Чонгук

Стоя перед окном в нашей спальне, я проверяю устройство слежения, которое я вставил между бриллиантом и ободком обручального кольца Дженни. Оно показывает, что она в Кохия.

Она не сняла кольцо.

- Что в Кохия, детка? - шепчу я, наблюдая за мигающей точкой. Она не двигалась последние двадцать четыре часа.

Вздохнув, я засовываю телефон обратно в карман и смотрю на сад, где встает солнце.

Что за гребаный бардак.

Я стискиваю зубами нижнюю губу, пытаясь придумать способ убедить Дженни, что не все было ложью.

Раздается тихий стук в дверь спальни, и когда я оглядываюсь через плечо, входит Тэхен.

- Как ты держишься? - спрашивает он, подходя и становясь рядом со мной.

- Я выживу.

Как-то.

Мысль о том, что Дженни больше не будет частью моей жизни, слишком невыносима, чтобы даже думать об этом.

- Я найду способ вернуть ее.

- Возможно, у тебя это не получится, - предупреждает Тэхен.

- Я найду способ, - говорю я с уверенностью. - Она не может ненавидеть меня вечно.

- Как бы ты отреагировал, если бы оказался на ее месте? - спрашивает Тэхен, скрещивая руки на груди.

- Я не принуждал ее, - бормочу я.

Я - не мой отец.

- Ответь на вопрос.

Вздохнув, я пытаюсь поставить себя на место Дженни. Затем я качаю головой и свирепо смотрю на Тэхена.

- Я бы не был так зол из-за этого, как она.

Тэхен приподнимает бровь, глядя на меня.

- Что, если бы ты был на месте Дженни, но вместо того, чтобы быть Дженни, к тебе вернулась память, и ты столкнулся лицом к лицу с Аикой?

- Какого хрена? - рявкаю я на него. - Это просто извращение. Кто угодно, только не Аика.

- Дженни считала тебя врагом, а потом провела два месяца, влюбляясь в харизматичную версию тебя, пока ты с ней возился. Я могу только представить, каким гребаным шоком это, должно быть, было для нее. Я же говорил тебе не делать этого.

Ярость разливается по моим венам. Поворачиваюсь лицом к Тэхену, и черты моего лица напрягаются. Он принимает ту же позу, и затем мы пристально смотрим друг на друга, напряжение между нами нарастает.

Затем мое тело содрогается, когда воспоминания из моего прошлого выползают на поверхность, как гнилые трупы.

Я слышу, как папа дает пощечину маме. Это единственный звук, эхом разносящийся по дому, потому что она никогда не плачет вслух.

Я бросаю взгляд на своего младшего брата, радуясь, что он спит, а затем крадучись выхожу из комнаты. По мере того, как я приближаюсь к лестнице, ужасные звуки папиных ударов становятся все громче. Добравшись до перил, я присаживаюсь на корточки и заглядываю вниз.

Папа держит в руке свой любимый пистолет и бьет им маму. Я прикусываю нижнюю губу, когда вижу всю кровь.

Остановись.

Мое лицо искажается, и я почти кричу папе, чтобы он остановился, но тут он направляет пистолет на маму. Она поворачивает ко мне лицо, и мне больно видеть, как сильно папа избил ее.

- Закрой глаза, - кричит она, не сводя с меня глаз.

Я не могу, мама.

Хлопок заставляет мое тело вздрогнуть, а затем мое сердце выпрыгивает из груди, когда я вижу, как папа свирепо смотрит на меня.

- Ты никогда не колеблешься, прежде чем нажать на курок, Чонгук. Когда кто-то предает тебя, ты убиваешь его. Понял?

Я не могу кивнуть, когда мои глаза обращаются на маму.

- Ты понял? - Папа кричит.

Мои движения отрывисты, голова качается вверх-вниз.

Я понимаю, что папа убил маму.

