Юнги в который раз пересматривает получившийся клип, лениво скользя взглядом по экрану ноутбука. Буйство красок, никакой хореографии, что не может не радовать конкретно его, обилие компьютерной графики и мудрёная подоплёка. На этот раз великие умы агенства намудрили как никогда. Сначала связанная линия клипов из «Run», «Butterfly» и «I need you», потом окончание в виде «Blood Sweat & Tears», а теперь конечная версия клипа, в которой всё это переплелось в один большой яркий клубок. Это как лужа, залитая тонкой плёнкой бензина. Яркая и красивая, да только сути своей не меняет, оставаясь всё такой же грязной и мерзкой изнутри.

Юнги и сам не уверен, каков замысел всего отснятого, созданного за прошедшее время. У каждого из мемберов свои мысли по этому поводу, ведь официальной версии как будто не существует даже для них. Юнги помнит те времена, когда фанаты гадали о том, специально ли Хосок свёл счёты с жизнью, специально ли устроил себе передозировку лекарствами, пока сам Хосок в интервью рассказывал о том, что у его персонажа особая болезнь, когда он может просто где угодно потерять сознание. Для фанатов - суицид, несчастная любовь, для самого «актёра» - всего лишь неудачное стечение обстоятельств и не принятые вовремя таблетки.

Сколько людей - столько и мнений.

Юнги тоже имеет своё мнение. Юнги думает о том, что компания друзей, которую они играли, просто родилась под несчастливой звездой. Сложнее разобраться с взаимоотношениями, ведь так много знаков, подтекста, слов и жестов, действий. Взять хотя бы его и Чонгука. Они связаны как в старых клипах, так и в новом. Тогда Юнги по какой-то причине потерял веру в себя, заблудился в самом себе и алкоголе, из дымки которого его пытался вытянуть Чонгук. Только ничем хорошим для Чона это не закончилось. Тогда Юнги «бил» его, отталкивал. В итоге Чонгук «попал» под машину. Осознание пришло слишком поздно к герою Юнги, и тот, скорее всего под воздействием алкоголя, сжёг себя, потому что без Чонгука жизнь была не мила. А в новом клипе Чонгук - тот, кто употребляет какую-то дрянь, отталкивает Юнги, не позволяя помочь себе. Чонгук умирает, потому что пошёл не по той дорожке, потому что оттолкнул протянутую руку помощи.

«Фанаты сломают себе мозг», - проносится в голове при взгляде на «мёртвого» Чонгука.

Там появляется дым, и Юнги думает о том, что может существовать вариант, где он не смог помочь Чонгуку, тот погиб, и тогда герой Юнги решил покончить с собой, устроив пожар в соседней комнате. Юнги уже и сам запутался в переплетении реальностей. То ли завязка на том, что по какой бы дороге их герои не пошли, они всё равно умрут, то ли дело в игре детства и взросления. Сокджин в конце клипа даёт Намджуну зажигалку, словно предлагая перейти со сладкого на ядовитый дым, который в итоге убьёт Намджуна.

Курить - это так «по-взрослому».

Сам Намджун, который не узнал машину Сокджина, вглядывался в чёрное мутное стекло, словно в своё будущее, пытаясь хоть что-то разглядеть. Бескрайнее удивление, когда он видит Сокджина, который давно повзрослел и самолично втягивает Намджуна на скользкий путь.

«А Намджун потом втягивает Чонгука», - думает Юнги и смотрит на изображение в экране.

Там Намджун заставляет Чонгука пить, а тот не особо и сопротивляется.

Алкоголь - это так «по-взрослому».

Намджун погибнет из-за пожара, устроенного сигаретой, Чонгук - от алкогольного отравления или вроде того. Сокджин корчится в машине от боли, зная, что это он виноват в смерти Намджуна. Юнги кончает с собой, потому что не уберёг Чонгука. Но если присмотреться, то первой жертвой Намджуна был Тэхён. Тэхён, который последним умер в первой линии клипов, который прыгнул с вышки потому, который хотел вновь быть рядом со своими друзьями, которые призраками звали его к себе.

