Под мостом было безлюдно и лишь шум проезжающих мимо по дороге машин нарушал тишину такого странного вечера. Удивительно, но даже в темноте Петра отчетливо видела рядом стоящую бутылку текилы и два полупустых контейнера с суши. Мужчина молча налил в маленькие пластиковые рюмочки мерзкую текилу и протянул Петре. Она без возражений взяла ее в руки. У нее даже мыслей не возникло отказаться и нарушить эту идиллию.

Что это за встреча под мостом? Будто они — глупые подростки, распивающие нелегально купленный алкоголь тайком от родителей и полиции. Петра тихо посмеялась от этой забавной мысли и залпом выпила содержимое рюмки, начиная следом кривиться. Она закусила роллом с лососем и блаженно прикрыла глаза.

— Ты чего смеялась? — спросил он, тоже опрокинув в себя обжигающую горло и пищевод жидкость.

— Подумала, что мы выглядим странно. Мы же не подростки, чтобы распивать тайком ото всех под мостом алкогольные напитки.

— Мы можем пить на лавочке, что тебе мешает? Так лучше?

— Наверное мешает то, что под мостом атмосфера куда привлекательнее, — ответила Петра и улыбнулась.

Алкоголь уже успел ударить ей в голову, ведь это была не первая рюмка. Петра сидела на куртке мужчины прямо на асфальте. Впереди был величественный Дунай, а позади вечерняя Вена. Что могло быть романтичнее? Наверное, ничего.

Если бы Петра не осознавала, что делала в тот момент. Какой была ужасной... мерзкой. Но ей было на удивление спокойно с ним, будто ничего не происходило. Она ощущала его знакомый аромат, он привычно поправлял свои каштановые волосы, на коже рук красовались татуировки и лишь мысль о прикосновении делала нереальным нахождение рядом с ним.

— В этой атмосфере привлекательная только ты, — сказал решительно мужчина и Петра ощутила нежное прикосновение к своей руке.

Мурашки покрыли ее кожу, внутри все перевернулось и внизу живота залетали бабочки. Он убрал руку и, наколов на деревянную палочку один ролл, поднес его ко рту девушки. Петра уставилась на это, забыв, как дышать.

«Открой рот и подыграй. Его должно это привлечь», — прозвучало в голове Петры.

И она открыла рот, съедая злосчастный ролл. Петра смотрела на мужчину, не моргая, прожигала взглядом, ожидая шага от него. Ей так было спокойнее. Не она делала выбор. Он его сделал.

— Ты так любишь суши... — сказал он, будто эта фраза имела какой-то смысл сейчас.

Петра прожевала и снова отвела взгляд на бутылку.

— Налей еще.

Может, тогда она вовсе забудет, что ей еще возвращаться домой. Мужчина без лишних слов начал наливать текилу, а Петра следила за его осторожными движениями. Он любил носить кольца, а девушка мечтала рассмотреть их вблизи. Он надевал рубашки в клетку и черные футболки. Он любил ненароком коснуться волос Петры. Будто случайно.

А на самом деле они ему нравились. Русые, длинные, вьющиеся от влаги, густые. Он прямо сейчас мечтал их осторожно убрать с лица, потому что они нагло на него падали и закрывали вид на острые скулы девушки. Еще немного и он обязательно уберет их.

— Уже поздно, — сказала Петра.

— Тебе нужно домой? У тебя установлен какой-то лимит?

— Нет у меня никаких лимитов, я не подросток. И некому меня контролировать.

Рюмка, оказавшаяся в руке Петры, обожгла ее ладонь. Зачем она пила это? Она не могла ответить, а лишь тянула руку ко рту и выпивала залпом, чуть не задыхаясь. Он смотрел на это.

— Значит, ты можешь сидеть со мной всю ночь?

Петра стиснула зубы. Она даже не хотела думать о том, сколько сообщений уже пришло на ее телефон. И сколько пропущенных панических звонков.

— Могу, но смысл? Мы будем так же пить и дальше?

