Признаю свою вину за то, что не могу раскрыть все карты сразу. Это так. Но я верю, что так даже лучше. Читатель должен в какой-то момент понять: «всё не то, чем кажется на первый взгляд» и усвоить этот урок.

Фэт любила гулять по Ри́ву: ей нравилось находить для себя развлечения. Новый житель? Позвольте ей показать всë в округе, как ближе пройти, рассказать сплетни! Турист? Только скажите ей, и она направит его к главным достопримечательностям! Новый бар? Она будет первым посетителем! Фэт прожила здесь всю свою жизнь и знала все закутки, что ей ещё оставалось делать в свободное время?

Фэт занималась лепкой на заказ. Часто к ней приходили всякие романтики, которые хотели подарить своей возлюбленной фигурку с её лицом. Заходили и те, кто хотел почтить память умершим, то есть, сделать цол. Есть и те, кто хотел просто красивую фигурку для декора. Поэтому Фэт вывесила табличку, которая должна была созывать покупателей к ней: «Керамика от Фэт. Леплю из кермики всë: подарки, украшения, цол, и всë, что вам взбредëт в голову».

Фэт особенно сильно повезло с тем, что никто ещё (что очень удивительно) не открыл другую мастерскую по лепке. Она —  единственная рукоделица в этом ремесле в городе, и заказы поступали часто, да и платили много. Иногда Фэт даже пользовалась своим положением и удваивала цену, потому что она — единственная здесь, кто занимался лепкой. Но заказов поступало огромное количество, поэтому Фэт пришлось сделать выходные дни в мастерской. Не то чтобы на них она ничего не делала (как раз наоборот: доделывала заказы, обычно вечером), просто конкретно в эти дни она не принимала заказы. Это помогало чуток сократить их количество. Любой бы другой человек только радовался такому потоку: больше прибыли, в конце концов. Но у Фэт и так много денег с заказов, так что она имела право на выходные.

Сегодня такой день. Именно в этот день ярко светило солнце. Фэт потянулась, улыбнулась предстоящему дню и побежала одеваться. В выходные дни Фэт предпочитала не готовить вообще ничего.

«К плите ни ногой», — такую установку она себе поставила.

Если это выходной, значит на нëм нужно отдыхать, что логично, а, значит, не перетруждать себя готовкой. По крайней мере, так считала Фэт.

Так что, сегодня утречком она забежала в лоф, чтобы поесть тех самых вкусных у́льков, что с любовью готовила тëтя Цáва. У неë они всегда особенные: как по вкусу, так и по подаче. Тëтя Цава наливала свежевыжатый сок из клубники с бананом, которые каждый день привозят с других городов. Затем посетителю предоставлялась возможность самому увидеть процесс готовки и учуять прекрасный аромат её блюд. Также тëтя Цава нередко делала какие-то сюрпризы в виде блюд: она могла спокойно приподнести какой-либо десерт и сказать, что он входит в стоимость основного блюда. Просто тëтя Цава была такой женщиной: очень милой и доброй. А также это заведение было прекрасно тем, что у тëти Цавы был сын Ло, который любил играть на бокалах: он наливал разное количество воды в них и аккуратно ударял по их краешку ложкой, смешивая один звук с другим, и получалась прекрасная мелодия. Это довольно хорошо привлекало посетителей, да и все были в восторге от игры этого парнишки, что уж врать.

— Ничего нового не произошло за неделю? — с набитым ртом, уже тут же разрезая второй блин, спросила Фэт.

Вилка и нож ударялись друг о друга. Острые концы железа скрежатали по белой керамике.

На вопрос Цава покачала головой. Она включила воду и принялась вымывать сковороду, грузно склонившись над раковиной. Её сын на секунду отвлёкся и положил гитару к себе на колени. Ло уныло заявил:

— Ничегошеньки, — и за этими словами скрывалось не сказанное вслух: «в Риву никогда ничего не происходит».

Фэт фыркнула и сглотнула:

— Ску-ко-та! — по-ребячьи вытянулась на столе и громко заныла.

От этого действия стакан с соком чуть не упал на пол, но Фэт вовремя опомнилась и схватила его. В этот короткий миг она затаила дыхание, пытаясь понять, действительно ли в её руках был целое и не разбитое стекло? Но затем с облегчением выдохнула. Краем глаза девушка заметила, как и спина тёти Цавы со спокойствием выгнулась.

Фэт нервно захихикала и поставила стакан на месте.

— Если тебе так скучно, — Ло возился со странами на гитаре, намереваясь начать тихую мелодию заново, — ты можешь поехать куда-нибудь на неделю, две.

Фэт понеслась по этажам деревянного Риву как мышь, убегавшая от кошки. Сво́лы громко стучали по доскам, по лестнице и по простой ухабистой тропинке.

У неё никогда не было планов на выходные. Фэт просто шла, напевая себе под нос, сворачиввя в разные стороны, даже не смотря, куда она шла. Так проще было найти, чем заняться. А потеряться она не могла как уже было сказано ранее. Фэт знала в Риву каждый уголок, потому что она в нëм выросла.

По правде говоря, отправиться в путешествие — неплохая идея. Когда Ло озвучил всё это вслух, Фэт поняла, что её ничто не оставливало. Финансы? У неё много денег. Родители? Они совсем не против (ещё бы они были, когда Фэт ежемесячно присылала им деньги!) Друзья? Ну, Ду́ка вряд ли будет будет против. Скорее всего, он даже попроситься вместе с ней поехать.

Почему ей раньше в голову не приходило, что она спокойно может съездить туда, куда захочет? Зачем продолжала оставаться здесь, не видя никого и ничего нового, когда её никто и ничто не остановливали?

Фэт остановилась, облизнула губы, немного посомневалась, а потом повернула в сторону главной лестницы. Сердце бешено стучало от нетерпения и волнения. Она бежала с большой улыбкой на лице, а прохожие недоумевали, что же ей могло взбрести в голову на этот раз.

Молнией она спрыгнула с лестницы  и сразу почувствовала изменение. Это был самый нижний этаж, на котором в итоге и были построены балки для верхних этажей города. Фэт поджала губы. Всю ночь шëл сильный ливень, и теперь дорога была ужасно грязная: в лужах и скользкая. А Фэт всего лишь в сандалях и лëгком жëлтом платье.

Поборов свою неприязнь, Фэт взялась за концы платья и приподняла его. Медленными шагами она обходила лужи и старалась не сильно хлюпать по грязи, хотя сандали в итоге всë равно испачкались. Когда она почти дошла до билетной кассы, Фэт не выдержала и рванула с места к ней.

