От лица Германа. 

Выхожу из леса, довольно потирая ладони. Мия ушла вперед, я отпустил ее, наслаждаясь прекраснейшими мгновениями. Никогда бы не подумал, что зло может вознаграждаться освобождающей легкостью. Она даже не идет, а отчаянно ползет. Ее ноги с трудом передвигаются, а каждый шаг отдается мученической гримасой боли. Великолепной боли. Теперь она не может иметь ни единой доли сомнения, ни единой доли жалости.

Утром, когда настала пора выезжать из лагеря, она сидела в самой стороне, у своей палатки, отчаянно теребя кожу своих ног. А я глядел на нее со стороны, наслаждаясь этим зрелищем. Одна. Совершенно, одна. Никому не нужная. Она сидит на земле, чуть бы не плачет, потому что ноги ее отказываются двигаться. Это и не удивительно. Сколько я продержал ее в ледяной воде? Минут тридцать? Или даже час? Быть может, два... Не важно, потому что ноги ее сводит судорогой, ей срочно нужна помощь, но никто не в силах ее оказать.

Визжала. Пыталась удрать. А потом почти что смирилась, не пытаясь даже бороться, молча все терпела. Это наскучило, и я отпустил ее. 

К ней кто-то подходит, пытается в чем-то разобраться. Какой-то малолетний тощий парнишка. Надо же ― она тут же прячет посиневшие ноги, натянуто улыбаясь. Не хочет показывать слабость? Или собственную глупость? Никто не просил ее тащиться за мной, никто не просил лезть в глубины моей души. Она сама себя наказала.

Парень тот помогает ей встать, они спорят, но слова не долетают до меня. Он оставляет ее, куда-то уходит. Мия теряет равновесие, тут же падая на колени со сдавленным криком. Я слышу его, он вбирается в мою голову, вызывая волну удовольствия. Девушка неожиданно оборачивается ко мне. "Зачем ты это делаешь? В чем моя вина?"

Я с отвращением отвернулся.

Спустя время тот парень приводит учителей, указывая на нее. Мии неловко, она вновь спорит, но учителя качают головами. Неужели они заметили ее состояние? Даже если и так, она не скажет им ничего насчет меня. Либо побоится, либо повременит с этим. 

Сливаясь в толпе собирающихся одноклассников, я неуловимо подхожу ближе к ним, чтобы подслушать споры. 

― Ее срочно нужно доставить в больницу! Обморожение ― дело нешуточное! 

― Со мной все в порядке! Правда! ― Отчаянно выкрикивает Мия, не желая привлекать к себе слишком много внимания. Но толпа собирается возле нее. 

― Мы будем собираться еще час... За это время ей может стать куда хуже. Срочно нужно доставить в город, в больницу. ― Переговорили между собой учителя. Я с азартом стал наблюдать за развитием этой истории.

Стеша протиснулась мимо меня, подбежав к Мии, чего та, разумеется, не ожидала. 

― Как ты? Какое обморожение? Как тебя вообще угораздило?! ― Вскрикнула она, чем вывела меня из себя. Она не должна была заботить о ней! Стоило видеть лицо Мии в этот момент. Она облегченно вздохнула, улыбнулась, крепко обняв Стешу. О нет! Пусть даже и не смеет думать, что у нее есть близкие люди. Пора была прекращать эту семейную идиллию. 

― Я могу выехать прямо сейчас. В моей машине есть свободные места, ― вставляю я. 

― Нет! ― Вскрикивает Мия, пытаясь встать на ноги. Но какой в этом толк? Она все равно падает. Видимо, я переборщил, о чем все равно не жалею.

Стеша стала быстро ее уговаривать, но Мия была непреклонна. Она глядела на меня как испуганный зверек, которого загоняют в угол. 

― Не спорь! Тебе нужно срочно в тепло, а в автобусах холодно. Машина отлично подойдет. Нам с Германом будет вовсе не трудно тебя отвести. ― Продолжила натиск Стеша. Порой она была жутко упорна, могла добиться любой цели. И Мию, в конце концов, уговорили.

О! Как же нехотя она шла к моей машине, упираясь на плечо тощего мальчишки. 

― Может быть, тебе помочь? ― Специально издевался я, чтобы она почувствовала себя еще хуже. Мия промолчала, паренек хмыкнул, со скептицизмом изучая меня. 

― Ваня тоже поедет с нами. ― Вставила Мия, цепляясь за плечо паренька так, будто бы ей угрожает опасность, а паренек ― последняя надежда на спасение. 

Уже не в первый раз я замечаю в ней этот командный тон, передавшийся от отца.  

― Как скажешь, ― издевательски промурлыкал я, открывая ей переднюю дверь. Она испуганно покачала головой. 

