И пусть фрагментами представлена вам картина об отношениях смертной девицы с бессмертным демоном. В этом и есть вся суть, мы с вами плывём по течению беспокойного моря: волны подкидывают нас и, пока мы находимся выше уровня морской глади, история Элизы Даглас показывается нам, но лишь до тех пор пока мы вновь не соприкоснёмся с водой...

Званный вечер. Бал. Или как ещё можно назвать сие собрание людей в поместье Дагласов. Сегодня любопытные гости пришли посмотреть на неизвестную им ранее дочь Дэмиана Уильяма. Людей в доме не так уж и много, но гул стоит словно вся страна говорит о таинственной девушке.

— Наверное она настолько некрасива, что миссис Даглас было стыдно о ней и слово вымолвить. — сказала, замазанная белилами и яркими румянами, женщина, при том не забыв закатить глаза.

— А может напротив, — предположил мужчина во фраке с черными, как смоль ухоженными усами, — Быть может, её дочь дивная красавица, какой не видывали мы на своём веку.

— Я думаю, господа, что дело не столько во внешности, сколько в здоровьи девушки, — влез в разговор старенький коренастый барон с тростью в руке, — Вполне возможно, что дитё Даглас не здорова, иль отклонения имеются какие, в следствие чего о ней мы и не слыхали.

Участники этого диалога синхронно закивали, скорее не потому, что барон был прав, а потому, что он важная персона.
Шепот да топот в зале продолжался, пока на балконе не показалась юная леди. Мгновенно, некогда бурно обсуждавшие виновницу этого столпотворения, люди замолкли при виде неё. Наступила напряжённая тишина, все ждали, когда она уже спустится к ним, чтобы можно было рассмотреть её получше.

А Элиза в прострации. При виде количества прибывших людей её ноги подкосились, а сознание помутнилось. На мгновение она оступилась: потеряв равновесие чуть не упала, но чьи-то крепкие руки подхватили её раньше, чем кто-либо успел увидеть. Сильная хватка у локтя вернула сознание и некую уверенность. Себастьян рядом.

— Миледи, не волнуйтесь, я с вами. — вскользь, чтоб никто не заметил, проговорил он.

Видя, как девушка боится, демон решил помочь ей. Взяв её под брудершафт он повел юную леди к лестнице и они вдвоем медленно начали спускаться к людям вниз.
И без того бледное от постоянного нахождения в комнате лицо Элизы от страха побелело. Она нервно выдохнула, когда спустилась с последней ступеньки, а Себастьяну пришлось её отпустить и отойти. Округлившимися от волнения глазами рассмотрела толпу и сделала лёгкий поклон, как подобает примерной девушке. Знакомый баритон чуть ли не оглушил её своей громкостью:

— Мисс Элиза Даглас, дочь бывшего виконта Дэмиана Уильяма Даглас. — объявил её Михаэлис Себастьян.

Она повернулась к нему, тепло улыбнувшись поклонилась в его сторону, а потом и одарила своей застенчивой улыбкой всех присутствующих.

То-ли из-за красивого платья, то-ли из-за красивой прически люди восторгались красотой девицы. Все наперебой стали твердить, что она отныне является первой красавицей этого городка, хотя таковой её сложно назвать. Её изысканный вид привлёк внимание молодых графов и графов старше, а её ровесницы всё дивились, чего в ней такого необычного. Превосходные манеры юной леди восхищали всех гостей, старания демона не остались не замеченными, чем Моник явно была довольна.
Начался пир, гости уселись за стол, который возглавляла Моник. Слева от неё села дочь, а рядом расположился Себастьян. Справа от хозяйки один из богатейших баронов, главный гость — Альфред Скотт Портер и его сын. Белокурый парень с зализанными волосами так часто кидал на Элизу взгляд зелёных глаз, что она напряглась, но ни разу так и не посмела поднять на него свои карие глаза.

— Ваша дочь просто прелесть! — вновь начал барон Портер, обращаясь к старшей Даглас, — Почему же вы прятали от нас это сокровище?