В итоге она поскользнулась и упала в грязь. Также Фэт была почти уверена, что не просто испачкала платье, но и порвала его. Она завыла от раздражения, поднялась с помощью ладоней и осмотрела их. Крохотное отверстие, из которого текла кровь, красовалось на её правой ладони. И только после этого она действительно почувствовала жжение в ладони. Боль — забавная вещь: иногда она приходила очень запоздало.

Также Фэт почувствовала, что колени тоже горели. Она зашипела сквозь стиснутые зубы и увидела огромные царапины на ногах.

— Ты неуклюжая и безрассудная. Когда-нибудь ты себя так и до смерти доведëшь, — упрëком сказала мать в её голове.

Фэт зажмурилась. Ну, не сегодня, видимо.

И она ведь действительно хотела продолжить путь, но:

— Если опозорилась, то не позорься дважды.

Фэт отряхнулась и потопала обратно. С этим она могла согласиться. Хотя бы потому, что Фэт не любила быть неряхой: ей нравилось ухаживать за собой и своей красотой, а теперь этой красоты не было, и она бы стояла около кассы, мялась, переминалась с ноги на ногу, хрустела пальцами... Что о ней подумали бы люди? Ну, уж нет! Она завтра туда придëт. Всë как раз высохнет. И чëткий план составит, куда Фэт хотела на насколько дней уехать. И сумму подготовит примерную.

Фэт ведь даже не подумала о том, куда ей вообще следует ехать. Просто она привыкла следовать за идеей, пока она есть, а там уже как получится. Боялась, что если она отложит её на потом, то либо забудет про неё, либо ей уже будет сложно приняться за дело. Так что, как только идея приходила в её голову — Фэт сразу бежала приводить её в действие, а там уж и план сам появится, когда нужно.

Фэт зашла домой, угрюмо хлопнула дверью, закрыла на ключик, повертев его в пальцах, и пошла прямиком в ванную: включила воду и сняла платье.

***

После хорошего душа Фэт выжала с волос последние капли воды в раковину, руками ухватилась за неё, вытянула тело назад и уставилась на своë лицо в зеркале. Были вещи, которыми Фэт гордилась в своей внешности. Например, волосы. Ей они всегда нравились. Они были прямыми, пушистыми и имели цвет лесного ореха. А ещё Фэт любила экспериментировать с причëсками: То она отрастит волосы, то сострижëт до очень короткой стрижки, то попытается завить, сделав их кучерявыми, потом опять выпрямит.

У Фэт был острый толстый нос. Она бы его сравнила с клювом пеликана, которого она видела в атласах. Ну, или с туканом. Губы у неё тоже были выделяющимися: пухлыми и большими. Глаза имели карий цвет: такого оттенка, что они казались, скорее, оранжевыми, нежели коричневыми. Подбородок тоже выделялся: он был острой формы, похожей на треугольник.

Фэт встряхнула волосы, распушив их, скорчила своему отражению смешную рожу (Точнее, высунула язык и зажмурила глаза, словно в отвращении) и вышла из ванной.

Фэт взяла резинку в зубы, а двумя руками взялась за волосы, чтобы сформировать хвостик: одной рукой удерживала пучок, а другой зацепляла резинкой. Фэт любила, конечно, ходить с распущенными волосами, но сейчас они мокрые, а следующие несколько часов она просидит за лепкой, так что выбор был очевиден.

Фэт накинула на себя первый попавшийся халат на пути, завязала верëвочки в небольшой узелок и зашла в мастерскую.

— Неряха, совсем не следишь за собой. Сейчас ещё и испачкаешься после душа.

Фэт махнула головой, прогоняя мысли, и присела за рабочий стол.

***

Вылепливая фигурку льва, Фэт посматривала краем глаза на картинку в атласе, слушая Дуку. Она попросила его зайти к ней и принести все брошюри, которые он найдëт, чтобы просмотреть возможные варианты для поездки. Дука перебирал их, описывал, зачитывал в слух и предлагал варианты, пока Фэт пыталась сделать гриву: с одной стороны, не так уж сложно, если об этом задуматься (просто скатать несколько шариков и соединить их вместе, получив в итоге своеобразное облачко в виде гривы), но заказчик попросил её сделать мех реалистичным, поэтому сейчас Фэт страдала, выкатывая малюсенькие колбаски и скрепляя их вместе, чтобы было похоже на шерсть.

— Фо? — предложил Дука.

— Расскажи мне об этом.

— Ну, тут написано, что это город на возвышенности...

— Ой, всë! И слушать не хочу! — перебила она. — Я хочу наоборот повидать иные красоты, а ты опять отправляешь меня в горы?

Дука пожал плечами и снова перебрал брошюры. Фэт поглядывала в атлас на изображение льва, лепля ещё одну тоненькую палочку.

— О, а как насчёт У́лу?

— Я слушаю.

— Город на низменности, — он сделал акцент на последнем слове, произнеся его очень громко. — Славится тем, что он практически стоит на воде. Не буквально, но там куча озëр, прудов и рек. Написано, что есть даже один водопад.

Фэт задумчиво замычала, как бы говоря: «Мне пока всё нравится, продолжай».

— Это источники. Там много целебных процедур, якобы у них очень чистая вода.

Фэт задумчиво улыбнулась: звучало хорошо. Так как она жила всю жизнь в Риву, в горах, где не было ни капли природной воды, кроме дождя, она не видела ни одного озера за всю свою жизнь. А уж тем более водопада. И с целебными процедурами Фэт познакомилась бы в первый раз. Вот это будет поездка интересных впечатлений!

— Как добраться? — сразу перешла к делу она.

— Что, даже цену не спросишь? — Дука усмехнулся.

Фэт повернулась к нему лицом.

— Ду-ка, — она растянула его имя и сделала паузу. — Я — единственная, кто лепит здесь: все только ко мне и приходят. Как думаешь, сколько у меня денег? — ехидно улыбаясь, спросила она.

Дука вздохнул:

— Много.

Фэт натянуто улыбнулась, словно разговоривала с идиотом:

— Ага.

Дука решил продолжить предыдущую тему:

— На поезде одну ночь.

Фэт снова удовлетворительно хмыкнула. Это не было долго, особенно учитывая тот факт, что она просто будет спать.

— Значит, Улу, — быстро решила Фэт.

— И насколько же ты собралась?

Фэт почесала носик и случайно испачкала его в тесте. Она взяла салфетку и принялась оттирать кляксу на носу.

