Техён

Он засёк пять минут, и ровно на этот срок приказал себе не обращать на Дженни внимания. Потом добавил ещё две. Для надёжности, и чтобы самому прийти в чувство, не убить нахалку. Вот возникла же у него уверенность, когда она впервые открыла глаза, что это конец всему. Нормальному порядку вещей как минимум.

И голос у неё он тоже забрал. Чтобы не успела сказать ещё что-нибудь про «палача» или «убийцу». Насильником не назвала, но до этого пока не дошли. Он так и порывался в наказание лишить её языка на несколько дней.

Как бы ни были безосновательны её обвинения – Техён считал себя пострадавшей стороной, а череду невест – личным проклятием, – конечно, он отдавал себе отчёт, что демон-разрушитель, военачальник тёмных армий, в глазах человеческого существа не мог выглядеть иначе. Ознакомься она с двумя-тремя отрывками его биографии, то отказалась бы глядеть в глаза.

Впрочем, герцогу нравилась её решительность, бесстрашие и даже совершенно идиотская готовность умереть из-за того, что ей не объяснили, на каких основаниях продолжать жить. Так что определиться придётся прежде всего самому, какая жена ему нужна – тихая и покорная тень или мегера, которая не боится верховных исчадий ада.

Он подозревал, что знает ответ. Хотя в невесты всегда выбирал девушек спокойных, не обременяющих своим присутствием. Ну точь-в-точь как... Дженни зашлась в глубоком кашле, и Техён тут же поспешил вернуть ей связки, язык и всё, что следовало для извлечения осмысленных звуков.

Она попробовала выразительно молчать, и он даже засёк время, сколько продержится, – сорок секунд ровно.

– Ты, ты.. Чтоб я ещё к тебе на «вы» обратилась хоть раз в жизни... В этой самой короткой из жизней, понял? Как только я смогу вернуть себе тело, то сигану в ближайшую пропасть. Вряд ли ты захочешь обездвижить меня надолго – потеряю товарный вид, зачем тебе жена инвалид!

Это не такой плохой вариант, решил про себя Техён. Правда, чтобы произносить клятвы, она должна находиться в здравом уме и твёрдой памяти. Имелись способы обойти и это правило, однако существовала вероятность, что они не сработают. Рисковать верховный демон не имел права.

– Тогда я, без твоего позволения, разрешу себе такую же вольность, дорогая. Я не про пропасть. Нам предстоит долгая и прекрасная вечность, так что карты на стол. Сама поднимешься?

Дженни понадобились некоторые усилия. Её шатало и по-прежнему немного мутило. Бросив быстрый взгляд по сторонам, она не нашла ни мест, где можно было схорониться, ни предметов, годных для того, чтобы осуществить её угрозу.

Техён, утратив прежнюю учтивость, подошёл к ней и бесцеремонно подхватил на руки, и для надёжности – опять обездвижил. Ему показалось, что платье словно стало ей маловато, но сейчас не до того. С ней явно продолжались метаморфозы, неизменным оставалось одно – дурной нрав.

Он без предупреждения взлетел. Дженни вздрогнула всем телом и промолчала, видимо, придя к выводу, что и слов её он недостоин. Когда они поднялись достаточно высоко, Техён заговорил первый:

– Люди устроены очень просто. Поэтому их часто сравнивают с инструментом. Ты так смешна в своей уверенности, что я над тобой не властен, а на самом деле... Соберись я уничтожить соседний мир, согласишься ли ты с ролью моей жены в обмен на жизни многих тысяч живых созданий? С неразумными – их будет и вовсе нескольких миллионов.

Дженни молчала теперь уже потрясённо. И всё же нашла в себе силы, чтобы пойти ва-банк.

– Какое мне дело до мира, к которому я не имею отношения? Если у вас здесь так принято, демонам никто не указ и они творят, что вздумается... В общем, неважно. Круши на здоровье, я постараюсь сгореть в том же пламени.

Герцог невесело рассмеялся. Дженни поёжилась, как от холода. Её уверенность таяла с каждым неторопливым взмахом крыльев.

– Не веришь, что я на это пойду или мне требуется ввергнуть в пучину беды мир, из которого ты пришла? Но я уверен, что и то, и то блеф, и сейчас тебе это докажу. Человек, который бросается спасать деревья, вряд ли в состоянии хладнокровно наблюдать за гибелью себе подобных. Видишь, вон ту усадьбу внизу?

Техён нырнул на снижение, а девушка похолодела, потому что проиграла. Демон не замечал ценности жизни. И это неравный поединок.