Фото Ирвинг Пенн 1979, Нью Йорк

Очарование литературы этого писателя, та степень интимности, невинности — при чистоте филигранной прозы в  трагическом мироощущении перегибов и потерь мира — это то, что он, опережая свое время, вызывал у читателя. Как говорят — хороший писатель может писать в любое время, а гений не во всякое.

Трумен Капоте / Truman Capote (Sep. 30, 1924 - 1984)

«Я алкоголик. Я наркоман. Я гомосексуал. Я гений». 

Удивительно, но именно эта громкая фраза, сказанная им о себе почти в конце жизни, пробуждает в людях желание поближе узнать эту «маленькую бестию» (tiny terror), «мальчика с обложки». Этот публичный манифест о себе. Но каким Трумен Капоте был на самом деле?

Творчество Капоте складывается из двух противоположных ощущений: безупречная гармония и красота мира и ужас одинокого ребенка, брошенного в этот мир. 

Хладнокровная проза, но при этом сентиментальная и чувствительная, такой психологический реализм южной готики — вот жанр, в котором работал писатель. Ему присуща маргинальность и эксцентричность маленьких захолустных городов. Герои — люди с деформированным телом и душой. Бедность, преступность и расизм, неопределенные гендерные роли, но в то же время сталкивающаяся со всем этим невинность — и в итоге получаем очень сентиментальную прозу, красивую и точную, где ищут близость и собственную идентичность.

Фото Сесил Битон, 1948

Немного о психологии воспоминаний. Человеческая психика несовершенна, и как бы вы ни вспоминали все подробности, непременно упускаете значимо важное или приукрашаете. Поэтому любые автобиографии, мемуары — автофикшн, по сути художественная проза.

Сам Трумен отрицал автобиографичность своих повестей, но мастерски вплетал в судьбы героев истории из жизни. Опять-таки с дебютного романа казалось, что это все о нем: смелейшая гей-линия свидетельствует о том, что уже в 1948-м году, когда об этом еще не было публичной дискуссии, Капоте осмелился совершить каминг-аут таким вот витиеватым образом.

Отрывок из «Другие голоса, другие комнаты», 1948 год

«Редклиф поглядел на мальчика поверх стакана, и мальчик ему не очень понравился. У шофера были свои представления о том, как должен выглядеть настоящий мальчишка, а этот в них как-то не укладывался. Уж больно он был хорошенький, хрупкий и белокожий, уж больно правильны были черты его нервного лица, а глаза, большие и карие, смотрели по-девичьи нежно. В коротких каштановых волосах выделялись чисто золотые пряди. Усталое, умоляющее выражение застыло на его худом лице, и плечи сутулились не по-детски. На нем были мятые белые льняные штаны, синяя рубашка с расстегнутым воротом и сильно поношенные коричневые туфли».

Вот именно таким я и представляю Трумена Капоте.

В 1948-м году фотография на суперобложке этой книги вызвала больше пересудов, чем сам роман, благодаря чему Капоте стремительно вырос из подающих надежды писателей в публичную фигуру кинозвездного масштаба. На фотографии ему двадцать четыре, но внешне он похож на тринадцатилетнего Джоуэла Нокса — главного героя «Других голосов» — изнеженного, манерного, податливого, умеющего поладить с любым взрослым. Впрочем, вполне в оппортунистических целях.

Фото Гарольд Холм, Капоте 23 года

Los Angeles Times написала, что молодой писатель выглядит так, будто «мечтательно созерцает некое злодейство, совершаемое против традиционной морали».

Книга вышла с посвящением Ньютону Арвину, о нем чуть ниже. Это история о том, как чувствительный подросток ищет отца, а находит себя.

Критики заговорили о первой книге «самого известного не публиковавшегося писателя Америки». Роман называли «гомосексуальным Гекельберри Финном» и «декадентской фантазией». Автора сравнивали с Фолкнером, с Оскаром Уайльдом, с Эдгаром По, а живой классик Сомерсет Моэм назвал Капоте надеждой американской литературы.

Роман Капоте сегодня называют одной из первых книг о гомосексуальности в американской литературе. При том что подается это автором на полутонах, крайне деликатно и без выпячиваний. А уж если не навешивать ярлыки и не уведомлять публику о скрытом подтексте, скорее, читатель определит тему так: роман о взрослении и расставании с детством.

«Другие голоса, другие комнаты», как всякий первый для писателя роман, — текст очень личный. Но традиционного романа воспитания не получилось: Капоте с его образом жизни не мог обойтись без пары пинков в сторону конвенциональной морали.

