Экипаж, присланный за нами родителями, был тесным, пусть раньше я этого не замечала. Но, находясь в нем, слишком трудно оказалось не касаться Джина, не видеть его, не чувствовать. И после сегодняшних слов его присутствие и близость ощущались особенно остро.
Дорога, занимавшая меньше часа, показалась вечностью. Я смотрела в окно, будто видела столицу впервые, а не прожила в ней всю свою жизнь. Джин тоже по большей части смотрел в окно, но для него это было вполне оправданно. К тому же он то и дело бросал на меня пристальные взгляды, которых я старалась не замечать.
Между нами всё становилось еще сложнее.
Дворец выглядел хрустальным, хотя я точно знала, что он построен из светлого камня, но всё равно залюбовалась наложенным эффектом. По всем граням бегали разноцветные блики, многократно отражаясь и преломляясь, поэтому светилось всё вокруг.

Джин, наблюдая это чудо, буквально прилип к окну. Но вылезти из экипажа первым и подать мне руку не забыл. Он шел вперед и зачарованно разглядывал прилегающий парк, стараясь не сильно крутить головой и не выдавать свой восторг. Но было заметно, что Джину понравилось. В отличие от остальной части города, дворец буквально утопал в зелени даже зимой. Некоторые накрытые магическими куполами деревья сейчас цвели!

Ради этого определенно стоило поехать на бал.

Мы зашли под руку во дворец, и я тут же отыскала столпившихся кучкой наших. Обычно шумные и активные студенты тихонько стояли в стороне, видимо, сраженные общим великолепием и немного давящей, надо признать, атмосферой.

- Идем? - спросила я замершего Джина, потянув его к однокурсникам.

Он развернулся ко мне и кивнул, быстро возвращая на лицо улыбку. Но что то в нем неуловимо переменилось.

Шагая к друзьям, я всмотрелась в толпу нарядно разодетых людей, и в открывшемся на мгновение другом конце зала взгляд выхватил эльфов. Как я и обещала Юна, их делегация почтила своим присутствием наш праздник.

Но будь я проклята, если один их них - не отец Джина! И чувствовало мое сердце, что такая встреча не сулит нам ничего хорошего.
Настроение сразу испортилось, причем не только у меня. Я заметила, как напряженно держится Джин, пусть и старается этого не показывать. Остальные, сами немало переживающие - все же почти для всех это был первый визит во дворец - не замечали нашего с Джином беспокойства.

Юна, как это у неё случалось в минуты волнения, тараторила без умолку. Остальные девушки то и дело поправляли прически и нервно теребили сумочки. Парни держали руки в карманах и тихо переговаривались.

- Надеюсь, здесь хорошо кормят, - несло мою подругу. - У меня с утра маковой росинки во рту не было. Целый день крутилась с платьем и всем остальным!
На Юне было великолепное платье насыщенно синего цвета из тяжелого бархата. И ей как блондинке невероятно шло.

- Ты сюда что, есть приехала? - усмехнулся Хёнджин. - Бери пример с меня: я и позавтракать в столовой успел, и пообедать, даже с добавкой, потому что ни одной девушки с нашего курса не было. Не пропадать же продуктам.
- Да ты ешь как не в себя! - упрекнула его Юна. - И всё равно при этом худой и мелкий.
- Потому что активный, - подмигнул он.

Уён стоял чуть в стороне с незнакомой русоволосой девушкой и с грустью наблюдал за их шуточной перепалкой. Мне его стало немного жаль, в том, что Уён хороший парень, я совершенно не сомневалась. Невеста Уёна при этом честно старалась его как-то разговорить или растормошить, но он почти не обращал на нее внимания.
Так что мне стало жаль ещё и девушку, вполне миловидную, может, и весьма неплохую. И всё же большинство взглядов Уёна предназначалось не ей.
Я тоже заметила на себе чей то взгляд, такой явный и направленный, он будто обжег.
Банчан в тёмном костюме стоял в окружении других студентов пятого курса, но смотрел прямо на меня. И это напрягало. Я придвинулась ближе к Джину, начавшему обсуждать с Хёнджином что то из их факультатива по артефакторике, и тут затрубили первые фанфары, предвещающие скорое появление королевской четы.