— Никто не прятал никого, — с нейтральной улыбкой ответила женщина, — Отметьте, вы ранее не интересовались, есть ли в нашей семье дети.

— Но и вы никогда не молвили о ней, — он кивнул головой в сторону девушки.

— Прекращайте, отец, разве вам не видно, что юная дама смущается из-за всеобщего внимания. — вмешался младший Портер, решивший отгородить Элизу от разговоров о ней же.

Себастьян бросил на него снисходительный взгляд, потом взглянул на девушку: её глаза были прикованы к мальчишке. Странным для демона стало то, что в её глазах он прочёл замешательство. Что могло так на неё подействовать?

— Кажется мы не знакомы с вашим пасынком. — Моник намекнула, чтобы мальчика представили ей, — Он ведь вам не родной? Помнится мне, в нашу последнюю встречу у вас не было наследника.

— А вы всё поражаете меня своей сообразительностью, — усмехнулся Альфред, — Это Феликс, теперешний мой сын. Я подобрал его в пригороде, он был избит до полусмерти... — он понизил тон почти до шёпота, чтобы их не услышали посторонние уши.

Демон заметил, что этот мужчина вспоминает о прошлых события с жалостью и горечью. Он на самом деле сожалеет своему приёмному детёнышу.

— Какие-то разбойники вырезали его семью, а его оставили умирать в Ведьмином лесу. Последние свои силы он потратил на то, чтобы выбраться из глубинки леса, на окраине я его и обнаружил, — с серьезным видом подытожил барон.

Элиза чуть вновь не потеряла сознание от услышанного. Сомнений нет.

— Я обязан своей жизнью отцу, — зеленоглазый юноша с благодарностью похлопал приёмного родителя по плечу и снова бросил взгляд на юную деву.

— Какой ужас, бедный мальчик! — воскликнула хозяйка, — Сколько лет вам было?

— Шестнадцать, — коротко ответил юноша и улыбнулся, выставляя на показ белоснежные зубы.

А Себастьян будто бы наблюдал за ними со стороны, хотя и был полноправным участником этой беседы:
Моник с уважением кивала головой, её поразил великодушный поступок Альфреда Скотта, она думала, что он помешан на деньгах, ан-нет. Всё таки в нем есть человечность.
Бедная Элиза стала белой, как полотно. Столько всего на неё навалилось за этот день. Она уже так устала от всего, что готова уснуть прям за столом, или попросить своего наставника (Себастьяна Михаэлиса) вывести её из-за стола и разогнать гостей. Но нельзя, надо держать себя в руках, чтобы не опозорить дорогую маман.
Будто бы заметив её состояние, хозяйка предложила молодым выйти на воздух. Младший Портер тут же среагировал, вскочил с места, вывел девушку из-за стола и они вместе отправились на выход, цепляя за собой взгляд демона.

Пара вышла на балкон второго этажа.  Наконец оказавшись наедине, зеленоглазый сделал пару шагов вперёд неё, стоя спиной он четко и достаточно громко обьявил:

— А ты ведь солгала мне на счёт имени... Эли́за... — он обернулся нагло глядя на неё. — Узнала ли ты меня, малая?

Эта интонация, этот голос, эти зелёные горящие глаза так ей знакомы...

— Феликс, — вздохнула она прикрыв очи, — я рада, что с вами всё обошлось.

— Прошу, будь со мной на «ты», давние друзья всё же. А ты, малая, похорошела, — он расплылся в грустной ухмылке и сделал шаг ей на встречу.

Так как они на восточном балконе заката им не видно, поэтому с их стороны уже стоит ранняя ночь. Тишина, их молчание наполнилось необычной нежностью. Феликс прикоснулся к её щеке тыльной стороной руки, от чего у неё внутри всё сжалось, но ощущения оказались не совсем приятными... Парень медленно приблизился к её губам, до поцелуя осталось пара сантиметров, но девушка мотнула головой в сторону, не желая его прикосновения. Тот сразу всё понял и отстранился на довольно большое расстояние.

— Как жаль, что сердце юной Элизы занято другим, — с досадой произнёс он, глядя на неё сверху.

