Викторианна

Бабушка Паши

Вечер понедельника и вторник – дни, в которые Паша на этой неделе сможет отдохнуть как в старые добрые времена. И этот отдых он решил провести с Викторианной, хоть для нее этот день выходным не являлся.

После прогулки по набережной Грина принцесса зашла с Пашей в свою квартиру, где Алиса раскинулась на диване, глядя в ноутбук. Беременная девушка приветливо помахала друзьям рукой, не вставая с места, а Викторианна быстро прошмыгнула в комнату, запихнула в рюкзак сменные вещи, и они с Пашей направились на автобусную остановку.

В общественном транспорте принцесса ехала впервые. Ее трясло из стороны в сторону: автобус наезжал на кочки. Девушка держалась, ведь в каретах ее трясло точно также. Но пару раз с непривычки (даже в каретах она ездила всего несколько раз) Викторианна слетала с сиденья, налетая на Пашу, расположившегося напротив. Он смеялся, пока девушка не заехала ему подбородком в глаз.

Викторианна начала судорожно извиниться и охать. От этого Паша повторно засмеялся, сообщив, что фингалы ему получать не впервой. Девушка не знала слова «фингалы», но по контексту догадалась – речь о синяках.

На окраине города показались одноэтажные разноцветные домишки, среди которых был один, хорошо знакомый Павлу – кирпичный, крепенький, но маленький. Хижина принадлежала его бабушке. Они ехали именно туда, потому что от жилья старой женщины до съемного дома пешком идти сорок минут.

На территории участка раскидывалось куча плодоносящих деревьев и цветов. Викторианна, пройдя в калитку, с любопытством огляделась. Такие цветы не росли в ее мире.

Женщина ждала гостей в беседке за домом. Она сидела и перебирала землянику – крупную и ароматную ягоду. Завидев внука с подругой, старушка встала и расплылась в широкой улыбке. Викторианна оглядела ее. Седые волосы убраны в косу, а из одежды – цветастая футболка с леопардовыми широкими бриджами. На ногах резиновые калоши и высокие полосатые носки.

– Здравствуйте! – воскликнула принцесса.

– Привет, красавица! – цокнула женщина и перевела взгляд на Пашу. – А ты чего не сказал, что твоя девушка такая красивая?

– Она моя подруга, бабуль, – закатил глаза парень, опустив на землю сумку с вещами Викторианны.

– Ой, – махнула рукой женщина, – вечно ты все портишь! Подруга, подруга... Что ты заладил, как попугай? Хоть бы раз привел даму сердца!

– Когда это я говорил «подруга, подруга»? Вика – первый человек из моих друзей, которого ты увидела!

Старушка вновь махнула рукой, вернув себе улыбку на лицо. Она оглядела смущенно переминающуюся с ноги на ногу девушку и сказала:

– Вика, значит... А меня зовут Нина Владимировна. Но для тебя можно просто – «бабуля»!

– Хватит! – нахмурился Паша. – Если бы я привел к тебе свою девушку, она бы давно сбежала.

– А у тебя есть девушка? – зацепилась за слова женщина.

Паша ехидно улыбнулся:

– Нет!

– А вот и зря!

Сплюнув, Нина Владимировна распахнула дверь в дом и замахала Викторианне, чтобы она вошла. Девушка, все еще смущаясь, маленькими шажками ступила в пристройку. Возле окна висела кучерявая лента с приклеенными к ней мертвыми мухами.

– Открой следующую дверь и в дом входи, – сказала вслед старушка. – Павлик, а ты помоги мне ягоды занести.

Благо, внутри жилье оказалось без дохлых мух. Да и живых там не было.

Девушка сняла обувь и поставила у входа. Вслед за ней вошли Паша и Нина Владимировна с тазами ягод. На плече у парня висела сумка принцессы, которую он сразу скинул, чтобы облегчить себе путь на кухню.