Я возвращаюсь из ада с прерывистым вздохом, и мои глаза фокусируются на обеспокоенном лице Тэхена.

Он не просто сказал то, что я думаю.

Тэхен знает мое прошлое.

- Я ни разу не принуждал Дженни. И давай не будем забывать, что влечение было до того, как она потеряла память, - я выдавливаю слова из себя. - Я солгал об одной вещи. Не говори так, будто я, блять, держал ее здесь против ее воли, привязал к своей кровати и, блять, изнасиловал ее.

Мое тело начинает неконтролируемо дрожать от того, что мой гнев вырвался на свободу, и мое дыхание учащается.

Тэхен делает шаг назад, в его глазах мелькает осознание.

- Я никогда этого не говорил. Успокойся. - Озабоченность быстро проступает на его лице. - Это не то, что я имел в виду.

Не в состоянии здраво мыслить, я ухожу, прежде чем сделаю что-то, о чем потом пожалею, и вслепую выхожу из дома.

- Чонгук! - кричит Тэхен у меня за спиной.

Забравшись в один из внедорожников, я завожу двигатель, а затем выжимаю газ, выруливая с подъездной дорожки.

Я гоню внедорожник так быстро, как только могу, в то время как все во мне дрожит, как будто меня сотрясает гребаное землетрясение.

Это то, что чувствует Дженни?

Так вот как она это видит?

Я - нет.

Я бы не стал.

Только когда я останавливаю внедорожник, я понимаю, где нахожусь. Я распахиваю дверь и поднимаюсь по тропинке, пока не добираюсь до вершины утеса, а затем опускаюсь на колени.

'Закрой глаза', - слышу я шепот моей матери.

Поднося руку к груди, я прижимаю ткань к сердцу, когда невыносимая боль пронзает меня насквозь.

Наша мать была секс-рабыней, и когда она родила Кисона и меня, мой отец застрелил ее, как будто она была не более чем больной собакой, которую нужно было избавить от страданий. И все потому, что она пыталась сбежать. Мой отец воспринял это как предательство.

Это была первая смерть, свидетелем которой я стал, и я был последним, кого она видела.

В семь лет я был достаточно взрослым, чтобы понять, что произошло. К счастью, Кисон был слишком мал, чтобы что-либо помнить о ней. Я защищал его от этого всю его жизнь.

И когда мне исполнился двадцать один год, я убил своего отца.

Это мои самые темные секреты, которые знает только Тэхен. Скелеты в моем шкафу, требующие, чтобы я жил по строгому кодексу чести.

Мы не принуждаем женщин.

Вот почему я, блять, ненавижу Аику больше всего на свете. Вот почему я готов умереть, лишь бы забрать ее с собой.

Мое тело содрогается, когда я наклоняюсь, мои пальцы хватаются за траву подо мной.

Если Дженни чувствует, что я надругался над ней, тогда я ни за что ее не верну.

Эта мысль безжалостно разрывает мое сердце, и когда она разрывает его на куски, она проникает в мою душу.

Потому что именно так глубоко я люблю ее.

Я начинаю качать головой, отказываясь принимать возможность того, что она не сможет простить меня, что я ничем не отличаюсь от своего отца.

Господи, нет.

Я начинаю хватать ртом воздух, когда сильнейшая боль охватывает мою грудь.

Блять.

Я делаю сдавленный вдох и ударяю кулаком по земле, а затем падает первая слеза, и мне кажется, что она покрыта кровью моей матери, оставляя след предательства на моей щеке.

Мне жаль.

Мне так чертовски жаль.

Услышав шаги позади себя, я вскакиваю и оборачиваюсь, но только для того, чтобы увидеть идущего ко мне Тэхена.

Когда он останавливается передо мной, то берет меня за плечо и заключает в объятия.

- Мне жаль. Это не то, что я имел в виду. Даже не думай об этом.

Я с болью втягиваю в себя воздух.