Капоте исследует квир-идентичность каждого персонажа. Тут и осознание гомосексуальности, расовые проблемы и гендерные стандарты, гротескная сексуальность, экстравагантная бисексуальность и девочка tomboy.

Писателю удалось заворожить публику удивительной вязью слов, сквозь которую едва просматривается второй план. Элегичный размеренный тон, чередование природных зарисовок со статикой действия. Игру символов дополнил и визуальный ряд: суперобложку первого издания романа украсил скандальный снимок фотографа и друга Капоте Гарольда Хальмы. На фото писатель лежит на софе, небрежно опустив руку на ширинку, а его вызывающий взгляд обращен в объектив — слишком откровенно для пуританской Америки тех лет.

— Кстати, Энди Уорхолу (американский художник поп-арт искусства) тогда было двадцать лет, он жил в Питтсбурге. Увидев эту фотографию, он буквально сошел с ума. Атаковал Капоте письмами, приезжал в Нью-Йорк и стоял у его дома весь день, ожидая, когда тот выйдет. В конце концов, они подружились. И, кажется, стали любовниками. Первая выставка Уорхола (так называемый период pre_Pop) прошла в Hugo Gallery в Нью-Йорке в июне/июле 1952-го года. Это были «Пятнадцать рисунков, основанных на рассказах Трумена Капоте».

— У Трумена был роман с литературоведом Ньютоном Арвином, он был невероятно образован и охотно делился знаниями с младшим другом. «Ньютон был моим Гарвардом», — говорил потом Капоте. Любовник, учитель, редактор, покровитель. Он был старше Капоте на двадцать пять лет, а выглядел еще старше. Молодого писателя он называл ангелом.

***

«Мальчик с обложки», этот вечный ребенок начал писать с самого детства, в двенадцать лет уже выиграл значимый конкурс. Он рассылал свои короткие рассказы в журналы и газеты. Но его детство было совсем не простым.

О своем детстве Трумен Капоте вспоминал с неизменной горечью: «У меня было очень тяжелое детство... Полное отсутствие любви».

Фото Карл Ван Вехтен, 1948

Отсутствие материнских чувств мать компенсировала шмотками. Из-за этого его дразнили — называли девочкой. Он и в самом деле хотел стать девочкой. В позднем рассказе «Ослепление» мальчик крадет бабушкино ожерелье и отдает его гадалке, чтобы та превратила его в девочку.

Мать же страдала из-за гомосексуальных наклонностей подростка. Она водила сына к психиатрам, отправила «на исправление» в военное училище, там смеялись над его манерностью, и все же он потом вернулся в колледж.

Она пила, и ее алкогольная агрессия часто обрушивалась на сына. Надпись на стене дома «Капоте — педик» приводила ее в бешенство. «Хуже нее в моей жизни никого не было», — скажет Капоте после.

В восемнадцать лет Трумен Капоте выглядел как двенадцатилетний мальчик: невысокий (160 см), необычно красивый. Женщины его всячески опекали. Он в свою очередь утешал их, давал советы. Такая модель отношений будет работать и в будущем. Но сам он говорил: «Я мог бы иметь любую женщину в мире, от Гарбо до Дитрих. Женщины всегда любили меня, и я любил привлекательных и красивых женщин, но как друзей, не любовниц. Не могу понять, почему кто-то хочет лечь в постель с женщиной. Это скучно, скучно, скучно!»

В списке бестселлеров The New York Times «Другие голоса...» продержались девять недель.

Говорили, что в Америке знают в лицо только двух писателей — Трумена и Хемингуэя.

***

Следующая известная его работа — это «Завтрак у Тиффани» (Breakfast at Tiffany's, «повесть и три рассказа», 1958)

Трумен Капоте, Одри Хэпберн и Мел Феррер во время работы над фильмом. 

Кстати, экранизация не нравилась автору, он писал «блевать хочется от этого фильма».

Это отличный пример того, как Капоте умел упаковывать острые социальные темы в многослойную обертку. Пока разворачиваешь, наслаждаешься игрой фольги на свету и красотой декоративных лент, а потом открываешь жестокую правду о мире и людях.

Остановимся лишь на небольшой предыстории. 

Эта анекдотическая история произошла в Нью-Йорке в 1943-м году. Известный импресарио Линкольн Кирстейн имел обыкновение посещать злачные места Манхэттена, ему нравились морские пехотинцы. После одной особенно пылкой ночи Линкольн решил купить любовнику что-нибудь в знак благодарности. По воскресеньям все магазины Нью-Йорка закрыты, и лучшее, что мог предложить Кирстейн, — совместный завтрак.

