Ближе к обеду начали прибывать бароны с многочисленной свитой, прислуга погрузилась в непривычную суету, и Асбер, наконец, смог немного вздремнуть в своей комнате. Парень спал мертвецким сном, не смотря на промывание желудка и укол кофеина. Хозяин бесцеремонно подвинул его в кровати и сам завалился рядом.

По просьбе барона Рэсса оставила его отдыхать, а сама отправилась в конюшню ухаживать за Барсиком и заодно подслушать разговоры слуг. Но барон лишь притворялся. Едва она ушла, он кликнул охрану и вскоре уже собрал небольшой совет в библиотеке, заодно выполнявшей роль кабинета. Хоть религия этого мира и запрещала знания, детей знати и некоторых талантливых ремесленников всё же обучали с попустительства жрецов.

Тяжёлые гардины были спущены до пола, дверь тоже завесили шторой, снаружи выставили усиленную охрану. Тайно присутствовали трое, не считая барона, все в тёмных плащах с капюшоном, лица закрыты платками. В маленьком человеке, чей безразмерный плащ распирали скрытые под ним доспехи, можно было легко узнать капитана стражи, под плащом высокого угадывался силуэт шерифа, третий же выглядел весьма солидно и весомо. Его чёрный плащ с алым подбоем производил впечатление вещи дорогой, сшитой на заказ, и сидел, как влитой. Брюки идеально выглажены, на ногах мягкие туфли, руки в белых перчатках из тончайшей кожи. Волосы покрыты чёрной же повязкой, платок, что скрывал лицо, выполнен из нежной, дорогой ткани.

— ...Подобный план кажется мне наиболее удачным, — закончил говорить барон. — Сначала пусть вернут мне тело, потом разберёмся со всей этой шайкой. Всем понятно, что делать? Возражения?

— Может, выкрасть мальчишку? Так будет проще. Заодно и рабыню того, — сказал, жуя платок, капитан. — Чёртова повязка...

— О, боги! — Голова барона делано закатила глаза. — Это пока единственный человек, который может вернуть мне тело. Ты предлагаешь мне с ним торговаться? А если он полезет в битву, и твои люди его пристрелят? Мне так и кататься на чайном столике всю оставшуюся жизнь? Ещё у кого-нибудь нормальные вопросы есть?

— Позволю себе немного усомниться, — сказал незнакомец. Голос его оказался мягким и тихим, и мог показаться даже нежным. — С чего Вы взяли, что он может дать Вам новое тело? Я всегда много чего обещаю доверчивым... людям. Тем более, у него к Вам счёты, так ведь, ваша милость?

— Только гильдию воров ещё не спросили! Тебе-то откуда знать, что случилось? — Раздражённо выпалил шериф.

— Мы как мыши, везде и всюду, успеваем раньше любого шерифа, про всех знаем, — в голосе незнакомца послышались весёлые нотки. — Слухами земля полнится, а мы ими питаемся. Про тебя, шериф, про любовь твою, запретную, всё знаю. И про забавы его милости с большим и страшным Даргоном, и про инфанта кое-что ведаю.

Шериф побагровел весь, глаза налились кровью, но ничего не сказал.

— Про себя я и сам знаю. С опасениями твоими согласен, — барон усмехнулся. — Но ответить им всё равно придётся. Не так я доверчив, как твои жертвы. Дураком надо быть, чтобы не дорожить жизнью, поэтому цепляюсь за неё, как могу. Ты бы тоже на моём месте цеплялся зубами и когтями.

— А что насчёт инфанта? — Переспросил капитан. — Сложно будет поймать?

— Я бы не советовал, — карие глаза незнакомца вовсю смеялись, но сам он говорил серьёзно. — Рутению тиран стёр под ноль. Никто не выжил, не то, что лицо царского рода. Да и не похож он на рутенца, маленькие они и прыщавые, а этот высокий, силы и ловкости в нём немеряно. Не тот он, за кого себя выдаёт. Шпион, дорогой сильно. Кого-то очень могущественного, раз таких шпионов держит. Рабы у него не простые, птичка говорящая. Поумнее некоторых будет. Если хотите с ним счёты свести, нужно разделить всех. Для начала. И цену заплатить придётся немаленькую, в том числе, жизнями...