В клипе показывают их с Сокджином драку, и Джин просит у него прощение, да только Тэхёну плевать на его слова. Он вырывается и бежит на улицу, дальше заниматься вандализмом, дальше радоваться своей молодости. За что Джин просит прощение? Может быть за то, что он первым начал взрослеть, что это он толкнул их всех за собой, не обращая внимания на то, что его друзья могут этого не выдержать. Сокджин - участник множества событий, он начало и конец всей этой запутанной истории, да только тогда, когда друзьям была нужна помощь, он не протянул руку. И за это он извиняется. Может быть, у него просто нет выбора? Или он тоже слаб, чтобы влачить взросление в одиночестве?

Если представить, что реальность вновь повторяется, что все они живы, что каким-то образом начали взрослеть вместе, что единственный, кто помнит всё, что было до этого, это сам Сокджин, то его решение начать в этот раз путь с Намджуна более чем уместно. К Намджуну Тэхён привязан больше всего, и именно Намджун является тем, из-за кого Тэхёну пришлось повзрослеть. Тэхёну, в которого Хосок, который давно повзрослел, пытается кинуть дротик, олицетворяющий взрослую жизнь. Чимин и Чонгук такие весёлые, смеются и держат Тэхёна, на лице которого - страх перед взрослением. Он не хочет, но его держат насильно, а на мелькнувшем лице Намджуна выражение лёгкой усталости. Его взгляд и мимика так и кричат Хосоку «давай, не жалей его, рано или поздно все там окажемся».

И Хосок не жалеет. 

Только груз ответственности слишком велик. Тэхён не выдерживает его в одиночестве, он блуждает и в итоге находит выход, когда находит крышу. Как в реальности юности, когда Тэхён прыгнул с вышки, так и в реальности взрослого мира Ким не желает быть один, а потому выбирает смерть.

Взросление для него - это слишком.

И как-то так получается, что даже в реальности взрослой жизни они все погибают, только несколько иначе. Тэхён всё равно прыгает, Чонгук травится, Юнги сгорает, Намджун тоже гибнет в огне. Неизвестна судьба Хосока, который в этот раз словно помогает Сокджину втянуть друзей во взрослую жизнь, зато зритель вновь может увидеть Сокджина, который остался один, которому больно от этого, который пытается бежать, но мир вокруг него вновь рушится, земля уходит из-под ног, а пространство бьётся на куски. Может быть Сокджин - создатель всех этих реальностей? Всех тех, что уже были, и той, где Чимин вдруг стал спасителем?

«Только ничего-то у него не получилось», - думает Юнги и устало потирает переносицу, жмурясь.

Каким-то образом молодая версия Чимина сумела найти путь во взрослую жизнь. Изначально то, что было общим между Сокджином и Чимином - яблоки. Кто знает, быть может это то самое яблоко «прозрения» из запретного сада, которое сорвала Ева? Вдруг именно в этом и есть ключ? Сокджин познал реалии жизни, когда съел яблоко, его судьбу повторил и молодой Чимин. И он оставляет такого же молодого Юнги, который был тому свидетелем, бежит, чтобы найти свою взрослую версию, чтобы рассказать какой-то секрет. Может быть о том, что во всём виновен Сокджин, может быть о том, что он сам и его друзья не переживут взросления, что это будет больно, трудно, что они не справятся.

И он находит Чимина, который сидит в одиночестве в пустой комнате, так похожей на комнату из особняка Сокджина, по которым тот бродил в «Awake». Взрослый Чимин растерян и напуган, это видно по его лицу. Кто знает, возможно, он занял место Сокджина и теперь должен будет постоянно видеть смерть друзей, пытаясь всё исправить. Только сам Чимин ещё ничего не знает, ведь яблоко в его руках цело. Он не понимает, куда делся Сокджин, не понимает, почему находится в этой комнате, не понимает, почему один, где все остальные. Но приближение самого себя, своей молодой версии он чувствует. 

«Птица обломинго», - усмехается Юнги, когда распахивает глаза и видит свою же руку, закрывшую глаза взрослой версии Чимина.