— Феликс, я так испугалась в тот день, что до сих пор не ступала на улицу одна! Ты понятия не имеешь, что́ я пережила, — она на грани истерики и уже плюнула на все манеры. Вдруг ей стало не по себе и она оглянулась.

— Да, малая, мне тоже было не легко. Но всё прошло, и хорошо, что ты тогда меня послушалась и успела бежать. — Феликс стиснул челюсти, видимо чтобы не выронить лишних слов.

Элиза явно ощущала чей-то пристальный взгляд на себе, но не могла на него отвлечься. Этот разговор слишком важен для неё. Глаза девушки начали слезиться, когда она заметила, как Феликсу тяжело в данный момент.

— Прости, что я тебя оставила... — почти пискнула она.

И снова горькая слеза скатилась по её щеке и приземлилась на пол. Этот звук грохотом отразился в голове Себастьяна, как в тот вечер, но сейчас вдвое громче...
А зеленоглазый юноша не выдержал и заключил девушку в свои крепкие объятия.
Как же их души изнывают от детских воспоминаний об их странной, но настоящей дружбе, но они потерялись, их пути разошлись на такое долгое время, их разрыв был таким болезненным...
Оба позабыли, что они уже не дети, и заплакали из-за этих смешанных чувств.

— Неужели это ты... — шумно вздохнув, прошептал он ей на ухо.

— Друг мой... — она обняла его ещё крепче, — единственный...

К их счастью никто не мешал им спокойно насытиться присутствием друг друга. Прошло не так много лет с их расставания, однако печаль всё это время росла, беспощадно отнимая возможность полностью наслаждаться молодостью. А сейчас произошло воссоединение, на которое старые друзья и не могли рассчитывать. Элиза в серьёз считала Феликса погибшим, а тот...

— Когда я очнулся, — начал Портер младший, потихоньку отстраняясь от своей подруги, — я был в глубочайшем замешательстве.

Парень прикрыл очи, чтобы собраться мыслями. Воспоминания посыпались на него градом, сердце в добавок начало оглушающе стучать, не позволяя привести думы в порядок.
Он дёрнул головой как-то неестественно, как тогда в лесу, когда встретил её. В тот миг с ним происходило тоже самое — сердце колотилось, отрывая от реальности, — поэтому он и делал это движение головой, чтобы вернуть себе контроль.
Элиза в свою очередь завороженно рассматривала его: он возмужал, черты лица уже не столь ангельские, сам хоть и остался худощавым, но уже не казался хрупким. Она тоже предалась воспоминаниям, но именно об их первой встрече.
Как дерзко он говорил, порою даже сквернословил, зато сейчас он умело подбирает слова и подхалимничает, что свойственно всей светской молодежи этого столетия. Ей стало немного жаль, что даже этот непостоянный остряк стал натягивать на своё лицо маску и лицемерить, чтобы, не дай бог,  не выпасть из общества. Однако, когда она осознала, что Феликс не постеснялся обратиться к ней на «ты» и отбросил лесть в сторонку, то на душе стало так тепло. Это всё тот же Феликс, он не изменился.

Никто не меняется в корне.
Наше «Я» никогда нам не позволит стереть себя полностью.

— Я предпочёл внушить себе, что ты являлась лишь плодом моего воображения, чем поверить в то, что ты реальна, но я не смогу тебя отыскать... — высказав это, зеленоглазый подошёл к ней впритык и поцеловал в лоб. Поцелуй отозвался в девушке ноющей болью. — Я сделал так, чтобы не пришлось выбирать: надеяться или сдаться. Я просто бездействовал, говоря себе, что ты не существуешь.

— Твой способ оправдал себя, ведь так? — тихо спросила она, всё ещё находясь близко к Феликсу.

— Как видишь, малая. — с усмешкой ответил он.

Портер приподнял её лицо за подбородок, рассматривая её с восхищением.

— Может эти уста хоть сейчас посмеют осчастливить меня...

— Нет, прошу, — она резко отступила назад и отвернулась от него.