― Я не сяду туда. ― Прошептала она, не сводя с меня глаз. 

― Брось! Там же куда теплее, чем сзади. Тебе будет намного лучше. ― Вставил паренек. Я невольно поблагодарил его. 

Она подчинилась и в этот раз. Как только Стеша оказалась в салоне, я выезжаю из этой местности. Мия сжалась у самой двери, желая увеличить между нами расстояние. Может быть, стоит помучить ее, увеличив скорость? Или создать видимость аварии, чтобы она понервничала? Они проведут в моей компании несколько "замечательных" часов, за которые я должен исполнить психологический террор. 

Мы не успеваем проехать и километра, как Стеша назойливо просит включить музыку или же радио, чтобы не сойти с ума от молчания. Но мне нравится эта звенящая тишина, однако Мия слишком расслаблена. 

Включаю музыку, которая бешенным рёвом наполняет весь салон.

Хардкор. Бас гитары. Бой барабанов. 

Мия точно не уснет, точно не расслабиться. В первую секунду он вздрогнула, взглянула на дисплей, на котором высвечивались названия песен, а после просто закрыла глаза. Невозможно было понять: нравится ей это или нет. Стеша же тут же попросила переключить на попсу. Ее просьбу я с хмурым лицом проигнорировал. 

Специально увеличиваю громкость, терроризирую ее более жесткими и бесшабашными песнями, но девушка только смотрит вперед. Ее руки прикрыты пледом, но я понимаю, что она держится за свои колени. 

Замедленное время... Она вдруг распахивает глаза, резко дергается ко мне, цепляясь руками за руль, который тут же поворачивает в свою сторону. Машина дергается вправо, я  с трудом успеваю нажать на тормоз. Свист шин, мы оказывается на обочине...

― Какого черта ты творишь?! ― Ору я во весь голос, готовый прямо сейчас прикончить ее, несмотря ни на что. 

Сидевшие на задних сидениях, Стеша и паренек, так же удивленно говорили что-то, но я не слышал. Мои руки тут же тянутся к ее горлу, чтобы сдавить его. А она? Только смотрит на меня своими невинными широко распахнутыми глазами и лепечет:

― Там был... был зверек. Ты не успел бы, ты отвлекался... ― Мои пальцы практически коснулись ее шеи, как вдруг он судорожно выдохнула. ― Ты бы убил животное. 

Что-то было в этом выдохе. Что-то между пощечиной и милейшим образом котенка. Руки мои коснулись руля, я отвернулся и тяжело задышал.  

― Ты сама нас чуть бы не угробила из-за тупого зверя! ― Вскрикнула Стеша. Надо же, как быстро ее показательная забота испарилась перед страхом смерти. ― Просто замечательно, безответственная ты идиотка!!

Мия обернулась, тут же заметила эту перемену в сестре, ее плечи осунулись. Ладонь тут же нащупала дверь машины, из которой девушка буквально вывалилась. Я с интересом поглядел на нее. Что-то происходило внутри нее.  Злобный упрек сестры выбил то ли почву из под ног, то ли остановил стук сердца. Вся бледная, она сделала несколько шагов вперед, подальше от нас. 

Колени ее с трудом выпрямлялись, плед спал на землю. Практически раздетая, она зашагала, не оборачиваясь в нашу сторону.  

― Стеша, я, конечно, тоже испугался, но... это было слишком. ― Заметил паренек. 

Та только надула в ответ губы. Парнишка покачал головой, захотел выйти из машины, но я тут же заблокировал двери. А если оставить Мию здесь, прямо на дороге? Интересно, выживет ли она, сможет ли выбраться? Это могла быть прекрасная игра с ее разумом. 

― Эм-м, будь добр, Еремеев, открой двери. Разве вы оба не заметила: она не в себе. 

Я глядел на него через зеркало и все никак не мог понять: какого черта он так стремится помочь ей? Неужели безнадежно влюблен? От этой мысли я улыбнулся. Противно было даже думать о том, что в такую дрянь, как она, могут влюбиться. 

― По-моему, она просто драматизирует. ― Равнодушно пожал я плечами. За это время Мия успела отойти на метром шестьдесят, не больше. Интересно, как она собралась добраться до города, если ехать еще километров тридцать, а то и больше? О, будет весело поиздеваться над ее беспомощностью.

― Это не похоже на драму. ― Раздраженно фыркает парнишка, сильнее дернув дверь. 

― Если ты хоть что-то поломаешь, то я сверну тебе шею. ― Угрожающе произнес я, заставив парнишку замереть на месте с суженными то ли от омерзения, то ли сомнения глазами. 

― Прекрасно! ― Он вскинул руками. ― Тогда открой дверь, я пойду вместе с ней. 