Гости потянулись в торжественно украшенный зал, по которому развесили флаги всех сражавшихся государств, в том числе и эльфийский, со стилизованным изображением Великого древа.

Гобелены, в этот день укрывавшие стены, были посвящены сражениям с пришельцами. В них четко прослеживалась хронология. Если рассматривать их внимательно, то картины будто оживали. Казалось, еще немного, и две армии схлестнутся в поединке.
Вот пятнадцать лет назад начали открываться порталы, вернее, сначала - мощные магические аномалии, и наши маги поспешили начать изучение их природы. Пусть многие, в ком жажда знаний не смогла заглушить голос разума, сразу твердили, что это не к добру, но люди слишком охочи до всего нового. Снарядили экспедиции, отправили магов, охрану, конечно, тоже не забыли, ведь заинтересованность проявили и военные ведомства.

Когда порталы открылись и началась экспансия, именно те исследователи и их сопровождение стали первыми жертвами. Папа говорил, что нехватка магов ученых сказывается до сих пор...
Потом люди проигрывали и отступали. И эльфы проигрывали, только им в лесах и отступать было особо некуда - пришельцы оставляли за собой выжженную пустошь. Думаю, именно это и сподвигло наших ушастых соседей на заключение союза.

Объединились все человеческие государства, примкнул к ним и эльфийский лес. Огромным трудом и ценой бесчисленных потерь удалось не просто победить вторгшихся существ, но и закрыть порталы. Всю эту историю сейчас можно прочесть на стенах дворца, я же слышала ее из первых уст. Папа часто рассказывал, как все происходило, правда, исключительно сухие факты. Все свои мысли и переживания он упорно держал в себе.

Мы выстроились вдоль красной дорожки, выложенной из мозаичной плитки, и склонили головы, когда на нее ступил король Джевон Пятый с семьей. Краем глаза я заметила, что эльфийские посланники стоят ближе всего к трону. Ну что ж, было и так ясно, что отец Джина далеко не из простых.

После короткой речи короля бал, наконец, открыли. И первый танец мы танцевали с Джином. Пожалуй, мы оказались единственной межрасовой парой, других я не заметила. Эльфы чинно стояли вдоль стеночки и, как и в новогоднюю ночь, принимать участие в наших развлечениях не спешили.

Пока делали круг по залу, я заметила своих родителей. Мама наблюдала за нами с улыбкой, папа же просто пристально следил, как мы кружимся в танце, но, кажется, без неприязни или неодобрения.
Оставив Джина с однокурсниками, я пробралась через многолюдный зал к родителям. Стоило бы, конечно, захватить мужа с собой, но сначала хотелось перекинуться с мамой и особенно с папой парой слов без него.

- Су, - мама легонько обняла меня и поцеловала в щеку. - Ты великолепно выглядишь, доченька! Я тобой очень горжусь.
- Спасибо, - я несколько смутилась от такой похвалы. - И тебе привет, папа, - я чмокнула отца в щеку. - Если что, я ещё обижаюсь на тебя за то, что ты споил моего мужа.

Этот момент не стоило оставлять без внимания.