«Куда бы ты хотел пойти? — спросил он и быстро добавил: — Выбери самое модное, самое дорогое место в городе». Морпех оказался парнем из глубинки, краем уха он слышал лишь об одном шикарном месте в Нью-Йорке. «Давай позавтракаем у Тиффани?» — предложил он, не догадываясь, что «Тиффани» на самом деле — знаменитый ювелирный магазин на Пятой авеню.

Писатель Дональд Уиндем, близко знавший Кирстейна, слышал эту историю много раз. Он вспомнил о ней во время работы над сборником рассказов, посвященных вопросам физической близости между военными и гражданскими во время Второй мировой. Лучшего заглавия для книги было не найти — но работа шла туго, и сборник никак не складывался. Когда его более успешный коллега попросил уступить название, Уиндем охотно согласился. Друга звали Трумен Капоте.

***

Трумен хотел развиваться, направив свое творчество в совершенно новый жанр. Телевидение наступало, а жанр коротких рассказов, печатавшихся в газетах и журналах, постепенно угасал.

Один из литературных приемов, придуманный Труменом — non-fiction novel (личное мнение автора в документалистике). «Мне кажется, что журналистика и искусство репортажа должны отступить перед лицом нового жанра, "невымышленного романа", как я его называю, — писал Капоте. — То, что я предлагаю, это повествовательная форма с использованием всех приемов художественной литературы, но основанная на фактах. И в идеале автор не должен появляться на его страницах». По сути, это жанр реконструкции, где читателям изначально раскрывают имена преступников и детали преступления, но фокус внимания постоянно меняется, идут точки зрения от разных персонажей, что погружает в обстоятельства и делает сюжет еще более достоверным для зрителя.

Такая журналистика в литературе помогает, например, когда невозможно проникнуть в душу героя, насколько там все чудовищно.

«Хладнокровное убийство» — роман автора в стиле нон-фикшн. У него существует несколько экранизаций.

«Дурная слава» (Infamous), 2006. В ролях Тоби Джонс и Дэниел Крейг. Фильм рассказывает историю создания книги, которая принесла известность писателю Трумену Капоте, — «Хладнокровное убийство». Там есть эпизод, где герои, исполняющие роль писателя и преступника, целуются взасос — это больше похоже на вымысел.

Второй фильм (2005),  оскароносный «Капоте», который был высоко оценен главным биографом писателя и не содержит этой линии, скорее, более правдоподобен. Хотя решать нам.

В 1959-м году Трумен читает в газете заметку о жестоком убийстве семьи в Канзасе, по горячим следам личности преступников не были установлены и отсутствовали следы ограбления. Вскоре в Лас-Вегасе задержали Перри Смита и Дика Хикока. Писателя осенило и, собрав вещи, он вылетает на место. Там он самолично расспрашивает всех сопричастных, дает взятку в десять тысяч долларов за разрешение на интервью с преступниками. Его уже тогда обвиняли в предвзятости и связи с Перри, это злило, и Капоте сидел на водке и успокоительных.

Перри справа. Снизу Капоте в доме Клаттеров, Канзас, город Холкомб, где произошло преступление.

Правда, с Перри Капоте действительно подружился. Возможно, Капоте привлекало то, что Перри был, скажем так, более сложной натурой — одиноким мечтателем, писал стихи, рисовал, читал словарь Вебстера и Фрейда .

На роман было потрачено шесть лет, преступников казнили, но сделать что-то для них Капоте не мог, да и не хотел.

Журнал с «Хладнокровным убийством» буквально вырывали из рук, а критики писали восторженные рецензии. Роман принес писателю шесть миллионов долларов и звание живого классика. В четыре главы уместилось более шести лет напряженной работы. Каждая фраза романа насыщена информацией. Это невероятное эстетическое совершенство. 

***

«Больше слез пролито из-за услышанных молитв, нежели из-за тех, что остались без ответа»

Это эпиграф к одному из рассказов писателя.

Капоте называл себя фриком с амбициями: «Я всегда знал, что хочу быть писателем и что хочу быть богатым и знаменитым». Так и произошло.

Всю жизнь вращающийся в кругу сильных мира сего, писатель оказался в опале за свои roman á clef (дословно «роман с ключом»), где раскрывал «секреты Полишинеля». Друзья и знакомые не могли ему простить предательство, так как за вымышленными именами легко угадывались реальные прототипы.