- Что, если это то, что она чувствует? Тогда я ничем не лучше его.

Тэхен сильно качает головой, крепче обнимая меня.

- Ты не навязывался Дженни. Просто найди минутку и успокойся. Ты не можешь ясно мыслить, когда теряешь самообладание.

Такое случается не часто, но когда это случается, трудно успокоиться.

Закрыв глаза, я слушаю своего друга. Я сосредотачиваюсь на том, чтобы делать глубокие вдохи.

- Ты хороший человек, - бормочет Тэхен.

Я киваю, делая еще один глубокий вдох.

- Ты совсем не похож на своего отца.

Подняв руки, я хватаюсь за Тэхена, призраки прошлого отказываются отпускать меня.

- Ты совсем не похож на своего отца, - повторяет Тэхен.

Я качаю головой, просто пытаясь выровнять дыхание.

Тэхен отстраняется и кладет руки мне на шею по бокам, его глаза встречаются с моими.

- Послушай меня, Чонгук. Ты не принуждал Дженни. Да, ты солгал, но ты не заставлял ее делать то, чего она не хотела.

Я просто смотрю на единственного человека, который по-настоящему знает меня.

Затем он продолжает:

- Ты хороший человек. Я бы не стал рисковать своей жизнью ради тебя, если бы это было не так. - Я отвожу глаза от Тэхена, но потом он говорит. - У тебя есть моя преданность и любовь, потому что ты совсем не похож на своего отца. В тот день, когда ты убил его, я поклялся быть твоим хранителем, потому что знал, что на свете нет человека, более заслуживающего моей защиты, чем ты.

Я киваю, с трудом подавляя бурлящие во мне эмоции. Отворачиваясь от Тэхена, я устремляю свой взгляд на океан.

Он садится рядом со мной, и затем между нами воцаряется тишина, поскольку он дает мне время отодвинуть прошлое обратно в тень.

Я не принуждал Дженни.

Медленно моргая, я цепляюсь за эту мысль, чтобы сохранить рассудок.

_______________________________

Дженни

Я вытаскиваю свое тело из постели и готовлюсь к новому дню.

Силу, которая раньше текла по моим венам, кажется, будто высосали из моего тела. Гнев уступил место острой сердечной боли, и, как бы мне ни было неприятно это признавать, я скучаю по Чонгуку.

Я скучаю по его игривой улыбке.

Я скучаю по тому, как он смотрел на меня... как будто он действительно любил меня.

Я скучаю по ощущению его сильных рук, обнимающих меня.

Я даже чертовски скучаю по его походке.

Фу.

Качая головой, я пытаюсь выбросить Чонгука из головы и, надев ботинки, выхожу из спальни.

Я нахожу Сакуру на кухне, где она готовит чашку кофе.

- Хочешь немного?

Я киваю и сажусь за стол.

- Тебе не обязательно идти сегодня, - говорит она. Сакура ясно дала понять, что она не в восторге от того, что мы возвращаемся в Ханой за моим мотоциклом и оружием.

Я провела прошлую неделю, наблюдая за территорией вокруг конспиративной квартиры и другой собственности, чтобы убедиться, что там чисто. Но это не так. Люди моей матери следят за всем, что говорит о том, что она поняла, что я задумала.

- Я должна. Я не могу оставить их там.

Она ставит передо мной чашку кофе и садится напротив. Ее взгляд скользит по моему лицу, затем она похлопывает себя по сердцу и спрашивает:

- Как ты себя чувствуешь?

- Так себе. - Я качаю головой. - Трудно поверить, что все это было притворством.

- Может быть, это было и не так, - замечает Сакура.

Я горько усмехаюсь.

- Чон Чонгук ничего не делает, если не собирается извлечь из этого выгоду. Самое важное для него - это власть. - Я делаю глоток напитка, затем добавляю. - И верность. - Я вздыхаю.

Сакура бросает на меня утешительный взгляд.