Ярко-красные глаза, кипящие злостью и яростью, но при том довольные, внимательно смотрели на неё из дальнего окна. Она аж дрогнула, ноги стали ватными, а в горле пересохло от страха. Он всё видел.

— Досадно, но что поделать. Хотя на протяжении пяти лет я не отказывался любить тебя, всё же остался с носом, — громко вздохнул Феликс из-за спины её.

Этот испытующий взгляд словно вбил ноги Элизы в пол, а тело лишил движения и она почувствовала себя плохо сделанной статуэткой. Из ступора её вывели нежные теплые руки, которые расположились на тонкой талии. Вновь обретённый друг, что оказался отверженным любовником обнял её со спины. Но теперь ей было не комфортно, потому что он прикасался к ней уже как мужчина к женщине, а не как мальчик к подружке детства.

* * *

Званный вечер подошёл к концу. Демон уже проводил всех гостей, но любопытство только увеличилось. Он умудрился вновь уловить звук пролитой слезы Элизы, но на этот раз это было громко и неожиданно.
В особняке осталось лишь две лишние души. Портеры в всё никак не унимались, отец увлёк Моник разговором, а его пасынок куда-то отвёл Элизу.

— Прошу прощения, мадам, мы так у вас задержались, — опомнился барон и вскочил из-за опустевшего стола. — А где Феликс, не знаете ли вы? — обратился он к компаньону своей собеседницы.

— Скорее всего он с мисс Даглас, если Вам угодно, я могу сходить за ними.

— Да, будьте так любезны, — бросил ему Альфред и снова приземлился на стул.

Себастьян вышел из-за стола и прошёл по направлению к лестнице. Он уверенно ступал, не зная где именно находится младшая Даглас, просто чуял её. Когда он поднялся на второй этаж, то в одном из окон заметил на балконе людей. Подойдя ближе он узнал обоих, но не сразу присоеденился к ним.

— Как интересно... — произнёс демон, заметив их близость. — У моей Чёрной Розы появился ухажёр.

Недолго смотрел он на происходящее, но когда Элиза его раскрыла, то начал неспеша приближаться к ним. И вот, оказавшись у дверей на балкон Себастьян открыл их, прилагая слишком много усилий, от чего они широко распахнулись.

— Молодые люди, неловко отрывать вас друг от друга, однако смею оповестить мистера Портера, что ваш отец отправил меня за вами, — в тоне брюнета читалась раздраженность.

— Да, мы серьезно припозднились, — заметил парень и обратился к Элизе, — Спасибо за вечер, я вынужден вас покинуть.

— Спасибо, что пришли. — немного отстранённо ответила она.

— До свидания, имею смелость надеяться на встречу с вами. — Мистер Портер слегка склонил голову.

— До свидания, друг мой, до свидания. — Она улыбнулась ему на прощание, бросив взгляд в сторону его сопровождающего.

Мужчины стали отдаляться, а тревога всё нарастала, атмосфера с  непонятной силой давила на плечи юной девы.
Это чувство предвещает что-то плохое, можно даже сказать ужасное, но Элиза и предположить не в силах, что произойдет.
Она осталась на балконе, несмотря на тот факт, что уже давно замёрзла. Ноги отказывались увести хозяйку от сюда. Что-то ей подсказывало, что именно здесь её и поджидает некая угроза.
Время словно остановилось, а перед глазами пролетела будто бы вся жизнь, в ушах начало звенеть, а дыхание сбилось. Вот бы кто-нибудь крикнул ей «беги!», но вокруг лишь зловещая тишина. Чьё-то дыхание на шее окончательно добило итак прилично напуганную девушку. Она уже не могла ни двигаться, ни дышать, ни говорить. Чтобы мисс Даглас вдруг не начала кричать незнакомец закрыл ей рот рукой в кожаной перчатке, а её руки завязал кто-то второй.

— Ты смотри, какая податливая, даже не пискнула, — раздался хриплый голос над ухом. — Действуй.

Услышав это Элиза отошла от ступора, но что-то предпринимать уже поздно. Точный удар по голове и она без сознания.