– Ну вот в кого, в кого я такая криворукая... и кривоногая? – ворчала Талия, спускаясь по стенке тарелки с супом за упавшим в неё леденцом.

Мимо неё, едва различимые в бульоне, скатами проплывали нарезанные тонкими кружками грибы. Под ногами золотились склизкие чешуйки обжаренного лука. Оступившись, Талия попыталась ухватиться за шарик картошки, но он развалился под рукой, и алайка поехала вниз, баламутя коричневатую гущу.

Наконец уклон кончился, и впереди заалела вожделенная конфета. Растаявшая карамель окружала её дрожащим ореолом. Талия поднялась и осторожно (она не выпускала когтей, боясь попортить расписной фарфор) зашагала к пропаже. Леденец, овальный, выпуклый по краю, был огромен. Талия могла бы спать на нём клубком, как Энаор на пуфе Чарионы.

– Так-так, кого это к нам занесло? – спросил ан Камианку леденец, засияв, точно в дне тарелки включили лампочку. – Не маловат роток съесть меня?

Талия озадаченно ощупала челюсти, губы, скулы. По спине её прошёл холодок: роток действительно был маловат. Как она могла уронить леденец в эту тарелку, если сама плавала в ней, как в озере?

В озере.

В коварном, дурманящем озере Долины Снов.

Талия зажмурилась и мысленно издала громкий, раскатистый рык. Когда она открыла глаза, наваждение рассеялось. Бульон превратился в немного мутную бирюзовую воду; луковые россыпи – в груды панцирей умерших водяных жуков; морковная стружка – в оранжевых креветок. А толстые вздыбившиеся макаронины, попадавшиеся ей временами на пути, стали ножками растущих из ила грибов. Очертания их шляпок едва угадывались через водяную толщу.

Единственным, что почти не изменилось, был «леденец» – здешний хозяин, харнианец по прозвищу Водяной. Талия вспомнила, что пришла сюда именно к нему, но никак не могла сообразить зачем.

– Ты правда такой... округлый? Или я всё ещё грежу? – выдавила она, заставив себя прекратить озираться.

– Правда. Харнианцы тоже умеют сворачиваться уютными клубками, знаешь ли, – сказал Водяной.

В его речи не слышалось ни харнианского шкворчащего пришепётывания и сухого потрескивания, ни долинничьего растягивания слов. Но это было далеко не самым странным...

– Внутри твоего тела нет души. Откуда ты разговариваешь со мной? – сама удивившись своей бесцеремонности, подозрительно спросила Талия.

– Издалека, – хихикнул харнианец. – Будь ты лет на двадцать духовнее, ты бы догадалась, откуда именно.

– Ты хотел сказать «старше»? – едва заметно поморщилась ан Камианка, предвкушая увлекательную беседу в лучших традициях Долины.

– Ты принесла спички? – вместо ответа спросил Водяной.

Талия похлопала себя по карманам. В одном из них действительно обнаружился стеклянный коробок с длинными красноголовыми спичками.

– Да, да, зажги, зажги! – возбуждённо запузырился харнианец.

Алайка послушно чиркнула спичкой по шершавой боковине и глупо улыбнулась вспыхнувшему рыжему огоньку.

– И что мне делать с ней дальше?

– Любоваться, – совершенно серьёзно ответил Водяной. – Разве это не чудо – подводное пламя?

– Чудо, конечно. И ведь никакой магии... Так, стоп. Я сюда не умиляться пришла! – наконец полностью очнувшись, воскликнула Талия. – Я пришла просить тебя о помощи, о древний сын Огня. В Лэннэс кто-то похищает порталы-медузы. Все в панике, подозревают друг друга, вот-вот передерутся. Так что нужно как можно скорее отыскать истинного виновника этой напасти.

– А что же могучий Хозяин? Почему он не обрушит свой пламенный гнев на нарушителей спокойствия благословенной Лэннэс? – издевательски протянул Водяной, не выказав ни тени удивления.