— Не знаю, — легкомысленно произнесла Фэт. — Возьму билет в один конец, а там уж определюсь: когда надоест, тогда и уеду.

— А я? — с надеждой спросил Дука.

Фэт закатила глаза. Она ведь так и знала, что попроситься!

— Я бы про тебя никогда не забыла.

— Значит, отпуск? — заговорщески улыбнулся он.

Она также улыбнулась в ответ:

— Значит, отпуск.

***

Фэт чуть позже повесила табличку около мастерской: «Через неделю уезжаю на неопределённый срок, если что-то нужно, заказывайте, как можно раньше».

Она гордо смотрела на неё некоторое время, а потом пошла думать, что можно с собой взять, на какой поезд сесть...

— Про нас только не забудь, — произнесла мать в её голове.

С одной стороны, это всего лишь фразы, которые когда-либо мама ей говорила: что-то вырванное из контекста и воспоминаний, но, с другой стороны, удивительно, что такие фразы выскакивали в самый нужный момент.

— Завтра навещу, — тихо солгала Фэт и зашла в дом.

***

Неделя была очень напряжëнной из-за нахлынувших заказов. Все подумали, что Фэт уезжает навсегда, и началась всеобщая паника по поводу этих керамических фигурок. Во-первых, Фэт пришлось по несколько раз каждому объяснять, что она не уезжала, а отправлялась в отпуск. Во-вторых: так как она сказала, что уезжала на неопределённый срок, то все сразу решили заказать фигурки для цола заранее. Фэт хотелось биться головой об стол: она уже несколько раз пожелела, что повесила ту табличку!

‌Но теперь все беды были позади, а Фэт думала, что ещё можно было сложить в чемодан. Ей никогда много вещей не было нужно: зачем ей куча одежды, если можно взять всего парочку платьев да несколько костюмов? Зачем ей куча средств для ухода за собой? Расчëска да резинки. Если ей будет нужно, она докупит там, на месте, всё что нужно на месте.

— Леди должны следить за собой, — донëсся голос.

Фэт сморщилась. Она любила следить за собой, безусловно, но без чего-то можно легко обойтись, и ничего не изменится. Но всë же это фраза крутилась в её голове несколько раз, и из-за этого она чувствовала, что взяла слишком мало вещей. Обычно же у людей больше чемоданов, нет?

Дука посмотрел на остолбеневшую Фэт и сказал, что это хорошее качество: не брать лишнее, и у неё немного отлегло.

Фэт вышла из мастерской, посмотрела на неë и с тоской вздохнула. Это был двухэтажный дом: на первом этаже мастерская с магазином, а на втором — квартира. Он был полностью деревянный и сколочен из брëвен. И это создавало атмосферу: в конце концов, это было не переработанное дерево, а брëвна. Крыша была треугольная и была украшена кольцами из дерева. Фэт купила этот домик сразу на первые заработанные деньги. Она очень долго трудилась, чтобы накопить достаточно деньжат для покупки, чтобы наконец съехать от родителей, пусть и не в другой город. Потом ей пришлось долго копить на нужную ей мебель, переделывать первый этаж под мастерскую...

Фэт почувствовала слезинки на глазах. О Йун, она уезжала на пару дней, а уже разревелась!

Дука вышел из магазина, и Фэт поспешно смахнула слезинки. Он повернулся к мастерской лицом и закрыл входную дверь на ключ. Дверь громко подтвердила, что теперь закрыта. Дука на всякий случай дëрнул за ручку, чтобы проверить. Нет, не открылась.

Он подошëл к Фэт и встал с ней рядом.

— Ну, что? Пойдём?

— Ещё пару минуточек, — попросила Фэт.

Дука приобнял её за шею сзади.

На белый покрашенный подоконник села птичка. Она радостно зачирикала. Табличка, что была повешена на стену и прибита на один гвоздь, медленно покачивалась на ветру, постукивая.

Бросив последний взгляд на мастерскую, Фэт сказала:

— Пошли.

***

На поезд была большая очередь. Её можно было назвать нескончаемой, и Фэт могла поклястаться, что прошëл час, если не больше. Дука же сказал, что прошло всего-то полчаса. Как будто это мало!

Поезд был открытый наполовину. Одна его половина — вагоны с купе, другая — ресторан на свежем воздухе. А ещё на поезде был машинист, который, очевидно, был в хорошем настроении:

— Бросьте свои последние взгляды на эти виды! Больше вы их не увидите, — он тихо добавил. — Сегодня.

С юмором человек, в общем.

Дука пошëл раскладывать вещи в их купе, а Фэт сидела в ресторане и смотрела на Монтего Бэй, на эти величественные горы, которые оставались всë такими же большими и красивыми, несмотря на то, что их все застроили навесным городом.

Фэт повернулась на стуле в другую сторону и увидела того, кого увидеть не ожидала. Она долго и пристально смотрела на тощую фигуру матери и толстую фигуру отца. Они тоже смотрели прямо на неё. Никто ничего не говорил и не собирался.

Фэт нервно сглотнула и опустила взгляд вниз от неловкости момента. Она даже не знала, чего она конкретно стеснялась: самих родителей или того, что у неё было ощущение, что они на неё бросали осуждающий взгляд или тот самый взгляд, требующий объяснений, которые Фэт давать не хотела, потому ей сказали бы, что она была легкомысленной.

Когда официант прошëл мимо её столика, Фэт попросила налить апельсиновый жен, дабы чем-то себя занять, а не думать о том, что на неё сейчас смотрели родители.

***

Дука присоединился к ней за ужином. Она заказала курицу в кляре, а он — салат и маленькое пироженое. Они много болтали, а когда темы заканчивались, друзья просто наслаждались видами, которые они могли наблюдать в движении. Поезд ехал тихо, не спеша, практически бесшумно, чувствовалось лишь движение вперёд, не более. Ужин вышел восхитительным. В заведениях, в которых она ела, было вкусно, безусловно, но здесь это что-то невероятное. Она даже закрыла глаза и застонала от удовольствия так, что Дука потом весь вечер это вспоминал и смеялся.

На улице было темно, и сложно было что-то развидеть, но Фэт могла разглядеть очертания каких-то объектов. Например, они проехали мимо какого-то города — это она поняла по куче неподвижных красивых огоньков в темноте, собравшихся в одном месте.