― Не говорите глупостей! Она успокоится, и мы спокойно поедем домой! Ничего не случилось. ― И зачем Стеша произнесла последнюю фразу? Хотела убедить в этом саму себя или меня? 

Я завел машину, медленно подъехал к Мии, опустив окно, из которого стал ехидно улыбаться. 

― Смотрю, ты быстро передвигаешься. Такими темпами ты точно дойдешь к завтрашнему дню. 

Она даже не взглянула на меня. Я поглядывал на пустую дорогу, больше наблюдал за ней. И как она так быстро побледнела, что все краски сошли с ее лица. Меньше, чем в секунду, я успел пожалеть ее, однако это чувство быстро скрылось. 

Девушка только покачала головой, мученически глядя вперед. 

― Так, хватит! Выпусти меня из машины! ― Подал голос парнишка, вновь дергая дверь. 

― Нет! ― И только тогда Мия обратила на все это внимание. ― Ты поедешь с ним. Я обещала Ларе, что ты доберешься до дома в целости и сохранности. 

― То есть, с Германом ты ехать отказываешься? ― Вступает в этот глупый спор Стеша.

"Я лучше сразу умру", ― читалось в ее глазах. Внутри себя я искренне хохотал от восторга. Но когда Мия поспешно отвернулась вновь, пытаясь шагом уйти дальше, я несколько возмутился. Неужели она ждет, что я стану ее уговаривать? Или же с силой затащу в машину, волнуясь за ее здоровье. Да никогда!

― Мия, ты не можешь заставить меня поехать с ними! ― Но когда я стал нажимать на педаль газа, создавая ощущение того, что вот-вот рвану, парень видимо осознал всю ситуацию. ― Выпусти меня сейчас же! ― О нет, я насолю Мии до такой степени, что добираться она будет точно одна. ― Мия! Наш школьный автобус скоро проедет... ― Вовсе нет, я специально выбрал другую дорогу. Школьного автобуса она не дождется. 

"Тогда умирай", ― подумал я, тут же рванув по автотрассе. 

Уже через минуту Мия осталась вдали, парень стал открыто возмущаться и вырываться из машины, а Стеша просто отвернулась, не желая не задумываться ни о чем. Все мои действия казались ей правильными.

― Там холодно. 

Я раздраженно игнорирую голос парнишки. 

― Она замерзнет. ― Продолжает он нагнетающим голосом. 

С силой сжимаю руль. 

― У нее и без того обморожение ног. 

Если он не заткнется... Если он не перестанет... 

― Сотни извращенцев разъезжают по дорогам. А если ее тронут? А если полезут насиловать ее?..

"То я буду чертовски счастлив такому исходу!" ― мысленно кричу. 

― Ге-ера, ― протянуло смазливо Стеша. Я оскалился. Ненавижу, когда она так меня называет. Слишком искусственно и противно. ― Я кушать хочу. Может тут есть поблизости дорожное кафе? 

Лучше бы ты о сестре подумала. 

А если не буду счастлив такому исходу? Что если ее действительно обнаружат после мертвой на трассе? Конечно же, от этого будет радостно, но я не увижу ее предсмертных мук, а значит не получу должного. Слишком легко для нее.

Парнишка глядел на меня, пытаясь что-то прочитать по выражению глаз. Он что, чертов психолог или экстрасенс? 

Не знаю сколько мы проехали, но вскоре показалась заправка, на которую я круто завернул, не погасив двигатель. 

― Оба вышли отсюда. ― Они опешили. ― Стеша, там и поешь. А ты с ней за компанию! Свалили! Оба!

Стеша, уже прекрасно знавшая, что в порыве ярости лучше мне не сопротивляться, тут же вылезла из салона.

― Ты за ней поедешь? 

― Если ты свалишь отсюда, то да! 

Он глядел на меня дольше минуты. 

― Кажется, я понимаю, что у тебя на уме... Только тронь ее ― мы убьем тебя сами. 

Я расхохотался. Но на самом деле мне не было смешно. 

― С ее плюшевым Богданчиком? О, представляю! Какая будет комедия! Однако ты сначала, по крайней мере, дорасти до меня. 

Он сжал свои губы. 

― Не удивительно, что тебя все ненавидят. ― Прошептал он едко.

― Проваливай!!

Дверь захлопнулась. Я, разъяренный этой чертовой поездкой, тут же выехал обратно, выжимая из скорости максимум. Картинки смазываются, я вижу смутно дорогу, глаза застилает пелена ненависти. Какого он решил, что имеет права даже слово мне вякнуть? Жалкая собачонка, воспитанная духом Мии. Тошнит! Тошнит от них всех! 

