а не переживать!

Мужчина подтянул его повыше, поцеловал в губы.

— Знаешь, мне больше не надо никого, — сказал хозяин, когда они нацеловались, и Тигур лёг рядом с ним на подушку.

— Хозяин, — Тигур вздохнул. — Ты всё же не прогоняй Ирдиса насовсем. Он красивый. Трус и лентяй, но он может быть ласковым. Я так переживаю за тебя! Если со мной что-нибудь случиться, как ты останешься?

— Даже не думай об этом! Я тебя не переживу. Потерял уже одну любовь, за тебя буду драться!

— Правда? — Парень всхлипнул. — И ты не сердишься на меня за то, что я был нежен с Артином?

— Нет. Я понимаю, — хозяин улыбнулся. — Я не против совсем. Любовь — это не собственность, и ты не раб мне, а хозяин моих чувств! В конце концов, ты же их для себя выбирал.

— Как ты красиво говоришь, хозяин! Я не могу любить их так, как тебя. Ты — моя любовь. Я хочу быть с тобой. А это совсем другое, я не знаю, как сказать. Как любить цветок. Не для себя я их подбирал, а для тебя, любимый, чтобы жизнь твою красками наполнить! Они не грубые, ласковые все, попробуй!

— Вот оно что! Гарем мне набрал. А они решили, что для себя. Поэтому даже деньги готовы платить, и не малые, за твоё внимание. Как бы не передрались. Этот момент я как-то упустил из виду.

— Поженить их надо. Каждому пару в своём звене найти, тогда присмиреют, не будут уже обо мне думать. Пусть Ирдис этим займётся. И случай этот на пользу обернём.

— Ты моя умница! — Хозяин ласково погладил его. — Это только одна из множества проблем, — он вздохнул. — Столько всего нужно решить! Беспокоюсь я.

— Что же беспокоит тебя так, хозяин?

— Скоро все припасы, что мы взяли на базе у небесных людей, кончатся. Синтезаторы заправлять нечем будет. Нужно своё производство налаживать, а всё движется очень медленно. И людей чем кормить, не знаю. На четыре тысячи юных ртов несколько деревень должны работать, чтобы с голоду не разбежались все. И золотой запас на жратву тратить не хочу.

— Пусть сами себе еду добывают!

— Им на откуп отдать, они и ружья продадут, да выпивку купят! За всем контроль нужен! Подожди... — Хозяин в нездоровом возбуждении вдруг повернулся к Тигуру, глаза его светились хитрецой. — Что пили матросы в трактире?

— Ну... — Тигур стал загибать пальцы на руке, вспоминая. — Пурпурное пенное, из серепянки, раз. Сброженное молоко брадоблюда, два. Жучий сок, три. Ох, и гадость же! Сок из чёрных ягод, четыре. Кислый, аж тошнит. И ещё этот... Медобор. Всё вроде.

— То есть, нормального крепкого алкоголя здесь ещё не изобрели. Ага, — хозяин сел на кровати, потирая руки.

— Подожди! — Тигур потянул его назад, укрыл одеялом.

— Что-то не так? — Мужчина подчинился.

— Ещё ножки не целованы! — Сказал Тигур, залезая под одеяло.