Дука ушëл в их купе, сказал, что его клонит в сон. Фэт ответила, что сама скоро отправится: в конце концов, ресторан не будет работать всю ночь. Ей просто хотелось подышать свежим воздухом и смотреть в непроглядную темноту, ибо на поезде она ехала в первый раз в жизни, так что ей хотелось насладиться этим моментом.

— Извините? — донëсся мужской голос сзади.

Фэт обернулась и увидела мужчину. Он был высокого роста, большим и статным. Волосы у него были светлые, переходящие в жëлтый оттенок, напоминающий своим цветом колосья пшеницы. Они были прямые, зачëсанные назад. Лицо у него было квадратной формы. Его телосложение, уши, лицо, глаза, нос, рот — всё было большого размера. Нос был прямой и толстый. А глаза были голубыми: какими-то странно светлыми с неестественной тусклостью в них.

— Извините, — повторил он ровным голосом. — Могу я присесть?

Голос у него был грубым и тяжëлым.

У Фэт пошли мурашки. Она огляделась: там стояла пара свободных столиков. Она не знала, что её так нервировало: возможно, довольно пугающий размер мужчины, по сравнению с ней — худой маленькой коротышкой. Захотелось сжаться в какой-то уголок.

Она сглотнула:

— Вон там есть столики свободные.

Мужчина обернулся и снова посмотрел на неё:

— Где?

Фэт вытянулась, положила локоть на стол и оболокотилась на него. Она указала пальцем в сторону, где были столики.

— Вон та — не успела она договорить, как обнаружила, что те столики были заняты.

Они же минуту назад были пустыми, нет?

Фэт, засмущавшись, присела обратно на своё место, опустила взгляд на пол и с тяжëлым вздохом произнесла:

— Полагаю, можете.

Мужчина демонстратиано поклонился:

— Благодарю.

Фэт неловко взялась за пустой бокал, покрутив его в руках, а затем поставила на место. Потом она сложила руки вместе на коленях и смотрела в сторону, но почувствовала, как мужчина прожигал её взглядом голубых глаз.

Она встала, положив руки на стол:

— Я, э-э-э, — она неловко переминалась с ноги на ногу, — пожалуй, пойду.

Ей было некомфортно. Совершенно неуютно. Она чувствовала себя маленькой букашкой, а мужчина, в свою очередь, был птицей.

Она собралась уйти, но незнакомец придержал её за руку:

— А как же выпить за знакомство?

Фэт пару раз моргнула в непонимании:

— Мы... не знакомились.

— Так давайте этим и займëмся, — улыбнулся он.

Фэт не могла сказать, что улыбка натянутая, так же как и не могла сказать, что она доброжелательная. Она облизнула губы.

«Может, дать ему шанс?», — подумала она.

Фэт могла предположить, что ему было некомфортно пить в одиночку, что он мог пить только в компании. Предположение, но всë же.

Фэт немного призадумалась и неуверенно протянула руку:

— Я Фэт.

Он так крепко сжал её, что ей казалось, что вот ещё чуть-чуть, и он сломал бы ей ладонь. Это не было больно, но сжатие очень крепкое.

— Мик, — представился он в ответ, пожав ей руку.

***

Алкоголь всë подливали и подливали. Сколько прошло времени? Час? Больше? Несколько дней?

Фэт чувствовала опьянение. Она чувствовала эту лëгкость в голове и абсолютную бессвязность мыслей. Будь Фэт в здравом уме, она бы отругала себя за то, что она говорила вальяжно, совсем не фильтруя свою речь. Не то чтобы Фэт ругалась матом, но рассказывала явно не то, что следовало слышать человеку, с которым ты только познакомился.

Как будто Фэт могла с этим что-то поделать. Она уже быда пьяна, так смысл было останавливаться? Да и не хотелось особо заканчивать: у неё была такая прекрасная компания прямо сейчас!

— Ужас, помню отец хотел, чтобы я работал на семейной ферме. Я говорю, что хочу путешествовать, писать об увиденном, а он всё заладил: «Ты на этом не заработаешь, надо работать на ферме: и деньги, и еда в одном!» А то, как это нудно и скучно, он не думает, — высказался Мик.

Фэт сделала большой глоток апельсинового жена, со стуком поставила его на стол и показала Мику указательный палец вверх, как бы говоря, чтобы он подождал, пока она проглотит всё содержимое. Она тяжело вздохнула и облокотилась о стул, вытянув одну из ног куда-то в сторону.

— У тебя он хотя бы разговоривает! — поддержала беседу Фэт. — А вот мой папа только и умеет, что подстраиваться под маму, как будто своего мнения нет. Он слушается только её и разговаривает со мной только по её просьбе! Тьфу ты! — она от отвращения плюнула в сторону. — Ведёт себя не как отец, а как маленький ребенок, который боится сказать что-то поперëк своим родителям!

Она обиженно скрестила руки и положила одну ногу на другую, бросив мутный взгляд куда-то в сторону.

— А мать, — продолжила Фэт, — та ещё... — слово не приходило на ум. — Ну, как её? Э-э-э...

— Ку́йта?

— Да! — она радостно и важно указала на Мика пальцем, резко вскочив. — Куйта! — она медленно опустилась обратно.

— Она та ещё куйта! Она довольна своей жизнью и считает, что я должна быть такой же! Чтобы я не сдохла в канаве от нищеты. Причём я им каждый месяц присылаю деньги, которые я сама заработала! Своим трудом! — Фэт перешла на истошный крик и встала. — И она ещё смеет выдвигать претензии! Хотя это они сейчас живут на мои деньги! Как она вообще может всё ещё сравнивать себя и меня, если я лучше?! Ты — куйта, мам! Вот ты кто!

Посетители странно на неё покосились, но Фэт была так пьяна и так зла, что ей было абсолютно плевать на правила этикета и прочее.

Она теперь тяжело дышала.

— Хоть бы без голоса не осталась на следущее утро, — тихо шепнула Фэт, садясь на своё место.

— О, у меня есть в номере лекарство, если ты его сорвала, или я могу тебе заварить чай утром, — предложил Мик.

— О нет-нет, не стоит, у меня у самой в сумочке лежит, — опередила она его.

Фэт совсем не хотела доставлять неудобства.

— Знаешь, что я подумал?

Она вяло улыбнулась:

— Что, мой милый друг?

— Давай сбежим от них. Очень далеко. На другой край Розберга. Они бы тогда не стали нам мешать и докучать.

Фэт моргнула:

— Э-э-э, — она почесала затылок, совсем не зная, что следует говорить в таких ситуациях.