– Располагайся, Викуля, – крикнула старушка. – Павлик говорил, что ты любишь книжки. В гостиной есть полки. Можешь посмотреть на мою домашнюю библиотеку.

Викторианна побрела в упомянутую гостиную. Помимо ковра и книг она увидела два дивана – серый и оранжевый, а также компьютерный стол с ноутбуком. Девушка подошла к книгам. Тома «Войны и мира» привлекли ее внимание, потому что ранее она читала «Анну Каренину» этого автора.

– Ого! – воскликнули на пороге.

Резко обернувшись, принцесса увидела Нину Владимировну.

– Многие не любят эту книгу, а я люблю! – сказала старушка. – И все французские вставочки я прочитала, не пропустив.

Девушка раскрыла произведение, глядя на упомянутые «французские вставочки». Она не знала, что это был французский язык. Викторианна даже не знала названия языков в этом мире. А еще стран, материков и многого другого.

– Я ведь французский обожаю. Даже к репетитору записалась, чтобы этот язык подтянуть. Хорошо, что Павлик подарил мне, старухе, ноутбук на день рождения, – женщина кивнула в сторону современной техники. – Скопил для меня деньжат! Вот я и решила воспользоваться случаем, нашла онлайн-репетитора.

Кто такой репетитор Викторианна не понимала. Но она уловила знакомое слово «онлайн», чему невообразимо обрадовалась.

– А ты, Викуля, как к другим языкам относишься? Не хочешь какой-нибудь выучить?

– Мне бы на экономиста сначала выучиться... – вздохнула принцесса.

– О, ты будущий экономист?

Девушка пожала плечами.

За спиной Нины Владимировны нарисовался Паша:

– Да, бабуля, Вичка – экономист, но проблема в том, что она – чистый гуманитарий, в математике ничего не смыслит. Пошла на эту профессию по дурости, но бросать поздно – четвертый курс как-никак.

– Ой, беда... – кивнула женщина. – Ладно, так уж и быть.

Паша улыбнулся. Викторианна вопросительно приподняла брови.

– Давай свой номер, Викуля. Помогу я тебе.

– А с дипломом? – вставил Павел.

– И с дипломом! Все равно мне, старухе, скучно. Но! – она подняла худой суховатый палец вверх. – Только при одном условии!

Паша тяжко вздохнул, догадываясь, о чем начнет говорить женщина.

– Найди мне жиличку, сколько раз просить!

– Где я тебе ее найду? Я выставлял объявления, никто не хочет жить с неизвестной бабулькой на окраине города.

Женщина плюнула, махнув рукой. А Викторианна округлила глаза, услышав желание Нины Владимировны. Разочарованная старушка хотела уйти на кухню. Ее остановило восклицание девушки.

– Жиличку?

– Жиличку. Женского пола, без вредных привычек, без друзей и парней, которые будут здесь толпами ошиваться. У меня комната уже два года пустует, а мне тяжело весь дом и огород самой содержать.

Паша недоумевал, не понимая, откуда у Викторианны в знакомых есть потенциальная жиличка.

– Я знаю одну девушку, которая ищет приют.

– Хорошая она? – уточнила бабуля.

– Очень! Вот только... у нее через месяцев семь будет ребенок.

– Беременная? – ахнула Нина Владимировна. – И одна? Без семьи, без мужа?

Девушка промолчала. Она не хотела рассказывать о жизни Алисы. Но старушка этого и не требовала.

– Приводи! – решила женщина. – Познакомлюсь с ней, поговорю, и решим, что делать дальше будем.

– Ты серьезно? – удивился Паша. – Не против младенца, который будет мешать тебе спать по ночам?

Нина Владимировна вновь махнула рукой:

– Иди, давай, отсюда! Ничего ты не понимаешь, Павлик! А вот я знаю, каково с младенцем на руках одной остаться. Нужно помочь девочке, а девочка поможет мне.