- Ой, да было бы кого спаивать, - отмахнулся папа, поморщившись. - Пить совсем не умеет, две пешки съел - и готов.
- А ты и рад! Зачем вообще ты его напоил? Как же слова про вредные привычки? - попеняла ему я.
- Так должен же я узнать, как этот длинноухий относится к моей дочери! - возмущенно зашептал отец. - Так сказать, вывести его чистую воду.
- Это тем более нечестно.
- Нечестно было бы, если бы я ему сыворотку правды дал, - веско заметил папа. - Или артефакт какой того же действия подсунул. А так все вполне честно. И, заметь, добровольно.
- И что, вывел его на чистую воду? - даже интересно стало, что такого пытался выведать мой отец.
- Вывел, - нехотя признал папа. - Вот, расторг твою помолвку с Бланом. Довольна?
- Правда?! - выкрикнула я. На нас покосились со всех сторон.
- Да тише ты, - шикнул папа. - Правда, конечно. Эльф - так эльф. Он вроде парень нормальный. Был бы еще человеком...
- Ну извини!
- Извинения приняты, - усмехнулся папа. - Удачи. Вон его родня, кстати. Не желаешь познакомить родителей, чтобы честь по чести?
- Где? - я огляделась, и точно! Джин подошел к отцу, возле которого стояла женщина, подозреваю, что его мама. Высокая, тоненькая, как и все эльфийки, в струящемся серебристом платье с очень сложной высокой прической.
- Знаешь, пожалуй, не в этот раз.

Я едва не передернулась, вспомнив собственное знакомство с эльфийским свекром. Представляю, как этот высокомерный тип поведет себя, попробуй я представить ему своих родителей.
Ну уж нет! Даже будь наш брак самым настоящим и серьезным, я бы так все равно не поступила.
Оставив родителей, я по краю зала направилась к друзьям, решив, что здороваться и высказывать почтение родителям Джина не обязана. А мой эльф отлично знает место сбора и сам меня найдет. Впрочем, уверена, он найдет меня в любом случае. Ведь это Джин...

- Потанцуем? - прямо передо мной из за колонны вынырнул Чан, да так, что я теперь при всем желании не могла его обойти. Хорошо, успела остановиться и не влетела прямо в него.
- Извини, пока не танцую, - я шагнула назад, жалея, что бальное платье и туфли совершенно лишают меня возможности для маневра.
- Ты же всегда любила танцы, - Чан схватил меня за руку и потащил в круг. Кричать и упираться в такой ситуации - последнее дело. Я и без того заметила заинтересованные взгляды ближайших к нам людей.

Я огляделась, но Джина, как и его отца, в зале видно не было, наверное, они куда то вышли. Возможно, это и хорошо.

Хотелось надеяться, что раз мы в королевском дворце, то Банчану Блану хватит ума не выходить за рамки приличий. А один танец с ним я как нибудь переживу.
Но уже по тому, как низко легла его рука мне на поясницу, а кончики пальцев так и вовсе оказались там, где не следует, а сам Чан стоял ко мне почти вплотную, я поняла: надежды мало.

***

Джин заметил родителей сразу. Или правильнее будет сказать: почувствовал? И понял, что, несмотря на почти два месяца, которые они не виделись, радости от предстоящей встречи он не испытывает.
Отец никогда в жизни бы не согласился посетить праздник победы над пришельцами в столице человеческого государства, тем самым отдавая дань уважения людям. Единственное, из-за чего Марк Варнао мог приехать, - это использовать бал как повод для встречи с сыном. И вряд ли им при этом двигали отеческие чувства.
Так что Джин заранее настраивался на непростой разговор. Ему и самому имелось что сказать родителям, как минимум то, что в Леса он возвращаться не собирается.
И, пожалуй, поговорить следовало уже сейчас, чтобы родители, в особенности отец, начали потихоньку свыкаться с этой мыслью. В том, что её не примут сразу, Джин не сомневался.

И когда Су отошла к своим родителям, Джин отправился к эльфийской делегации. Он в любом случае не мог проигнорировать сородичей, поприветствовать их и засвидетельствовать им свое почтение стоило в первую очередь, пока это не сочли пренебрежением, а то и открытым оскорблением. По-хорошему стоило подойти в самом начале, но тут он мог сослаться, что не знал о визите эльфов. Однако после появления в зале короля их сложно было не заметить.

Джин чувствовал каждый сделанный шаг, будто преодолевал сопротивле ие толщи воды. Он и помыслить не мог, что с такой неохотой будет встречать других эльфов. Или всё дело исключительно в отце, который тяжелым, давящим взглядом наблюдал за приближением сына?

Джин остановился в двух шагах перед родителями и почтительно склонил го лову.