Мик любезно долил ей ещё жена в бокал:

— На, — он протянул его ей. — Выпей ещё.

Только Фэт хотела взять бокал, как её кто-то схватил за руку.

— Простите, она идёт спать.

Дука строго смотрел на неё:

— Ты что здесь устроила? Это кто вообще? — злобно шепнул он ей на ухо.

— Расслабься, это всего лишь Мик, — Фэт вяло махнула рукой в его сторону. — Оставь нас, у нас, э-э-э... важный разговор.

И плевать было, что раньше этот молодой человек её пугал слегка.

— Ты пьяная.

— Не, — в открытую солгала Фэт и снова махнула рукой.

Какая-то часть её говорила, что, да, она была не в себе и пора было заканчивать, но душе и сердцу этого совсем не хотелось. Хотелось ещё поговорить с Миком. Хотя бы пару минут.

Дука тяжело вздохнул и потянул её в свою сторону, практически оттаскивая её от стола. Она могла бы сопротивляться, но была слаба и пошатывалась при хотьбе.

Фэт успела выхватить бокал и сделать последний глоток.

Что есть сил она крикнула:

— Увидимся утром! — Фэт мило помахала рукой, мечтательно смотря на своего собеседника.

Мик улыбнулся и помахал в ответ.

Тут она вспомнила его предложение уехать куда подальше:

— Я подумаю!

— Да пошли уже, — Дука сильнее её оттащил от их стола и закатил глаза, тяжело вздохнув.

***

Когда Фэт открыла глаза, первое, что она сделала — громко застонала в подушку и зарылась в неё ещё сильнее.

— Доброе утро, — она не видела, но могла поклясться, что Дука ехидно улыбался, когда произносил это.

— Почему утро существует? Какой идиот придумал утро? — проворчала Фэт в подушку, из-за чего её голос был искажëн.

— Что? — ну, вот опять прямо слышно улыбку. — Уже не так весело?

Фэт, будь она плохо воспитана, показала бы ему один неприличный жест, но она была хорошо воспитана (до сумасшествия хорошо), и её принципы не позволяли ей это сделать, поэтому вместо этого она ещё раз застонала в подушку.

Фэт попыталась собраться с мыслями, вернуться к ночи, узнать, что произошло. Что там было? Мик, жен и...

Фэт залилась краской, зажмурила глаза и руками схватилась за волосы.

— Какая же я ду-у-у-ра-а! — завопила она в злости.

— Нет-нет, — услышала она голос Дуки, который теперь нежно с ней разговоривал. — Ты очень умная девушка. Но! — резко вскричал он, делая акцент на этом слове. — Если брать в расчет ночь, то да. Возможно.

Фэт услышала, как Дука встал и подошёл к её кровати. Она почувствовала, как он присел на неё. А затем он успокаивающе погладил её по голове, проводя по волосам орехового цвета.

Фэт вынурнула из подушки и посмотрела на Дуку мутным и прищуренным взглядом.

Она пыталась протереть глаза:

— Сколько сейчас времени?

— Через час приезжаем, — сказал Дука вместо этого. — Горло болит?

Фэт прикоснулась к нему и подумала о внутренних ощущениях. Это было больше похоже на засуху с лëгкой болью, которая вроде была, но если не обращать на неё много внимания, то ты её не чувствуешь.

— Чуток, — признала Фэт.

— Чай? — предложил Дука.

Она кивнула.

Дука встал и вышел из купе с чайником в руке, закрыв за собой дверь.

Фэт провела руками по лицу, пытаясь скрыть от себя свой собственный стыд.

Неужели она действительно рассказала чужому человеку о своей жизни? Неужели она действительно ругалась матом? Неужели она действительно прокричала это на весь ресторан?

В который раз Фэт застонала, медленно позволяя рукам стекать по лицу.

Почему она, будучи пьяной, вела себя, ну... не как она? Как будто она была другим человеком.

— За свои действия нужно отвечать, — снова появился мамин голос.

Фэт призадумалась, прикусила губу и сказала самой себе:

— Никакого алкоголя два месяца.

Фэт решила, что это будет хорошим наказанием.

Дука вернулся с чайником, из которого струился пар. Он поставил его на стол и кинул в него пару скрученных засушенных листков, а потом вновь закрыл крыжкой.

— Минутку, — сказал он и снова вышел.

Фэт пожала плечами и порылась в своих вещах. Она достала деревянную расчëску с острыми зубцами и начала проводить ей по волосам, стараясь их выпрямить.

— Вуяля! — торжественно произнëс Дука, входя в комнату.

Он держал в руках тарелку, от которой шёл пар, и был прекрасный аппетитный запах. Это была стопка оладий, политая каким-то красным сиропом и украшенная ягодками черники.

Фэт с наслаждением вдохнула аромат. Живот заурчал, посылая вибрации по всему телу.

Она положила расчëску на место и обняла лучшего друга за шею:

— Спасибо.

Они заселились сразу, чтобы потом в потëмках не бродить и не искать открытый отель или гостиницу. Решили разобраться с проблемой сразу, так сказать. Но договориться с хозяйкой было сложно, она не понимала, как это заплатить потом, ей нужно было сразу. А Фэт не могла сразу, она пока не решила, насколько она здесь. Только Дука хотел ей предложить найти другое место, как она удивительным образом смогла найти компромисс с хозяйкой. Фэт будет платить за каждые три дня, что они здесь отстаются.

Она подумала, что номер всë же того стоил, когда они заселились. Это было большое покрытое деревом пространство. Было две отдельных кровати, стоящие далеко друг от друга. Тумбочки, по каждой из сторон. Общий шкаф в прихожей. Ванная, состоящая из туалета и душа. Большой деревянный стол из тëмного дерева посередине и два стула, стоящие напротив друг друга.

Вроде просто, а Фэт понравилось. Она с энтузиазмом плюхнулась на одну из кроватей и сразу же сообщила своему приятелю, что они невероятно мягкие.

«Эти споры стоили хотя бы этих кроватей», — заявила она.

Они немного отдохнули, разложили пару вещей, а потом решили прогуляться по городу, но только Дука начал собираться, как Фэт провалилась в сон.

Дука закатил глаза и сам лëг на кровать. Сначала он просто смотрел на потолок, однако потом он тоже уснул. Что ж поделать? У них тяжëлая была ночь, не выспались.

***

Фэт проснулась где-то в обед. Не от того, что она выспалась, а от того, что она хотела есть. Выспится она, наверное, только к следующему утру: сегодня день для новой энергии потерян.

Фэт недовольно кинула подушку в голову Дука.