Паша кинул быстрый взгляд на Викторианну, затем развернулся и пошел на кухню. А бабуля приблизилась к принцессе.

– Ну? – тихо спросила она. – Организуешь встречу?

– Да, конечно...

Викторианна достала из кожаной сумочки айфон и набрала номер Алисы. Услышав о потенциальном жилье, ее тихий голос стал твердым и звонким. Принцесса повторила адрес, названный старушкой, а Алиса сообщила, что приедет в четверг, когда у нее будет выходной.

Посидев в доме у Нины Владимировны, друзья попили чай, перекусили пирожками с земляникой. Женщина дала им еще выпечки в дорогу, огромную бутыль с водой, крупу. Паша взял из гаража палатку и походную плитку. Положил все в большой рюкзак, нацепил на спину, а Викторианне пришлось нести свою сумку и рюкзак поменьше, с шерстяным пледом и надувными подушками.

Сердечно попрощавшись с милой женщиной, Паша с принцессой направились к реденькому лесочку, среди которого стоял большой съемный дом. Они намеревались остаться в лесопосадке на ночевку, чтобы попробовать связаться с Викой.

Путь, который длился почти час, друзья перенесли с трудом – у обоих болели спины от нагрузки. Викторианна косилась на Пашу, сумка которого была тяжелее, но он молча терпел. Поэтому терпела и принцесса.

Дом стоял пустым. Паша спросил у подруги, где именно она очнулась в прошлый раз. Викторианна не знала. В памяти принцессы всплывало лишь лицо Алены, ее вопли и куст сирени с сердцевидными листьями.

Покружив вокруг съемного жилья, Викторианна направилась в лес, вспомнив, с какой стороны они с Алей вышли и где стояли жигули Стасика. Пройдя немного вперед, принцесса заметила знакомый куст и замерла.

– Вроде здесь... – неуверенно сказала она.

– Ну и отлично! – бодро воскликнул Паша, снимая с плеч тяжелый рюкзак. – Значит, остановимся тут. Дома не видно, поэтому, если кто-то в нем поселится, нас не заметит.

Викторианна опустила сумку на землю и с сомнением оглядела местность. Жиденькие сосенки не внушали доверия. Как можно спать на улице?!

– Что, ни разу в лесу не ночевала? – хмыкнул Павел. – А мы с Викой это каждый месяц лета делали. И не просто часик топали, а в горы ходили. Вичка у нас была как пчела. На месте ей не сиделось.

«Зато теперь наверняка сидится», – угрюмо подумала принцесса, вспоминая свою жизнь.

Паша шустро собрал палатку, кинул в нее пледы, сдутые подушки и принялся доставать походную плитку, чтобы поставить кипятить воду в небольшом котелке. Ему хотелось перекусить бабушкиными пирожками.

Наблюдая за его действиями, потерянная Викторианна стояла как забытая матерью маленькая косуля в лесостепи. Ее глаза не могли остановиться на чем-то одном. Паша-сосна, сосна-котелок, котелок-Паша, и так по кругу.

– А что мы будем делать здесь до самого вечера? – спросила она.

– Как что? Разговаривать, конечно же!

– О чем?

– О твоем мире, Ваше Высочество. Мне очень интересно, где оказалась Вичка. Да, все это выглядит как бред сумасшедшего... – он почесал затылок. – Но я уверен, что Вика действительно сейчас замужем за каким-то... стариком, ты говорила? А сколько этому старику лет, если не секрет?

Девушка нахмурила брови, припоминая:

– Тридцать пять, кажется...

Паша кашлянул:

– Старик? Для тебя тридцатипятилетний человек – старик?

– Да, а что не так?

– Ничего... Просто Вика с тобой не согласится.