Качая головой, я продолжаю:

- Я все еще пытаюсь сложить все кусочки воедино, и есть одна вещь, которую я не могу понять. Зачем инсценировать наши отношения? Что он может от этого выиграть?

Сакура пожимает плечами.

- Не похоже, что он сможет добраться до твоей матери через тебя.

- Вот именно. Это-то и сбивает с толку. - Мы садимся и на мгновение задумываемся. - Чонгук хочет смерти моей матери. Подумать только, он солгал об отношениях только для того, чтобы заключить со мной союз... это действительно слишком экстремально, даже для него.

Сакура ставит свою кружку на стол.

- Ты сказала, что переспала с ним. Может быть, для него это была любовь с первого взгляда.

Я громко смеюсь.

- Нет.

- Почему ты не хочешь подумать об этом? - спрашивает Сакура.

- Потому что это нелепо. Чон Чонгук не влюбляется.

- Он человек, Дженни. Даже твоя мать влюбилась. Такое бывает.

Я смотрю на карамельную жидкость в чашке, обдумывая то, что только что сказала Сакура.

Воспоминание о том, как Чонгук смотрел на меня так, словно я была всем, чего он когда-либо хотел, пронзает мое разбитое сердце.

Было ли все это притворством?

'Я. Люблю. Тебя.'

'Я мог бы оставить тебя умирать, но я этого не сделал. Я мог бы взять то, что хотел, но я дал тебе выбор. Не забывай об этом. Не забывай, что я сказал тебе на том утесе.'

Закрыв глаза, я мысленно возвращаюсь к тому моменту, когда Чонгук сделал мне предложение.

'Что бы ни случилось в будущем, я хочу, чтобы ты запомнила этот момент. Я имею в виду все, что собираюсь сказать', - Чонгук делает глубокий вдох, а затем его глаза встречаются с моими. - 'Я люблю тебя.'

Боже, было ощущение, что он говорил серьезно. Я помню, как эти слова задели меня, заставив почувствовать эмоции.

'Я, блять, люблю в тебе все. Я мог бы потратить следующий час на то, чтобы вдаваться в подробности, но не буду. Я хочу тебя. Всю тебя. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Я хочу вести с тобой войны. Я хочу строить империи вместе с тобой. Я хочу, чтобы ты была в каждом моем новом воспоминании, потому что на этой планете нет женщины, которую я уважал бы больше.'

Душевная боль становится невыносимой, и, тряхнув головой, чтобы избавиться от воспоминаний, я встаю. Я хватаю чашку и выливаю ее в раковину.

- Мы выезжаем через пять минут.

- Дженни, - зовет меня Сакура вслед. Я останавливаюсь и оглядываюсь через плечо. - Со временем действительно становится легче.

- Правда ли? - спрашиваю я, гадая, имеет ли она в виду то, что с ней случилось.

Сакура кивает.

- Да, особенно когда тебе есть на кого опереться.

- Я облегчила тебе жизнь? - спрашиваю я, желая знать, изменила ли я что-то в ее жизни.

- Я бы не сидела здесь, если бы не ты, - признается она, затем встает и подходит, чтобы встать передо мной. - Не потому, что ты спасла меня, а потому, что ты дала мне повод жить.

Эмоции переполняют мою грудь.

- Мне действительно нужно было это услышать.

Губы Сакуры слегка приподнимаются.

- Извини, что не сказала этого раньше.

Я качаю головой, затем встречаюсь с ней взглядом.

- Ты никогда не говоришь о том, что произошло.

Боль отражается на ее лице.

- Я не могу.

- Хорошо.

Сакура делает глубокий вдох, а затем обходит меня.

- Пять минут истекли. Я думаю, нам пора идти.

Я выхожу вслед за Сакурой из дома, думая о том, как она меняется день ото дня.

Может быть, все, что потребуется, чтобы забыть Чонгука, - это время.