— А-у, — послышался сонный ответ.

Дука медленно приподнялся на локтях и посмотрел на Фэт.

— Кушать, — очень просто объяснила она.

Дука почесал затылок и поднялся с кровати.

Фэт улыбнулась сама себе.

***

После обеда в каком-то бистро они начали гулять по городу. Городом это было назвать сложно, скорее, деревня. Всюду их окружал лес из хвойных деревьев. Было понятно, что это часть города только по отделанной дороге. Шли они без карты, просто наугад, но при этом старались не уходить от гостиницы слишком далеко.

— Что-то я не вижу ни одного озера, — пожаловалась Фэт.

— Они в центре.

— А мы где?

— А мы на окраине.

Фэт поджала губы. Но это уже не навесной город в горах, так что это уже было хорошо. Тут довольно уютно, ощущение, что местные жители знают друг друга. Да и тут такой приятный воздух.

«Возможно, потому что тут другое давление», — подумала Фэт.

Именно поэтому ей хотелось побывать в каких-то низменностях, потому что туристы, что приезжали в Риву часто жаловались, что там нечем дышать, а Фэт этого не понимала: она чувствовала себя нормально. Ей хотелось узнать, какой воздух здесь, на низменности.

Нельзя также не отметить, что тут было меньше ветра, а если он и есть, то тепловатый. Нет, он не тëплый, но явно горячее, чем в Риву. Фэт даже не знала, что мëрзла там всë это время, если уж на то пошло.

Когда они проходили мимо какого-то дерева, Фэт ахнула. Там, на веточке сидело маленькое животное. Он было крохотным, рыжим и имело очень большой пушистый хвост.

«Белочка», — с улыбкой подумала она, догадавшись.

Забавно, многие люди видят этих животных практически каждый день, а она впервые.

Фэт выбежала к ели, шурша своими туфлями в траве.

— Иди сюда, малыш, — позвала она, с надеждой смотря на белочку.

Фэт ярко улыбнулась от радости, когда белочка спрыгнула на нижнюю ветку.

А потом расстроилась, когда белочка перепрыгнула на другое дерево и скрылась в хвое.

— Ну, ты что? Книжки не читала? — Дука уже стоял рядом с ней. — Надо было тихо, тогда бы она не убежала. Они же все пугливые, эти животные.

Книжки-то она читала. Атласы, когда ей становилось скучно или когда ей нужно было что-то слепить. Но чистая радость от увиденного заставила её не думать, а сразу делать.

Фэт обиженно поджала губы и они вернулись обратно на тропу.

— Потом ещё увидим, — заверил Дука, похлопывая её по плечу.

***

Фэт и Дука сидели в баре. В нëм было уютно. Было шумно: что-то звенело, разбивалось, кто-то кричал, другие что-то роняли, открывали пробки с бутылок... Но это создавало какую-то атмосферу. Не плохую и не хорошую. Что-то среднее. Что-то обычное и привычное, а потому уютное в какой-то степени.

Стулья тут были высокие и стоящие на одной ножке. На них было маленькое, но мягкое коженое сидение. Стол тут был один: он вытягивался по всему заведению, окружая все его углы. В середине заведения был какой-то артист, играющий на гитаре, но здесь было так шумно, что Фэт его не слышала.

Они зашли в бар исключительно ради того, чтобы перекусить — не выпить. Есть им хотелось, но не слишком сильно, поэтому перекус казался наиболее правильным.

Фэт прочитала меню, спросила у бармена, что это за блюдо такое Вау́н. Бармен лишь позырился на неё (видимо, понял, что она не местная) и коротко объяснил, что это просто целая жареная курица, но маленькими частями⁷ с кусочками картошки, политая кетчупом.

Фэт решила: раз она приехала познавать мир, значит, надо пробовать что-то новое, поэтому заказала именно это. Она сомневалась, что это что-то, что она не могла представить на вкус, но почему нет, как говорится?

Дука решил не экспериментировать и взял обычные гренки с соусом.

— Не собираетесь ничего пить? — поинтересовался бармен.

— Я — нет, — сразу ответил Дука, выжидающе смотря на свою подругу.

Фэт не видела этот взгляд, но чувствовала, как Дука прожигал голубыми глазами её.

Она быстро покачала головой.

Дело было даже не в Дуке. Она сама себя наказала. Буквально этим утром. Раз она сказала себе, что не будет пить два месяца — значит, не будет. Дело ведь было совсем не в том, что она могла как-то опозорить Дуку, или она что могла показаться в его глазах глупой. Дело в собственном достоинстве.

Дука облегчëнно выдохнул.

Во время их трапезы Дука внезапно поднялся и сказал, что ему нужно отлучиться ненадолго. Фэт пожала плечами и продолжила есть.

— Привет, — услышала сзади она знакомый голос.

Фэт поперхнулась и отрывисто начала кашлять. Кусочек курицы застрял в горле, и теперь она пыталась его протолкнуть дальше или выплюнуть. Фэт сжала своё горло, будто душила саму себя.

Мик слегка похлопал по её спине пару раз, и курица волшебным образом пролезла дальше.

— Спасибо, — прохрипела она, поворачиваясь к нему.

Мик улыбнулся.

«Он, что, одежду вообще не меняет?» — первая мысль Фэт.

Каким он выглядел ночью, таким и остался. Какая-то серая кофта да брюки с ремнëм и золотой бляшкой.

Фэт выдавила из себя улыбку: ей совсем не хотелось его видеть. Может, он и хороший парень, как выяснила она ночью, но ей было так стыдно за своё поведение, что не могла нормально смотреть ему в его тускло-голубые глаза.

Фэт снова почувствовала себя маленькой по сравнению с ним.

Она прохаркалась, прикрыв ладонь рукой, и заговорила уже нормальным голосом:

— Преследуешь?

— Конечно, — серьезно ответил он. — Я прятался за деревом, чтобы встретиться с тобой, — поддержал шутку Мик.

Теперь Фэт улыбалась более искренне.

Как же это странно! Такой устрашающий вид, а такой милый парень!

— А если серьезно, — продолжил он, проводя рукой по блондинистым волосам, — то это просто совпадение, — Мик взял бокал в руку. — В любом случае, — он подал ей его, как-то хитро улыбаясь, — будешь?

Фэт сделала из рук крест, потом помахала ладонями в разные стороны, а затем покачала головой:

— Нет, спасибо, мне хватило.

— Ну, как пожелаешь, — Мик поставил бокал на место. — Кстати, ты не выполнила обещание.