Вика

Ответные шаги

До самого бала Вика заняла свое время общением с фрейлинами, которыми ранее так пренебрегала. Фауст оказался прав. Они оказались славными женщинами и девушками. Вичка представляла их стервозными мегерами, а эти дамы оказались очень даже душевными и чуткими людьми, что очень удивило герцогиню. Разве во дворце возможно быть такими милыми? Особенно примерно представляя, как умерла Лаура.

Октавия поведала, что Лаура в последнее время, где-то за два-три года до смерти, начала странно себя вести. Требования короля выполняла не всегда на отлично, а иногда и вовсе ими пренебрегала. Например, когда он приказал ей развлечь одного графа из соседней страны, Лаура посреди их общения просто-напросто сбежала. И причем король никак ее не наказал после этого, хотя раньше мог наказать за «не такую» улыбку...

Вика видела, что фрейлина что-то не договаривает, но не стала у нее выпытывать.

Когда Фауста не было рядом, пожилая женщина тихо произнесла то, что шокировало герцогиню, хотя она прекрасно понимала, какие «развлечения» приносят людям фрейлины в некоторых случаях.

– Еще раньше, когда Лауре исполнилось семнадцать, и она только-только начала углубляться в нашу фрейлинскую жизнь, король принимал у себя в замке гостей. Поставщиков материала для ремонта, которые наша страна активно скупала у другой, потому что наше дерево... Оно в редких случаях годится для пола или мебели. Наши деревья выделяют много смолы, если их правильно не обработать. А правильно обрабатывать одиннадцать лет назад не умели. Поэтому иностранное дерево было важно. Лауре не посчастливилось проходить мимо, когда поставщики гуляли с Его Величеством по саду. Один из мужчин очень заинтересовался кукольной внешностью Вашей фрейлины и спросил у короля, можно ли с ней на прогулку. Он, конечно же, разрешил. Лаура мирно прогулялась с ним и не ждала ничего большего. Мужчина проводил ее до комнаты, а потом, неожиданно для нее, втолкнул девушку внутрь и вошел вслед за ней. Дальше сами догадаетесь, что было?

Вика пораженно застыла.

– Она ко мне пришла после этого в слезах... Наивная девочка тогда даже не подозревала, что иногда бывает с фрейлинами. Она пришла к нашей жизни без собственного желания.

Строчки из дневника Викторианны всплыли в памяти Вики.

«У Лауры позавчера был день рождения, я ей подарила вышитый платок. Она все дни ходила веселая, не снимая мой подарок, а сегодня вдруг я увидела на ее лице глубокую печаль. И платка не было. Я думала, может она его потеряла. Но нет. Она сказала, что платок лежит в сундуке и ждет своего очередного часа. Тогда почему она грустит? Я слышала, как Лаура рыдала в комнате. Очень громко рыдала. Из-за чего так сильно можно расстроиться? Я никогда не видела, чтобы она страдала. Мы вместе могли всплакнуть над книгой, но чтобы так... Мне страшно за нее. Ах, если бы она не скрывала и выдала мне, что ее так гложет!»

– Почему Лаура не сказала мне?.. – задала вопрос Вичка.

– Потому что Вам было всего двенадцать. Потому что Лаура беспокоилась и заботилась о Вас. Она не желала, чтобы Вы переживали лишний раз из-за нее, – ответила Октавия. – Я Вам это рассказываю, потому что хочу, чтобы Вы знали о жизни Вашей умершей подруги. Лауру никто не любил так, как Вы. Я не могу унести все это в могилу.

Вика сглотнула, представляя, каково было жить несчастной фрейлине.

– Я так понимаю, случай с поставщиком был не единичным?

– Верно понимаете, – подтвердила женщина. – Но после поставщика она вела себя спокойнее. Я подумала, что местные порядки сломали девочку, но нет. Спустя несколько лет Лаура вновь начала сопротивляться им. И куда успешнее, что злило короля. Хотя он в один момент, казалось, смирился... Остальные фрейлины насмехались над Лаурой. Считали, что она не достойна своего звания. А я понимала, каково ей было.

