Я сидела в библиотеке и дописывала проект по астрономии. Рядом со мной Ник, Ханна Блэк и Лили Агнесс.

— Групповые работы это так скучно-о, — последняя листала инстаграм и записывала множество историй. — С вами Лилия. Я пишу большую работу по моему самому любимому предмету! Проголосуйте в опросе, как вы думаете что это за урок? Даю подсказку, — Агнесс перевела камеру на свой значок, блестящий на синем вязаном свитере, где была изображена планета. — Чмоки. Результаты выложу через несколько минут!

— Замолчи уже, — взвыла Ханна, затыкая уши. — Невыносимо слушать твой писклявый голос, пытаясь сосредоточиться на траектории движения Марса.

— Бла-бла-бла, — передразнила одногруппницу девушка, раскидывая по столу мельтешащие заколки. — Мне надоела эта брошь, поэтому пора сменить её на новую. Тем более подписчики уже увидели это барахло. Хм, Сандерсик, как тебе эта? Помоему очень красивая в сочетании с моими потрясающими голубыми глазами.

На моем лице заходили желваки. Ещё несколько дней назад я питала к Лили положительные чувства, но стоило познакомиться с ней ближе... Меркантильная и до жути бесячая.

— Ради всего святого замолчи, Агнесс. Мы не будем делать твою часть, не надейся даже. Пусть тебе в этом помогут “подписчики”. — изобразила в воздухе кавычки и скривила лицо.

Ехидная улыбка всех троих довела блондинку до точки кипения.

— Завидно, да? Ну вот и завидуйте! — хмыкнув, Лилия положила все свои вещи обратно в сиреневую сумочку и, взмахнув локонами, вальяжно отправилась к выходу.

Ханна облегчённо выдохнула. Ник усмехнулся, поглаживая меня по колену. Я улыбнулась, вводя очередной запрос, клацкая по потёртым клавишам. В библиотеке наконец наступила безмятежная тишина.

***

Щёки начало приятно колоть, а ладони заледенели, напряжённо обхватывая железку. Я стояла на балконе, укутавшись в тонкий плед, и рассматривая серебристый диск на фоне тёмного полотна.

— Завораживает, — прошептал Ник, обхватывая мои руки. — И давно ты тут стоишь?

— Минут десять. Только досмотрела сериал. Стало та-ак грустно. — я прижалась к парню, вдыхая мандариновый аромат его футболки. — Ты чертовски сексуален в таком виде. Превратись в вампира и укуси меня при лунном свете, как Деймон Сальваторе.

Сандерс рассмеялся. Любимые ямочки заиграли на его щёках.
Ещё полчаса мы стояли молча, целовали друг друга и грелись. Я не хотела нарушать этот беззаботный момент своими мыслями и лишний раз тревожить Ника. Это было бы неразумно. Ступни начало жечь от холода. Брюнет поправил плед, туже замотав вокруг моего тела, взял меня на руки и пошёл в комнату.

— Ты немного промахнулся, — я кивнула на спящего Арчи. — Я не против переночевать с тобой, но давай лучше наоборот. Не хочу, чтобы Арч расстроился, застав нас вместе. Он ведь очень скучает по Мейси и калечить его и так разбитое сердце нехорошо.

Голубоглазый кивнул и, аккуратно прикрыв дверь, зашёл в соседнюю комнату. Энди сладко сопела, обнимая огромного плюшевого медведя, которого ей подарил Эван на первом совместном выезде в город. Тогда они крупно поскандалили перед выходом, но в итоге пришли к компромиссу. Не без нашей помощи, конечно. Мы легли на кровать Джесс, прижавшись друг к другу, и через пару минут Ник уснул. Сквозь полумрак пробивался лунный свет, словно указывающий на её кровать. Я глубоко вздохнула и, отвернувшись к стене, прикрыла глаза.

«Ты скоро будешь с нами, Мей. По другому и быть не может.»

***

— Вот ваш завтрак на сегодня, а ещё план, который вы безусловно не составили бы без моей помощи. И так... — Пабло демонстративно откашлялся, привлекая внимание к своей персоне, и начал речь. — Мне удалось узнать что именно поставляют в школу по ночам. Да и пришли результаты экспертизы из лаборатории, куда я отправил ту самую таблетку, которая попалась Эшли. “Эксирдоцитон” запретили в более двадцати штатах Америки и ещё тридцати двух странах в тысяча восемьсот пятьдесят шестом году. Людям с серьёзными психическими расстройствами назначали пить по одной таблетке в три дня. У этого препапата было больше тридцати побочных эффектов, но в аптеках популярность не угасала. Первые симптомы передозировки начали замечать у маленькой одиннадцатилетней девочки Долорес, которая попала в больницу с отравлением. Пена изо рта, галлюцинации, рвота, транс и почти полный отказ от еды. Врачи не поставили точного диагноза, поэтому в скором времени выписали. Спустя три месяца состояние Долорес начало ухудшаться: она терялась в пространстве, появилось частичное нарушение памяти, мерещились существа с вытянутыми конечностями, которые выгибались в разные стороны, и сидели в тёмных углах комнаты, покачиваясь и не отводя пустых глазниц. Родители были в полном недоумении, как и вся больница Хейдвигстон. После попыток принять психотропные вещества, которые могли стабилизировать самочувствие, врачи начали проводить опыты. В тысяча восемьсот семьдесят четвёртом году девочка скончалась. В причине смерти написали прочерк. Дело так и осталось не закрытым.

Я отложила тарелку с недоеденной овсянкой и сглотнула появившийся ком в горле.

— Какой кошмар, — одними губами произнесла Энди. — Если мы не начнём действовать сейчас же, то вся школа вымрет. Медицина у них там, конечно, мда.

— Поэтому сегодня мы и начинаем. Эшли и Ник будут искать весь материал о школе в период примерно семнадцатого-девятнадцатого веков. Энди и Бэверли, моя помощница, будут искать информацию о вашей директрисе и её подружке Селине. Я попытаюсь наведаться к мистеру Пампли, а Арчи может установить какие-нибудь микрофоны у чёрного входа. А ещё...

Какой-то шум из коридора отвлек всех нас. Я напряглась и, поймав взгляд Ника, кивнула в сторону двери типа “Что смотришь? Иди разберись.” Сандерс неохотно встал и, отложив гамбургер, осторожно вышел. Тишина. Затем какие-то крики и гулкий удар.

— Твою мать. — выругнулся Пабло и, достав из кобуры пистолет, выбежал из комнаты, следом за ним все остальные.