— Если захочешь — мы прикончим эту бутылку. Только скажи.

Вторая волна бабочек накрыла Петру и она отбросила рукой волосы назад.

— Ты сделаешь все, что я захочу? — спросила Петра.

Он приблизился и Петра невольно сжала руками его куртку, лежащую под ней.

— Хоть прыгну в Дунай, если попросишь.

Ему в голову ударили градусы и Петра. Ее образ — черные джинсы, белая рубашка, черный топ и кожаная курточка. Такая себе немного рокерская, еще и с темно красной помадой на губах, которая действовала на него, как красная тряпка на быка.

— Ну нет, слишком холодно и бессмысленно, — сказала с трудом Петра, ощущая, как ее голос дрогнул. — А вот на брудершафт я бы с тобой выпила.

— Ты же в курсе, что после этого нужно поцеловаться?

— В курсе. Или ты против?

Он налил ей текилу, ведь свою так и не выпил с предыдущего раза. Петра, уже не пившая полгода, ощущала ту свободу, с которой она когда-то ходила с Марлен по клубам. Тогда она была совсем другой Петрой. А сейчас пила мексиканскую мерзость с ним. С человеком, из-за которого готова была раздеться прямо здесь.

— Разве видно, что я могу быть против поцеловаться с тобой? — спросил он.

Хищний взгляд Петры пронзил мужчину и они переплели руки, выпивая текилу. Когда рюмки отстранились от губ, Петра замерла. Мир вокруг замедлился и почти остановился. Потребовалось лишь одно болезненное мгновение и после него он без каких-либо сомнений впился в ее губы, стирая манящую помаду.

От откровенности поцелуя Петра чуть не упала назад, но он подхватил ее за талию, притягивая к себе. Она была хрупкой и маленькой по сравнению с ним. Совсем подростком и маленькой девочкой. А он — тем, кто мог выполнить все, что она захочет. Всегда.

Она и не сразу заметила, как его руки уже были под курткой и прикасались к голой коже талии и живота. Петра наконец прикоснулась к его волосам, которые привлекали так долго.

— Ты слишком красивая, чтобы быть настоящей, — прошептал он, отстранившись от Петры.

— Это... так мило.

Он усмехнулся краешком губ. Петра прилегла на его грудь, а после умостилась удобнее, повернувшись спиной. Она смотрела куда-то вдаль. Иногда бросала мимолетный взгляд на телефон, лежавший рядом на асфальте вниз экраном. Он приобнимал ее, пока его руки не спустились к джинсам девушки. Петра оторвала взгляд от телефона, повернув немного голову к парню и вновь встретилась с его губами. Снова ощутился знакомый привкус сигарет.

Его рука уже ловко расстегнула одинокую пуговицу на джинсах, а следом и молнию. Подушечками пальцев он прикоснулся к ткани трусов. Петра лишь углубила поцелуй, не желая отстраняться. Пальцы парня прикасались к нижнему белью без желания останавливаться или отступать. Собрав все свои безумные мысли воедино, он проник под ткань и спина Петры выгнулась. Она даже прервала поцелуй, начиная моментом задыхаться.

— Как же я ждал момента прикоснуться к тебе полноценно, — сказал мужчина.

— Я хочу тебя прямо здесь.

Рука мужчины ускорила темп и Петра прикрыла глаза. Никто вокруг не слышал ее стона, вокруг были лишь они и река. Дунай будет хранить секреты Петры. Секрет о том, как пальцы парня проникали туда, куда ему не должно быть доступа, доставляли ей столько удовольствия, что тело моментально получило долгожданную разрядку.

— Я мечтаю о том, как окажусь в тебе, но сейчас рано, моя сладкая Петра, — прошептал на ухо мужчина и убрал руку.

Пока Петра не ненавидела себя. Пока она не хотела полностью осознавать, что сидела под этим мостом не с Джонасом и не с Элиасом.

Сейчас она была сладкой Петрой для мужчины с татуировками и невероятно привлекательной улыбкой.