Пять лет спустя

Тэхен

-Мамочка, смотри, как я могу сделать! Я смотрю, как Бомджу хватает футбольный мяч и с силой бьет им по двору.

Мы с Дженни сидим в кресле на террасе. Она прижимается ко мне и держит свою руку в моей.

После того как все утихло, мы снова переехали, но уже в Соединенные Штаты. Я хочу, чтобы у нас все началось сначала, поэтому мы переезжаем в другую страну.

Я наблюдаю за Дженни, как она с гордостью смотрит на него.

-Это было потрясающе, малыш! - кричит она.

Его лицо светится от радости. Он живет, чтобы радовать свою мать. Он любит ее каждой косточкой своего тела. И это меня устраивает. Кто не любит Дженни? Бомджу любит нас обоих, но очевидно, кто его любимец. Он очень похож на нее. Я уже сейчас могу сказать, что когда он подрастет, то станет сердцеедом с таким лицом. Единственное, что ему досталось от меня, - это мои глаза.

Бомджу - милый мальчик. В нем есть вся любовь и сострадание, которые только можно пожелать ребенку. Раньше я бы попытался избавить его от этого, но после того, как мы с Дженни поспорили об этом и она расплакалась, я изменил свое мнение. Мы попробуем с ним новый стиль тренировки.

Он бежит через весь двор, чтобы схватить мяч своими маленькими ручками. Как только он его схватит, он бежит к нам. Клянусь, этот ребенок никогда не устает. В те ночи, когда мы занимаемся сексом, нам приходится запирать дверь нашей комнаты, потому что он заходит к нам в два часа ночи и жалуется, что не устал, прямо в то время, когда мы занимаемся делами. Я до сих пор смеюсь над выражением ужаса на его лице, потому что он решил, что я "нападаю" на нее.

Он любопытный ребенок, который с удивлением и уверенностью исследует окружающий мир.

После того как я очнулся в той больнице много лет назад, мне было очень страшно. Мне было страшно представить, сколько времени прошло и не разминулся ли я с Дженни и Бомджу. Прошли ли годы или нет. Мне повезло. Мне чертовски повезло. Я должен был умереть. В том месте, где у того человека была бомба, она должна была убить меня. Но обломки, разбившие мое тело, одновременно защитили его.

Намджун и Санхва были рядом со мной, когда я очнулся. Они были напуганы, потому что не знали, где находится Дженни. Когда я рассказал им об этом, они успокоились и стали наблюдать за ней. Я был потрясен, когда они принесли мне фотографии, на которых она запечатлена с нашим сыном. Санхва принес не только фотографии. Он привез тест ДНК, который подтвердил, что Бомджу мой.

После этого все шло своим чередом. Мне пришлось пройти через реабилитацию и много боли. Синяки и порезы со временем сошли, за исключением шрама над глазом. Дженни любит шутить по этому поводу, говоря, что это доказывает, что я человек. Мне повезло, что я носил толстый слой одежды. Если бы я этого не сделал, кожа могла бы обгореть.

-Мамочка, можно я сяду рядом с тобой? Ты весь день с папой.

Я выныриваю из своих мыслей, и прямо передо мной появляется надутое лицо Бомджу. Его раздражает то внимание, которое я уделяю его матери, иногда он даже заявляет, что я "отнимаю ее".

Дженни медленно убирает свою руку от моей и берет Бомджу на руки, усаживая его к себе на колени. Она убирает с его лица густые черные локоны и слегка целует его в щеку. Он смотрит на меня глазами, способными пронзить душу, и высовывает язык. Затем он смеется, смеется и смеется. И я не могу не смеяться вместе с ним. Он сильный соперник. Даже соревнуется со мной за любовь своей матери. Этой чертой я могу восхищаться.

Дженни начинает что-то напевать ему, медленно покачиваясь с ним на коленях. Я не могу сдержать прилива любви, который расцветает в моей груди. Она замечательная мать. Терпеливая, добрая, понимающая, любящая. Она - все, чем была моя мать, и даже больше, потому что, когда дело касается меня, она отстаивает то, во что верит. Моя мама никогда не говорила ни слова, когда дело касалось моих тренировок. Она отворачивалась и, как только отец исчезал из поля зрения, утешала меня. Когда она понимает, что он не будет на нее сердиться, она признает мое существование. Но Дженни заставляет меня видеть и другие стороны воспитания Бомджу.

Она знает, что его тренировка неизбежна, но мы приходим к соглашению по этому поводу. Хотя она все еще не хочет, чтобы он стал следующим наследником, у нее нет выбора. И сегодня она относится к нему с особой любовью, потому что знает, что это за день. Сегодня мы повышаем уровень его подготовки, а значит, тренировка будет более жесткой.

Я планирую сделать его мужчиной к восьми годам. В этом мире "стать мужчиной" означает убить кого-то. Когда ты можешь отнять жизнь, ты готов. Я знаю, что это жестоко, но так уж сложились обстоятельства. Но мы оба согласны, что я не буду вытравливать из него эмоции. Я не сделаю из него безэмоциональную машину для убийства. Я не сделаю его таким, каким я был раньше, каким я остаюсь и сейчас, когда не могу контролировать это. Он будет другим. Он - исключение.

Дженни проверяет часы.

-Мне пора идти. Ыну приезжает в город и сказал, что мы могли бы встретиться за обедом.

Она грустно улыбается мне, зная, что как только она уйдет, мы снова начнем его тренироваться.

