Неожиданно я действительно разозлилась. Почему он всегда получает, что хочет? Захотел получить девушку, которая его отшила – получил, причём привязал её к себе настолько, что она теперь думать не может ни о ком кроме него; захотел окончить самый престижный столичный университет – окончил, кстати, с красным дипломом; захотел стать известным и востребованным адвокатом… и ведь станет, потому что Чонгук не умеет проигрывать, и ему плевать сколько людей пострадают при этом. Ему всё даётся с лёгкостью, почти без усилий, потому что он легко жертвует маленькими победами ради крупных достижений. Сейчас Чон хочет, чтобы я стала его женой, но может быть через день-два наличие супруги резко станет ему невыгодно, и он с лёгкостью бросит меня ради достижения новой цели, как сделал это когда-то. Нет уж, не позволю снова сделать меня звеном бесконечной цепочки его побед.

- Вот как? – нахмурилась я, не сводя с парня злого взгляда. – А моё мнение тебе тоже похер?

- Нет, - спокойно ответил он. – Но если это мнение действительно твоё, а не уязвлённой гордости, которая никак не угомонится.

- Я не выйду за тебя, - отрезала, хоть с каждой секундой уверенность куда-то испарялась. – Более того, я не буду здесь жить, и на этот раз ты меня не остановишь.

- Опять старая песня! – закатил глаза Чонгук, заправляя прядь волос мне за ухо. –
Манобан, ты не представляешь, как заманчива перспектива приковать тебя наручниками к батарее. Это бы решило многие мои проблемы, но, увы, я знаю какая это статья.

- Я серьёзно, - в который раз за это утро повторила я, скрестив руки на груди. – Лучше если всё закончится сейчас, а не прямо в ЗАГСе, когда вместо «да» ты скажешь: «Ой, извините, но мне предложили работу заграницей, поэтому я немедленно собираю свои вещички и отчаливаю в аэропорт»!

- Если мне предложат работу заграницей, то ты поедешь со мной, - фыркнул он с прежней невозмутимостью.

- Нет, - покачала головой я. – Потому что я не такая как ты! Я не могу просто так сорваться с места и бросить всё: университет, друзей, родителей… Я не умею жертвовать, Чонгук. Поэтому если мне вдруг придётся сделать выбор: ты или всё это, я просто с ума сойду, не смогу решить.

- Только поэтому ты не хочешь выходить за меня замуж? – чуть помедлив, задал вопрос парень. – Потому что где-то на горизонте маячит мифическая заграница?

- Где-то на горизонте маячит более крупное твоё достижение, чем женитьба на мне, - с деланным спокойствием пояснила я. – Просто ты пока о нём не знаешь.

- К чёрту достижение, я хочу только тебя, - усмехнулся Чонгук. Не обращая внимания на попытки ему помешать, он взял меня за руку, переплетая наши пальцы. – В конце концов, здесь я тоже могу найти работу и…

- Вот об этом и говорю, - оборвала его я, высвобождая руку. – Сейчас я твоя цель, сейчас ради меня ты всем жертвуешь, а потом… это наскучит.

- Манобан, я скоро начну травить твоих тараканов дихлофосом, - снова попытался уйти от серьёзного разговора парень, - как и твою долбанную гордость. Короче, мне надоел этот разговор. Либо сейчас ты замолкаешь, и мы идём завтракать, либо занимаемся охренительным сексом, и я лично затыкаю тебе рот.

- В таком случае пойдём завтракать, - прошипела я, хоть второй вариант казался более заманчивым.

- Вариант два остаётся в силе, - будто бы прочитав мои мысли, произнёс Чонгук, целуя меня в щёку.

Во время приготовления и поглощения завтрака я в основном молчала, хоть Чонгук всё время пытался меня чем-то отвлечь, но настроения разговаривать не было. В голове постепенно складывался план, к выполнению которого я приступила, дожевав примерно пятую по счёту печенюшку.

- Тараканы довольны? – ухмыльнулся парень, неотрывно за мной наблюдая. – Больше не будут пытаться перекочевать из твоего мозга в мой?

- Довольны, - выдавила я кривоватую улыбку. – Я могу идти на занятия?

- С каких пор ты спрашиваешь у меня разрешения? – удивился Чонгук; его взгляд стал чуть более подозрительным. – Я не против, конечно, но на тебя это не похоже.
- Ты же хочешь идеальную жену, которая будет сидеть на цепи и во всём тебе подтявкивать, - ядовито заметила я, вставая из-за стола. – Вот, пытаюсь соответствовать.

- Ах, вот оно что, - он неожиданно рассмеялся. – У моей жены, Манобан, должен быть твой характер. И именно сейчас ты показываешь его во всей красе, так что я доволен.

- Ну, если государь доволен, то необразованная крестьянка отчаливает грамоту учить, - проворчала, понимая, что снова веду себя как маленький ребёнок, - чтобы государюшке среди людей учёных с ней появиться не стыдно было. Если, конечно, планирует её на суд людской выводить, а то может посадит под замок и ублажать заставит.

- Манобан, знаешь, а это потрясающая идея, - продолжил смеяться он. – Но, к сожалению, за эту статью полагается ещё больший срок, чем за предыдущую, так что… я ещё подумаю…

- Думайте, государь, здесь же только вы это умеете! – крикнула уже из своей комнаты, переодеваясь в джинсы и блузку.

До моего ухода мы так и не помирились, хоть Чонгук в большей степени воспринял всё как шутку. Я же специально вела себя как можно хуже, потому что понимала… это последний раз, когда мы видимся, и может быть холодную стерву он выбросит из жизни быстрее, чем настоящую меня.

На занятия я сегодня не пошла. Спряталась неподалёку от дома, дождалась, пока Чонгук уйдёт на работу, и вернулась в квартиру. Глупо сбегать вот так, не прощаясь, но когда он рядом, я просто не смогу уйти. Согласно своему плану, сейчас я соберу вещи, потом возьму академотпуск и отправлюсь к бабушке, которая живёт в соседнем городке. Какое-то время поживу там, а дальше… Чонгук меня просто забудет. Много ли ему нужно, чтобы появилась цель получше.

Обо всём этом я раздумывала, лихорадочно мечась по своей комнате и запихивая в дорожный чемодан всё, что, как мне казалось, могло пригодиться. Я наспех побросала в чемодан большую часть своей одежды, захлопнула дверцу и уже собиралась развернуться, как вдруг кто-то резко прижал меня грудной клеткой к деревянной поверхности. Нос сразу же уловил знакомый запах, и я невольно сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться.

- Далеко собираемся? – промурлыкал Чонгук мне на ухо, не давая пошевелиться, выхватывая из руки чемодан. – Манобан, как же сильно ты меня недооцениваешь.