- Мой мальчик, - мать сама подошла к нему, положила руки на плечи и поцеловала.
- Рад тебя видеть, сын.

Отец всегда был скуп на эмоции, точно так же он мог сказать о хорошей погоде, к примеру. А возможно, и радей был куда больше.

- И я счастлив видеть вас в добром здравии, как и остальных достопочтенных представителей Лесов, - Джин как младший поклонился и двум другим эльфам.

Ему ответили церемонными вежливыми приветствиями.

- Я бы хотел поговорить с тобой, сын. Наедине, - с нажимом произнес отец.

Джин покорно кивнул и направился вслед за отцом, понимая, что разговор всё равно неизбежен. Лучше пусть он состоится не при посторонних. Они миновали двойные распашные двери в парк, и небольшой коридор вывел их в застекленное помещение, зимний сад или оранжерею. В огромных кадках стояли настоящие деревья, где-то журчал фонтан, птицы порхали с ветки на ветку.

- Люди всегда стараются имитировать природу и подражать ее красоте, но получается лишь жалкая подделка, - с пренебрежением заметил отец, разглядывая одно из деревьев.

Джин точно не был согласен с ним в этом. Он достаточно долго пробыл в мире людей и многое увидел, да и оранжерея была красива. А дворцовый парк так и вовсе великолепен. Но точно знал, что переубедить отца не сумеет.

- Я вижу, - продолжал отец, - что тебе весело живется среди людей. Ты приходишь на бал в качестве спутника человеческой женщины, легко общаешься с другими людьми.
- Все так, - подтвердил Джин. - Я пришел со своей женой и нашими друзьями.

Он сначала хотел сказать “ее друзьями”, но в последний момент передумал. Он уже давно начал относиться ко многим ребятам, как к своим друзьям. Они проводили много времени вместе, у них имелись общие интересы, с ними было хорошо и приятно общаться - что еще нужно для дружбы?
Отец всматривался в него долго, прежде чем что то сказать. И Джин смотрел в ответ, не собираясь опускать взгляд.
Если подумать, он никогда не был идеальным сыном, даже в детстве, когда поначалу рос медленнее и был слабее других детей-погодков, так что не стоило и начинать.

- Ты изменился, - заметил Марк. - И не в лучшую сторону. Боюсь предположить, что станет с тобой через год, когда придет время возвращаться.
- Об этом и я хотел поговорить с тобой, отец, - Джин по-прежнему не опускал взгляд, пусть это давалось с болышим усилием. Привычка, выработанная годами послушания, так и норовила взять верх. - Я не планирую возвращаться.

Марк смотрел на него пару мгновений, а потом рассмеялся. Такой веселый смех отца Джин слышал, кажется, впервые.

- Вижу, живя среди людей, ты научился шутить, - резко успокоившись, проговорил эльф. - Это неплохо. Надеюсь, в будущем твом шутки станут более уместны и тонки.
- Это не шутка, - Джин чувствовал, как над ним прямо в оранжерее сгущаются тучи, свет словно стал чуть менее ярким и более рассеянным, а тени насыщеннее и глубже. - Я не вернусь, отец.
- Ты не посмеешь, - всё веселье сползло с лица Марка Варнао, как растопленный воск, в голосе прорезались шпипящие нотки. - Я не допущу, чтобы мой сын жил среди людей! И если ты всерьез думаешь о подобном бесчестии, то знай - я отрекусь от тебя и закрою все тропы в Леса.
- Я приму любое твое решение, отец, - Джин был готов к подобному повороту, чего-то такого он, в общем-то, и ожидал. - Но хочу заметить, что закрыть путь в Леса для эльфа невозможно.
- Для меня возможно все, - отец шагнул к нему, и Джина буквально окатило волной ярости. - Ты переходишь все мыслимые и немыслимые границы, сын. Сначала ты возжелал стать хранителем Древа, и в тот момент тебе не стали перечить. Теперь ты вцепился в человеческую девку! Легко же ты меняешь свои устремления!
- Ты говоришь о моей жене, выбирай выражения, - напомнил Джин, сразу, как это всегда случалось, когда дело касалось Джису, теряя контроль над эмоциями. - И разве не ты сильнее всех не одобрял выбранный мною путь хранителя? Не ты ли постоянно требовал свернуть с него?
- Я никогда не предлагал тебе уйти к людям! Жениться на человеческой женщине! Опозорить свой род!
- Если наш род так легко опозорить, всего лишь женившись на человеческой женщине, значит, в нем осталось немного чести.

