Чонгук

Я все еще чертовски ухмыляюсь, когда мы добираемся до дома, в котором остановились.

Я определенно получил больше, чем рассчитывал, когда речь заходит о Руби Дженни. Господи, эта женщина единственная в своем роде.

Шедевр, мать его.

То, как она держалась передо мной, чертовски возбуждало. Обычно люди съеживаются в страхе передо мной, но не Дженни. Между нами не было ни грамма страха.

Руби Дженни - настоящая богиня, если я когда-либо видел такую.

- Она смеется над тобой, - насмехаюсь я над Тэхеном, а затем разражаюсь смехом при воспоминании об этом. - Ты мне не ровня, Ким, - передразниваю я то, что сказала ему Дженни, только для того, чтобы снова расхохотаться.

- Ты действительно наслаждался этим моментом, не так ли? - спрашивает Тэхен, бросая свирепый взгляд в мою сторону, когда мы входим в дом.

- Больше, чем ты себе представляешь. - Когда мы добираемся до комнаты охраны, я опускаюсь на один из стульев, затем ухмыляюсь Тэхену.

Он качает головой, глядя на меня, уголок его рта приподнимается.

- Она настолько впечатлила тебя?

Моя ухмылка перерастает в улыбку.

- Ты должен признать, что Руби Дженни - чертовски захватывающая.

Выражение лица Тэхена становится серьезным, а затем он пристально смотрит на меня.

Зная, о чем он думает, я говорю:

- Я просто восхищаюсь этой женщиной.

Он поднимает бровь, глядя на меня.

Бросив на него предупреждающий взгляд, я добавляю:

- Ты же знаешь, я не занимаюсь любовью и отношениями. Давай вернемся к работе.

Я проверяю маячок на мотоцикле Дженни и замечаю, что она на конспиративной квартире на окраине города.

Интересно, собирается ли она убрать устройство, чтобы я больше не мог отслеживать ее мотоцикл?

Затем Тэхен бормочет:

- Но это нормально, когда ты играешь роль свахи для всех?

- Я не играю в сваху. - Вздохнув, я смотрю на своего друга. - Я просто подталкиваю людей в правильном направлении.

- Хорошо. - Тэхен одаривает меня дерзкой ухмылкой. - Тогда позволь мне подтолкнуть тебя в правильном направлении. Как насчет брачного союза между тобой и Дженни?

Из меня вырывается смех.

- Ты видел ту же женщину, что и я сегодня вечером, верно? Она, вероятно, кастрирует меня в тот момент, когда я упомяну о нашей свадьбе.

Мой комментарий заставляет Тэхена усмехнуться.

- На самом деле я бы хотел посмотреть, как она попытается это сделать.

- Вижу, ты так сильно беспокоишься, чтобы "сохранить" мне жизнь, - отчитываю я его.

Тэхен пожимает плечами.

- Никто ничего не говорил о защите твоего мужского достоинства. Ты сам по себе, когда дело касается твоего члена.

- Ублюдок, - игриво ворчу я, когда мы возвращаемся к работе.

Мы проверяем экраны и, видя, что там нет ничего, заслуживающего нашего внимания, Тэхен спрашивает:

- Что ты хочешь сделать сейчас?

Я на мгновение задумываюсь, затем отвечаю:

- Больше нет смысла ждать. Я думаю, нам следует атаковать после аукциона. До тех пор безопасность будет на высоком уровне.

- Я займусь Донгуном, а ты позаботься о Кисоне, - говорит Тэхен, доставая из кармана телефон, чтобы позвонить брату.

Достав свой собственный телефон, я набираю номер своего младшего брата и нажимаю кнопку вызова.

- Привет, - отвечает Кисон пару секунд спустя. Он один из лучших ассасинов в мире, живет в Швейцарии со своей девушкой Хейли. Прошел почти год с тех пор, как я видел его в последний раз, когда он помог мне занять пост главы Братвы.

- Как там дела? - Я спрашиваю.

- Хорошо. Тихо, - отвечает он. - В чем дело?

- Ты нужен мне в Ханой. Я знаю, ты ненавидишь жару, но я планирую уничтожить Аику и не могу сделать это без тебя.

- Блять, тебе обязательно было выбирать середину лета для нападения? - ворчит он. - Когда мне нужно быть там?

- Как можно скорее, - усмехаюсь я.

- Пришли мне подробную информацию об аэродроме.

- Сделаю.

