Остаток поездки прошёл без особенных приключений. Можно сказать даже скучно прошёл. Джису возилась с птенцом, которого нарекла гордым именем «Бублик». Птенец честно говоря был против. Он бегал по её записям, тыкая клювиком в слова типа «Опасный», «Дикий» или «Дерзкий». Разодрал какие-то там важные документ у графини в знак протеста, но Джису лишь умилилась порхающему по каюте конфетти.

Вот сразу понятно - самец! Девочка бы никогда себе такие имена выбирать не стала. Впрочем, тут графине можно позавидовать - самец в один прекрасный день не осчастливит тебя кладкой весёлых непослушных яиц, так и норовящих устроить бардак в твоём жилище.

Единственным случаем, который действительно мог стать фатальным для нашей компании, был тот, когда мышезавр попалась Джису на глаза.

Сидела я у себя в каюте, наслаждалась последними днями тишины и спокойствия, как вдруг в дверь мне забарабанили с таким усердием, что я ждала минимум пожар.

Но з дверью стояла Джису с совершенно ошалевшими глазами и Бубликом в кармане. Бублик пищал и пытался эвакуироваться разведывать новые горизонты, но графиня ловко (сказывались долгие часы тренировки, видимо) запихивала непоседу обратно.

- Дженни! Это кошмар! - с порога начала графиня.

Я посторонилась, пропуская возбуждённую девушку.

- Это ужас! Это совершенно никуда не годится!

Мне оставалось лишь многозначительно приподнять брови, ожидая сути. Девушка вздохнула, словно собиралась признаться в чём-то неприличном, и выдала:

- У меня в каюте МЫШЬ!
- Живая? - обеспокоенно спросила я.
- ЕЩЁ КАК!
- Уф... - выдохнула облегчённо.
- Что значит «Уф!»? Что значит «Уф!»?! - стремительно переходя на писк заверещала девушка.
- Ну, представь, если бы она была ну... неживая, - выкрутилась я.
- Неживая? - не поняла графиня. - Некромантская?
- Дохлая, Джису. Представь, если бы мышь была дохлая.

Графиня побледнела, позеленела, и тут уже мне было в пору обеспокоиться за собственное жилище. Сунув ей в нос нюхательную соль, я всё-таки рискнула уточнить:

- А где ты эту мышь заметила?
- Ну, я бегала за бубликом по каюте, - смущённо проговорила Джису, - а он бегал от меня. А эта мышь, она... - девушка обернулась, словно бы в закрытой комнате кто-то мог бы её подслушать, и громким шёпотом произнесла: - она каталась по полу!

Бедная мышезавр! Не представляю, как её не разорвало от хохота на тысячу маленьких мышезавриков, но, если наш верный разведчик потерял всякую бдительность и катался по полу, происходило что-то действительно эпическое.

- Может, ей было плохо? - спросила я.
- Плохо было мне! - возмутилась Джису. - А не этой корабельной проказе!

За мышку прям обидно стало, пришлось вступаться с риском для всей операции.

- А ты уверена, что это обычная мышь? Вдруг какая-нибудь редкая декоративная? Тоже сбежала, как наш Бублик, и решила прибиться к тебе, такой доброй и отзывчивой.

Джису крепко задумалась, и пока она пыталась вспомнить обычная ли мышь умирала от хохота на полу её каюты, а этой разведчице делала страшные глаза.

Мышезавр, которая, видимо, пыталась успеть вперёд Джису, теперь стояла у ножки стола и, оперевшись в него одной лапкой, а второй держась за живот, тяжело дышала.

Бедняжка, кто ж знал, что слежка за графиней с птенцом аристели такая опасная работа.

- А знаешь, может быть ты и права. У этой мышки был какой-то ну очень необычный хвостик...

Мышезавр мгновенно выпрямилась, надулась от гордости, как хомяк, оттопырила свой необычный хвостик. А Джису продолжила:

- Знаешь, как будто облезлый. Больной такой.

Только чудом спикировавшая под стол аристель удержала мышезавра от рассекречивания. Мышь сопротивлялась и требовала сатисфакции, но аристель держала крепко. Сразу видно - опыт жонглированием целой кладки у птички имеется.

- Вот! - аккуратно подталкивая непрошенную гостью на выход. - Так что если ты вдруг её увидишь ещё раз - не кидай тапками и не визжи. Дай лучше что-нибудь вкусненького.
- Мда? - с сомнением спросила Джису. - Чего, например?
- Ну, не знаю... кусочек сырокопчёной колбасы, например.

А лучше - палку!