11. Первыми уходят те, кого мы любим

  " Шен ц1а - ц1ен ц1а". Нет ничего краше своего уголка( Дословно: Свой дом - Красный дом.), - усвоила она урок мудрости от Зубидат.
- Дочька, живи в своем доме. Тебе место найдется в доме дяди. Но не будет там места твоему сыну. Потерпи. Сын вырастет. Рашид одумается и вернется. Родишь еще. Куда же тебе с инвалидом? При живом мужем замуж не пойдешь, а если и пойдешь, то на кого оставишь малыша? Ни один мужчина не захочет брать на себя ответственность за воспитание чужого сына, тем более больного.
- Тетя, не думаю я замужестве. Мне бы с сыном справиться. Можно я оставлю его у вас на часок, пока сбегаю рынок? - иногда спрашивала она, если не находила дома сестер.
- Поставь коляску под навес рядом с отцом моих детей. У него чуткий слух. В случае чего кликнет меня. Я далеко не отойду, дочка, - соглашалась Зубидат.
Никто не знает, что ждет нас даже через миг. Время четками перебирает мигы, превращая будущее в прошлое, а мы плывем по волнам рек своей судьбы, пытаясь найти свое место в этой жизни. Если в этом мире Жизнь отвела нам определенный отрезок времени, то его нет в загробной жизни. И когда остановятся наши часы, Жизнь молча передаст нас в руки Смерти.
В тот день, когда Зубидат закончила все свои дела мирской суеты, даже сын решил, что мать спит и уехал, не потревожив ее сон.
Тумиша прихватила две банки джема, усадила сына в коляску и поспешила к Зубидат, узнав. что она уже второй день не выходит во двор. Еще с улицы постучалась в окошко. Стекло задребезжало, но никто не ответил. Силой толкнув тяжелую металлическую дверь, вошла во двор и, не увидев никого, дошла до навеса. Мулла беседовал с какой-то женщиной. С тех пор, как Шамсудин вернулся, его никто иначе и не величал.
- Доброе утро, - поздоровалась  Тумиша.
- И тебе того же. Проходи, - привстав, приветствовала ее незнакомка.- Я - сестра Шамсудина.
- Дочка, проходи. У нас и радость, и беда. Моя сестра решила вернуться на Родину. Совдат приехала с мужем, в надежде устроиться тут.  А хозяйка моя слегла с головными болями. Второй день не выходит. Может, ты ее поднимешь?
Она выкопала для тебя несколько саженцев ломбардного ореха, но никак не донесет.
- Если надо, то я сбегаю в аптеку за лекарствами, позову врача. Я мигом.
- Ты же знаешь ее. Она не доверяет врачам.  Говорит, что лучше нее самой ни один доктор не знает  ее организм. Сын вчера привез врача, а она и разговаривать с ним не стала.
- Давай мне малыша, зайди к ней, - протягивая руки, предложила Совдат.
- Спасибо. Посижу с тетей немного.
  Не успела за Тумишей закрыться дверь, как она выбежала с красными глазами.
- Он опять забрал ту, которую люблю, - едва вымолвила Тумиша, глотая крупные капли слез, которые не слушая ее текли обильными ручьями.
- Что ты сказала? - спросил мула, откладывая четки в сторону. Потянулся за тростью, спустил ноги с топчана, растеряно посмотрел на Совдат.
- Она холодная, как лед. Дядя, ну почему Бог забирает у меня тех, кого я люблю? - обняв муллу, навзрыд заплакала Тумища.
- Аллаху нужны те, кого мы любим. Первыми уходят лучшие из нас, дочка. Не плачь, подай мне очки и помоги встать. Пока я буду читать суру из Корана, сообщи соседям, что закончились дни матери моих детей. Она никогда не боялась жить без меня. А вот мне страшно, что остался один. Вот провожу ее в последний путь, - голос мужчины задрожал и скупая слеза побежала по лицу, слегка покрытому сединой.

       Проводя в последний путь жену, мулла  задержался ненадолго. Ровно через месяц, за день до объявленных поминок, умер во сне. Сыновья проводили отца в последний путь, заколотили окна дома и предложили Тумише пересадить кустарники на свой участок.