С трудом выпроводив госпожу Турусу из дома я вспомнила, почему не любила светские мероприятия. Потому что любой сбор для выхода в свет превращался в ужасную суету.

Я грела щипцы, чтобы накрутить локоны. Пока они грелись, пыталась наложить макияж. Совершенно волшебным образом половина нужных кисточек и баночек с косметикой исчезла со своего привычного места. Как будто у них отрасли маленькие такие ножки и лежащие многие месяцы на своём месте предметы дали стрекоча. Из вредности, и чтобы додать хозяйке адреналина.

Ну а иначе как объяснить, что тушь обнаружилась в стираном белье, пудра - на полке со специями, а пилочка оказалась воткнута в раму зеркала? Причём я бегала и возмущалась, обвиняя в происходящем домовых духов, ретроградные звёзды и фазу луны, а аристель смотрела на меня так... ну, скептично так, но по-женски понимающе.

- Я их туда не совала! - отрезала я категорически, на что птичка покатилась со смеху.

В этот момент я поняла, что щипцы нагрелись настолько, что смогут завить кочергу, не то что мои волосы. Побежала остужать, не придумала ничего лучше, чем сунуть их в кадку с холодной водой. Железо зашипело, вода мгновенно превратилась в пар, заодно умыв меня и весь мой макияж.

- Да что ж такое-то! - воскликнула я, раздражённо утопив щипцы в кадке. Всё равно воду менять.

Аристель спланировала мне на плечо и потёрлась о щёку. Я вздохнула и, взяв со стола плюшку, села на табуретку. К середине третьей булочки, которую я не ела, потому что нельзя есть перед тем как собираешься стиснуться в корсет, а просто крошила, я вроде бы подуспокоилась.

- Ладно, я справилась с пекарней, с балом что ли не справлюсь? - спросила я в воздух.

Птичка согласно чирикнула, и мы начали заново.

Критически осмотрев себя в зеркале пришлось признать, что времени на боевую раскраску нет, так что я просто умылась и немного подвела глаза и губы. С волосами была та же история - заново греть щипцы я не успевала, так что ограничилась несложной причёской, завернув волосы в хитрый узел на затылке. Несколько драгоценных шпилек, родовой перстень, скромный кулон, чтобы декольте не казалось уж совсем пустым. Да и всё.

Одеваться слишком скромно, равно как и слишком шикарно, было вредно для репутации и личной жизни. Если будешь выглядеть богато, попадёшь под пристальное внимание матримониально настроенных маменек и папенек, стремящихся женить своё чадушко поудачнее. А если стану изображать бедную родственницу, тут уже активизируются искатели сговорчивых супруг. Ну, тех, кто за еду и отрез красивой ткани будут терпеть всех его фавориток и вечные выезды на охоту.

Короче, нужно было быть максимально осторожной, слиться с интерьером и, засвидетельствовав своё почтение Его Величеству, сбежать после первого же танца.

Всё мероприятие по моим подсчётам должно было занять полчаса максимум! Ну и немного времени на дорогу. А потом снова пирожки и плюшки и, кто знает, может заглянет Техён...

Воодушевившись таким планом на вечер, я втиснулась в своё самодельное платье и, покрутившись перед треснувшим ростовым зеркалом, доставшимся мне в комплекте вместе с домом, спросила у аристели:

- Ну, как?

Птичка задумчиво склонила голову набок, смотря на меня. Вся её любопытная кладка в шерстяных носках тоже скатилась с чердака и, расположившись в моей косметичке, оценивала. Потом мои жильцы переглянулись. Клянусь, я впервые в жизни видела переглядывающиеся яйца!

А затем аристель с чириканьем в духе «Тут кое-чего не хватает», выдернула у себя перо и уронила мне на ладони. Это было длинное, красивое хвостовое перо, переливающееся от золотого до рыжего цветов. Широкое, гладкое, с очень необычной раскраской на конце, словно увенчанное капелькой огонька.

- Ты что! - ахунала я. - Зачем?

Птичка картинно закатила глаза, а затем указала крылом на мою причёску.

- Думаешь? - неуверенно спросила я, приложив перо к волосам.

«Уверена!» - чирикнула аристель.

- Спасибо, - искренне поблагодарила я птичку, закрепив перо в причёске. - На верхней полке, кстати, ещё палка колбасы спрятана.

Мать семейства радостно подпрыгнула, смешно перебрав лапками в воздухе и замахала крылышками так, типа «кыш-кыш отсюда, иди на свой бал».

Поводы задержаться кончились, пришлось смириться с неизбежным - пора тащиться на бал.

На улице было уже темновато, а в нашем углу, спасибо бесноватым сыновьям мясника, выбитые фонари создавали прекрасную интимную темень. Мысленно пообещав себе, что угощу сорванцов чем-нибудь вкусненьким, если удастся просочиться незамеченной, я отправилась во дворец!

Техён

- Саботаж! - возмущался Чонгук, недовольно смотря на меня.
- Ничего подобного, - возразил я. - Я, между прочим, работал в поте лица.
- Садовником? - продолжал бухтеть король.
- Ага, пропалывал сорняки в твоём дворце, - огрызнулся в ответ.

Замечание, конечно, было справедливым. На торжественный бал, созванный только чтобы подобрать мне соответствующую статусу жену, я явился в пыльном камзоле и нечищеных сапогах. И теперь стоял рядом с троном Его Величества, ловя на себе недовольные взгляды матушек нафуфыренных девиц на выданье. Часть из них ещё толпилась по ту сторону парадных дверей, ожидая, когда из пригласит горластый распорядитель.

- Как теперь мне тебя нахваливать вот? - вздохнул Чонгук. - Ладно работу не приволок в бальный зал.
- Хочешь - схожу переоденусь? - миролюбиво предложил я.
- Ага, сейчас. Знаю я тебя - явишься под конец, когда все уже разойдутся.
- Но явлюсь же.
- Нет уж, страдай теперь неумытый.
- Жестокий ты король, Чонгук, - трагично вздохнул.

В этот момент распорядитель в очередной раз стукнул церемониальным посохом об пол и объявил:

- Графиня Дженни Роттор!