Кихун делает глубокий вдох.

- Так ты действительно охотишься за Руби? Почему?

- Она вторглась на мою территорию, - объясняю я.

- Достаточно справедливо. Я буду там завтра вечером.

Мы заканчиваем разговор, затем я бросаю взгляд на Тэхена. Он засовывает свой телефон обратно в карман и говорит:

- Донгу будет здесь завтра вечером.

- Отправь им обоим данные об аэродроме.

Тэхен кивает, затем обращает свое внимание на экраны.

- Кстати, здесь нет карты того, что находится под комплексом Руби.

- Если бы я был на ее месте, у меня была бы чертова тонна туннелей. Не может быть, чтобы у нее не было другого пути к отступлению.

Тэхен указывает на экран, показывающий особняк.

- У нее есть вертолет, но эта штука не двигалась с места с тех пор, как мы сюда приехали.

- Под этим домом что-то есть. Я готов поклясться своей жизнью, - бормочу я, осматривая каждый сантиметр территории.

Жаль, что Дженни отказалась работать с нами.

_______________________________

Дженни

Последний час мы с Сакурой сидим в тишине. Я снова и снова прокручиваю в голове неудачную операцию.

Вздохнув, я в сотый раз качаю головой.

- Было слишком много мужчин, - шепчет Сакура. Она так же, как и я, разочарована тем, что мы не смогли освободить девочек.

- Это делает все в миллион раз сложнее, - бормочу я, прежде чем выпустить еще один вздох.

Мы избегаем разговоров о следующем шаге, потому что это именно то, что случилось с Сакурой. Мне придется ждать до окончания аукциона, и я никак не смогу добраться до всех девушек до того, как они исчезнут, а это значит, что мне придется выбирать, кого спасти, а кого оставить.

Мои глаза закрываются при этой мысли.

Как мне выбрать?

Впервые за все время Сакура кладет свою руку на мою. Мои глаза резко открываются, и я смотрю на то место, где она прикасается ко мне, затем медленно перевожу взгляд на нее. Она наклоняет голову, боль, которая въелась в каждую клеточку ее существа, ясно читается на ее лице.

- Мы помогаем, кому можем.

Качая головой, я спрашиваю:

- А как насчет тех, кого мы не спасаем?

На глазах у Сакуры выступают слезы, затем она повторяет:

- Мы помогаем, кому можем, Дженни.

Это первый раз, когда мы потерпели такую серьезную неудачу, и это давит на нас тяжелым грузом. Те, кого мы не сможем спасти, будут подвергаться изнасилованиям и пыткам до тех пор, пока их не убьют.

Подняв другую руку, я подпираю лоб ладонью и снова закрываю глаза.

Что мне теперь делать?

Сакура убирает свою руку из моей, затем говорит:

- Мы не можем избежать этого.

Кивнув, я поднимаю голову, а затем с трудом сглатываю и встречаюсь взглядом с Сакурой.

- Мы подождем окончания аукциона.

- Сначала спаси младших, - говорит она, и я хватаюсь за то, что она дает мне возможность принять решение.

- Хорошо. - Мой язык высовывается наружу, облизывая губы. - Мне нужно, чтобы ты была рядом. Когда я освобожу девочек, ты должна забрать их, чтобы я могла пойти за следующими.

Сакура кивает.

- Я буду рядом на каждом шагу этого пути.

Я мгновение смотрю на свою подругу, а затем спрашиваю:

- Мы ведь справимся?

Уголок ее рта слегка приподнимается. Я никогда не видела, чтобы она улыбалась. Я никогда не видела Сакуру счастливой.

- Ты можешь сделать это, Дженни, - подбадривает она меня, в чем я так нуждаюсь.

Расчувствовавшись из-за неудачи, я отвожу взгляд от Сакуры, затем шепчу слова, которые никогда не говорила ей вслух:

- Прости, что я не добралась до тебя вовремя.

Сакура быстро качает головой, а затем встает со стула и спешит к лестнице. Я смотрю ей вслед, задаваясь вопросом, могу ли я вообще что-то изменить в этом порочном мире.

_______________________________

Как и на всех других аукционах, на мне красное платье. Это мой молчаливый способ выразить протест против крови, которая будет пролита, и невинности, которая будет украдена.

Мой разум продолжает лихорадочно работать, пытаясь придумать способ, которым я смогу освободить всех девушек сегодня вечером. Но это невозможно, и это заставляет меня чувствовать разочарование и беспокойство, к которым я не привыкла.

