Техён

Герцог опасался спугнуть Дженни, которая отложила неуверенность в сторону и взялась за Джина всерьёз. Когда-нибудь он придушит Сухо за очередную неуместную шутку. Но не сейчас. Во-первых, маркиз, выполнявший в Аду функцию надзирателя демонов, как никто подмечал детали. Во-вторых, он оставался абсолютно естественным: умел поддерживать атмосферу в коллективе и одновременно изучать его под микроскопом. Вон Сан расплылся в улыбке.

В данный момент маркиз мысленно принимал рапорт от коменданта. До Техёна доносились лишь некоторые обрывки, потому что сам он подключаться к каналу не стал. Это усилило бы помехи. Но тот факт, что Сухо отказался выходить из комнаты, говорил сам за себя - не хотел пропустить ни слова из болтовни ефрейтора.

- Ты прав,Сан, света как раз не хватает. Больно высоко у вас окна, - после этих слов Дженни в комнате зажглись всполохи, похожие на крупных отъевшихся светлячков. Они парили над неподвижным телом и освещали его целиком.

Техён постарался вспомнить, когда он последний раз наблюдал настолько стремительное овладевание магией. Буквально вчера она, едва стоя на ногах, цепляла отражение его энергетических шаров, многократно ослабленных специально ради этого. Потом то, что он принял за непроизвольный всплеск, оказалось яростной атакой - от белого огня пришлось спасать собственный замок. А теперь она пользуется силой, даже не замечая этого.

Но Сухо не зря так высоко заламывает бровь. Переживает за растрату ресурса. И будь его воля, то легко бы смирился с уходом Джина. Кто ценнее, будущая герцогиня или солдат, который в ближайший месяц вряд ли встанет с постели?

Сам Техён просто не поднимал вопрос таким образом. Он был уверен, что сила Дженни не пригодится им в бою, а её потенциал не сузится от того, что она восстановит раненому ткани. Только, откуда взялась эта убеждённость, он объяснить не мог. Он подавил в себе желание погладить её взъерошенные волосы. Девушка работала с магическими потоками и чертыхалась так забористо, что у демонов нижнего круга, наверняка, сводило копыта.

Защитить её любой ценой - эта потребность пульсировала в нём, едва новая Суа распахнула глаза. Герцог приводил кучу правдоподобных аргументов, почему невесту отпускать нельзя. Увидев камень в руке Сухо, он снова содрогнулся от узнавания. Одна из душ, которую он оберегает лично. Как же вышло, что её история прошла мимо него?

Ну и, конечно, больше никаких невест. Их свяжет клятва, благодаря которой жертва зиме утратит смысл. Появятся дети, у них свои дети, сменятся поколения. И череда рождений и смертей задобрит природу, обманутую его затянувшимся существованием. Таким образом, супруга заплатит по его счетам. Да и сам он с удовольствием откажется от бессмертия, лишь бы всё шло как должно.

Чем ответит на это владыка? Смирится ли с потерей своего лучшего воина: предложит союз или приложит все силы, чтобы подавить мятеж? Даже хитроумный Сухо, похоже, пока не видит, какой из вариантов получит развитие. И разумно предлагает готовиться к худшему.

Бедная девушка. Судя по её рассказам, из срединного мира, где она вела размеренную и успешную жизнь, её притянуло к вратам Ада - земли Техёна считались адским приграничьем. Поэтому условия здесь были максимально приближёны к пеклу, а вот магической подпитки не хватало. Как снег на голову, на неё обрушилась сила неведомой природы, с которой ещё предстоит разбираться и разбираться.

Однозначно, в Дженни проснулся пожар, только определить его источник не так уж просто. Если у самого Техёна пламя рождалось прямиком из адского горнила, великой колыбели демонов, то этот белый огонь явно имел другую природу. Было в нём что-то ото льдов, сохранявшихся на вершинах гор под вроде бы ярким солнцем. Или от холодного мерцания колодезной воды, также подсвеченной дневным светилом... Жар, холод и солнце - невероятное сочетание. Да и она сама не похожа ни на одну из девушек, с кем ему приходилось общаться.

Она оглянулась на него, в глазах мелькнула улыбка.

- Не могли бы вы думать потише, милорд? Мне требуется концентрация, а перед носом пляшут языки пламени.
- Белого? - не удержался герцог.
- Нет, фиолетового! Точнее там есть все цвета - они меняются от золотого и выше. Я уже боюсь шевелить пальцами, не обгореть бы.

Герцог ретировался к дальней стене, чтобы не сбивать ни Дженни, ни Сухо. Девушка тем временем продолжала колдовать над раненым. Она уже разобралась, что необходимо соединить обе сферы, и разум, и телесно-духовную, и сейчас пыталась удержать малую внутри большой. Несколько раз они расходились, но она не оставляла попытки.

- Джин, слышишь меня? - мысленно взывала она к тому, кто сейчас разве что отдалённо напоминал человеческое существо. - Сан утверждает, что у тебя моё клеймо. Не боишься разозлить? Я бы на твоём месте начала переживать.

Сердце фельдфебеля забилось быстрее. Несомненно, он её понял. Наконец-то. Наверное, с пятой попытки окружность сознания закрепилась во втором круге. Обе сферы раскалились, и этого света хватило, чтобы вытянуть из двойного центра лучи и, достаточно расширив, накрыть ими конечности беса. Далее оставалось саму двойную сферу распределить над головой и над корпусом. Вот так. А теперь придать импульс, добавить своей собственной энергии.

Когда светлый огонь расходился по его телу, Джин опять погрузился в глубокое беспамятство. Так ещё проще. Под её пальцами восстанавливались повреждённые кости, обугленные мышцы и сухожилия заменялись другими, заново выстраивались сосуды. Поверх натягивалась нежная розовая кожа, какой у беса не имелось и при рождении. Судорожные вздохи пациента уступили место ровному глубокому дыханию.

- Он спит и он в порядке, - резюмировала Дженни. - Обойдусь без аплодисментов, но согласна на шоколадку.
- Завтра вас ждёт большой шоколадный торт. Если мы все доживём до завтра, - ухмыльнулся маркиз.

Герцог же ничего не сказал. Однако его взгляд оказался настолько красноречивым, что у Дженни порозовели щёки. Наверное, он тоже любит сладкое.