Из уважения к ней я никогда не тренирую его рядом с ней. Но если я слишком строг к нему, я никогда не оставляю его одного и не бью его, как это делал со мной мой отец. Удивительно, но это заставляет Бомджу работать еще усерднее и делать все возможное, чтобы доставить мне удовольствие. Этот метод, к которому меня подтолкнула Дженни, работает лучше, чем метод моего отца.

-Я хочу пойти с тобой! кричит Бомджу. Он бросает мяч и направляется к Дженни.

Она опускается перед ним на колени. -Не сегодня, милый. Сегодня ты будешь проводить время с папой.

Она улыбается ему, проводя большим пальцем по его лицу. Он задирает нос и гримасничает.

-О, хорошо.

-А теперь поцелуй маму. Она улыбается ему, и он улыбается в ответ, целуя ее в щеку. -Я люблю тебя. Она улыбается.

-Я тоже тебя люблю, мамочка! - говорит он в ответ. Он поворачивается ко мне с озорной ухмылкой и шепчет мне, что совсем не похоже на шепот: -Я тоже тебя люблю, папочка, только не говори маме. Я не хочу, чтобы она ревновала.

Я хмыкаю в ответ на его слова и притягиваю Дженни к себе, чтобы обнять. Она обнимает меня в ответ, поворачивает шею, чтобы посмотреть мне в глаза, и весь ее облик становится серьезным.

-Не ломай его, Тэхен. Я никогда не прощу тебя, если ты это сделаешь.

Я киваю. Она всегда мне так говорит. Ей требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что Ыну стал частью ее жизни, и я никогда не забуду тот ад, через который мы прошли, пока она боролась со своими эмоциями. Я не хочу, чтобы это повторилось. Поэтому на этот раз я сдержу свое обещание. Я медленно беру ее за руку и кладу ее ладонь на свое сердце. Она завороженно смотрит на ритм. Она делает это с тех пор, как я вернулся к ней в тот день после того, как меня посчитали мертвым.

-Не буду, - успокаиваю я ее.

Она кивает и встает на цыпочки, чтобы поцеловать меня. Она машет нам обоим рукой и уходит в дом.

Остаемся только я и Бомджу. Я делаю глубокий вдох.

-Бомджу, я хочу, чтобы ты пошел и забрал свой подарок, который я тебе подарил на день рождения, хорошо?

Он энергично кивает и уходит в дом. Он выбегает обратно на улицу с огромной ухмылкой на лице. Я иду на полигон, который у нас есть, а он идет за мной, ни разу не оступившись. Как я уже говорил, у этого парня очень много энергии. Я сажусь на край террасы, а он встает рядом со мной. Мы вместе открываем коробку и видим его пистолет. Его первый пистолет. Я подарил ему его, когда ему было четыре года, и научил пользоваться им. Я не вставлял в него настоящие пули, пока ему не исполнилось пять лет. На рукоятке серебристая надпись "Бомджу".

Я беру его в руки, протягиваю ему, и его поведение меняется. Он серьезен, как я его и учил.

-Что здесь написано? Я указываю на его имя на пистолете.

-Бомджу, - немедленно отвечает он.

-А кто такой Бомджу?

-Я.

-А кто ты, сынок?

-Ким Бомджу, первенец Тэхена и Дженни Ким.

-И кем же ты будешь?

-Я буду следующим капо в северной части мафии, самой сильной и могущественной преступной семьи в Корее.

-А если кто-то скажет обратное? спрашиваю я.

Он поднимает пистолет и стреляет по пяти мишеням, выстроенным в ряд по всему полигону, попадая во все из них точно в центр, кроме последней: он попал в нее слишком далеко влево, и она, вращаясь, падает с постамента.

-Извини, папа. Я не подумал о том, что вес уменьшился после того, как я сделал первые четыре выстрела. В следующий раз я буду осторожнее.

Он извиняюще улыбается мне.

Я уже говорил, что мой ребенок - чертов гений?

Он садится рядом со мной и взволнованно выдыхает.

-Я тебя больше не подведу, папа.

Я смотрю на него в шоке и взъерошиваю его волосы с улыбкой на лице. Если бы это был мой отец, он бы взял пистолет и бил меня им за то, что я промахнулся мимо цели, пока страх промахнуться не заставил бы меня наложить в штаны. Но, как я и обещал Дженни, я буду другим.

-Ты никогда не подведешь меня, mi figlio (мой мальчик).

Он смотрит на меня, и облегчение заливает его лицо. Я встаю, разглаживая одежду.

-Пойдем, у нас есть около четырех часов до возвращения твоей мамы, и ты знаешь, что она будет расстроена, если мы не вымоемся и не приведем себя в порядок к ужину.

Его лицо снова загорается, и он вскакивает, взволнованный тем, что я собираюсь предложить ему. Что бы я ни предлагал этому ребенку, он с радостью старается угодить мне и сделать меня счастливым. Он хочет добиться успеха и стать лучшим во всем, что я ему поручаю. Я могу вспомнить, когда я заставлял его смотреть в лицо своим страхам. Дженни не разговаривала со мной целую неделю, потому что я заставил его посмотреть в лицо своим страхам. Но он даже не осознает, что столкнулся с ними.

Когда он входит в дом с размазанной по лицу грязью, первое, что он спрашивает у меня: -Как я справился?

Я стою и смотрю на своего сына. Если бы кто-то сказал мне, что я женюсь на женщине и влюблюсь в нее, я бы рассмеялся им в лицо. Но я на ней женился. И я влюбился в нее. У меня есть от нее ребенок, и я сделаю все возможное и невозможное для нее и для своего сына. Потому что они - моя жизнь. И будь я проклят, если позволю кому-то отнять ее у меня.