Фэт нахмурила брови в непонимании.

— Ты обещала мне поцелуй, помнишь? — он указал на свои губы.

Фэт похлопала невинно глазками.

— Ты сказала, что я симпатичный, поэтому, если я поговорю с тобой чуть-чуть подольше, то ты подаришь мне поцелуй.

Фэт вообще смутно помнила ту ночь. Только какие-то яркие моменты и общие впечатления. Так что она не знала, что делать: то ли начать спорить, что этого не было, то ли сделать это. Фэт сморщилась, представляя эту картину.

«Я не хотела первый поцелуй по пьяне», — смутно подумала она с отвращением.

Она хотела, чтобы всё было романтичнее! Не так!

Мик терпеливо ждал, подперев подбородок рукой.

Фэт нервно сглотнула. Она, конечно, могла этого не делать: её никто не заставляет, но...

— Если даёшь обещания, то выполняй их.

Фэт хотела кричать.

— Можешь этого не делать, если не хочешь, — уточнил Мик, но Фэт не успокоилась.

Она опустила голову на стол и руками залезла в прямые пушистые волосы, крепко схватившись за них.

Мик мог солгать по поводу поцелуя.

— Если даёшь обещания, то выполняй их.

Но он казался таким искренним!

— Если даёшь обещания, то выполняй их.

Но это не мешало ему соврать. Многие кажутся искренними, а на самом деле...

— Если даёшь обещания, то выполняй их.

Но Фэт уже поняла, что сделала много бредовых вещей, будучи пьяной. Что мешало ей дать такое глупое обещание?

— Если даёшь обещания, то выполняй их.

К тому же, она не совсем всё помнила...

— Если даёшь обещания, то выполняй их.

Но ведь это как раз было поводом солгать человеку, зная, что кто-то не смог бы что-то опровергнуть.

— Если даёшь обещания, то выполняй их.

Но ведь Фэт сама только что призналась, что Мик милый, так что в этом сложного?

— Если даёшь обещания, то выполняй их.

Фэт зарычала от злости, руками схватилась за лицо блондина, притянула его к себе и слегка дотронулась до его губ. Они были такими шершавыми. Фэт чувствовала его дыхание у себя во рту. Не запах, просто тëплый воздух.

Тут же она отстранилась и потерянно смотрела в пространство. Казалось, что весь шум в баре утих только из-за этого события. Он не смолк, но ей так казалось. Ей казалось, что весь мир остановился.

Фэт закрыла глаза и тихо прошептала:

— Доволен?

Мик не ответил, а она смущëнно отвернулась.

Не то чтобы ей не понравилось, но это не то, что она хотела и это не тот, с кем она этого хотела.

— Прости, я — начала Фэт, обернувшись.

Рядом было лишь пустое место с полным бокалом. Фэт выдохнула с облегчением. А затем она осторожно дотронулась до губ, словно они ей не принадлежали.

Вскоре подошëл Дука, а Фэт так и не отошла от произошедшего. Она растерянно и с надеждой посмотрела на него, словно он был тем, кто знал ответы на все вопросы.

Дука нахмурился и присел рядом, взяв её руки в свои и смотря на неё таким взглядом, который говорил: «Говори, когда готова. Я готов прождать, сколько угодно».

Фэт переплела их пальцы и задумчиво смотрела на их ладони, потому что не хотела смотреть Дуку в глаза. Она опустила голову и облизнула губы. Затем Фэт прикрыла глаза и тихо выдавила из себя:

— Мы поцеловались.

Дука не спрашивал и не торопил, лишь смотрел на неё каким-то сожалеюще-задумчивым взглядом.

— С Миком, — продолжила ели-ели она.

Фэт положила голову на его плечо в тоске. Дука притянул её к себе, обняв. Он не осуждал её, не высказывал сожалений, не спрашивал. Дука лишь тяжело вздохнул в понимании, что для Фэт это было важно и печально.

Она как будто вернулась в детство, когда Дука, случайно забрëдший в её дом мальчишка, прижимался к ней в поисках утешения, прося её помочь ему, ведь его мать умерла, и он осиротел.

А теперь они будто поменялись ролями.

Фэт ещё сильнее прижалась к нему, а потом тихо заплакала. Слëзы текли ручейками, пока она всхлипывала. Дука крепче её сжал, желая дать ей тепло и показать, что он был рядом.

— Я не знаю, — всхлипнула Фэт, — почему я плачу, — её голос дрожал. — Я не знаю, почему это так важно, — случайно вылетел нервный смешок.

Она сглотнула комок в горле и продолжила:

— Я не должна придавать этому значение. Я не знаю, почему это происходит.

Дальше она сидела молча, а Дука в утешении тëр спину.

***

Мика Фэт больше не видела и надеялась с ним не встретиться снова. Опять же, милый парень, но теперь ей неловко как никогда. Она не сможет просто нормально смотреть в глаза этому человеку.

Вела в последующие дни своего отдыха себя Фэт более расслабленно и позитивно, наслаждаясь отпуском. Потому что она, что, пришла лить слëзы? Сгорать со стыда? Да и отпускать ситуации нужно было уметь.

Провели они в Улу несколько недель, и Фэт с Дукой поняли, что всë, что можно было посмотреть, они посмотрели, да и действительно они отдохнули неплохо, чтобы со спокойной душой вернутся в Риву. Они искупались в этих озëрах, полюбовались ими, сходили на различные традиционные лечебные процедуры. Например, Фэт очень понравилось процедура «паровой массаж». Это похоже на баню, но в ней попеременно включают то горячий пар, то холодный, чтобы не запарится и не простудится. И под эту процедуру люди тебя также массажируют. Никогда Фэт прежде так сильно не расслаблялась.

Но пришло время уезжать, и вот они снова стояли на поезд в очереди. Это был уже другого вида транспорт, чем в прошлый раз, и теперь он был полностью с крышей, но купе с одним местом. То есть, теперь Фэт и Дука были в разных купе. Это не так страшно, главное — просто не проспать остановку.

Они просидели в комнате Дуки до вечера, играя в карточные игры, а потом Фэт попрощалась и вышла, чтобы зайти в свою каморку.

— Привет.

Фэт хотела уже ненавидеть этот голос.

Она не смотрела в его сторону, вместо этого она просто молча пошла дальше к своему купе, делая вид, что не слышала.

К сожалению, Фэт слышала кроме своих шагов ещё и шаги Мика, под ногами которого чуть-чуть скрипел пол.