– Мы не знаем. С ним ведь никак не связаться, не поговорить. Мы видели его на месте исчезновения одной из медуз, было не похоже, что он знает, что делать дальше.

– И чего же вы хотите от меня, ничтожного куска промокшего угля?

– Чтобы ты сказал нам, куда спрятали пропавших медуз. Ты ведь можешь чуять сквозь ларшу, верно?

– Я могу. Вернее, мог несколько тысячелетий тому назад. Но, даже если бы я и согласился покинуть мою уютную... суповую тарелку и отправиться с тобой, не думаю, что из этого вышел бы толк.

– Почему?

– Потому что твои противники явно не идиоты. Они сумели отыскать способ похищать медуз, обезопасили себя от Хозяина, водят за нос сильнейших магов Лэннэс. И ты думаешь, они будут так глупы, что сгонят похищенных медуз к себе во внутренний дворик?

– Даже самые сильные и умные порой ошибаются, – возразила Талия. – Сколько было случаев, когда выдающиеся существа теряли голову от успехов и проигрывали, забыв подстраховаться в мелочах. Так что это я была бы полной идиоткой, если бы не попыталась использовать этот шанс! Поедем со мной! Если ты и так управляешь этим телом дистанционно, то риск будет...

– Сколько огня, сколько преданности! – перебил её харнианец. – Я знал, что вы, алаи, глубоко привязываетесь к местам, где живёте, но слышать такие пламенные речи о жуткой, беззаконной Бездне... Ты выбрала экстравагантное местечко, чтобы прижиться, дочь прекрасной Аэллы!

– Дело не в том, что я там прижилась. Лэннэс – интригующая, притягательная, но для меня она скорее необычная тренировочная площадка. Дело в том, что она... место уникальное и по-своему гармоничное. Она – истинный дом для множества существ, которые никогда не стали бы своими на поверхности, – попробовала сформулировать Талия и почему-то очень смутилась. – Если с Бездной что-то случится, куда они пойдут?

– Такие выживут везде, – хмыкнул Водяной.

– Выживут, – кивнула ан Камианка. – Но жить, жить полноценно, полнокровно не смогут. Я уж не говорю о том, каково будет их новым соседям.

– Радеешь об общем благе?

– А почему бы и не порадеть? – дёрнула ухом Талия. – Без Бездны Бесконечный обеднеет.

– Слишком много «б», – заявил харнианец.

– Это не смешно. Если не хочешь помочь, так и скажи. Я просто подумала, что раз медузы – ваше создание, тебе будет небезразлична их судьба. Как, возможно, и судьба безднианцев.

Водяной долго молчал, по-паучьи потирая длинные суставчатые ноги (каким-то чудом Талия умудрилась не заметить, когда он их отрастил).

– Нет. Я не поеду с тобой, – сказал наконец харнианец. – Не потому что не хочу. А потому, что это только ухудшит дело.

– Так ты знаешь о том, что происходит в Лэннэс? – подалась вперёд Талия.

– В некотором роде... Я ведь теперь долинник, а долинники видят особенные сны.

– Может, поделишься со мной каким-нибудь?

– О! Обязательно. Лет через двадцать.

– Почему – через двадцать?

– Боюсь, до того спать с тобой будет совершенно неинтересно.

Талия мысленно перебрала позвонки в своём хвосте и, подавив раздражение, сказала:

– Тебе не обязательно делиться со мной своим сном. Ты можешь просто пересказать мне его.

– Нет, – повторил харнианец. – Но я могу подсказать тебе, где найти помощников.

– Это тоже было бы совсем неплохо, – смирилась Талия. – И где же мне их найти?

– Они – повсюду, – глубокомысленно заявил Водяной, подняв разом все ноги и выписав каждой из них свою странную фигуру. – Они повсюду в Лэннэс. Они греются, они греют, они питаются, они питают, они опутывают, но могут помочь тебе выпутаться и распутать, если сочтут это нужным.