Если присмотреться, то понятно становится, что взрослому Чимину глаза закрывает тот молодой Юнги, от которого бежала его молодая версия. Может быть, дело в том, что во взрослой жизни Юнги уже мёртв, а потому не может помешать. Может быть, дело в том, что Юнги прекрасно понимает, что двум мирам нельзя пересекаться, что у каждого - свой путь, что молодой Чимин не должен встретиться с взрослым собой, рассказать что-то, потому что это обернётся катастрофой. Молодую версию Чимина выкидывает обратно в их яркий мир молодости, а взрослая версия Чимина роняет яблоко. Чёрт знает, значит ли это, что Чимин тоже не справится, что он не готов столкнуться с жестоким миром взросления, или он просто растерян, потому что мельком всё же увидел входящего в комнату самого себя.

Итог всё равно один. Они все погибают. Сокджин не выносит повторения истории, вновь разрушается, передавая права на творящийся кошмар Чимину. И кто знает, вынесет ли это бремя Чимин или так же сойдёт с ума, разрушая самого себя. Или всё повторится вновь? Ведь именно в конце клипа Сокджин передаёт Намджуну зажигалку. Ответ ли это на то, кто был виноват во всём в первой линейке клипов, или начало новой реальности, где Сокджин в который раз попробует воссоздать историю, избегая потерь и смерти друзей? Или на этот раз Сокджин уже ни на что не влияет, а всем заправляет Чимин, который взял на себя подобную ответственность?

Чёрт знает.

- Эй, хён... Ты чего здесь в темноте сидишь?

Чимин прокрадывается в студию неслышно, без слов опускается на чужие колени и обнимает за плечи, пальцами ласково проводя по тёплой бледной коже на шее. Юнги улыбается, обнимает в ответ, притягивает к себе, касается губами чужой щеки, оставляя на ней тёплый поцелуй.

- Как думаешь, Чиминни, какой смысл во всём этом?

Кивок на экран, и Чимин кривится недовольно, а после обнимает Юнги крепче и утыкается лицом в шею.

- Изначально я думал о том, что возможен счастливый конец, что даже если мы в клипах погибали, то в итоге всё равно оказывались вместе, но теперь... Злой и жестокий клип, который наглядно показывает, что все мы будем мучиться, страдать и умирать. Знаешь, все обычно надеются на счастливый конец и всё такое. Я не вижу в этом клипе, в этой истории ничего хорошего, никакого света в конце туннеля. Думаю, об этом ярко говорят две вещи. То, что именно меня выбрали «спасителем», который раскроет глаза на правду хотя бы себе взрослому, чтобы тот уже передал друзьям. Я ведь олицетворяю ложь в каком-то смысле. Не могу сам понять, в этом клипе я узнал правду и решил её рассказать самому себе, чтобы спасти, или же я решил наврать о чём-то себе, чтобы подтолкнуть к падению? Ведь к тому моменту все погибли, даже Хосок, как мне кажется, хотя этого и не показали. И второй момент заключается в том, что куски хореографии, которые вмонтировали в клип, это отрывки из моей «Lie» и из тизера «Boy meets evil» Хосока-хёна. Встреча со злом, ложь, по сюжетам клипов - смерть. Совсем безрадостно.

Юнги ничего не отвечает, лишь оглаживает парня по спине и целует где-то рядом с ухом. Что ж, даже оптимистичное солнышко Пак Чимин думает о том, что все эти клипы, истории, реальности - полный мрак и тлен.

- Чонгукки сказал, что мы можем умирать там и не в прямом смысле, - негромко проговорил спустя пару минут Чимин, отстраняясь и заглядывая в чужие глаза. - Что мы - олицетворение детства, которое рано или поздно всё равно покидает человека безвозвратно. Как его крылья в самом начале. У него ведь есть крылья в «Begin», а в этом клипе лишь отпечатки от них, словно кровавые разводы. Может быть смысл в том, что жестокая реальность, взрослая жизнь вырвет всем рано или поздно их радужные крылья, наполненные детством, беззаботностью, смехом и радостью, шалостями. И чем раньше человек это примет, тем легче ему будет? Тэхён в этой истории до последнего сопротивлялся, каждый раз умирая так болезненно и страшно, в одиночестве. Его Чонгук после съёмок тут же утаскивал куда-нибудь в закуток, чтобы наедине зацеловать и заверить, что уж он-то никогда его не бросит, и вообще они любят друг друга до луны и обратно и умрут в один день. И то только при условии, что Тэхён-таки увидит лунного кролика, а так и вовсе жить вечно будут.