«Ну кто не знал, что Коул Портер любит мальчиков, а президент CBS Уильям Пейли — тот еще бабник? Что отец президента Джона Кеннеди изнасиловал подругу своей дочери, а популярный телеведущий Джонни Карсон — развратник и алкоголик?»

Писатель впадал то в агрессию — «Им кажется, что я живу согласно их ценностям. Я никогда так не жил», — то в тоску. Все не складывалось. Самым популярным вопросом на лекциях в университетах, куда он поехал, был: «А правда ли, что вы гомосексуалист?»

«Студия 54», кокс, алкоголь и разгульная жизнь в свободных барах. Он понимал, что это плохо, но уже не хотел жить по-другому.

Капоте умер в 1984-м году, в Лос-Анджелесе, в возрасте пятидесяти девяти лет, преследуемый галлюцинациями.  В последние месяцы жизни его постоянными спутниками были алкоголь и наркотики, и как следствие — фобии. Он остался наедине со своими демонами и бутылкой водки.

***

Сейчас весь мир знает Трумена как американского писателя, журналиста, драматурга, актера театра и кино. Его рассказы, романы, пьесы и документальные произведения признаны литературной классикой. Он создатель жанра non-fiction novel (личное мнение автора в документалистике) и roman á clef (дословно «роман с ключом»).

Документалистика о писателе: в 2017-м году с успехом прошла премьера четырехсерийного расследования «Семья Клаттеров: Хладнокровно убитые» (Cold Blooded: The Clutter Family Murders), а спустя два года Эбс Берноу представил на фестивале документального кино Beat Film Festival 2020 картину «Говорит Трумен Капоте» (The Capote Tapes) 

______________________

Для меня Трумен Капоте — это гений слова, человек-ребенок, он как будто бы смотрит на этот огромный мир своими распахнутыми глазами, понимает его, любит, видит все его оттенки и гармоничную природу, но никак не может найти в нем себя. Это как смотреть на этот самый мир сквозь запотевшее окно, пальцами проделывать себе окошечки, мир сужается до этого отверстия, но ты все равно восторгаешься им, даже если ты не там, ты тут и один.

Мои рекомендации к прочтению:

«Музыка для хамелеонов», «Хладнокровное убийство», «Самодельные гробики», «Ястреб без головы», «Дерево в ночи», «Мохаве», «Мириэм», «Воспоминания об одном рождестве», «Другие голоса, другие комнаты».

______________________

Я предлагаю вам начать знакомство с писателем именно с этого произведения. Если будет желание, можно обсудить. Например, через неделю. Сделаем отдельную главу в проекте или на моей личной странице.

«Голоса травы (Луговая арфа)» — лирическая повесть, 1951 год, в переводе Суламифи Митиной. 

— Я где-то читал, что жизнь человека, его прошлое и будущее — это спираль: каждый виток уже заключает в себе следующий и направляет его. Может, и так. Но моя собственная жизнь представляется мне в виде нескольких замкнутых кругов, и они вовсе не переходят друг в друга с той же свободой, что витки спирали. Переход из одного круга в другой для меня всегда — резкий скачок, а не плавное скольжение. И меня расслабляет бездействие перед скачком — ожидание той минуты, когда я буду точно знать, куда прыгнуть.

— Раньше я по кусочкам открывал себя другим людям — случайным попутчикам, исчезавшим в людском потоке на сходнях, выходившим на следующей станции из вагона. Может быть, если их всех собрать, и получился бы тот самый единственный на свете, только он был бы о десяти лицах и расхаживал сразу по сотне улиц.

______________________

Конечно, рассказать все в одной статье невозможно, столько не менее важного осталось «за кадром». Но, я надеюсь, что если вы не знакомы с творчеством этого писателя, то я сумел вас заинтересовать.

В продолжение темы хочу предложить ознакомиться с выдержками из переведенного мной интервью Трумена Капоте для журнала The Paris Review. Там рассматривается именно писательский аспект с точки зрения техники автора.

Буду рад комментариям.

Спасибо!

С уважением, ваш drimtime

Источники:

Livejournal, Esquire, Bookmate, The Paris Review, Википедия

При оформлении статьи использованы работы таких известных фотографов, как Ирвинг Пенн (1948 фото со стулом, 1965 фото с очками), Ричард Аведон (1955 фото ню).

Анри Картье Брессон, 1947 — фото в превью, Трумену 23 года

Продолжение: Интервью для Пати Хилл, Капоте 33 года, 1957