Город пожирал огонь.
Крики, стоны и плач людей смешался с треском древесины и запахом горелой резины. Чёрный столб дыма заменил на и без того темном небе тучи. Ни звёзд, ни луны не видно. А земля пропитана кровью младенцев, жён и матёрей, детей и стариков. Хаос восседал на троне.
Кто-то спешил потушить огонь, другие же, охваченные горем и паникой, оглядываясь за спину, бежали прочь, кто куда: и в лес, и в поля. Тех, кто пытался дать отпор, сразу убивали. Выходило даже так, что среди убитых были и простые смертные. Но никого этакий факт не беспокоил. Сейчас каждый сам за себя.
— Матушка! - вопит одна юная дева, заглядывая в горящий дом, где не было проходу: огонь уничтожил все, а дым доделывает его работу.
Девушка, глотая слезы то ли от безысходности, то ли от дыхания дыма, рассматривает тени в огне, но внезапно кто-то грубо хватает её за волосы и тащит на улицу. Со звонким криком падает девушка на землю, проглотив щепотку песка. Её тело в ужасных ожогах, нарывах и ссадинах. Эта ночь поистине адская.
— Вставай, нечистая! Отродье сатаны! - пинает её ногой взрослый мужчина, и девушка выпускает стон.
Охотник небрежно переворачивает девушку на спину и плюёт в лицо.
— Вставай! И тогда, возможно, я убью тебя быстро.
Юная ведьма, кашляя кровью, изгибается на земле и уже почти ничего не видит. Её избивали камнями, палками и ногами. Она больше не в силах терпеть эти муки и унижения, а угрозы проклятого охотника - пустяки. Девушка его не страшится.
— Ну, ведьма, тогда умри лёжа, как подобает дворняге! - охотник с ненавистью посмотрел ей в лицо и замахнулся отравленным клинком, как внезапно позади него, сквозь этот оглушительный шум, раздался властный холодный голос.
— Отойди, Джон. Я сама с ней разберусь.
Мужчина немедля развернулся и опустил глаза, потому как этой охотнице запрещено было глядеть в лицо.
Джон кивнул ей, открыв путь к измождённой ведьме, чей дух почти испустился. Кто-то пробегает мимо девушки и наступает ей на раскрытую ладонь, но она не кричит от боли. Боли как таковой ведьма не чувствовала. Только лёгкость и печаль. Какая жалость, она не попрощалась с мамой...
Охотница подошла к сбитой с ног девушке и села перед ней на корточки, грубыми движениями руки рассматривая её изувеченную физиономию. И пусть вокруг творится хаос, для охотницы это дело не новое. Каждый день случается подобное, а плачь детей и вопли матерей привычное эхо в её голове. Эти звуки преследуют её и днём, и ночью; словом, от призраков не убежишь.
— Ходить можешь? - спросила охотница, закончив осматривать ведьму.
Та, кое-как раскрыв рот, произнесла:
— Могу?
Неизвестная закатила глаза и провела кончиком языка по полости щёк. Она не любит тех, кто туго соображает.
— Если не хочешь, чтобы тебя раздавили, как крысу, дай мне руку и вставай. Пока никто не видит, - с опаской оглянулась по сторонам она, оставаясь бесстрастной.
— Но почему ты мне помогаешь? Ты должна убить меня. Ты - охотник.
Девушка с властным голосом выпрямляется и подымается на ноги, спрятав запазуху лук и стрелы.
— Никто не вправе диктовать мне, чего я должна делать, а чего нет. Я сама вольна выбирать. И ты, кстати, ведьма, тоже.
Девушка, много раз моргая, чтобы избавиться от тумана в глазах, пялится на статную охотницу и изумляется.
Она достаточно молода, но так рассуждает и воспевает о правах. Это странное явление. Девушкам не положено и думать о подобном, это дурной тон. Охотница протягивает ведьме руку, и та, соскребав оставшиеся силы, протягивает ей свою. Ладони сомкнулись.