Чимин посмеивается, а Юнги отводит взгляд, хотя и улыбается слабо. Да уж, Тэхён всегда после съёмок замыкался в себе, бродил тенью, а после ластился ко всем со словами «ничего ведь не случится?» или «мы ведь всегда будем вместе?». Этот солнечный ребёнок просто не мог не пропустить через себя эмоции своего персонажа, а после от этого и страдал, выпрашивая у всех тепло и нежность объятий. И на самом деле никто отказать не смел, даже сам Юнги, который хоть и ворчал, но всё равно ерошил чужие волосы, улыбался и говорил, что всё это бред, что в жизни ничего с ними не случится.

- Хён... Но ведь это правда, да? Что бы ни происходило в нашей жизни, как бы мы ни ссорились, мы ведь будем вместе, да? Не только ты и я, но и наша группа, наши ребята. Всё ведь будет хорошо? И даже в сорок лет мы будем вместе, будем общаться и любить друг друга?

- Ну не знаю. Я в сорок лет планирую быть женатым на американке с шикарными формами, иметь свой небольшой двухэтажный домик на берегу океана и лениться до самой смерти, иногда тратя накопленные деньги.

- Хён! Я как же я?!

- А что ты? Ты - парень, на тебе я жениться не смогу.

Чимин принимается молотить своими крохотными кулачками по чужим плечам, а сам Юнги наконец-то смеётся и чувствует, как напряжение этого вечера его отпускает. Не стоит грузиться. Всего лишь клипы, всего лишь вымысел. Реальность - здесь, перед монитором компьютера. С дующимся Чимином на его коленях, с приставучими, шумными, нагловатыми, но всё равно любимыми остальными ребятами. Здесь, а не в той реальности, где всех их ждёт только боль, страх, тоска, отчаяние и неизбежная смерть.

- Хён, - скулит жалобно Чимин и дует губы. - Ты ведь шутишь, да? Ты ведь любишь меня, хён, мы не можем расстаться! Какая ещё американка?

- Почему же шучу? Знаешь, как бывает? Мы смотрим ужастик и говорим, что это всего лишь фильм, в жизни такого не бывает. Но бывают ужастики, где парочка на диване тоже сидит, смотрит ужастик и говорит, что ну это же всего лишь фильм, а потом за ними приходит маньяк с бензопилой. Так что как знать, что там будет через пару часов. 

Юнги никогда не устанет дразнить Чимина по поводу их отношений. Наверное, он немного садист, ведь знает о том, как Чимин переживает по поводу того, что между ними, но всё равно подкалывает и говорит страшные слова из серии «да через пару месяцев уже расстанемся» или «ты такой шумный, надоел мне уже». Пак любит его так сильно, что даже такие шутки ранят его нежное сердце, но Юнги просто не может остановиться, наслаждаясь тем, как Чимин испугано жмётся к нему и просит сказать, что это всего лишь шутка.

Или всё дело в том, что поцелуи после подобных моментов намного приятнее, слаще и желаннее.

Вот и сейчас Юнги ловит чужие руки и прижимает к своей груди, оставляя на каждом кулачке по поцелую. Чимин тут же затихает, дышит сбито и тянется вперёд, ластясь котёнком. Податливый, доверчивый, родной.

И любимый.

Губы касаются чужих, сминают немного, трутся, но ничего более. Чимину нравится вот так, когда без языков, слюней и излишней пошлости. Только нежность, лёгкость и трепетность. А если нравится Чимину, то нравится и Юнги, который прижимает к себе комочек из тепла, милостей и пушистого свитера и улыбается широко, разрывая касание губ.

- Это запасной вариант. На самом деле в моём будущем, чем бы я ни решил заняться, неизменным остаётся одно - ты рядом со мной.

Чимин замирает на мгновение, а после краснеет и лезет обниматься, лишь бы спрятать пылающее лицо. Юнги нечасто говорит ему что-то подобное, а потому каждый момент - драгоценный камешек в личную копилку.

- Ещё бы, без меня ты будешь только есть и спать. Растолстеешь и покроешься плесенью, - ворчит Чимин и целует за ухом.

Юнги ничего не отвечает, лишь улыбается и прижимает парня ближе к себе, ведь Чимин, как часто бывает, вновь оказался прав.

|End|