— Цена не имеет значения, — прервал его барон. — Поможешь — проси всё, что хочешь.

— Это уже другой разговор, — довольно заворковал незнакомец. — Птицу и парня беру на себя. Это моя добыча, их не трогать, если хотите, чтобы помог, и не хотите встретиться в ночи с отравленным кинжалом. Рабыню постоянно держите при себе. Пусть все будут в разных помещениях как можно дольше. А я поищу выход на их настоящего хозяина. И у него есть слабости. Оставьте ваши штучки, вроде содрать кожу с мальчика, отрезать член инфанту. Это грубо и давно устарело. Гнев такого могущественного хозяина сотрёт их в порошок. А наблюдать, как вершится возмездие чужими руками — разве не прекрасно?

— Ты страшный человек! Зря мы вас не вычистили, как крыс! — Воскликнул капитан.

— Ха-ха-ха! — Незнакомец позволил себе рассмеяться. — Мы и власть — единое целое. Мы всегда идём рука об руку. Воры невидимые помощники правителя. Без нас власть потеряет связь с народом и рассыплется, как карточный домик. Да и с кем вы собрались бороться? Разве знаете вы каждого вора в союзе? Или можете предотвратить восстание? Устранить политического конкурента? Спрятать нажитое непосильным трудом?

— Ты на что это намекаешь, прохвост? — Шериф развернулся к нему и занёс здоровенный кулак.

— Господа! — Вмешался барон. — Не забывайте, что пока мы на одной стороне. К тому же, господин председатель не раз оказывал нам весьма специфические услуги. С его появлением воры перестали беспокоить казну, и я не думаю, что его убийство позволило бы решить все наши проблемы.

— Всё так, ваша милость! — Льстиво заявил незнакомец. — Вы исключительно проницательны! Позвольте теперь мне откланяться, меня ещё ждут очень важные дела. Я сообщу, как только будут новые сведения. И не забывайте, мы видим каждый ваш шаг.

Он вежливо поклонился, подошёл к полке с книгами, протянул руку вглубь полки. Что-то щёлкнуло, и стеллаж незначительно отъехал в сторону, пропуская вора внутрь освободившегося прохода. Не успели все опомниться, как стеллаж вернулся на место. Шериф бросился к стеллажу, начал обыскивать полки, но ничего не нашёл.

— Что за демонское отродье! — Громко выругался он.

— Вы знали об этом проходе, ваша милость? — Капитан стянул с лица ненавистный платок.

— Нет! — Раздражённо ответил барон. — Можете заняться этим в свободное время. Проверьте, собрались ли уже бароны, или всё ещё жрут за мой счёт!

Тем временем сытые и довольные бароны, каждый со своей свитой, занимали места в зале для заседаний — большом амфитеатре, напоминавшем лекторий университета, если бы в этом мире они были. В Западный союз входило всего пять государств-штатов: северная и южная Мэйорка, Саастепе, маленький Бермеон и огромный Нагарбуз, занимавший почти всё побережье. По мере присоединения к себе мелких городов-государств, они пухли и, наконец, превратились в полноценные страны, которые предпочитали договариваться между собой, нежели воевать. Бароны, к слову, так и назывались по именам стран. На заре становления государственности должности их были выборными, но как-то так вышло, что выборы сначала начали переносить, а потом и вовсе упразднили за ненадобностью.

Как люди дальновидные, имевшие множество советников, они понимали, что дальнейшее развитие стран без науки и образования идёт, мягко говоря, со скрипом. Поэтому, не сговариваясь, они потихоньку ограничивали права осточертевшей всем церкви. Жрецы всё ещё имели определённый вес и даже присутствовали на каждом совете, но в городах Союза повсеместно работали школы для знати и талантливых ремесленников, открывались библиотеки, негласно поощрялась грамотность среди населения. Точнее, за неё не наказывали.