* * *
Огня больше не было, остался только дым, запах трупного и горелого мяса. Ветер разносил по воздуху звенящее эхо криков. Северная часть города, слегка отдаленная от основной части Салли Хилл, превратилась в настоящее кладбище с призраками. Дым все ещё наполнял собой небосвод, но блеклая луна умудрялась просачиваться сквозь чёрную завесу, желая поглядеть на плоды трудов охотников. И они постарались на славу. Кому-то повезло сбежать, но кто-то... навсегда остался в Салли Хилл.
Меж тем, под церквою, где беспокойно горят факела, лежит на стоге сена покалеченная девушка. От стен и бетонного пола отдаёт холодом, пахнет крысиным помётом и видна липкая паутина. Огонь лампы дернулся и зашипел. Кажется, здесь нет никаких охотников...
Девушка, хмурясь от боли в позвоночнике, аккуратно поворачивается на правый бок и замирает, когда её опухшие глаза замечают неподалёку несколько фигур. Это и её мать, младший братец, тетка и её дочурки. А где же... где тетушка Элиза? Где Август и Константин? А Фицджеральд?.. Шестеренки в голове начали работу, и кошмарная мысль прошлась по углам черепной коробки ведьмы, отчего она круто привстала и вскрикнула. Голова её резко заколола, словно расколотый орех.
— Очнулась! Лестер, подай сестре воды, поухаживай за ней, - наставила сына женщина, с тревогой глядя на свою дочь.
Мальчик поступил так, как ему велела мать. Утолив жажду, девушка не могла избавиться от тоски на душе. Эту жажду ей уже не утолить. Глаза её наполнились слезами, а сердце подверглось боли.
Ах, неужели, Фицджеральд погиб? Нет, она этого не выносит! Что же теперь делать?
— Благодарю за помощь. Вы спасли мою семью, - начала разговор самая пожилая ведьма, — ваше имя идёт впереди вас. Но я и подумать не могла, что слухи правдивы...
Жестом охотница остановила речь старушки, нахмурив тонкие брови.
— Стоило бы отрезать им языки, но даже это не заставит их молчать. Я не хочу, чтобы кто-то знал об этом, иначе меня казнят, а смерть - это... Ад.
— Позвольте спросить, почему вы помогаете тем, кого, по сути, должны призирать? - Кассандра смягчила взгляд, стараясь понять охотницу и её мотивы.
Пауза затянулась. Вопрос повис в воздухе и гулко отдавался в ушах. Охотница словно пробует его на вкус.
— Отвечу так... Мою природу пытались подчинить, но она до сих осталась дикой и неукротимой. Я никогда не хотела убивать, хоть мне и постоянно твердили: «Монстры должны умирать».
Ничего из слов молодой охотницы для Кассандры не было понятно, потому она лишь кротко кивнула и отвела взгляд на застывшую дочь с кружкой воды в обеих руках.
Сегодня большинству из них удалось спастись, но не всегда удача будет улыбаться им, однажды придётся бежать. Это настораживало пожилую ведьму, она опасалась будущего.
— Как я могу поблагодарить тебя за твою помощь? - снова прерывала тишину она, переходя на «ты».
Охотница только и ждала этого вопроса. Она давно знала, чего хочет, и глаза её заблестели.
— Ты дашь мне все, что я попрошу?
— Если это не рушит равновесие и не связано с темной магией - да.
Охотница хмыкнула и оглядела тёмный подвал своими опасными глазами, где когда-то давно держали салемских ведьм, которых позже казнили. История Салли Хилл такая же темная, как и Салема. Два города-близнеца.
— Помоги мне спасти вас. Помоги мне создать лекарство, - стальным голосом выпалила девушка, тем самым огорошив всех присутствующих.
Ничего не ответив охотнице, ведьма твёрдо кивнула головой и одним движением руки потушила свечку в масленой лампе, отчего повисла тьма.
А тем временем снаружи начало рассветать. Первые лучи солнца осветили кровавую землю, затем сгоревшие дотла дома и наконец стены церкви Святой Елены, под которой охотница и ведьма заключили союз. Лес наполнился птичьим пением, а в центре Салли Хилл бьют колокола - люди узнали о случившимся этой ночью, но никто не знал истину. Охотники ещё обязательно сюда вернутся...