Джин сам едва не содрогнулся от сказанного. Но именно сейчас, в этот конкретный миг, смолчать не мог.
Замах отца он скорее предугадал, чем увидел, и успел уклониться. В голове только промелькнуло, что их с отцом противоречия вышли на новый уровень.

И Джин уже был готов отразить следункаций удар, возможно, даже магический, но отец внезапно остановился, оглядел его и рассмеялся. Искренне и зло.

- Знаешь, что во всем этом самое забавное? - он со снисходительной улыбкой посмотрел на сына и наклонился, понижая голос, почти шепча. - Что ты все равно вернешься, вот увидишь. Ты плохо знаешь людей, если всерьез на что-то рассчитываешь. И когда ты придешь обратно домой... мы побеседуем с тобой еще раз. И обсудим все, что ты сегодня наговорил.

На этом отец круто развернулся и ушел, быстро затерявшись среди деревьев. Что примечательно, бальный зал находился в другой стороне, именно туда вернулся Джин, направившийся прямиком к своим товарищам.

Он невольно улыбнулся, поймав себя на мысли, что действительно считает людей, с которыми теперь учился и общался, намного более “своими”, чем всех знакомых эльфов вместе взятых.

- Джин, мне тут такая идея в голову пришла! - сходу подскочил к нему Хёнджин. - Главное, чтобы Су одобрила!
- А где она? - Джин оглядел студентов, не находя своей жены.
- Так разве она не с тобой? - удивился парень. - Она же точно танцевала с кем то, думал, вы вместе.

Безотчетная тревога тут же кольнула в груди. Джин обвел взглядом зал, не находя Су. Среди такого количества людей несложно затеряться, к тому же она вполне могла куда то отойти. И все же.

- Кто нибудь точно видел, с кем она танцевала? - спросил он у людей.
- Вы про свою спутницу в голубом платье? - несмело спросила девушка, пришедшая с Уёном и явно очень стеснявшияся обращаться к незнакомым.
- Да, - подтвердил Джин.
- С каким-то парнем из тех, - она кивком указала на стоявших поодаль пятикурсников академии. - Такой крупный, как Уён, не меньше, темноволосый, с волевым подбородком.

Под столь расплывчатое описание могли подойти многие, но Джин был уверен, что знал точно, о ком идет речь. Ведь дважды они сталкивались с обладателем волевого подбородка весьма близко.

И от осознания этого ему стало не по себе.

- Вы не видели, куда они ушли? - как можно спокойнее спросил он у девушки.
- Куда-то туда, - спутница Уёна махнула в сторону оранжереи, откуда он сам только что вернулся. Разминулись?

Перед внутренним взором пронеслись двери, которые вели на выход. Дворцовый парк огромен, в нем легко затеряться...
Джин услышал, как его окликнули, но не собирался ни останавливаться, ни хотя бы оборачиваться и терять драгоценные секунды. И на потревоженных и задетых вопреки всем стараниям и врожденной ловкости людей ему тоже было плевать. Вот кто-то отпрянул с дороги, официант с бокалами, чудом, а скорее, магией удержавший поднос.

Джин вылетел через двойные двери к длинной каменной лестнице. Она заканчивалась где-то в темноте, в которой ступени терялись, словно в мутной воде. В парке кое-где светили огни, не разгоняя черноту ранней зимней ночи, а больше подчеркивая ее - снега в парке не было.
Эльф уверенно сбежал с каменных ступенек и положил руки на землю, не боясь испачкаться. Он больше десяти лет посвятил пути хранителя, и эти годы точно прошли не напрасно.