Председательствовал на советах всегда барон самой маленькой страны — Бермеона. То ли это была дань уважения, то ли череда совпадений, но каждый раз он выигрывал выборы, поэтому председательствовал уже восьмой раз.

— Его милость, барон Бермеона, властитель земель Тузских и Грелских, повелитель лесов и полей, отец народов, властитель дум и покровитель ремёсел! — Торжественно объявил церемониймейстер.

Бароны продолжали переговариваться между собой, не обращая внимания на скрип колёс тележки для завтраков. Внезапно все замолчали и с недоумением воззрились на голову барона, которую везла на тележке Рэсса. Сверху на тележку накинули нечто, напоминавшее праздничный сюртук барона с рюшами на стойках, кружевами вокруг головы и на ручке. Голова барона натужно улыбалась и пыталась кланяться окружающим. Кто-то из баронов привстал на своём месте, а верховному жрецу стало плохо, и юные монахи, на которых из одежды были только маленькая шапочка и немного краски на половых органах, принялись отпаивать его преосвященство вином.

— Всё в порядке, господа! — Сказал барон, когда его довезли до непривычно большого окна. — Мне потребуется какое-то время, чтобы обрести свежее тело.

— Вы сказали, новое тело, мы не ослышались? — Прошамкал какой-то старикан.

Судя по гербам на одежде, это был кто-то из баронов.

— Да, Вы слышали всё верно, барон Саастепе, — раздражённо ответил барон с тележки. — Теперь, надеюсь, Вы не сможете сослаться на свою глухоту.

— Что Вы сказали, уважаемый барон? — Старикан повернулся к нему ухом.

— Я сказал, что позвал сегодня на совет человека, который лучше многих знает нашего общего врага. Пригласите сюда инфанта.

— Его высочество, инфант Асбер, единственный наследник престола Рутении, сын достопочтенного короля Тупинена III, аватара бога Очарования, носителя маски бога Страсти и возлюбленного богини Красоты, безвременно отправившегося в сады бога Вечности! — Церемониймейстер стукнул жезлом об пол.

— В маленьких странах любят большие титулы, — довольно громко проворчал старик.

— Рад приветствовать вас, господа! — Асбер вошёл в зал быстрой походкой, широко улыбаясь присутствующим, и встал рядом с бароном. В руке он держал папку с бумагами.

— Наслышаны, наслышаны, — старый барон махнул рукой.

— Я попрошу нашего гостя обрисовать нам текущую обстановку, — продолжил барон Бермеона. — Открой крышку стола.

Асбер подошёл к длинному столу, поднял крышку и удивился, обнаружив там кустарно сработанный проектор на подъёмном столике. Он начал вращать ручку, и проектор поднялся над столом. Щёлкнул выключатель, в проекторе что-то затрещало, и в лицо ударил луч яркого света. Удивлённый Асбер невольно отступил на шаг и зажмурился.

— Как видишь, и я смог тебя чем-то удивить, — барон усмехнулся. — Опустите шторы... Эту вещицу сделали в моей гильдии оптиков. Там особая лампа. У неё внутри постоянно горит разряд смоляного тока.

— Потрясающе! — Асбер рассматривал проектор и пятно белого света на драпированной тканью стене. — Гильдия оптиков... Газоразрядная лампа... Что-то тут не сходится... — Пробормотал он себе под нос.

Положив первый лист на стеклянный столик, он с изумлением обнаружил, что проекция листа появилась на стене почти без искажений.

— Что ж, не придётся раздавать материал, — продолжил он. — Уважаемые бароны, вы сейчас видите расстановку сил предстоящей битвы. Седам Шор стягивает силы сюда и сюда, — пошарив взглядом, он обнаружил на столе длинную палку и взял её в руки, как указку. — По моим данным, у него около четырёх тысяч бойцов...