– Остальные фрейлины?

– Да. Тогда нас было восемь. Я, Амелия, знакомая тебе, и другие девушки, которые повыскакивали замуж или умерли.

– Замуж?

Октавия покосилась на герцогиню:

– Я поражена, насколько Вы не вливались в дворцовую жизнь. Неужели все это Вам было неизвестно?

Вика пожала плечами.

– Каждую девушку, кроме двух, расхватали как горячие пирожки иностранные графы. Одну даже увез брат короля. А две умерли. Первая от болезни, а вторая неудачно упала. Ну, и третьей была Лаура.

– Кто мог убить ее?

– Этого я не знаю.

– А откуда Вы знаете, что ее отравили?

– Мой дед был доктором, а меня часто отвозили к нему в детстве. Мне было скучно, вот я и листала его книги по медицине. Там и были написаны симптомы отравления.

– Отравления чем?

– Мышьяком.

Фауст в последнее время стал все больше внимания уделять документам и книгам, игнорируя Вичку. Девушке это очень не нравилось. Ревность к фрейлинам прошла, зато появилось то, что можно назвать скукой. Ей хотелось куда-то идти, что-то делать, но она не могла, потому что ей было дозволено лишь чтение или вышивка. На улице не погуляешь – вновь лил дождь.

– Фауст! – доставала его Вичка в вечер накануне бала.

– Что? – угрюмо спрашивал он, не отрывая взгляд от книги.

– Мне скучно!

Донесся тяжкий вздох с его стороны.

– Фауст! – не переставала ныть герцогиня.

– Викторианна, не могла бы ты мне не мешать?

– Мне скучно!!! Тебе хорошо, ты читать любишь, а я... А мне уже надоело, понимаешь? Ну, Фауст!!!

Мужчина закрыл книгу и страдальчески уставился на жену. Она сидела на постели в серой ночной рубашке из дорогой ткани. Теперь «Викторианна» походила и на принцессу, и на герцогиню. Ее родители экономили на ее нарядах, а Фауст – нет.

– И что ты предлагаешь? Побегать под дождем? Не советую. Там очень холодно.

– Может, просто побегаем? – с лихорадочно блестящими глазами предложила девушка, подскочив на кровати. – Давай в догонялки!

– Ты серьезно?

– Да! У меня уже мышцы болят из-за того, что я весь день сижу и ничего не делаю!

Фауст возвел глаза к потолку. Тридцатипятилетний мужчина будет бегать за своей женой? А потом от нее? Просящий взгляд серых глаз не позволил ему отказать.

– Ладно! – сдался мужчина. – Но только недолго. И где ты собралась бегать? Здесь разбежаться негде!

Вика хитро улыбнулась, опуская праву ногу на пол и надевая домашний тапочек.

– Можно в коридоре.

– Не думаю, что Его и Ее Величество обрадуются.

– Ну и что они нам сделают? Выгонят? Время еще не позднее, имеем права.

И следующие полчаса по башне раздавались громкие и веселые вопли Вики, а также периодические восклицания Фауста. Мужчина даже сам не ожидал, что ему так понравится временно впасть в детство. Их тапки потерялись в начале игры, поэтому они бегали босиком по ледяному полу, не замечая холода. Им было жарко. У обоих щеки раскраснелись, волосы растрепались. А король с королевой так и не вышли из комнаты. Молча терпели, закрыв уши подушками. Им действительно было нечего сказать молодоженам.

После пробежки Фауст и Вика вернулись в комнату, плюхнулись в кровать, пытаясь отдышаться.

– Давно я так не веселился, – признался мужчина.

– Надо почаще устраивать игры!

Герцог взглянул на жену. Ее красивый профиль лица, ставший после бега более живым и счастливым, заставил его сердце дрогнуть. Он давно знал, что «Викторианна» ему не совсем безразлична. Наверное, она понравилась ему еще на свадьбе. Но сейчас... Сейчас в его голову скользнула мысль о том, что он рад такой жене. Он рад, что именно она заняла роль спутницы его жизни. Хоть «Викторианна» и часто показывала отрицательную сторону своего характера.