С криком нажимаю на тормоз, когда вижу ее у обочины. Она вытягивала руку в надежде на то, что кто-то ее подвезет. Не рассчитав все верно, я торможу несколько далеко от нее. Тут же делаю крутой разворот, достигая ее в мгновение. 

В шоке. Удивлении. В жгучем страхе, так как я приехал один. 

― Сядь. ― Скомандовал я, даже не надеясь на то, что она подчинится. 

Слишком упрямая и глупая девчонка. 

― Я доберусь сама. 

Что ж. Ярость бурлила во мне, я был абсолютно неадекватен. 

Выйдя из машины, я встал рядом с ней, приняв точно такую же, голосующую, позу. Она отшатнулась, остановилась в шаге от меня. 

― Что ты творишь?

― Разве не видно? Пытаюсь поймать попутку. ― Я смолк, показательно вглядываясь в горизонт. ― Ну, ничего. Мы же упертые. Подождем... 

Мия отошла еще на два шага. 

― Продолжаешь свои издевки надо мной? 

Пожимаю плечами.

― Быть может. Но я же достоин этого, разве не так? Меня же все ненавидят. Вот и пытаюсь соответствовать образу. ― Выпалил я гневно, о чем тут же пожалел. Это были первые искренние эмоции и слова за долгие годы игры. 

― Образу? ― Переспросила она. 

Я не стал ничего отвечать. 

― Скажи: ты встречаешь со Стешей, чтобы вывести меня из себя? 

Видимо, она понадеялась на то, что меня понесло в сторону правды. Хотя, если я отвечу ей честно, она все равно ничего не сможет изменить. Перед правдой не поспоришь. И эта правда принесет ей еще больше мучений.

― Да. ― Спокойно отвечаю я, краем глаза замечая то, как она с трудом сдерживается, чтобы не закричать. 

― Как же ты ужасен, ― шепчет она, отходя подальше. Я медленно разворачиваюсь к ней. 

― Ужасным меня сотворила именно ты. 

― Глупости! ― Вскрикнула она, понимая, что я наступаю на нее. ― Я ничего тебе не сделала!

Схватываю ее за запястья, прижимая к себе. 

― Уверена? ― Прошептал я ей прямо в лицо. ― Быть может тебе стоит порыться в собственной памяти? 

― Память вещь опасная... ― Только и ответила она, пытаясь вырвать руку. ― Омут. Он может убить.

― Я смотрю: ты в этом хорошо разбираешься. ― Сам отталкиваю ее. Она мне так противна. Прекрасно знает все свои омерзительные стороны, но упорно выставляет себя наивной дурочкой. Наказать бы ее. Но руки сейчас не поднимаются. ― Но не я ли хуже омута?

Молчит. Не отвечает. Но глядит как на атомную бомбу. 

― Где Стеша и Ваня?

― А, значит так зовут ту истеричку, ― закатил я глаза. ― Думаю, они прямо сейчас набивают свои животы в придорожном кафе, даже не вспоминая о твоем существовании. 

Она сжала губы в тонкую полосочку, тяжело задышала. 

― Ублюдок. ― Вырвалось из ее уст, и прежде чем она успела что-либо подумать, я отрывисто толкаю ее в сторону машины, о бампер которой она с глухим стуком и стоном ударилась. "И помни: ни капли жалости", ― вспомнились такие старые, но жгучие слова. 

Ну же! Давай! Плачь! Если ты заплачем ― я больше не притронусь к тебе. Просто затолкаю в машину и отвезу обратно в город. Плачь!

Не плачет. Только враждебно сверлит меня взглядом, полным гнева и презрения. О, милая. Это я должен презирать тебя. Но стоит и похвалить: актриса из тебя хорошая. 

Девушка потирает ушибленный лоб. Она ждет, что я снова нападу на нее, но я тут же сажусь в машину. 

― Немедленно садись. Иначе я к чертям тебя перееду! 

***

После того как я отвез всех в город, выкинул возле подъезда Харитоновой, тут же рванул к Толику на квартиру. Мне срочно нужно было выпустить пар, а в этом деле он был мастером. Мог за пять минут собрать целую вечеринку, настроить музыку и найти алкоголь. 

― Оба! Какие люди! Как поездочка? ― Вечно шутовским тоном встречает он меня. 

Но пить не хотелось. Как и видеть людей. Красивые женские тела ― это, конечно, здорово и расслабляюще, но все равно не то...

― Чем займемся? 

― Как насчет попортить репутацию "идеальной ученицы"?

***

Да-да, я все еще тут. Но это не повод для вас думать:"А, ну ок, она просто попсиховала и все." Если я почувствую, что роста книги не будет, то просто отправлю ее в черновики. Не шантаж, не подумайте. Я просто берегу свое время и силы. 

Спасибо тем, кто пожелал удачи на экзаменах! Люблю вас безумно! Не подведу!