— Фэ-э-эт! — звал он.

Она остановилась и прикусила губу. Фэт нерешительно обернулась в его сторону и неуверенно посмотрела на него.

Фэт, прежде всего, увидела в его руках букет. Из лилий и тюльпанов. Лилии были приятного персикового цвета, а тюльпаны — ярко красные. Как бархат.

Проследив за её взглядом, Мик пояснил:

— Как извинение.

Он протянул букет вперёд. Фэт нерешительно прикоснулась к ним:

— Я их только в атласе видела, — тихо сказала она.

Фэт опустила голову в букет и сделала большой вдох через нос, чтобы прочувствовать этот аромат. Он был совсем как у шампуней: приятный и сладкий.

— Всегда мечтала их увидеть, — мечтательно произнесла она.

— Умей признавать свою вину.

Фэт перевела взгляд с букета на Мика:

— Но я не могу это принять, — она отодвинула от себя подарок.

Мик покачал головой, нахмурившись:

— О чëм ты? Конечно, можешь.

Дело не в цветах ведь было. Совсем не в цветах.

— Умей признавать свою вину.

Фэт покачала головой:

— Не когда ты приподносишь это как извинение, — она сглотнула. — Я виновата. Не ты.

Она прикрыла янтарные глаза, не имея желания смотреть в его небесные:

— Ты сказал, что я не обязана, но я всё равно это сделала. Я не знаю, почему.

Лгунья. Она знала почему. Потому что лучше следовать внутреннему голосу, чем терпеть повторяющуюся без конца фразу. Но Фэт не могла этого сказать.

Её бы посчитали сумасшедшей. А она не была такой.

Фэт надеялась, что не была.

— И теперь я страдаю от этого, — она открыла глаза и с отчаянием посмотрела на Мика.

У него было нечитаемое выражение лица. Они пару минут молчали, пока он не произнëс:

— Пойдëм со мной.

Мик махнул рукой в сторону. Фэт неуверенно пошла за ним.

А затем она страдальчески скривилась. Они идут в его комнату. Мик открыл дверь и отошëл в сторону, показывая, чтобы она зашла первой.

Фэт неуверенно ступила вперёд, Мика зашëл за ней и хлопнул дверью.

— Присаживайся, — предложил любезно он.

Фэт сглотнула и села на койку, рядом присел Мик. Он всё ещё держал в руках букет и протягивал ей. Она быстро замахала головой.

— Я настаиваю.

Фэт нерешительно взяла букет и поднесла к носу, чтобы снова вздохнуть этот аромат. Она удовлетворëнно выдохнула.

— Как ты узнал? — спросила Фэт, чтобы не продолжать предыдущий разговор.

— Мне повезло просто, — Мик улыбнулся. — Я не знал, что они тебе нравятся.

Фэт нежно улыбнулась про себя и отвела взгляд на окно. Там с быстрой скоростью сменялись леса на поляны, а чистое небо — на заполненное тучами.

— Значит, ты принимаешь извинения?

— Умей признавать свою вину.

— За что? Ты ничего не сделал, — Фэт покачала головой и
положила поверх его руки свою.

Она казалась такой маленькой по сравнению с его...

Мик продолжил действие: он сжал её руку в своих. Не так, чтобы больно, просто давление небольшое. Приятное давление. Она чувствовала, как её руку постепенно окружало тепло. Ощущение, будто Фэт знала его всю жизнь, будто они сто лет были знакомы.

Ощущение, будто он был готов её защитить от любых опасностей.

— Я надавил на тебя, — продолжил Мик, глядя в её янтарные глаза.

Эмоции Мика сложно было понять. У него всегда такое нечитаемое выражение лица. Стоическое, не меняющееся.

— Умей признавать свою вину.

Фэт закусила губу:

— Не было никакого давления.

Она опустила голову.

Мик выпустил её руку из своих, и Фэт почувствовала непреодолимое желание, чтобы он продолжал держать её бедную и хрупкую ладонь в своих сильных и крепких руках. Мик нежно залез в её русые волосы и погладил её по макушке.

— Что творится в твоей маленькой головушке? — поинтересовался он.

— Полнейший бардак, — честно призналась Фэт.

Бывают люди, с которыми хотелось быть честными. И дело не в родственниках и не в близких. Просто человек излучал что-то, заставляя быть честным тебя с ним. Мик был из таких людей.

— Из воспоминаний или из мыслей? — продолжил он, не торопя её.

— Из всего сразу.

— Жутко.

— Не то слово.

Повисла тишина. Каждый думал о своём. Мик её прервал:

— Помнишь то, как мы хотели уехать вместе? От проблем. На край Розберга.

Фэт снова была честной:

— Я вообще мало что помню о том, что происходило той ночью. Всë туманно.

— Знаешь, просто уехать вместе куда-то далеко-далеко, где нас не знают, начать новую жизнь, — пояснил Мик.

Фэт задумалась.

— Было бы здорово, — согласилась она, задумчиво кивнув. — Но, думаю, — Фэт облизнула губы, — я буду скучать.

— По родителям?

— И по ним тоже.

— Понимаю, — задумчиво сказал Мик, проведя рукой по светлым волосам. — Я путешествую по Розбергу в надежде сбежать от того, что было до, но потом я понимаю, что всё равно навещу в этом месяце отца на его ферме. Как бы это ни было плохо, ну, жить там — я его всё равно люблю. Сложно бросить.

— Мне кажется, только ты меня и понимаешь в этом плане.

Они много говорили, шутили, плакали (ну, Фэт плакала), разговаривали по душам, и они сами не заметили, как всë переросло в то, что они поцеловались. Но это было по-другому. Это был глубокий и полный чувств поцелуй: он был долгим и продолжительным. И, в отличие от первого, оба человека, кажется, хотели этого.

Они отстранились.

— Всë нормально? — спросил Мик, зная, что произошло в прошлый раз.

Фэт кивнула. Да. Это было по-другому. Она этого правда хотела.

— Я в первый раз целуюсь, — призналась она, в стеснении отводя взгляд.

— А это, — Мик многозначительно указал на кровать, — в первый раз тоже?

Фэт кивнула, понимая, к чему всё шло.

Мик тоже всё понял без слов, но спросил на всякий случай:

— Хочешь ли ты этого?

Хотела ли она этого? Фэт не знала, правда. Она решила, что риск — это то, на что стоит идти, если хочешь узнать, нужно ли тебе это.

Фэт кивнула:

— Хотя бы попробовать.

Мик запер дверь и выключил свет.