Спускаясь по лестнице, я слышу, как Хьюго разговаривает с моей матерью.

- Это определенно была женщина, которая нападала на нас, но это еще не все. Смотри.

Войдя в гостиную, я вижу, как он поворачивает свой телефон так, чтобы моя мама могла видеть экран, а затем ее глаза расширяются, и она шипит:

- Чон Чонгук.

Я сажусь на один из плюшевых диванов, изображая скуку, в то время как мое внимание на сто процентов сосредоточено на Хьюго и моей матери.

Хьюго улыбается моей матери.

- Этой женщиной могла быть Чонха. Она натренирована.

Дерьмо.

Ким Чонха - принцесса крови, замужем за младшим братом Тэхена, Донгу. Последнее, чего я хочу, - это чтобы моя мать преследовала Чонха.

Если и есть женщина, которую я уважаю, так это Чонха. Это из-за нее я сопротивляюсь своей матери. Когда я увидела тренировки Чонха в Святом Монархе и то, как она сражалась лицом к лицу со своими врагами, мне захотелось сделать то же самое.

С другой стороны, у Чонха за спиной все Кимы и Чоны. У моей матери не будет ни единого шанса выстоять против этих двух семей.

Эта мысль заставляет меня расслабиться, и, достав телефон, я притворяюсь, что проверяю свои аккаунты в социальных сетях.

- Это было бы логично - говорит мама, и в ее словах сквозит гнев. - Что означает, что Чонгук объявил войну.

- Вероятно, потому, что мы вторглись на его территорию, - напоминает ей Хьюго.

Что было глупым шагом, если вы спросите меня.

- Давай сосредоточимся на аукционе, а потом разработаем план возмездия, - говорит мама слишком уверенно. Да, она могущественна, но сражаться с Чонами и Кимами просто безрассудно.

- Я обязательно должна присутствовать? - Бормочу я, вкладывая в свой голос нотку скуки.

Она машет рукой в сторону лифта, нетерпение напрягает черты ее лица.

- Не начинай, Дженни.

Раздраженно вздохнув, я встаю и следую за мамой в лифт, в то время как Хьюго остается встречать гостей.

Пятнадцать минут спустя я наблюдаю, как гости начинают заполнять зал, и мне кажется, что мое сердце сжимается в тугой кулак.

Сначала самые младшие, Дженни.

Я продолжаю напоминать себе о том, что сказала Сакура, пытаясь отвлечься от происходящего. Это не помогает, потому что, когда начинаются торги и на сцену выводят первую девушку, я чувствую, как мое сердце разбивается вдребезги.

И снова во мне вскипает сожаление из-за того, что я не смогла освободить девушек в гавани.

Мне так жаль.

Я смотрю на бледное лицо, обрамленное черными кудрями. Девушка отшатывается в сторону, когда ее с силой поворачивают, чтобы участники торгов могли увидеть все ее обнаженное тело.

Я сглатываю горький привкус, который это зрелище оставляет у меня во рту, и, подняв подбородок, делаю глубокий вдох.

Держи себя в руках. Ты будешь бесполезной для этих девушек, если умрешь.

Время бежит незаметно, и по мере того, как каждая девушка выставляется на всеобщее обозрение и продается, тяжесть на моих плечах увеличивается, пока мне не начинает казаться, что весь мир давит на меня.

Последнюю девушку выводят на сцену, и, видя, насколько она молода, я сжимаю кулаки по бокам.

Боже, однозначные цифры?

Я бросаю взгляд на маму. На ее лице сияет довольная улыбка, когда она наблюдает, как участники торгов сходят с ума, а сумма стремительно растет от тысяч до миллионов.

Оглядываясь на маленькую девочку, я думаю о предложении, которое сделал Чонгуком. Это позволит избавиться от моей матери, остановить ужас, который она распространяет, вместо того, чтобы я пыталась спасти одну девочку за раз.

Отбросив эту идею на задворки сознания, я сосредотачиваюсь на девушке.

'Сначала я спасу тебя.'

Я перевожу взгляд на участников торгов, и когда девушка продается за три миллиона, мой взгляд останавливается на мужчине, который только что купил ее. Он также купил еще одну девушку, и очевидно, что они ему нравятся из-за того, что чертовски молоды.

Если я пойду за ним, то смогу спасти сразу двух девушек.