Девушка боковым зрением заметила движение головы мужа. Тоже повернула к нему лицо. Песочные глаза в полумраке (горели лишь два канделябра) выглядели черными. Наверное, зрачок мужчины расширился из-за тьмы, поэтому создавалось такое впечатление.

– Викторианна...

– Что?

– Ты очень красивая.

Вика это знала. Но почему-то, впервые за всю свою жизнь, реакция на комплимент была другой. Раньше это не вызывало ничего, кроме равнодушия, а сейчас она почувствовала смущение. Неловко улыбнулась мужу и вновь уставилась в потолок.

– Ты тоже не урод, – вырвалось само собой.

Раздался смех.

– Что смешного?!

– Не могу объяснить, – сдавленно пробурчал Фауст. – Но спасибо за столь лестный комплимент, милая.

«Милая»... Ее никто, кроме герцога, так не называл раньше.

– Фауст.

– Да?

Вика не решилась произнести то, что хотела.

– Н-ничего...

– Если что-то хочешь сказать, говори, не бойся. Даже если считаешь это глупостью. Помни, я твой муж и всегда буду на твоей стороне.

Закрыв глаза, девушка попыталась сформулировать предложение. И пока она это делала, ее сердце все больше и больше вело себя не так, как обычно. Оно – будто бы расстроившееся фортепиано стучало то недостаточно сильно, то чересчур быстро.

– Мне все это кажется нереальным, – решилась Вичка. – Я боюсь, что проснусь, и все исчезнет.

– Боишься вновь оказаться одна в запертой комнате? – с пониманием произнес он.

Нет. Она боялась открыть глаза и увидеть потолок своей квартиры, а не дождливое утро за окном и каменные стены. Но правду сказать нельзя.

– Ты спрашивал, довольна ли я тобой, как мужем. Муж – это человек, с которым ты близка. Которому ты доверяешь. Которого ты любишь. Ты прекрасный человек, Фауст. Благородный, умный, честный. Я могу тебе довериться, – «но только не тайну о Земле», – но... но этого недостаточно, понимаешь?

– Любовь придет, и близость тоже. Мы знакомы почти два месяца, не удивительно, что тебе чего-то не хватает, не волнуйся. Я спросил это тогда, потому что ты всегда была на меня зла. Думал, тебе неприятно находиться со мной рядом.

– Я не зла на тебя. И не была зла. У меня частенько бывает плохое настроение, так что просто не подходи ко мне в такие моменты и не порть настроение себе. А я в одиночестве успокоюсь и вновь стану доброй.

Фауст улыбнулся.

Вика кусала нижнюю губу, не зная, сказать ли ей то, что сильно просится вырваться из ее уст. Кинула взгляд на мужа. Его глаза были закрыты. Спросить, или сделать молча?

– Нам пора спать, да? – нервно выдала девушка.

– Думаю, да. Завтра с утра готовиться к балу.

Девушка села и, прогоняя весь свой страх, не обращая внимания на странно ведущее себя сердце, склонилась над мужем, осматривая его лицо с небольшими морщинками у глаз и на лбу. Она опустила взгляд на его губы. Резко перевела вправо, на окно, а затем, мысленно перекрестившись, наклонилась к герцогу и оставила у него на щеке легкий поцелуй. Передвинулась к своей половине кровати и легла, накрывшись одеялом. А Фауст, почувствовав ее дыхание на коже, распахнул глаза. И лежал, осознавая случившееся. Почему-то это сильно его обрадовало. Пугливый зверек по имени «Викторианна» делает ответные шаги ему навстречу.

– Спокойной ночи, – прошептал мужчина.

– Спокойной ночи, – вторила ему Вика.